– А кто моднее всех одевается?
– Опять же он, наш президент. Вы не согласны?
Все согласны…
Становиться завсегдатаем этих лавочек-кушеток не рекомендую. Есть и черный список программ, в которые меня ничем не заманишь.
Во-первых, это все передачи формата замочной скважины.
Во-вторых, всякие разные интеллектуальные игры и соревнования с профессиональными эрудитами. Проиграешь, причем проиграешь объективно: для них же это работа, они с утра до вечера тренируют свою и так нехилую память. А народ решит: дура.
С некоторых пор список пополнили именинные циклы. Кажется, почему нет? Ты – царица праздника, замечательные личности говорят о тебе полтора часа кряду замечательные слова. Да к тому же в прайм-тайм. Но обратите внимание – разных юбиляров целует, поздравляет и по старой дружбе для них поет, танцует и хохмит одна и та же концертная бригада. И если ваше представление об имениннике никак не совпадает с заявленным кругом друзей – «вроде интеллигентный человек, а водится бог знает с кем», не торопитесь разочароваться. Скорее всего эти люди в действительности не имеют к нему никакого отношения. Их ему навязали.
Со мной ровно так и было. НТВ придумало программу «Юбилей». Я долго не соглашалась в ней участвовать: день рождения не то событие, которое приводит меня в восторг. Уговорили и тут же стали пихать мне бешеное количество попсы в качестве гостей-приятелей. Я возразила, что, во-первых, попсу не переношу, во-вторых, ни с кем из приглашенных господ не приятельствую. Я люблю рок. Позовите роковых музыкантов. Не позовем – ответили мне. Почему? Рейтинг. Ладно, а можно меня поздравят Артем Троицкий и Антон Ланге? Нельзя. Пусть приходят, но молчат. Они – никто. Как «никто»? Для кого «никто»? Для нашей зрительской аудитории. Но я хочу, чтобы нормальные люди увидели, какие у меня умные, интересные, разные друзья! А при чем тут вы? Действительно, ни при чем. До свидания… После моего отказа передачу не отменяли до последнего. Не могли поверить, что оппозиционный политик, для которого эфир необходим как воздух, способен всерьез заупрямиться. А вот легко!
Скажу больше: если экран – не профессия, без цели и нужды туда лучше лишний раз не соваться. Замотают, затаскают, выпотрошат.
Телевидение – это фабрика грез прежде всего для тех, на кого направлены его камеры и софиты, кто дышит его парами. Оно – наркотик двойного действия. Тебя слушают, цитируют, опровергают, люди помнят твое имя, а порой и отчество, бутики сражаются за право тебя одеть, фитнес-клубы – раздеть, а незнакомые граждане, поймав за рукав, спрашивают о смысле жизни и напряженно ждут ответа. Надо обладать незаурядным психическим здоровьем и самоиронией, чтобы не проникнуться ощущением собственного величия.
Звездность как глисты. У огромного количества людей они есть, но люди этого не знают. Даже анализ не показывает. А человек полнеет, нервничает. Тоже и со звездностью. Ею заболевают незаметно.
Первый симптом: когда во всех компаниях, даже если это новогодний вечер, вы рассказываете, где вас снимали и куда еще приглашают. Не к месту, не по делу, насилуя всех окружающих. Можете поставить трехчасовую кассету с записями своих интервью. Попытки сопротивления расцениваются как зависть. Второй симптом: вы боитесь остаться в тишине, если телефон не звонит два часа – начинается депрессия. Он должен звонить каждую секунду. Третий симптом: в ваших неудачах виноваты все, кроме вас. Четвертый симптом: в публичных местах следите за тем, все ли вас узнали, все ли вас заметили. Очень удивляетесь и огорчаетесь, если никто не узнал и не заметил. У того же Кости Борового крыша улетела на пустом месте. Талантливый мужик – и грохнул все. За телевизор, за известность.
Несколько конкретных советов
а) Не складывайте руки на груди, когда вас снимают. Это удобно, это защита. Но нельзя.
б) Даже в дикую жару не появляйтесь в эфире без рукавов. Руки должны быть прикрыты.
в) На пиджаке нужно расстегнуть хотя бы одну пуговицу. Не обязательно, подражая президенту, расстегивать ее демонстративно, в кадре. Лучше сделать это заранее. Все-таки, когда женщина под светом софитов что-то на себе расстегивает, пусть даже невинную пуговицу на невинном пиджаке, это отвлекает.
