День гнева - Ольга Грибова 12 стр.

— Как думаешь, она будет с нами? — спросил Макс, обращаясь к Алексу.

— Откуда мне знать? Это ее выбор.

— Ну да, — встряла Вика. — Она ведь единственная из нас, кто имеет право его сделать. Остальных не спрашивали.

В комнату вошел Сергей. Еве ни к чему было открывать глаза, она опознала его по одеколону. Туалетная вода так не пахнет. Попроси ее кто-то охарактеризовать этот запах, первым словом, пришедшим ей на ум, было бы «тление».

Парни и девушка подскочили с мест и в спешном порядке покинули спальню, оставив Еву наедине с Сергеем. Он прошелся по комнате, некоторое время изучал флаконы с кремами на трюмо, пока его терпение не лопнуло.

— Я знаю, что ты очнулась.

— Откуда? — удивилась Ева, выдав себя.

Сергей улыбнулся.

— Ты по-другому дышишь.

— Мне приснился чудной сон, — призналась она.

— Убежден, это был самый странный сон в твоей жизни, — он говорил с ней, как заботливый отец с дочерью, и ей это не нравилось. Она кожей ощущала его притворство. Слово протеста, и он взорвется.

— Но ведь это был всего-навсего сон? — уточнила Ева.

— А если я скажу, что это правда.

— И про всадников?

— И про них, — Сергей кивнул. — И про то, что ты особенная девочка. Внутри тебя дремлет великая сила.

— Но ты сказал, что Тьма не обладает собственной властью, — нашла она брешь в его рассуждениях.

— Ты не сможешь подчинить себе миры взмахом руки. Но в твоих силах заставить те руки, что в состоянии это сделать, взмахнуть. Понимаешь о чем я?

Ева плохо улавливала суть его слов. Голова раскалывалась. Во рту пересохло, и язык прилип к небу. Прочитав о ее самочувствие по лицу, Сергей взял с тумбочки графин с водой, налил прозрачную жидкость в стакан и протянул Еве. Она жадно выпила все до капли, и в голове немного прояснилось.

— Но я не хочу спасать человечество, — призналась Ева. — Или что там обычно делают супергерои?

Сергей от души расхохотался.

— Что творит с детьми телевиденье? — он вытер выступившие на глазах слезы. — Никто не говорит о супергероях. Тебе не понадобится никого спасать.

— Что же от меня требуется?

— Для начала принять себя.

— Вот так просто?

— Боюсь, что да, — он развел руками. — Открой свое сердце и впусти Тьму.

Предложение походило на дьявольскую приманку для соблазна монашки: «Открой свою душу для тьмы, детка, и ты познаешь блаженство».

— А если не впущу?

Глаза Сергея вспыхнули подобно раздутым углям, окатив ее ненавистью, и Ева едва не захлебнулась этой волной. Но все закончилось молниеносно, мужчина дружелюбно улыбнулся, и она списала увиденное на игры воображения.

— У тебя нет выхода. Не впустишь Тьму добровольно, она возьмет тебя силой.

— Прямо изнасилование какое-то, — пробормотал Ева.

— Поверь мне, будет намного хуже. Тьма пробьет себе дорогу, уничтожив твою личность. От тебя не останется даже пепла.

Ева передернула плечами.

— Как я должна ее впустить? Просто сказать: привет, Тьма, заходи на огонек?

— Тебе необходима помощь. Для этого мы здесь. Мы научим тебя всему. Придет день, — Сергей с умилением посмотрел на Еву, — и ты поведешь за собой всадников.

— Но я уже говорила, что не хочу спасать мир! — воскликнула Ева. Мир доставил ей кучу неприятностей. Пускай горит в аду! Она не станет надрываться ради него.

— Спасения мира не входит в наши планы, — Сергей плотоядно улыбнулся. — Мы здесь для того, чтобы его уничтожить.

…Всадники Судного дня существуют и она одна из них — ничего параноидальней Ева в жизни не слышала. Но она не сомневалась в словах Сергея, точно всегда знала о всадниках. Просто забыла, а теперь ей напомнили.

Хотелось одновременно плакать и смеяться. Она не горела желанием впускать в свой внутренний мир кого бы то ни было. Тем более какую-то там Тьму. Судя по имени, от этой дамочки будут одни неприятности. Но и выбор у нее был небольшой: либо делать, что велят, либо геройски погибнуть. Последний вариант ее не устраивал.

Обед она провела в добровольном заточении у себя в комнате. Ближе к вечеру голод победил здравый смысл, и Ева осмелилась на вылазку. В коридор она столкнулась с Максом, несущим дозор на полу около ее двери.

— Почему не постучал? — спросила она.

