– А потому что не было надобности, – ответил Бек.
– В смысле?
– Ты про основной принцип дзюдо когда-нибудь слышал?
– Нет, – удивился Роман. – А при чем здесь ДЗЮДО?
– Достижение цели при минимально необходимом усилии, – продекламировал Бек. – Кто станет сверять данные на пропавшего бродягу в базах различных ведомств? Да еще после войны? Народу и так пропало как грязи… Кому-то нужно было объявить дядьку недееспособным и легализовать опекунство. Маленькая поправка, и все это делается, видимо, обратным порядком, в базе города Дубницы, в войну попавшего под массированный удар ракет НОАК. Все врачи, которые якобы проводили освидетельствование, погибли – прямое попадание в городскую больницу. Свидетелей нет, все легально. Если бы не труп, никто никогда даже не вздумал сверять даты.
– Это все хорошо. – Рагоза откинулся на спинку кресла. – Но упирается в два вопроса: «кто» и «зачем». Если у парня нет положения обществе, нет денег, нет особых талантов и умений, то что от него могло понадобиться?
– Обладал какой-то информацией? – предположил Роман.
– Ну конечно, – фыркнул Рагоза. – Наш бомж таскал в кармане чертежи новой атомной подводной лодки. Пирожки в них заворачивал…
– Я думаю, самый лучший способ это узнать, спросить у тех, кто покопался в базе, – спокойно сказал Бек. – А для этого их нужно всего лишь найти.
– Хм… – осторожно кашлянул Роман, привлекая внимание. – Мне кажется, мы забыли самое главное.
– А что у нас самое главное? – добродушно спросил Бек.
– Я думаю, то, что эксперт сказал. Покойный имел серьезные отличия от человека, а в медицинской карте об этом, между прочим, ничего не сказано.
– А вот это верно, – поддержал Рагоза. – Интересно, где наш Наволод этого нахватался? Возможно, с кем-то из неизвестных ночных контактировал?
– Это тебе Роман объяснит, – сказал Бек.
– Я? – удивился Роман.
– Да, ты, – подтвердил Бек. – Когда раскроешь дело. Потому что это дело теперь твое.
– Мое?
– Нужно же тебе с чего-то начинать, – подтвердил Бек. – А в этом деле столько необычного – романтика, понимаешь. Не сразу же тебя в серые будни… Вот и пообкатайся.
– Так ведь, а если… – пробормотал Роман.
– Если что – поможем, – успокоил Бек. – Мы ведь тут все одна дружная семья. Да и дела формально числятся не за конкретными сотрудниками, а за всем отделом. Но фактически – дело твое. Возражения есть?
– А… Нет.
– Вот и хорошо, – улыбнулся Бек. – Потому что они все равно не принимаются. С чего хочешь начать?
Роман немного подумал.
– С тем, что у нас есть, начинать надо, пожалуй, с вдовы покойного. Благо, адрес есть.
– Сделаешь запрос?
– Съездить бы надо в этот самый городок, Твердинск. Если удастся, лично поговорить.
– Съездить… – Бек нахмурился. – Ладно, я тебя попробую пристроить в ближайшую колонну от нашего ведомства. А информацию о смерти нашего клиента пока придержу, чтобы вдова – если она существует, конечно, – не получила извещения раньше времени. Ты ей первый скажешь – и посмотришь на реакцию.
Ну вот… – Бек посмотрел на часы. – Ого, времени-то уже вон сколько! Конец нашей смены. На сегодня все. По домам, господа-детективы!
– Януш, ты уверен, что его можно вот так отпускать одного? – спросил комиссар Пальфи, поежившись. (Ему в лысину холодило). Они находились на стоянке полицейского участка, все остальные детективы уже разъехались.
– Пусть съездит, – ответил Бек. – Заодно посмотрит, как там, за городом, дела. Да и дело-то… Ну пропал какой-то бродяга из-под нашего «всевидящего ока» на несколько лет, и покопался кто-то в его базе данных… а потом хлопнули его. Дальше-то что? Во время войны и не такое происходило. Все, кто мог, тогда свою выгоду ловили, документы и биографии правили, благо, смутное время было. А то, что наш клиент с изменениями в организме оказался, тоже сейчас не шибко удивительно, после укуса вампира еще и подлеще бывает. Мало ли с каким ночным он мог повстречаться, их сейчас как грязи… Так что пусть парень побегает. Накопает что-то – молодец. Не накопает – значит, не накопает. Вряд ли здесь будет что-то примечательное.
– Ну да, пожалуй, – согласился Пальфи. – Пока, Януш. До завтра.
8 сентября
– А, черт… – Роман сел в кровати, протянул руку и снял трубку. – Надо сегодня же поменять этот сволочной агрегат!
