Людей на дороге меньше не стало, но вчерашние попутчики от нас старались держаться подальше – случай с инспектором не остался незамеченным. Время от времени мы проходили мимо сидящих прямо на обочине путников, видимо остановившихся на отдых. Как правило, это были те, кто нес свою поклажу на себе, или большие семьи с маленькими детьми. На последних я старалась не смотреть, иначе расклеилась бы совсем.
Меня позвал Вадим, попросил зеркальце, что-то сделал с собой и, спустя несколько минут, соскочил с телеги и затопал рядом, будто бы и не умирал только что от головной боли.
– Ты как? – спросила я его, забирая пудреницу.
– Уже хорошо, – бодро откликнулся он.
– А что это с тобой было?
– Судя по всему – реакция мозга на проникновение в чужое сознание, – он оглянулся на Динари, шедшую с другой стороны телеги и понизил голос: – Стех вон, вообще инсульт схватил, когда мне в голову залез…
– Ты так к любому можешь? – спросила я и поежилась. Не хотела бы, чтоб кто-то в моем мозге копался.
– Не знаю, пока только к этому залез. Но теоретически – наверное, да.
– Ко мне не лезь, пожалуйста, – попросила я его, поглаживая по шее вдруг ставшую фыркать лошадь.
– Как скажешь, – усмехнулся он. – Мне это удовольствия не доставляет, как раз наоборот. – Вадим помолчал, потом продолжил: – Но, с другой стороны, я сделал так, что ко мне теперь никто не залезет. И вам с Андрюхой тоже могу попробовать соорудить такую защиту.
Я задумалась. Страшно, но с другой стороны Вадиму я хоть немного доверяла, а вот если какая-нибудь нелюдь полезет…
– Это больно? – спросила я.
– Для тебя нет, – он покачал головой. – А вот для меня очень…
– О чем речь? – подошел Беркут. – Как ты, Вадик?
– Нормально уже. Мы говорим о том, что можно попытаться защитить ваши мозги от проникновения.
– Вот как, – Беркут зачем-то оглядел нас с головы до ног. – Это хорошая новость. Надо будет сделать как можно быстрее.
– Только после этого вы в коме будете какое-то время, – предупредил Вадим.
– Какое? Мы вообще выйдем из нее?
– Несколько часов. Выйдете, куда вы денетесь.
– Лады. Окажемся в месте поспокойнее, обязательно сделаем, – решил Андрей и вернулся к своей кобыле, которая начала останавливаться.
Вот так. Все решил сам, мое мнение ему не интересно. Ну и ладно.
Вадим подошел к Динари и о чем-то заговорил с ней по-эртазански. Опять сказки рассказывает, подумалось мне. Просто идти было скучно, и чтоб перестать киснуть, я привязалась к Териму и попросила его называть на эртазанском все, что он видит вокруг. Мальчик явно хотел послушать рассказы Вадима, но я была настойчива и пообещала тоже рассказать ему сказку, если он научит меня сотне новых слов. Терим, как оказалось, считать умел только до десяти, и мы занялись математикой. Для чего пришлось привлечь Вадика, потому что только он из присутствующих знал числа больше десяти на эртазанском. Динари тоже проявила интерес к счету, и мы устроили совместный урок. За этим занятием время пролетело быстро, я уже почувствовала, что проголодалась. И только хотела попросить Беркута о привале, как услышала его хмыканье и посмотрела вперед. Впереди было селение.
До сих пор по дороге нам попадались только хутора, стоящие в отдалении, возле леса. А тут тракт проходил через полноценную деревню, или скорее село, потому что справа на холме виднелось здание, которое своей архитектурой очень напоминало церковь. Только на куполе вместо креста висела странная фигура, чем-то напоминающая дельфина.
Село было огорожено частоколом, а тракт проходил через открытые добротные деревянные ворота, оббитые железом. Над частоколом возвышались наблюдательные вышки. В самих воротах никого не было, змея из беженцев беспрепятственно вползала внутрь. Вскоре зашли и мы.
Домики в селенье богатыми назвать было сложно, однако они выглядели куда зажиточнее, чем оставленный нами хутор Динари и Терима. Бревенчатые срубы были украшены разноцветными дощечками с красивой и вычурной резьбой. Каждый дом окружен небольшим садом, с обязательным огородом и хозяйственными постройками. Местные жители, копавшиеся на грядках, неодобрительно косились на нас, и я их вполне понимала. Живешь себе, а тут через твое село идет толпа бродяг.
