Ею двигало не столько любопытство, сколь насущная необходимость в информации. Яростный штурм, да и само количество механических бойцов, посланных на ее уничтожение, говорили о серьезности намерений власть предержащих разделаться с ней тем или иным способом. Этому должно быть разумное объяснение, учитывая, что она не работала ни на одного из городских дельцов, да и вообще, жила сама по себе, редко покидая пределы запретной зоны. Ее интересы никак не пересекались с бурно развивающимся в последние годы бизнесом, и тем более непонятно выглядела попытка ее уничтожения и внезапное, ни чем не обоснованное отступление отряда, который хоть и потерял половину бойцов, но все же мог выполнить поставленную задачу.
Такое количество вопросов и откровенных неувязок оправдывало рискованную вылазку в город. В конце концов, она давно собиралась побывать там, – нужно было обменять часть накопившегося "товара", чтобы пополнить запасы продовольствия и боеприпасов.
Заглушив двигатель "Акцепта", она, погрузившись в собственные мысли, долго провожала взглядом темные точки вездеходов, пока те совсем не исчезли из вида.
Наступало утро.
Солнце уже поднялось над линией горизонта, пробиваясь ярким пятном сквозь пелену облачности, осенний воздух был теплым и особенно прозрачным, легкий ветерок гнал по старым бетонным плитам дорожного покрытия шуршащую, пожухлую листву…
Вот так и моя жизнь… – внезапно подумалось Мари. – Однажды она пожухла, скорчилась, и больше уже наверно никогда не зазеленеет свежим побегом…
От подобных мыслей на душе стало горько.
* * *Уже начинало смеркаться, когда внедорожник Мари миновал первый из блокпостов, выставленных на всех дорогах, ведущих к бурно развивающемуся мегаполису.
Раньше, сразу после внезапного нашествия ИскИнов, меры безопасности были куда более строгими (сейчас у нее лишь визуально проверили удостоверение личности, даже не удосужившись отсканировать его на предмет подлинности).
Да и город, десять лет назад представлявший собой огромный цокольный этаж, окруженный сельскохозяйственными угодьями, сильно изменился. После того как сюда стеклись беженцы со всей округи, население резко выросло, породив вполне понятные проблемы.
Первый год после нашествия ИскИнов выдался особенно трудным, – над зародышем мегаполиса постоянно витала угроза голода, эпидемий и массовых беспорядков, сотни тысяч сельчан, изгнанные с родных мест непонятной серебристой растительностью, легко поражавшей своими спорами людей и животных, оказались на положении нищих, бездомных и безработных. Страшные события в один миг сломали привычный уклад жизни, обездолив и озлобив бывших фермеров.
Естественно, что управлению колониальной администрации, исторически базировавшейся в городе пришлось решать глобальных проблемы, – ситуация вынуждала к немедленным действиям, и спустя пол года, пространство между палаточными городками беженцев, стало постепенно превращаться в невиданные строительные площадки. Вместо привычных двух-трехэтажных домов там начали расти натуральные исполины, высотой в двадцать-двадцать пять этажей.
Таких домов еще никогда не строили, и поначалу здания пугали своими размерами, казалось, что при первой же непогоде они просто упадут, но скептики ошиблись – небоскребы успешно росли, как грибы после теплого дождя, беженцы, готовые вот-вот взбунтоваться против остальной, более обеспеченной части городского населения, получили работу, а следовательно и средства к существованию, – все изменилось как-то разом, внезапно будто по волшебству, но тайну этих перемен, спасших многие тысячи жизней, свято хранили новоявленные фирмы, ставшие инициаторами масштабного строительства. Никто не знал, откуда в руках архитекторов, инженеров и строителей оказались неведомые ранее технологии. Об этом много говорили, но правды, по сути, не знал никто, кроме нескольких десятков посвященных. Остальные могли лишь строить гипотезы, связывая взрывообразный прогресс в различных областях промышленной деятельности с некими таинственными базами данных, якобы найденных в недрах цокольного этажа, среди живущих своей жизнью автономных кибернетических систем.
И никто почему-то не связывал наступившие перемены с внезапным нашествием ИскИнов…
Хотя, возможно и связывали… но предпочитали молчать, ибо официальная пропаганда в народившихся средствах массой информации даже вскользь не упоминала об искусственных человеческих подобиях, едва не уничтоживших все живое.