Телефон прекратил трындеть, и наступила оглушительная, нереальная тишина.
– Вица, слушаю. – Он сел в постели скрестив ноги, используя руку с трубкой как подпорку для головы.
– Роман, это Бек.
– Боже… Который час?
– Полшестого. Пять тридцать-одна, если точно.
– О… – Подпорка из руки с зажатой трубкой вышла хреновая, и Роман опять рухнул на подушку. – Януш, неужели детективы совсем не спят?
– Ложиться нужно раньше, – отрезал Бек. – И потом, это ведь ты вчера просил транспортировать тебя в Твердинск, на свидание с безутешной вдовой? Инициатива наказуема. Представилась возможность отправить тебя с армейским конвоем. Но менять расписание, для того чтобы ты успел выспаться, извини, никто не собирается.
Роман подскочил.
– Где мне нужно быть? Когда?
– Время еще есть, – успокоил Бек. – Машины пойдут в семь. В шесть десять я за тобой заеду и заброшу, куда надо. И, между прочим, заметь, я из-за твоих маневров, вместо того чтобы нежиться в постели, тоже на ногах.
– Януш, я благодарен. Но скажи… Вчера ты разбудил меня в шесть тридцать…
– Ну?
– А сегодня в пять тридцать… Это ведь не тенденция?
Бек коротенько хохотнул.
– И еще, – продолжил Роман. – Отныне звони мне прямо на браслет.
– Почему? – спросил Бек.
– Когда будешь у меня дома – я покажу, – пообещал Роман.
– Ну хорошо. Я буду в шесть десять. К этому сроку как пионер – будь готов.
– Всегда готов, – ответил Роман, и услышал отбой в трубке.
…И как сообщил на пресс-конференции президент Соединенных Штатов Америки, цитата: «Наши храбрые солдаты готовы защитить нашу свободу, наш образ жизни и нашу независимость. Мы будем защищать нашу страну от любой потенциальной агрессии, даже если придется это делать в тысячах миль от ее границ. Мы готовы защищать демократические ценности в любой точке планеты. А если окажется, что там, куда мы пришли, еще почему-то нет демократии, мы ее туда сперва принесем, а уж потом – защитим!» Конец цитаты. А теперь новости от нашего специального корреспондента с африканского континента, где продолжает бушевать лихорадка Ридмана…
– Да ну эти новости. – Роман поглядел в боковое стекло на еще спящие улицы. – Каждый день одно и то же… Включил бы ты музыку что ли.
Бек нажал кнопку поиска волны, в динамиках захрипели помехи, а потом раздались звуки знаменитой «Сентементал муд» Эллингтона. Музыка удивительно подходила к капелькам дождя, стекавшим по стеклам автомобиля, но вместе с тем усыпляла… Роман поглядел на бегущие рядом редкие машины и подумал, что нужно еще что-нибудь сказать, потому что молча он точно уснет, но в голову ничего не лезло.
– Опять дождь, – наконец сказал он, вспомнив небезызвестного чукчу: «что вижу, о том и пою».
– Теперь все время дождь, – отозвался Бек. – Все так радовались, когда перешли на водородные движки, – никаких вредных выхлопов, на выходе вода. Действительно, вода… А теперь в крупном городе в час-пик без зонта лучше на улицу не соваться, и вообще сырость такая, что скоро в земноводных превратимся.
– Зато в засушливых странах довольны.
– Ну, им сам бог велел, а у нас… – Бек покачал головой – Посмотри вокруг, все стены серые.
– Говорят, есть электрические движки, вполне на уровне.
– А, одна фигня получилась бы, – сказал Бек. – Были бы электрические движки, значит, при зарядке аккумуляторов бы все загадили. Кстати, водородные… все хоть на ухудшение городского климата, на сырость жалуются, но все равно считают, что по сравнению с бензиновым двигателем у нас огромный скачок вперед. Никого ведь не заботит, что при создании водорода тоже все не безвредно выходит. Просто это за чертой города делается, а народу главное, что под носом бензином вонять перестало…
– Ничего, придумают чего-нибудь, – сказал Роман.
– Не, – уверенно возразил Бек. – Не придумают. Человек – это такое существо, которое все вокруг себя обязательно изгадит. Сущность у него такая. Я вот иногда думаю, если бы не война, что людей так проредила, давно бы мы уже сами себя уморили. А так, есть еще отсрочка, поживем.
– Ну, – фыркнул Роман, – ты так дойдешь до того, что и китайцев благодетелями человечества объявишь.
– Вот китайцы, кстати. – Бек поглядел на Романа. – Мы все так уверенны, что «мандарины» проиграли войну, а объединенная коалиция победила. Просто потому что Китаю не удалось наложить лапу на новые территории, и он первый начал переговоры о перемирии. В учебниках наших так и пишут. А ведь китайцы по окончании хоть новых земель не захапали, но и своего ничего не потеряли. Это если по минимуму.