Пройдя несколько кварталов, мы вышли на большую площадь, окруженную несколькими двухэтажными домами. Один из них, судя по вывеске, являлся трактиром – на доске, прибитой над дверью, была нарисована кружка пива с пеной. Нарисована, надо сказать, с любовью и знанием дела, я аж залюбовалась. Большой дом справа быстрее всего был постоялым двором или гостиницей.
На площади собралась целая толпа народа – организовался стихийный базарчик. Многие путники продавали всякую всячину прямо с телег.
– Так, бойцы, следим за вещами, – скомандовал Андрей. – А я попробую кое-что продать, скопилось тут у нас барахла.
– Какой я тебе боец? – пробурчала тихонько я себе под нос.
Наша процессия остановилась на относительно свободном пятачке. Сняв с лошадей несколько мешков, Беркут начал выкладывать вещи на телегу. Отложил в стороны два меча и два больших ножа, пояс, снятый с налогового инспектора, и еще что-то по мелочи. Мешок опустел, Андрей уж хотел его сложить, но потом потряс, сунул руку внутрь и достал большущий перстень с черным камнем, который мы нашли в руке трупа в первый день нашего пребывания в этом мире.
– О, а это что такое? – спросил Вадим, увидев кольцо.
– Перстень, – буркнул Андрей. – Тебе нужен?
– Ну-ка, дай посмотреть, – попросил Вадик, и взяв в ру ки кольцо, начал что-то внимательно рассматривать в нем. – Где ты это взял?
– С трупа, – пожал плечами Беркут. – В первый день, помнишь, когда ты колдовал и взрыв устроил. Там монах мертвый лежал со стрелой в спине. Так вот, перстень у него в руке зажат был. А что? Разбираешься в камнях? Ценная штука?
Вадим взъерошил волосы у себя на макушке, как он всегда делал, когда о чем-то размышлял.
– В камнях не разбираюсь. Но вот эта вещь, – он потряс кольцом, – сложнейший магический артефакт. Тут столько накручено, схема в сотни раз сложней того, что у нас в мозгах. Я даже представить не могу, кто и как это смог сделать. Тончайшие нити субстанций, прям микросхема какая-то. Стех даже не слышал ни о чем подобном…
– Лады, забирай себе, разбирайся, может, чего путного выйдет. А эти железяки я сейчас продам. Динари, пошли, поможешь мне.
Беркут с девочкой двинулись к торговым рядам, а я полезла в мешок с едой.
– Торговля – торговлей, а обед по расписанию, – пробормотала я, доставая копчености и хлеб, который нам надарили вчера. – Налетай, ребята. Нет сил ждать, пока они вернутся.
Мальчик и я набросились на еду, а Вадим будто бы и не слышал приглашения. Оглянувшись по сторонам, он зачем-то снял с себя деревянный медальон и надел перстень на палец. Потом долго его крутил и рассматривал себя, а затем начал колдовать. Выглядело это как шевеление пальцами в комплекте с отрешенным взглядом в никуда.
– Вадик, ничего не взорвется? – попыталась поддеть я его. – Иди, поешь лучше. Наколдуешься еще!
– Не мешай, – буркнул он в ответ, даже не взглянув на меня. Вот и дома так же было: когда у него возникала проблема по работе, на обед он с нами не ходил. Мог сутками сидеть за компом. Хорошо, что у нас была сердобольная секретарша Надя, которая в таких случаях обязательно приносила Вадиму большую кружку кофе и тарелку бутербродов. Наде было пятьдесят два, детей у нее не было, и она ко всем нам питала материнские чувства.
Я вздохнула, отогнав воспоминания, и порезала копченое мясо большим обоюдоострым ножом. Почистила пару яиц и подвинула это все поближе к Вадиму.
Терим, быстро наевшись, занялся лошадьми. Прикрепил им на шею кормушки и засыпал туда зерна из мешков, что лежали на телеге. Потом, схватив ведро, побежал к большому колодцу, который находился посреди площади.
Андрей и Динари появились спустя десять минут, какие-то взъерошенные и целеустремленные.
– Поели уже? – усмехнулся Беркут. – Ира, сделай нам, пожалуйста, пару бутербродов. Поедим на ходу, надо торопиться.
– А что такое?
Динари подбежала к Вадиму и что-то быстро-быстро зачастила по-эртазански.
– Как я понял, шоды к вечеру будут здесь. Надо попытаться уйти как можно дальше.
– Деревня не будет сопротивляться, – перевел Вадим. – Местные считают, что шоды тогда не будут зверствовать.
– Да, да, конечно, – Беркут зло сощурился. – Война везде одинаковая. Если ты в ней не участвуешь, то лучше держаться от нее подальше. Все готовы двигаться?