Так или иначе, но Мари относилась к тем немногим, кто знал правду, – не существовало никаких мифических баз данных, – вся информация, давшая импульс развития мегаполису, была почерпнута из блоков долгосрочной памяти ИскИнов, чьи аппаратные средства оказались совместимы с компьютерными оборудованием, установленным в управлении колониальной администрации. Именно из блоков ПЗУ враждебных всему живому механических существ была получена основная информация о технологиях, позволивших сотням тысяч человек не просто выжить, но и перейти на качественно новый уровень развития…
– …Спасибо офицер. – Мари забрала удостоверение личности из рук начальника охраны. Она уже коснулась сенсора стеклоподъемника, когда тот, покосившись на нее, спросил:
– Что вы делали за городом?
Мари безропотно достала еще один документ, свидетельствующий о том, что ей, по указанию городских властей, разрешены биологические исследования в сопредельных с зараженными участками зонами.
– Вы пересекали границы "запретки"?
– Нет. Но защитный костюм при мне, можете удостовериться. – Мари коснулась сенсора на приборной панели, и крышка багажного отделения "Акцепта" послушно поднялась вверх, продемонстрировав запасное колесо, стандартный набор инструментов и кофр с защитным костюмом.
Накрапывал мелкий нудный осенний дождь, и офицер (уже порядком промокший) махнул рукой, возвращая Мари оба удостоверения:
– Проезжайте.
* * *Город появился внезапно: из-за хмари дождя вдруг начали проступать размытые пятна света, образующие сияние, освещающее низкие, гонимые ветром тучи. Затем из общего зарева начали выделяться отдельные очаги света; теперь Мари без труда различала ярко освещенные улицы окраинных кварталов, плавно изгибающиеся, перетекающие одна в другую автомобильные магистрали, по которым двигались бесконечные потоки огней, – час пик уже миновал, но в бурно развивающемся мегаполисе за последние годы появилось огромное количество машин, так что движение по основным магистралям прекращалось разве что глубокой ночью, да и то не всегда.
Свернув на знакомой дорожной развязке она влилась в общий транспортный поток, следуя в северо-западном направлении. Почти час понадобился ей, чтобы пересечь окраину мегаполиса. Глядя на множество новостроек она не испытывала резких чувств, – подавляющая часть населения колонии не была повинна в ее судьбе, глупо и жестоко упрекать всех и каждого в собственном горе.
Хотя могла ли она назвать свою жизнь горем?
Выбор. Сделав его однажды, она сама провела незримую черту между собой и остальными людьми, так что ж сетовать теперь? Тем более, что Мари прекрасно понимала, – город не дал бы ей и сотой доли того, что давала жизнь в запретной зоне. Здесь она неизбежно превратилась бы в рабу системы, а там, не смотря на лишения и опасности, сама выбирала свой путь…
…Остановив машину у неброского фасада одного из сохранившихся среди новостроек старинных зданий, она вышла под моросящий дождь, открыла багажник, достала оттуда увесистый кофр, предназначенный для костюма биологической защиты и подойдя к дверям трижды позвонила, особым, известным ей образом.
Под решеточкой домофона трепетно зажглась зеленая искра.
– Кто там? – Осведомился хриплый голос.
– Ромер, открывай. Есть дело.
Едва слышно щелкнул электрозамок, и Мари, толкнув дверь, вошла в просторный вестибюль здания.
Здесь тоже прошла некоторая реконструкция, например появился лифт, и теперь уже не нужно было тащиться на пятый этаж по ступеням старой истертой лестницы.
Квартира, куда она вошла спустя несколько минут, не отличалась ни изяществом убранства, ни иными видами комфорта. Скорее она напоминала временный склад, совмещенный с неряшливым офисом.
Человеком, встретившим ее у дверей, оказался мужчина средних лет с лохматой, нечесаной шевелюрой, глубокими морщинами на рано обрюзгшем, постаревшем лице и вечно подергивающейся от непонятного нервного тика щекой.
– Давненько ты не появлялась, – вместо приветствия произнес он, зачем-то выглянув за дверь в пустой коридор этажа.
– Все нормально, Ромер, расслабься. Хвоста за мной нет.
– А мне откуда знать? – Резонно возразил хозяин квартиры, затворяя массивную металлическую дверь с ригельными замками. – Нынче отдел по борьбе с внешними угрозами уже не тот, что прежде. Зверствуют.
– Все нормально, Ромер, расслабься. Хвоста за мной нет.
– А мне откуда знать? – Резонно возразил хозяин квартиры, затворяя массивную металлическую дверь с ригельными замками. – Нынче отдел по борьбе с внешними угрозами уже не тот, что прежде. Зверствуют.