– А по максимуму?
– А если по максимуму, то они начали войну, когда от перенаселения уже на уши друг другу сели. А после войны их население сократилось на треть. А теперь загибай пальцы: проблему перенаселения решили одним махом – раз. Территорию сохранили – ведь ядерное оружие практически не применялось – два. Любые трудности их руководство теперь может сваливать на последствия войны – три. Народу хоть и убавилось, но все равно больше чем у нас. Китай сейчас на экономическом подъеме – это четыре. Вот и поразмысли, а кто же все-таки победил?
– Ну это ты чего-то загнул… – сказал Роман.
– Может быть… Но ты это обдумай на досуге.
А вообще мне было бы интересно посмотреть, что сами китайцы пишут в своих учебниках об этой войне.
– Долго нам еще?
– Минут десять, почти приехали.
Капитан выглядел колоритно. Плотный, приземистый, с заметной сутуловатостью. Мощная челюсть и развитые надбровные дуги. Его вид наводил на мысль, что не все питекантропы были стерты с лица земли беспощадным ходом эволюции, и, по крайней мере, один из них благополучно прижился в армии. Но это впечатление сразу пропадало, стоило раз взглянуть капитану в глаза – острые и проницательные. Он спокойно стоял и смотрел на подъехавшую машину, из которой вылезли Роман и Бек.
Несколько минут назад они, миновав тяжелые раздвижные ворота и часовых, въехали на территорию армейской базы, с которой должна была стартовать колонна.
– Доброе утро, – на подходе представился Бек. – Я детектив-приманер Януш Бек из управления муниципальной полиции. А это детектив-тертианер Роман Вица. Вам должны были звонить по нашему поводу.
Бек достал из кармана идентификационную карту. Роман решил, что на всякий случай тоже нужно махнуть документом, и присоединился. Капитан це-панул по документам взглядом – будто и не проверяли их на входе и могли они на охраняемую базу по воздуху перелететь – и внимательно сличил фото с оригиналом.
– Капитан Стожар Неугода, – наконец представился он и отдал честь. – Мне звонили по вашему поводу. Кто едет?
– Вот он, – указал Бек на Романа.
– Хорошо, – кивнул капитан. – Забирайтесь в головной бронетранспортер, пойдем через пятнадцать минут. Если повезет, доставим в целости. Прошу извинить, дела. – Он снова отдал Беку честь и пошел ругаться с двумя солдатиками, которые никак не могли погрузить в грузовой транспортер длинный ящик.
Бек повернулся к Роману.
– Вот так… Ну, беги, а то еще уедут без тебя. В Твердинское полицейское управление я сообщил. Обещали, если что, оказать все возможное содействие. Давай. Старайся там не подставляться.
Роман кивнул.
– Да уж постараюсь… Ну пока.
– До встречи.
Роман повернулся и пошел к транспортеру. Бек посмотрел, как он внедрился в узкий люк, и пошел обратно к машине.
Снаружи бронетранспортер был здоровенным, ничего не скажешь. А вот внутри… Кто бы мог подумать, что в такой большой машине окажется так тесно. Казалось, неведомые конструкторы специально сделали так, чтобы внутри было побольше выступающих частей, о которые можно было стукнуться. Сейчас бронетранспортер бодро месил разбитую дорожную грязищу, подпрыгивая на всех ее неровностях, и от этого Роман ощущал себя Ионой, угодившим в чрево кита. Причем кита взбесившегося. Не спасали и специальные поручни, за которые нужно было держаться.
Кроме него, в бронетранспортере сидели шесть солдат и нижняя половина капитана. (Верхняя торчала из люка по своим капитанским надобностям и была Роману не видна.) При каждом толчке солдатики с громким звуком стукались о борта и друг о друга пластиковыми касками, а Роман – головой. Набив очередную шишку, он попробовал зажать голову между колен, но на очередном ухабе собственные колени пребольно стукнули его в нос. Наконец сердобольный прапорщик заметил его страдания и протянул ему шлемофон, вроде того, что был на водителе. Битья об борта сразу стало гораздо веселее, и Роман приободрился. Появилась возможность оглянуться.
И первое, что он увидел, – совершенно безумные глаза сидевшего напротив солдата. Неподвижные, стеклянные, широко раскрытые, они производили жутковатое впечатление, которое усиливалось еще и тем, что сам солдатик от тряски транспортера ходил ходуном, вцепившись в дуло упертого в пол автомата. Эта связка – неподвижные глаза на лице без всякого выражения и заходившееся в приплясе тело – делала солдата похожим не то на камлающего шамана, не то на эпилептика в эпицентре припадка. С неприятным чувством Роман отвел взгляд и осмотрел отсек, но когда снова повернулся к солдату – ничего не изменилось.
