— Принесите мне его одежду, и я помолюсь, а то он ещё бросится на вас. Однако знайте, что с этого момента Панайотис станет сумасшедшим, но вести себя будет смирно. Однажды он пойдёт пахать, останется ночевать в поле, и там его убьют четы. Через это душа его спасётся.
Через несколько лет всё исполнилось именно так, как и предвозвестил Хаджефендис.
Одна фарасиотка впала в отчаяние после смерти мужа, с которым прожила после свадьбы всего несколько лет. Считая себя отчасти виноватой в смерти мужа, она не хотела видеть ни людей, ни родного села, жила в пещере и питалась травой. Прожив так три года, она, совершенно неузнаваемая, явилась к отцу Арсению и сказала:
— Хаджефендис, благослови. Ты всё можешь, верни мне моего Василакиса.
На это отец Арсений ей ответил:
— Чадо моё, ты сильно страдаешь. Если хочешь, я благословлю тебя снова выйти замуж. А она сказала:
— Нет, я хочу увидеть моего Василакиса. Разве ты не будешь переживать, если я покончу с собой?
Отец Арсений стал умолять её:
— Не делай этого, дитя моё, не отдавай души своей бесам.
Но она в возбуждении повторяла одно и то же. Тогда он успокоил её, велев возвратиться в пещеру, потому что там ей явится Василакис, чтобы она могла с ним примириться. А сам он стал молиться со слезами.
Женщина пришла в пещеру, где ей в видении явился Василакис. «Злодейка, — сказал он, — ты и сюда пришла? Но я знаю, что тебя послал Хаджефендис. Он имеет большое дерзновение к Богу».
Женщина в раскаянии стала просить у него прощения. Василакис простил, и видение закончилось. С миром в душе несчастная женщина вернулась в деревню и проводила потом тихую жизнь в покаянии.
Поскольку по дьявольскому наущению эта женщина сама отчасти явилась причиной смерти своего мужа, лукавый и поверг её в отчаяние и едва не довёл до самоубийства. Однако Благой Бог не допустил её погибели и спас через Своего верного раба Арсения.
Как‑то в день памяти святого Константина Хаджефендис собирался служить всенощную в церкви этого святого. Весь день он проходил по селу от одного страждущего к другому, а потому в путь смог отправиться только, когда начало смеркаться. Вместе с ним пошли пять паломников: Продромос Корциноглу, Хаджи-Христос, Хаджи–Минае, Продромос Езнепидис и Христофоридис. Пока вышли за село, стемнело совсем, и идти стало трудно. Паломники забеспокоились.
— Что такое? — спросил отец Арсений.
— Благослови, Хаджефендис, — отвечали они, — мы ничего не видим.
— Вы что не видите светящийся Крест, который идёт перед нами? — спросил он.
— Нет, — отвечали паломники.
Они и вправду ничего не видели. Только один отец Арсений видел этот сияющий Крест, а потому сказал:
— Держитесь за мою руку.
Так, ухватившись за руку отца Арсения, все дошли до храма святого Константина, где отслужили всенощную, а потом Божественную литургию. После службы люди радостные вышли из храма и расселись на траве потрапезничать. После еды старики завели беседу, а молодые принялись танцевать и петь духовные песни. Однако неожиданно радость людей обернулась плачем, когда они увидели вдали отряд турецких липотактов (дезертиров), которые повсюду творили страшные грабежи и убийства. Они были хорошо вооружены, а жестокостью превосходили четов. Женщины с детьми стали рыдать и жаться ближе к Хаджефендису. Старцы посоветовали немногим бывшим там молодым мужчинам спрятаться где‑нибудь и не стрелять, чтобы избежать кровопролития. Женщин и детей велено было спрятать. Остались одни старики. Отец Арсений пытался успокоить всех, и больших и малых, так как все сильно волновались: «Не бойтесь, пусть они подойдут поближе, пусть подойдут поближе». Почувствов в словах Хаджефендиса силу, фарасиоты успокоились.
Когда липотакты были совсем рядом, отец Арсений поднял руку и сказал: «Будьте прокляты от Бога и связаны мной». После этих слов разбойники замерли на месте. Тогда они стали каяться и просить отца Арсения: «Прости нас и благослови, признаем, что мы преступники; разреши нас, мы хотим подойти и взять у тебя благословение, впредь мы будем хорошими людьми». Тогда Хаджефендис разрешил их от уз и сказал: «Бросайте оружие, нам оно не нужно, и идите сюда». Разбойники, став друг за другом, складывали оружие. Потом все пали на колени перед отцом Арсением, со слезами прося прощения. Вместе с разбойниками от радости и умиления плакали женщины и дети.