– В смысле? – Мари поставила на пол тяжелый кофр, нашла взглядом пустующее кресло и уселась в него, закинув ногу на ногу. – Я что-то не заметила особо пристального контроля на въезде.
– А, – махнул рукой Ромер, – На блокпостах вечно сидят лохи. Случись что – позлобствуют пару дней и снова успокаиваются. Рутина. Сейчас много народу за город выезжает, правительство расширило границы безопасной зоны. Так что им каждую машину проверять, как встарь – замаешься. А вот на местах ребята не дремлют. Новое поколение подросло, чем их там в школах пичкали не знаю, но больно злые. Об ИскИнах знают только по книгам, да фильмам, но ведут себя нагло. Горя не хлебали, вот и выпендриваются.
– Это ты о службе внутренней безопасности? – Усмехнулась Мари.
– О них, о ком же еще? – Ромер склонился над привезенным ей кофром, набрал код и щелкнул замками. – Ого… – Присвистнул он, увидев аккуратно упакованные блоки долгосрочной памяти. – Стандартные или эксклюзив? – Подняв взгляд, осведомился он.
– Всего понемногу. Пятьдесят на пятьдесят примерно. Будешь проверять или поверишь на слово?
– Тебе поверю. – Кивнул хозяин квартиры, закрывая крышку контейнера. – Плата будет обычной. Или у тебя есть условия?
– Есть. Кроме денег мне нужен один прибор. Только не говори что у тебя его нет.
– Что именно? – Мгновенно насторожился Ромер. Его щека вдруг задергалась чаще, чем обычно.
– Полицейский сканер. – Ответила Мари, – С функцией пеленгации личных датчиков.
Ромер, кряхтя, выпрямился, ожег посетительницу мутным взглядом, в котором проступила плохо скрытая искорка алчности, и спросил:
– Ты хоть знаешь, сколько он стоит?
– Не дороже денег. – Равнодушно пожала плечами Мари.
– Ладно. Это обойдется тебе в тридцать процентов товара.
Она не стала спорить, хотя названная цена была откровенно грабительской. Но, в конце концов, она приехала сюда не столько ради денег…
– Давай, Ромер, только не тяни. У меня еще масса дел.
Тот пожал плечами, направляясь в соседнюю комнату, где имелся сейф.
– Ты что, завалить кого-то решила? – Раздалось оттуда его ворчание. – На киллера переквалифицируешься? Сейчас это модно… Выборы тут решили провести, так что ни день – то труп в новостях. Совсем народ одичал.
Мари сидела в кресле, не обращая внимания на болтовню Ромера. Скупщик товара, нелегально доставляемого из запретной зоны, вполне мог бы уже перестать боятся всех и вся, – насколько она знала откупиться от властей не так уж и сложно, но видно тут сказывалась натура человека, – жаден он был до безобразия, вот и прозябал до сих пор в своей дыре с непроходящим нервным тиком.
– Ромер, мне некогда.
– Да иду я, иду… Вот, держи.
Мари взяла пухлую пачку мятых банкнот, не считая, положила их в сумочку и с интересом принялась рассматривать сканер. Такой модели она еще не видела, прибор был явно новейшего образца, компактный, умещающийся на ладони, с миниатюрным дисплеем, и несколькими портами для подключения к стационарным кибернетическими устройствам.
– Чистый? – Осведомилась она.
– Обижаешь. Неужто я стану рисковать? – Ромер даже усмехнулся такому предположению. – Все оборудование у меня прямо с завода. Нигде не учтено и не засвечено.
– Отлично. – Мари отправила сканер вслед деньгам.
– Как, сама с ним разберешься или инструкцию дать?
– Разберусь. – Она встала. – Ты уже забыл, что я тут была?
– Конечно. – С энтузиазмом кивнул Ромер, подавая ей точно такой же кофр, с каким пришла к нему Мари. – Там внутри костюм биологической защиты. На всякий случай. Бонус от старого друга. – Добавил он, открывая двери.
Мари лишь улыбнулась краешком губ.
Друзей у нее не было. Все, чем она дорожила, осталось в далеком невозвратимом прошлом.
Когда за спиной, чавкнув уплотнителем, мягко закрылась массивная дверь, она испытала чувство внутреннего облегчения, будто только что выбралась из грязной крысиной норы.
Впрочем, ощущение лишь промелькнуло на периферии сознания и тут же исчезло. Не в ее привычках судить людей. Раньше она грешила этим, но все перевернула и расставила по другому война – тот страшный длинный, словно жизнь, день… двенадцать часов, за которые она научилась заново ненавидеть и любить, обрела совершенно иные ценности, определившие новое мировоззрение.