«И чего он так пялится? – подумал Роман. – Обкурился, что ли?»
Пытка продолжалась несколько минут, и, наконец, Роман не выдержал. Он наклонился вперед и тронул солдатика за плечо.
– У вас все в порядке? – спросил он, стараясь перекричать гул двигателя.
– А? – Как только Роман тронул солдата, тот моргнул, глаза его наполнились жизнью, и Роман запоздало сообразил, что тот просто-напросто спал с открытыми глазами. – Чего говоришь?
– Я, эхе… Я спрашиваю, который час, не подскажешь? – брякнул Роман и, посмотрев на свою окольцованную браслетом руку, поспешил добавить убедительности скороспелой враке. – А то вот мой отстает чего-то…
Солдатик подсказал время, и Роман, ощущая себя круглым идиотом, повернул браслет экраном к себе и для вида потыкал на кнопки.
– Чего, глючит? – поинтересовался солдатик. – А на вид дорогой… Дай посмотрю!
Роман помялся, отстегнул браслет и передал его солдатику. Тот повертел его со знающим видом – ни дать ни взять левша, который готовится подковать блоху, – и Роман уже начал опасаться, что новоявленный умелец прямо сейчас учинит браслету принудительный ремонт. Но солдатик только поднес его к уху и зачем-то потряс. Потом еще раз посмотрел на экран, прочитал:
– «Текникс»… Немецкий, что ли? – спросил он, возвращая браслет Роману.
– Японский, – ответил Роман.
– Подделка! – уверенно заявил солдатик. – На рынке, небось, брал?
– Ага, – подтвердил Роман. (Браслет на самом деле был настоящий – он и еще десять выпускников получили такие при окончании от руководства полицейской школы.)
– Ну ясное дело, – оживился солдатик. – Вот так и дурят вашего брата. Нарисуют марку погромче – вы и хапаете. А через неделю на помойку можно относить. Небось, китайская халтура. Войну не выиграли, так теперь хотят фуфлом завалить. А вы за их фуфло настоящие деньги отдаете.
– Ну? – вяло удивился Роман, потрясенный открывшимся знанием о коварных китайцах. Спорить охоты не было, тем более что в общем солдат был не так уж и неправ.
– Вот тебе и «ну»! – подтвердил солдатик. – А знаешь, если хочешь нормальные часы, чтобы точные и вообще… Надо и брать часы, а не этот комбайн электронный. Только надо наши брать, старые. Вот у меня – погляди.
Солдатик выставил вперед руку, на которой висели часы монументальные. Выглядели они как небольшой будильник, к которому кто-то по недоразумению приделал две петли для наручного ремешка. Хочешь, время узнавай, а хочешь – можно в рукопашной слона убить одним ударом…
– «Красный коммунар», – похвастался солдатик. – От деда достались. Точные, и работают как… ну как часы!
– Вещь! – подтвердил Роман. – Слушай, а долго нам еще ехать?
– Не знаю, – пожал плечами солдатик. – Я тут прикорнул малость. И потом, чего из этой коробки увидишь… Ты у капитана нашего спроси. А ты в первый раз «на природу»?
– Да. А что, заметно?
– Конечно, – улыбнулся солдатик. – Так ты про дорогу у капитана-то спроси.
– А, хорошо.
Солдатик снова откинулся назад и застекленел глазами. Роман даже позавидовал такой легкости. Только что болтал – и через секунду опять спит…
Он встал со своего места и попытался пробираться к капитану, стараясь ни на кого не завалиться на очередном ухабе. Какой там Тарзан с его прыжками по веткам – попробовал бы он вот так в бронетранспортере добраться от одного поручня до другого… И что там должно с дорогой твориться, если этакую махину так из стороны в сторону бросает?
Капитан сидел на складном стульчике, приваренном в проеме люка. Роман подумал, как бы половчее привлечь к себе его внимание, но в этот момент тот сам ужом соскользнул вниз и захлопнул крышку люка.
– Внимание по колонне! – загрохотал капитан в ларингофон – Всем под броню! Впереди «бахча»!
Роман как раз собирался спросить, что это еще за «бахча», но в этот момент по корпусу машины со страшной силой замолотило, как будто снаружи пошел громадных размеров град. Он вспомнил, как в детстве видел – соседские мальчишки накрыли пойманную кошку жестяным ведром и колотили сверху по ведру палками… Теперь он вполне понимал, что чувствовала та кошка… Лупило часто и с каким-то остервенением. Он не знал, сколько это продолжалось. Но потом «град» начал редеть. Удары доносились все реже, и, наконец, все стихло.