г) Очень важно правильно держать ноги. У нас их или расставляют, как в спорте, или закидывают одна на другую. Нет, их нужно скрестить по-балетному и отвести в сторону. Я знала это давно. Я обращала внимание в кино и на журнальных картинках, как сидят жены президентов. Нельзя сидеть на животе. Тогда на картинке на переднем фоне будут ноги, а над ними сразу лицо. Спину выпрямили, плечи расслабили. Это сразу даст осанку. Как-то в безнадежной молодости меня занесло в очень мажорную компанию. Все девушки были в дорогой фирме, а я – в китайской лапше, юбочка в клеточку, с пучком и в очках размером с водолазную маску в пластмассовой оправе. Типичная училка младших классов, хотя в действительности была уже доцентом и преподавала политэкономию. От перенапряжения, защищая свою бедную гордость и честную бедность, я идеально выпрямила позвоночник, сложила колени, а когда нужно было встать, то выкручивалась из кресла королевской коброй – медленно и плавно. И золотые мальчики, забыв про своих золотых девочек, следили за мной, как завороженные!
д) Упаси бог болтать ногой!
е) Перед началом записи не лишнее потребовать показать ваше изображение на мониторе. Оно может совершенно не совпадать с тем, которое улыбалось вам из зеркала в гримерной. В кадре лицо рисует не визажист, в кадре лицо рисует осветитель. Мазнул где надо тенями и состарил вас на сто лет: вместо панночки на экране ведьма.
ж) На ток-шоу главное – не надеть короткую юбку с высокими каблуками. Гостей, как правило, сажают на низкие мягкие диванчики. В них утопаешь, колени, блокированные каблуками, торчат, как у кузнечика, а подол съезжает за критическую линию бедер. И будешь его одергивать, точно старшеклассница на педсовете.
Со мной такой конфуз случился во время визита с Ельциным в Италию.
Днем по протоколу в длинном ходить не положено, и на прием к президенту Италии я явилась в маленьком шерстяном костюме с юбкой чуть выше колена. Никто же не предупредил, что это будет приватная встреча на пятерых (два президента, Ястржембский, Немцов и я) в глубоких креслах вокруг журнального столика! Ельцин хмыкал, Немцов старательно смотрел строго перед собой и краснел. Это не от чрезмерного целомудрия, просто мои колени уже вышли ему боком. Когда я только стала председателем госкомитета и была церемония представления нового министра, представлял Немцов, тогда вице-премьер, и в какой-то момент моя юбка точно так же сдвинулась, а Борис Ефимович автоматически скосил глаза. Папарацци щелкнули затворами, и фотография Немцова со скошенными на ноги Хакамады глазами обошла всю прессу…
Реабилитировалась я на аудиенции у папы. Жена и дочь президента оделись – одна в розовый, другая в голубой костюмы, я же облачилась во все черное и длинное. И когда меня представили, папа приподнял свою голову мудрой черепахи и по-русски произнес:
– Ма-ла-дец…
Потом все журналисты допытывались: почему он так сказал? Почему, почему… Потому что!
Приложение: за стеклом
Интервью-сюита («Собеседник», «Плейбой», «Крестьянка», «Новая газета», «Ветеран», «Экспресс-газета», «ТВ-Парад», «Столичные люди», «Новые известия», «Зебра», «Бьюти», «Домашний очаг», «Смена», «Общая газета» и т. д.), 1995–2005 гг.
Концерт в консерватории. Спиваков играет Брамса. Я сижу в седьмом ряду. Передо мной усердно пытается не заснуть пара. Она вертит в руках мобильный телефон и постоянно перекладывает с коленей на кресло черную папку. Он то и дело поправляет темные очки и роскошные длинные каштановые кудри. Оба красивы немного расхожей красотой по-американски. Неоновый отлив очков дужек мужчины удачно гармонирует с неоновым блеском телефона его спутницы и оттенком ее портфеля. Дело кончается тем, что он надвигает темные очки на глаза и опрокидывает голову на спинку кресла. Женщина внимательно смотрит на него, потом на сцену и с тем же выражением обязательного блаженства следует его примеру.
После концерта мы сталкиваемся в проходе. Я понимаю, что дама – Ирина Хакамада. Ее спутник поражает меня до глубины души. Я не ожидала увидеть подобного мужчину, помесь Арамиса с Атосом, воображая «мужа Ирины Хакамады». Как ни крути, это звание. Менее всего для него подходят поэтичные волосы до плеч и внимательный взгляд.
– У вашего мужа не возникает комплекса «мужа знаменитости»?
– Да нет, его ведь не знают… А если у него вдруг возникает желание самоутвердиться, он мне говорит: «Ира, ты похожа на обезьянку, которая крутит шарманку и вытаскивает счастливые билетики для других. Со мной тебе повезло. Ты вытащила счастливый билетик для себя. Помни об этом! Больше никто с тобой жить не сможет».