Молодые мужчины, которым так и не удалось помериться силой с турками, стояли нахмуренные. Особенно переживал Продромос Езнепидис. Не удержавшись, он схватил главаря шайки, самого бойкого, и стал его бить. Добрый Хаджефендис остановил его, говоря: «Аф этерим», что значит «я его прощаю и разрешаю». Жители собрали оружие, погрузили его на мулов и отвезли в Верtки (Святой Константин), где сдали турецким властям.
Эти липотакты и в самом деле изменились, некоторые из них даже тайно приняли христианство и во время обмена населением вместе с другими уехали в Грецию. А тот разбойник, которого бил Продромос Езнепидис, тоже стал христианином и из Сулеймана превратился в Елевферия[24] и во время обмена населением тоже тайно уехал в Грецию и поселился в Янице. В 1982 году он был ещё жив. Ему было уже за девяносто лет, и местные жители звали его Турколевтерис.
Одна из жён мусульманина, жившего в Фарасах, сказала однажды матери госпожи Агафьи, передавшей мне эту историю, о том, что она желала бы креститься. Та сообщила об этом отцу Арсению, который велел ей тайно у себя в доме подготовить турчанку и быть крёстной матерью. После оглашения отец Арсений крестил мусульманку с именем Елевферия. Она тайно причастилась раза три или четыре и жила как и все остальные тайные христиане.
С момента крещения Елевферия, притворяясь больной, не осквернила святого Крещения общением со своим мужем–турком. Ей было тяжело жить среди неверных, потому Благой Бог и призвал её вскоре к Себе. Елевферия внезапно заболела и несколько дней лежала прикованная к постели. Она хотела причаститься, но не могла пойти к Хаджефендису. А он тем более не мог прийти к ней, но всё‑таки без причастия он её не оставил. Взяв одно маленькое яблоко, он вложил в него Святой Хлеб и, позвав крёстную, велел ей пойти и аккуратно передать яблоко Елевферии. Крёстная с благоговением и радостью приняла яблоко, и, крестообразно сложив руки на груди, пошла. Новопросвещённая словно почувствовала пришествие Господа, лицо её просветилось, и она сказала: «Христос, душа моя». А ведь она не знала, что принесли ей! Крёстная подала яблоко Елевферии, и она причастилась.
После причастия Елевферия начала отходить ко Господу. Взволнованная крёстная побежала к отцу Арсению.
— Благослови, Хаджефендис. Елевферия умерла. Что же теперь? Тело её будут омывать турчанки!
— Не волнуйся, — ответил ей отец Арсений.
Но женщина опять за своё:
— Что будет, Хаджефендис?
Отец Арсений ей сказал:
— Будем считать это простым купанием.
Однако крёстная продолжала волноваться: ведь для мусульман омовение покойника означает крещение. Они думают, что умершему таким образом прощаются все грехи, совершённые им в жизни. Это, конечно, серьёзное заблуждение.
Крёстная всё докучала отцу Арсению, и он вынужден был сказать ей: «Ведь я же сам её крестил! Неужели ты думаешь, что я позволю турчанкам омывать её тело!» — и продолжал молиться о Елевферии. И вот что произошло. Всякий раз, когда какая‑нибудь турчанка бралась омывать тело почившей христианки, руки отказывались ей повиноваться. Так и пришлось туркам похоронить Елевферию без омовения на своём кладбище. Хаджефендис, совершив над ней заочное отпевание, продолжал молиться.
Тут случилось ещё и другое чудо. Елевферия начала по ночам являться в своём доме. Она переворачивала там всё верх дном, в негодовании разбрасывала вещи и говорила: «Зачем вы меня мучаете в аду, на вашем кладбище? Быстрее возьмите меня отсюда и отведите домой, на христианское кладбище». Так продолжалось несколько дней подряд. Наконец терпение у турок кончилось, они пришли к отцу Арсению и сказали:
— Благослови, Хаджефендис. Все мы в доме сильно страдаем от умершей женщины. Помоги нам! Ты один знаешь, что нужно делать. Каждую ночь она нас мучает, переворачивая всё в доме верх дном и требуя, чтобы мы похоронили её на вашем кладбище. Похоже, она любила вашу веру.
Отец Арсений отвечал так турку — мужу Елевферии:
— Что ты меня спрашиваешь? Я грек, а ты турок: можешь делать, что хочешь.
Но турок ему говорит:
— Нет, Хаджефендис, я не хочу ничего делать без твоего благословения.
Тогда отец Арсений ему ответил:
— Хорошо, сделаем для тебя исключение и перезахороним её где‑нибудь на нашем кладбище в дальнем углу.
Так и сделали. После этого Елевферия явилась радостная в доме турка и стала всех благодарить: «Тысячу лет живите! Теперь я в раю, посреди света и благодати Божией».
— Хорошо, сделаем для тебя исключение и перезахороним её где‑нибудь на нашем кладбище в дальнем углу.