Нарезав бутерброды, я собрала еду обратно в мешок, и мы тронулись дальше.
Вадим Третьяков, Эртазания, 22-го изока, день
Вадим Третьяков, Эртазания, 22-го изока, день
В тех базовых принципах местной магии, которые мне удалось «скачать» у стеха, тоже было понятие «управляющие схемы». Как правило, под этим понимались совсем маленькие и простые аналоговые логические элементы, позволяющие замедлять высвобождение энергии при активации силовых структур. Именно их я использовал для изготовления гранат, вернее, запалов для них. Толстыми «пальцами» псинергии делать их было почти невозможно, имелся специальный инструмент – схемы-изготовители, с помощью которых собирались подобные «минисхемы». Это было единственным проявлением местной «магической электроники», которую я видел до сих пор.
Но перстень поражал воображение. Структуры такой миниатюрности и сложности я не видел даже в человеческом мозге. Своим невооруженным астральным зрением мне удалось рассмотреть только внешний, защитный контур. Внутри камня все сливалось в разноцветную массу, в которой, вероятно, были десятки тысяч узлов, если не больше. Это однозначно была управляющая схема, мало того, она была цифровой! В некоторых местах я обнаружил то, что сам недавно попытался создать – миниатюрные аналого-цифровые преобразователи. В том месте, где перстень должен был касаться кожи, висела очень маленькая, но стандартная схема подключения к потокам тела, которая использовалась в защитных деревянных медальонах.
Любопытство заело меня. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что до меня никому нет дела, я снял стандартный медальон, отключив его от энергетики тела, и подключил перстень. Где-то секунду ничего не происходило, потом перстень вдруг засверкал в астральном свете и заполнился энергией. Потоки моего тела пропали, приняв стандартный защищенный вид, как минуту назад при одетом медальоне. Кольцо, которое мне было великовато, вдруг ужалось по размеру моего пальца. Перстень ощутимо нагрелся, и я хотел было уже снять его, как вдруг, прямо над камнем возникла крохотная схема, которая хранилась в моей памяти и называлась «холодильником». Она сама активировалась, мгновенно охладив перстень до температуры окружающей среды. Затем свечение кольца пропало, а над камнем возникли четыре разноцветные точки: красная, желтая, зеленая и синяя. Точки требовательно замигали, и мне почему-то вспомнилось мигание светодиодов на принтере, когда в нем заканчивались бумага или чернила.
Что делать дальше, я не знал, поэтому решил сделать перерыв и подумать, закусив сделанными Иркой бутерами.
К решению загадки перстня я вернулся, когда мы покинули деревню. Динари с Зуевой уселись на телегу, моя очередь была вести Савраску. Топая по пыльной дороге, я продолжил размышлять.
Перстень – явно управляющий артефакт. Также он служит защитным амулетом. Кроме того, он может сам (!) изготавливать схемы, как он мне уже продемонстрировал на примере «холодильника». Значит, это вероятнее всего, инструмент мага. Типа… компьютера?
Ну конечно, какой же я идиот! В сердцах я хлопнул себя ладонью по лбу. Это управляющая схема, а силовой-то нет рядом. Надо же энергию подключить!
Мои накопители после изготовления гранат были наполнены примерно наполовину. Я потянулся псинергией к зеленому цилиндрику, вытянул из него жгут субстанции и приблизил его к камню. Словно четыре маленькие шпильки, из перстня выскочили разноцветные штырьки для подключения. Зеленый жгут воткнулся в кольцо, а на камне пропала зеленая мигающая точка. Через мгновение я подключил все остальные субстанции.
Перстень снова засветился астральным светом. Почувствовав сильное головокружение, я остановился и сел прямо на землю.
– Вадим, что с тобой? – вскликнула Ира, и мир вокруг пропал.
Внимание! Загриил’дег может быть подключен к вашему мозгу. Желаете подключиться?
Желаю, что уж теперь.
Загриил’дег подключен.
Доступны базовые функции. Для полной адаптации и подключения специальных функций требуется несколько дней. Пожалуйста, не снимайте Загриил’дег до окончания адаптации.
Меня выбило из интерфейса. Я открыл глаза и увидел испуганное личико Динари.
– Очнулся!
– Встать можешь? – спросил стоящий рядом Беркут.
– Могу, – я поднялся с земли. Мы стояли прямо на дороге. Вокруг собралась небольшая толпа зевак.
– Проезд загораживаем, – пояснил Андрей. – Как ты?
– Уже все хорошо, – уверенно сказал я, беря Савраску за узду. – Сколько я был в отключке?