– После такой цитаты хочется спросить: у вас нормальные отношения с мужем?
– Замечательные…
– «Больше никто с тобой жить не сможет…» Ваш муж обречен идти на компромиссы?
– Что вы! Он у меня бешеный!
– Если вы закончите карьеру политика, чем займетесь?
– Ну, например, стану стилистом или модельером…
– Артем Троицкий о вас сказал: Ира очень здорово одевается. Для нее очень важна фактура ткани. Большинству модников глаза застилают крой, фасон, расцветка. Цветовая гамма ее одежды всегда очень приглушенная. Далекая от цыганских идеалов. Но ткань всегда очень интересная. Это лен, это шелк, это шелк грубой выделки, хлопок грубой выделки, что является в мире моды высшим пилотажем. Произвести впечатление раскраской может каждый дурак. И каждая дура. А не привлекать внимания и обнаружить шик при детальном рассмотрении – это редкость. Если бы меня попросили составить список самых стильных русских женщин – Ирина вошла бы в пятерку. Если исключить тех, кому должно одеваться по службе – модельеры, дизайнеры, актеры, певицы, если выбирать из людей, которые не имеют никакого профессионального отношения к шмотью, она и вовсе оказалась бы одна. Когда вы научились одеваться?
– Когда занялась предпринимательством и появились лишние деньги. Но еще два года назад я накупила в Америке такого!
– Какого?
– Короткий пиджак из фланели с молнией наискосок. Красные туфли на огромной платформе. Черную мини-юбку и маленькую сумку из того же материала, что и пиджак. Когда я дома все это на себя надела, то поняла, что совершила глупость. Слишком ярко, слишком вульгарно.
– Вы носите дома халат?
– Никогда. Широкие брюки и свитер. Причем свитер, не списанный из активного гардероба, а самый что ни на есть модный.
– Что, на ваш взгляд, должно быть в гардеробе настоящего мужчины?
– Три комплекта. Джинсы и спортивного стиля пиджак. И, конечно, смокинг. Мужчина, который не умеет носить смокинг, не может считать себя «мужчиной-люкс».
– А в гардеробе женщины?
– В гардеробе любой женщины должны быть четыре обязательных элемента: вечернее открытое платье, вечернее закрытое платье, обычный деловой и деловой брючный костюм, джинсы.
А вообще женщина, не заплывшая жиром и комплексами, может напялить на себя что угодно. Здесь нам позволено намного больше, чем мужчинам. Если мужчина наденет на прием в посольство костюм, купленный за 80 долларов, это заметят все и это очень плохо, пусть даже костюм нормального цвета и сидит идеально. А женщине разрешено хулиганить. Я, например, когда презентовала новую коллекцию духов «Пуазон», нарядилась в черное платье фирмы «Чин-чин», простое как бревно, с разрезом, застегнутым гигантской булавкой, купленное мной в каком-то подвальчике за пятьсот рублей. И ничего. Прошло на ура. Даже удостоилась комплимента от французского визажиста.
А недавно хапнула от жадности в ночном магазине на Тверской джинсы за тысячу рублей. Они были специально короткие, под сапоги, как сейчас модно, и застегивались на огромную, размером с кофейное блюдце, пуговицу. Эта пуговица поразила мое воображение. Дома примерила и не влезла! Вечером пожаловалась на неудачную покупку приятельнице. Она из тех, кто одевается со вкусом, но дорого. Ей джинсы пришлись впору и страшно понравились: «Какой класс! Беру. Сколько? Триста долларов?» Когда же я назвала цену, подруга сразу сникла и потеряла к штанам всякий интерес. Я этого не понимаю. В моем гардеробе мало дорогих тряпок. Разве это мне мешает быть стильной?
– Вам – нет. Как, на ваш взгляд, должна выглядеть старшеклассница?
– Во-первых, минимум макияжа.
Краска нужна тогда, когда у вас не в порядке прическа. Я поняла это по себе: чем более стильной становилась моя голова, тем меньше краски оказывалось на лице. Не нужно никаких щипцов и бигудей. Надо, чтобы волосы были живые, блестящие, но легли как надо. Найти хорошего парикмахера дорого и сложно. Но девочки из родителей вытягивают бешеные деньги на французскую помаду, лак, подводку для бровей. На этом можно сэкономить и вложить деньги в стрижку. И не слушайте никого, кто говорит, что голову надо мыть раз в неделю. Голову надо мыть каждый день.