Так и сделали. После этого Елевферия явилась радостная в доме турка и стала всех благодарить: «Тысячу лет живите! Теперь я в раю, посреди света и благодати Божией».
Вот как действовал Хаджефендис: наставляемый Божественной мудростью он укрощал ярость турок и заставлял их задумываться, показывая плоды правой веры Христовой и охраняя христиан от неверных в те тяжёлые времена.
Да будет его благословение с нами. Аминь.
Да упокоит Милосердный Господь души всех верных со благоговением хранивших предания Святых отцов Церкви, в чистоте своей памяти сохранивших воспоминание о житии и деяниях в Каппадокии святого Арсения и передавших память о нём потомкам своим. Живущим же ныне свидетелям, помогавшим по мере сил составлению сего жития, да подаст в изобилии теперь свою благодать святой Арсений.
Аминь.
ТРОПАРЬ,
глас 3
Житие богоугодное добре скончав, сосуд честен Утешителя явился еси, богоносне Арсение, чудес благодать приим, всем подаеши скорое вспоможение, отче преподобие, Христу Богу молися даровати нам велию милость.
КОНДАК,
глас 4
Каппадокии новосажденный цвет и добродетелей многочестный сосуд, святаго Арсения воспоим, сей бо яко Ангел во плоти жительствовав, сожитель бысть всем святым, с ними же предстоит всегда Христу даровати нам согрешений прощение.
ВЕЛИЧАНИЕ
Радуйся, преподобных общниче жительством и подвигом освященный, радуйся, монашествующих и иереев похвало, Каппадокии славо, отче Арсение.
Примечания
1
По новому стилю. — Прим. пер.
2
Согласно Лозаннскому договору 1923 года, греки Малой Азии должны были переселиться в Грецию, а турки, жившие в Греции, возвращались в Турцию. — Прим. пер.
3
Нетление тела не всегда является признаком святости. Данный случай — свидетельство неправедной жизни. — Прим. пер.
4
Отец Старца Паисия. — Прим. пер.
5
Стасидии — кресла с высокими спинками и подлокотниками, и с откидными сидениями, используемые в монастырских храмах. — Прим. пер.
6
В Турции — уважительное обращение к человеку, совершившему паломничество в святые места. (От слов «хаджи» — паломник и «эфенди» — господин). — Прим. пер.
7
В течение ряда столетий греки и болгары имели взаимные территориальные претензии. В 1941–1944 гг. Греция находилась под оккупацией Германии и её союзников — Болгарии и Италии. Болгары заняли Восточную Македонию и Фракию и разорили там многое из того, что было за 20 лет создано греческими переселенцами из Малой Азии после греко–турецкой войны 1919–1922 гг. — Прим. пер.
8
Герое (греч.) — старец. — Прим. пер.
9
В греческих монастырях принято давать паломникам так называемые «филакта» — треугольные кусочки материи с вышитым на них крестом, в которые зашивается текст молитвы или псалма. Для мусульман, объясняющих чудеса у христиан волшебством, эти ладанки воспринимались как амулеты или талисманы. — Прим. пер.
10
Смирна (тур. — Измир) — один из крупнейших портовых городов на западном побережье Малой Азии. В XIX веке там жило 200 тысяч греков; в городе были Духовная семинария и многие христианские культурные учреждения. — Прим. пер.
11
По–гречески буквально: «видели учителя при турецком полумесяце на ущербе», или «на тёмной стороне турецкой луны» — выражение, передающее также ощущение безысходности турецкого ига. — Прим. пер.
12
Османская империя препятствовала развитию системы образования среди своих подданных–греков. — Прим. пер.
13
После успешной русско–турецкой войны 1878–79 гг. Россия включила в мирный договор статьи о своём покровительстве православному греческому населению. — Прим. пер.
14
В Греческой Церкви право на совершение исповеди имеет только тот священник, который получает на это благословение епископа. — Прим. пер.
15
Просфоры в Греции пекут в виде большого круглого хлеба. Часто это делают сами прихожане и приносят в храм. Если просфор оказывается слишком много и не все они использованы для богослужения, то оставшиеся, по благословению священника, раздают бедным как хлеб. — Прим. пер.
16
Мф. 11, 21; Лк. 10,13.
17
Память священномученика Харалампия Магнезийского празднуется 10/23 февраля. — Прим. пер.
18
Песнопения утрени. — Прим. пер.
19
Саккос — часть православного архиерейского облачения. — Прим. пер.
20
В 1971 году, когда было написано житие святого Арсения. — Прим. авт.
21
Курды — дикое турецкое племя. — Прим. авт.
22
Книга издана Г. К. Родисом в Афинах в 1937 г. — Прим. пер.
23
Помещаемые ниже рассказы о четырёх чудесах святого Арсения были добавлены блаженным Старцем в 1987 году. — Прим. пер.
24
Елевферий в переводе с греческого значит свободный. — Прим. пер.