— Не хотел тебя беспокоить, — Максим поднялся. — После всего, что на тебя свалилось, передышка пойдет тебе на пользу.

— Ты весь день оберегал мой покой?

— Это было несложно, — парень улыбнулся, и Ева приободрилась. Пока рядом Максим, она не будет унывать.

Они спустились на первый этаж, держась за руки. Прикосновения Макса заряжали энергией. Украдкой поглядывая на парня, она пробормотала себе под нос, пробуя новое имя на вкус: «Всадник по имени Мор». Тот, кому подчиняются болезни. Теперь понятно, отчего порой он выглядит измождено, и его нежелание поцеловать ее тоже нашло объяснение. Он опасался ее заразить! Пока Ева не приняла Тьму, она уязвима. Он заботится о ней. Небывало тепло разлилось в груди. Никто никогда не заботился о ней. Это было так необычно и вместе с тем приятно.

Ева прикинула роли остальных и пришла к выводу, что Виктория — Война. Из сущности Войны берут истоки ее буйный нрав и увлечения разного рода борьбой и оружием.

Виталик − Голод. Его неуемный аппетит тоже последствия сущности всадника. Еве предстояло разобраться в механизме силы каждого из них. Выяснить на что они способны. Это будет увлекательно.

Правда расставила все на свои места. Страх испарился. Уцелела лишь малая его часть − трепет перед Алексом. Как-никак он всадник по имени Смерть. А кого бояться, если не Смерти?

Сергей ей не отец. Он наставник. Однажды Ева встретится с настоящим папой, а пока она сделает все, чтобы он не разочаровался в ней.

Ева споткнулась.

— Что-то случилось? − Макс помог ей вернуть равновесие.

— Я вроде думаю, но это не мои мысли. Внутри меня как будто сидит кто-то еще, — она прижала руку к груди в попытке унять тревожное чувство раздвоения. На секунду она перестала быть собой, став кем-то другим.

— Не переживай, — Макс сжал ее ладонь. — Это, должно быть, Тьма.

Глядя в бирюзовые глаза парня, она задумалась, насколько сильно ей предстоит измениться? Останется ли в новой Еве хоть что-нибудь от прежней? Или Тьма похоронит под собой все, чем она когда-то была?

— Вот вы где, голубки, — Виктория поджидала их у двери на веранду. — Как себя чувствует наша маленькая предводительница?

— Паршиво, — призналась Ева, хотя недавно блаженно улыбалась.

— Вот как. Тяжело, наверное, тащить на своих хрупких плечиках судьбу целого мира?

— Тебе не понять, — отбрила она девушку.

Приятно было ради разнообразия указать Виктории на ее место. Ева обогнула остолбеневшую от ее наглости девушку и вслед за Максом вышла на задний двор. Парень подвел ее к бассейну и, взяв за руки, повернул к себе лицом.

— Я так рад, что со скрытностью покончено. Мне было больно лгать тебе. Но мы боялись, что ты не вынесешь правды, если она свалится на тебя вся сразу, — признался он.

— И вы делали мне намеки? — Ева рассмеялась над собственной слепотой.

— Нелегко намеками объяснить, что ты всадник Судного дня.

— Это точно, — обвив шею Макса руками, она прижалась к его груди.

— Ты настоящее чудо, — парень обнял ее за талию и зарылся лицом в светлые волосы. — Мне не доводилось встречать никого подобного тебе.

— Это нормально, я же уникальна.

Он взял ее за подбородок и приподнял голову.

— Дело не только в том, что ты Тьма. Будь ты обычной девчонкой, мои чувства не изменились бы. Ты затмила для меня весь мир. Позволь мне сделать тебя чуточки счастливее, и я буду каждый день благодарить тебя за эту возможность.

— Просто будь рядом, — попросила она. — Это все, что мне нужно.

На этот раз поцелуй Максима был требовательным. Он прижал Еву к себе, и она застонала. От прикосновения его ладоней кожа пылала. Ева с трудом переводила дыхание, чувствуя — он задыхается вместе с ней.

Максим оборвал поцелуй, и Ева ощутила себя брошенной. Она была готова наслаждаться сладостью его губ вечно, но благоразумие парня взяло верх. Он убрал ее руки со своей шеи и прошептал:

— Всему свое время. Как только ты примешь Тьму, мы будем вольны делать все, что пожелаем. А сейчас это может быть опасно. Меньше всего я хочу, чтобы ты страдала по моей вине.

— Кто сказал, что я обязательно подхвачу от тебя какую-нибудь заразу?

— Я контролирую далеко не все, — признался Максим. — Некоторые вещи сильнее меня. Если хоть на секунду ослаблю внимание, нам придется туго. Рядом с тобой, я могу думать исключительно о вкусе твоих губ, — он провел пальцами по ее нижней губе, − а надо бы сосредоточиться на управлении своими силами.