– С минуту, – ответил Беркут. – Что с тобой случилось? Идти можешь или на телегу посадить?
– Потом объясню. Могу, – бодро кивнул я, потянув лошадь. Зеваки стали расходиться, мы двинулись вперед. Дина взяла меня за руку.
– Не пугай меня больше так, пожалуйста, – пробормотала она, заглядывая мне в глаза.
– Все хорошо, малышка, – я погладил ее по руке. – Голова закружилась. Садись на телегу.
– Нет уж, – отказалась она, крепче сжав мою руку. – Я с тобой пойду.
Я не стал отказываться. Теплая и маленькая ладошка в моей руке мне самому внушала уверенность.
Перстень перестал светиться. Однако что-то изменилось. Я прислушался к себе и вдруг понял, что я его чувствую. Ощущение было новым, ранее неизведанным. К моему сознанию как будто подключили доброе и очень отзывчивое существо. Я потянулся к нему вниманием, и навстречу хлынул целый мир. Не было никакого интерфейса, как при погружении в сознание, не было обмена сообщениями… Я вдруг ощутил область мироощущения, в которой можно было просто сформировать схему. Любую, какую только возможно представить. Этакий виртуальный конструктор. Достаточно было мысленным усилием нарисовать структуру, как она тут же возникала над камнем.
Впрочем, сразу выявились ограничения. Загриил’дег, или просто Заг, как я его стал называть про себя, мог сделать сколь угодно сложную схему, но она была ограничена размерами камня. Я сформировал в сознании структуру светящегося шарика. Над камнем возникла маленькая, сияющая желтым светом горошина.
– Ой, что это? – воскликнула Динари.
– Тебе подарок, – улыбнулся я, снял горошину с камня и закрепил на запястье у Дины. – Погорит немножко, потом исчезнет.
– Какой интересный, – девочка залюбовалась огоньком. – Спасибо! – И, отчаянно покраснев, чмокнула меня в щеку.
Беркут замедлил скорость и поравнялся со мной.
– Рассказывай!
Я рассказал ему про свои сегодняшние открытия.
– Если размеры схем ограничены, что это нам дает? – как всегда перевел он вопрос в практическую плоскость.
– Это инструмент для изготовления управляющих схем, а не силовых, – резюмировал я. – Понимаешь, Андрюха, это другой уровень. Простейший тип местной магии – силовой. Маг делает схему, которая при активации высвобождает энергию. Ну, типа вот этого шарика – сделал и он светится, пока не выработает всю энергию. А вот уровень повыше, – я продемонстрировал мешочек-гранату, – когда схемой управляет аналоговый логический элемент. Там происходит замедление активации. Но и это фигня, – я отмахнулся. – Простейшая штука. А вот этот перстенек позволяет создать аналого-цифровые преобразователи и процессоры, управляющие силовыми схемами по тысяче элементов. Понимаешь, чем это пахнет?
– Сложными алгоритмами… – задумчиво проговорил Беркут.
– Вот именно!
– Тогда, если тут могут делать такие штуки, на каком же уровне местная цивилизация? – Андрей почесал затылок.
– Вот на таком, – я указал на лошадей и телегу. – По крайней мере среди людей. Видящих, то есть магов, среди местных хомо сапиенсов – менее одного процента. Вот они и составляют верхушку здешнего общества, судя по всему.
– А среди нелюдей?
– Нелюди да, они все тут видящие, – я посмотрел на Дину и понизил голос, – стех Динкин, вот тоже что-то мог. Но почему-то при этом предпочел жить на хуторе у девочки.
– Мало мы знаем пока, чтоб выводы делать, – пожал плечами Беркут. – Но наличие таких вот колечек заставляет задуматься… И телепорт, помнишь?
– Да, да. И то, как мы здесь оказались – тоже ведь наверняка местные подсуетились. Есть тут наука, ну магическая, в смысле. И уровень у нее серьезный, местами.
– Только вот до масс не доходит, – усмехнулся Беркут. – Почему?
– Черт ее знает, – пожал плечами я. – Причины должны быть. Например, самая вероятная – энергии мало, – я похлопал ладонями по накопителям на поясе. – Поди, набери для ширпотреба! Я для гранат-то полдня искал, и чуть паук меня не сожрал. И что вышло? Два десятка штук. А абы кого субстанции собирать не пошлешь, видящий должен быть… – Я осекся.
Ну какой же я все-таки идиот!
– Что? – спросил Беркут, перехватив шест, используемый им как посох, и оглядываясь.
– Ничего, – махнул я рукой. – Все в порядке. Идейка ко мне пришла интересная…