Мировоззрение, не подходящее для проживания в городе.
* * *Сев в машину, она отъехала пару кварталов от дома Ромера, и, лишь найдя пустой паркинг, подле уже закрывшегося супермаркета, остановила "Акцепт", но не стала глушить двигатель, с таким расчетом, чтобы при малейшем чувстве опасности, не разворачиваясь, влиться в транспортный поток пролегавшей в десятке метров оживленной магистрали.
Достав из сумочки полицейский сканер, она включила прибор, активировав функцию удаленного доступа через порт инфракрасной связи.
Когда бортовой компьютер ее машины определил работу нового оборудования и автоматически транслировал поступающие с него данные на основной навигационный дисплей, Мари аккуратно положила прибор на пассажирское сидение, поближе к спинке (чтобы не слетел при резком торможении), затем вручную ввела записанный при сканировании бронемашин личный код командира группы.
Ждать не пришлось вообще, – секундой позже на карте города появился алый точечный маркер.
Мари увеличила участок, откуда поступал сигнал. Она опасалась, что подробная раскладка покажет на один из недавно построенных многоквартирных домов, что серьезно усложнило бы задачу, – ей хотелось пообщаться с незнакомым человеком, не привлекая особенного внимания, ни с его стороны, ни со стороны окружающих, а осуществить такой план можно лишь в общественном месте, где случайное знакомство не вызовет подозрений. Звонить в двери квартиры, рискуя нарваться на негостеприимный прием, она не собиралась, тем более, что у незнакомца могла оказаться семья…
Нет, слава богу, она не ошиблась в своих предположениях: еще раз укрупнив изображение, она увидела поясняющие надписи. Алый маркер располагался посреди длинного прямоугольника, рядом с которым мигала надпись: "Ночной клуб "Эверанс", подуровень "с", ресторанный зал".
Что ж… Это даже к лучшему.
Мари успокоилась. Затемнив стекла "Акцепта" она потянулась к заднему сидению, приподняла его, извлекая пакет с одеждой.
Спустя несколько минут неудобного переодевания она взглянула на свое отражение в лобовом стекле машины.
Вечернее платье сидело на ней безукоризненно, длинные перчатки (до локтя) скрывали от посторонних глаз несколько серебристых пятен на коже… Мари перевела взгляд ниже. Чуть полноватые бедра несколько портили ее стройную фигуру, но если слегка ослабить пояс на талии, то неизбежная плата за скрытое ношение оружия переставала бросаться в глаза.
Мягкие накладки на внешней стороне бедер скрывали два автоматических пистолета, полностью изготовленных из пластика. Патроны в десятизарядных обоймах так же являлись полимерными, что снижало пробивную способность пули и дальность стрельбы, но зато оружие не мог обнаружить ни один стандартный детектор.
Закончив осмотр, Мари сняла затемнение стекол и вывела машину с пустого паркинга, влившись в транспортный поток.
Алый маркер призывно мерцал на навигационном дисплее.
Глава 2.
Мегаполис. Настоящее…
Ночной клуб "Эверанс" занимал первые два этажа недавно возведенного небоскреба.
Площадка перед входом была забита машинами, и Мари пришлось долго искать место для парковки, учитывая, что она никогда не ставила свой "Акцепт" как попало, – в городе на этот счет действовало железное правило: машина должна быть развернута так, чтобы в случае непредвиденных осложнений не плутать меж другими автомобилями, а сразу, по прямой, выйти на ближайшую магистраль.
Наконец, она нашла подходящее место.
Минуту спустя, заглушив двигатель, она в последний раз взглянула на максимально укрупненную схему ресторана, чтобы безошибочно определить местоположения столика, за которым сидит объект, Мари отключила сканер, спрятав его под сидение, и вышла под морось осеннего дождя.
На улице было тепло и влажно, призывно сияли рекламные огни у отдельного входа в казино и на площадку танцпола, вход в ресторан, расположенный левее, имел менее претенциозную световую иллюминацию, из чего Мари сделала предварительный вывод: место, не смотря на шумное соседство танцевальных залов и игорного заведения, должно быть тихим и малолюдным.
Любезно улыбнувшись двум бугаям у входа, которые откровенно прошлись по ней взглядами, словно раздевая ими донага, она поняла, что не ошиблась – за автоматически открывшимися дверями располагалось небольшое фойе, из зала ресторана лилась тихая музыка, которую не перекрывал ритмичный грохот танцпола.