— Я сделаю все возможно, чтобы побыстрее объединиться с Тьмой, — Ева снова прижалась к парню. — И мы будем вместе.

— Непременно будем, — он поцеловал ее в макушку.

Остаток дня они с Максом провели на заднем дворе, болтая о пустяках. Еве было легко с ним. Она не сомневалась: если с кем она и может быть счастлива, то лишь с ним.

Солнце коснулось горизонта, когда Сергей вызвал к себе Максима. Ева, утомленная заточением в четырех стенах, осталась на улице. Над головой жужжали комары, она вяло отгоняла их рукой. Светлячки предупреждали об опасности, но она не ощущала угрозы. Напротив она как будто вернулась домой, где ее любили и ждали.

Пусть всадники ей не кровные родственники, но ближе них у нее никого нет. Конечно, у них полно недостатков. Виталик интересуется только едой, Виктория чересчур заносчива, Сергей − темная лошадка, Алекс и вовсе мерзкий тип. Зато Макс идеален, а его Еве хватит с головой. С недостатками других она как-нибудь смириться.

Ева прогулялась вдоль забора, отгораживающего задний двор от улицы. Он был плотно увит плюшем. Вздумай она выглянуть на улицу через щель между досками, ей пришлось бы раздирать плющ руками.

Ева вдохнула аромат свежескошенной травы и закрыла глаза. Воображение нарисовало картину: она в балахоне до пят сидит на золотистой лошади. Та скачет, почти не касаясь копытами земли, волосы Евы развеваются за спиной. Ветер ласкает кожу. От скорости перехватывает дыхание.

Она так ясно это представила, что услышала стук копыт. Но топот не был результатом ее фантазии. Ева распахнула глаза. На нее неслась лошадь с гривой точно из золотых нитей. Вокруг нее мерцало разноцветное зарево. Лошадь словно была окутана северным сиянием. Она встала перед Евой, и забила копытом, выдыхая ей в лицо сизый пар.

— Еще немного и ты переплюнешь нас всех, — донеслось с веранды.

Алекс с интересом наблюдал за лошадью.

— Тенебра, — протянул он. — Не бойся, малышка, все в порядке.

Он спустился с веранды и погладил лошадь по морде.

— Переход взволновал ее. Бедная девочка.

— Переход? — Ева держала дистанцию с лошадью, материализовавшейся из воздуха.

— У каждого всадника есть личный скакун. Нечто вроде доброго спутника и помощника в делах, — произнес Алекс, не переставая поглаживать нос вздрагивающей лошади. К животному он относился добрее, чем к Еве. — Эта красавица принадлежит тебе. Познакомься, — он протянул Еве руку, приглашая дотронуться до лошади. — Ее зовут Тенебра. Она давно тебя ждет.

— Тенебра, — повторила Ева. — Красивое имя.

— Оно латинское. Переводится, как тьма.

— Ее зовут в честь меня?

— Естественно.

Ева переборола страх и приблизилась к лошади. Та, почуяв хозяйку, сама пошла ей навстречу. Теплый бархатный нос ткнулся Еве в плечо, и она негромко рассмеялась от удовольствия.

— До чего славная!

Ева провела рукой по шелковистой шкуре, под ладонью играли мускулы. Тенебра заржала, приветствуя хозяйку.

— Возьми, — Алекс протянул Еве сотовый.

Забрав мобильный, Ева спрятала его в карман. Со стороны Алекса это был широкий жест. Отныне ей доверяли. Она принята в семью.

— Как ты ее призвала? — спросил Алекс.

— Я никого не призывала. Лишь представила себе, как здорово будет прокатиться на лошади с картины, и она появилась сама собой.

— Тенебра приняла твою фантазию за призыв. Это означает, что твоя сила растет. Еще вчера она бы тебя не услышала.

— Что теперь с ней делать? — Ева уклонилась от требующей ласки лошади.

— Ее необходимо отправить назад. Пока не сорваны печати, она не может долго находиться в этом мире.

Алекс взял Тенебру под узды и что-то прошептал ей на ухо. Лошадь вроде поняла, о чем идет речь. Тряхнув головой, она в последний раз ткнулась носом в раскрытые ладони Евы, развернулась на сто восемьдесят градусов и ускакала в сгущающиеся сумерки, будто ее и не было.

— С ума сойти, — произнесла Ева. — У меня есть собственная лошадь. Меня ждут еще сюрпризы, о которых мне следует знать?

— Всему свое время, — Алекс улыбнулся. — Одно могу сказать точно: впереди много интересного. Ты стоишь в самом начале пути.

Примечания

1

Kyrie eleison (греч. «Господи, помилуй») — часть католической заупокойной мессы