Меня раздражает, когда юная девушка идет в мини-юбке и на каблуках. Сейчас модно ходить с обнаженной поясницей. Брюки на бедрах, юбка на бедрах, майки в обтяг и короткие. Это делают все подряд. Пережатые брюками жиры, сверху три складочки, сдавленные маечкой. И думают, что выглядят сногсшибательно. Холодно, дует, придатки. А я бы на месте такой девушки плюнула, надела бы брюки чуть пошире, майку подлиннее.
Мне очень нравится, как одеваются английские подростки: широкие джинсы, бесформенные рубашки, сверху большие свитера, рукава которых почти закрывают кисть. Всякие фенечки, примочки. Если фигура плохая – эта одежда скрывает недостатки. Если хорошая – сразу видно, что на идеальной фигурке висит бесформенная рубаха.
– А манере разговаривать вас кто-нибудь учил?
– В юности я была косноязычнее Черномырдина. У того хоть остроумно получается, а у меня совсем никак. На своем первом экзамене в вузе я не могла связать двух слов, хотя все знала. Покрякивала, вздыхала. Преподаватель поставил пять, но сказал: учитесь, пожалуйста, говорить.
Есть один способ – начать говорить. На следующий же день я начала на всех семинарах поднимать руку. Сначала надо мной ржали. А через год я выступала на конференциях, легко и свободно. Это потом определило мою профессию.
– Если вы закончите карьеру политика, чем займетесь?
– Я попытаюсь стать политическим аналитиком.
– Время над вами не властно. Как вам это удается?
– Я из тех женщин, которые медленно взрослеют. Оттого, наверное, и старею медленно. Но если вы о пластике – никогда не делала. Она и не требуется, когда есть правильное самоощущение, контрастный душ, спорт и раздельное питание. Никакой картошки с мясом. Я никогда не ем бутерброды. Никогда! Даже на приемах. Даже в гостях. Съедаю или нижнюю часть, или верхнюю. Лучше – верхнюю. Один и тот же продукт нельзя есть чаще, чем два раза в неделю. Иначе организм к нему привыкает, перестает перерабатывать, и человек полнеет. Голодание – не панацея. Однажды я целых десять дней ничего не ела. Только пила минеральную воду без газа. И не похудела ни на грамм!
– Без чего холодильник кажется вам пустым?
– Без апельсинового сока и яиц. У меня есть суеверие: пока в холодильнике не перевелись яйца – семья крепкая.
– А что в нем никогда не найти?
– Сливочного масла, жирной сметаны и копченой колбасы.
– Вы скрываете свой возраст?
– С некоторых пор начала скрывать. Ошибочно было оглашать его публично. Последнее время мужчины с тупой настойчивостью пытаются узнать, сколько же мне лет.
Зачем?
Чтобы понять, можно в меня влюбляться или уже не стоит. Это женщине безразличен возраст партнера. А для мужчин он важен. Теперь сообщаю, сколько мне лет, когда хочу прекратить ненужное знакомство.
– Вы бы хотели вернуться в свои двадцать лет?
– Ни за что. Тоскливые времена, несвобода… Снова защищать диссертацию, работать доцентом, ночным сторожем? Нет, не хотела бы.
– Как вас занесло в ночные сторожа?
– Я была аспирантка с маленьким ребенком. А там платили за ночь 36 рублей – это была четверть месячного оклада моего мужа… Мне выдали спецодежду – огромный тулуп и валенки 45-го размера. Тулуп я напяливала поверх пальто, а валенки не надевала – предпочитала мерзнуть в новеньких французских сапожках. Я должна была каждый час обходить пустое огромное здание, вокруг которого валялись кучи кирпичей и бегали полчища крыс. Всю ночь я прорыдала от холода и страха.
– И сколько ночей еще вы рыдали?
– Не забывайте, что я – потомок самураев. Больше – ни одной!
– А что из советской эпохи вы хотели бы вернуть?
Безопасное и чистое метро.
– Если вы закончите карьеру политика, чем займетесь?
Я пойду в «хэдхантерское» агентство, к так называемым «Охотникам за головами». Они подыскивают людей на должности топ-менеджеров. У нас в России работает несколько таких компаний. И протестируюсь. Думаю, они найдут мне работу. Мало того, я уже тестировалась. И по результатам назвали такой оклад – я даже удивилась, что он возможен на нашем рынке. Мне сказали: да, вы столько стоите. Я очень быстро анализирую ситуацию комплексно, даже в новой для себя сфере, могу очень быстро переработать информацию и концептуально обобщить. Я умею налаживать связи. И у меня уже есть огромное количество связей. Да?