— Поль, ты говоришь ерунду. — Мне было жаль мальчика. — Я полностью доверяю своему мужу и думаю, что ты можешь сказать то же самое о своей жене.
— Элен, давайте не пойдем в театр! Мне просто необходимо с кем-нибудь поговорить. Если бы вы согласились меня выслушать! Мне кажется, что вы поймете меня.
Он просил меня о такой малости, как разговор, с видом человека, пребывающего в отчаянии. Конечно, я согласилась. Сегодня я послушаю другого Отелло, и, надеюсь, эта история кончится лучше.
Так мы с Полем и оказались в небольшом, уютном ресторанчике. Это было недорогое место, публика собралась самая простая. Было только начало вечера, но уже несколько человек находились в крепком подпитии. Компании громко разговаривали и смеялись. Мы устроились за длиннющей барной стойкой, справа от меня сидел парень в бандане и пил пиво, а слева от Поля хихикали две малолетки весьма вульгарного вида. Поль, в смокинге, и я, в маленьком черном платье, выглядели здесь словно два надутых павлина в курятнике.
Поль ничего не замечал. Он талдычил о своей Сюзанне. Я мало что понимала из его слов, но улыбалась, когда он улыбался, делала страшные глаза, если он понижал голос, и регулярно чокалась с ним стаканами. Из его рассказа я все же вынесла, что вот уже месяц Сюзанна ведет себя странно, учит русский и меняет тряпки. Она возбуждена, смеется и куда-то часто пропадает. Иногда и ночью. У Поля возникло подозрение, что причина в его шефе, мсье Шахове. Но если я говорю, что он хороший семьянин, то, конечно, он просит прощения за недостойные подозрения. Давайте выпьем за семью! А уверена ли я, что мсье Шахов не уезжал позавчера ночью из дома?
— Конечно, — сказала я, немного похолодев.
Поль напивался со скоростью курьерского поезда. При этом он ни на минуту не замолкал, рассказывая, как он любит Сюзанну, как мечтает о детях, сколько хорошего между ними было. Через каждые пять минут он интересовался, не замечала ли я, что муж охладел ко мне, не находила ли у него на теле следы поцелуев, не видела ли помады цвета утренней розы у него на белье?
Камень воду точит. И через пару часов я уже почти верила в измену Мира так, будто сама держала свечу. Поль бередил мои раны. Ах, как же мне хотелось ответить ему, что мой муж мне верен, все ночи напролет мы проводим в объятиях друг друга и, кроме следов от моих поцелуев и от моей помады, ничего на Мире и его белье нет. Но я не могла этого сказать! Я не видела его тела и его белья уже месяц. Ровно столько, сколько и Поль замечает странности своей половины.
— А точно Сюзанна поехала к своей мамаше? Может, позвоним?
— Думаю, что даже если Сюзи там нет, ее мать скажет, что она приехала и принимает ванну или ушла к подружке. Это бесполезно.
— Тогда поедем и проследим за Миром, — решила я.
Поль посмотрел на меня с уважением.
— Вот это дело! Мы осторожно заглянем в окно спальни, и если они там…
— У нас спальня на втором этаже, — внесла я необходимые коррективы в его план.
— Ладно, — покладисто согласился Поль. — Подставим лестницу.
Он расплатился, и мы вышли в ночь.
В такси Поль строил планы мести неверным супругам, а я, чувствуя близость разгоряченного самца, решила, что месть будет совсем не кровавой. И я даже знаю, кто мне поможет мстить. Мой молодой сотрудник был просто роскошным экземпляром. Прекрасный рост, длинные ноги, узкие бедра и широкие плечи. Я облизнулась. Мне всегда нравились такие мужчины: с правильными чертами лица, густыми, светлыми, тонкими волосами. Очень аппетитно. Вот как я напилась!
Мы вышли из такси за квартал от пункта назначения, чтобы не вспугнуть любовников шумом подъезжающего автомобиля. Впрочем, Поль уже во весь голос призывал силы небесные покарать его жену — блудницу, поэтому если кто еще не понял, что это мы идем, то вскоре бы догадался.
Я приказала Полю замолчать, и он послушался. В доме свет горел только на первом этаже, в кабинете Мира.
— Видишь, — сказала я, — Мир работает в кабинете!
— Трахаться можно в любом месте! — парировал мой боевой товарищ заплетающимся языком.
Он был прав. Мы подобрались к самим окнам кабинета. Однако они располагались выше человеческого роста, и заглянуть не получалось. Поль подал свежую идею:
— Элен, станьте мне на плечи и загляните в окна. Я знаю, что они там!
Он поднял меня на руки, я уцепилась за маленький карниз под окном, подтянулась и оказалась сидящей на правом плече Поля, как амазонка на резвом скакуне. Сходство усиливалось, так как скакун пьяно пошатывался, и я с трудом сохраняла равновесие. Поль крепко, насколько мог, держал меня за бедра.
Я заглянула в окно и увидела Мира. Он сидел за компьютером и правил договор. Перед ним стояла тарелка с бутербродами и чашка чаю. На нем были джинсы и футболка, оставлявшая открытой крепкую шею. Мне захотелось к нему.
— Что там? — натужно шипел Поль из-под локтя. — Что вы видите?
— Он работает!
— А она?
— Ее здесь нет.
— Не может быть, — возмутился Поль и покачнулся сильнее обычного.
Пытаясь удержать равновесие, я замахала руками. Нечаянно ткнула пальцем в глаз своего Атланта, он вскрикнул, снова пошатнулся и полетел вместе со мной на землю.
— Merde, — прокомментировал Поль.
— … — отозвалась я.
По счастью, позади росли довольно высокие кусты, на которые мы и приземлились. Причем мне повезло: я ляпнулась спиной прямо на Поля. Он крякнул и снова ругнулся.
— Ты жив? — испугалась я.
— Да. Только все болит! Слезьте с меня, пожалуйста.
Пришлось выполнять просьбу. Это оказалось совсем нелегко. Кусты из амортизатора превратились в ловушку: опереться о них было невозможно — слишком тонкие ветви, а ноги проваливались как в клубке толстой проволоки.
Мы еще копошились в кустах, когда прямо над нами прозвучал чей-то тихий, уверенный голос:
— Кто здесь? Ленка? Почему ты лежишь с Полем?
— Мы упали. — Я пыталась сохранять достоинство.
— Что происходит? Немедленно заходите в дом!
Он разговаривал с нами как строгий, но справедливый отец.
Не меньше десяти минут понадобилось шпионам-неудачникам, чтобы выполнить распоряжение Мира. Он встречал нас на пороге, скрестив на груди руки. Я попыталась исправить положение:
— Понимаешь, Мир, Поль думал, что ты спишь с его женой…
— Что-о? — гневно протянул Мир.
События этого вечера, выпитое спиртное и, возможно, падение в кусты вызвали временное помешательство в голове руководителя французского офиса совместного предприятия моего мужа. Он выступил вперед, покачался с полсекунды и, выкрикнув: «Соблазнитель!», бросился на Мира. Тот небрежно отмахнулся, и Поль распластался на полу в прихожей.
— Ты убил его! — взвизгнула я.
— Господи, да успокойтесь вы оба! Помоги мне отнести его на диван.
— Поль уже спокоен, — возразила я.
Мир пробормотал: «Умные все какие…» и взялся за плечи Поля, я взялась за ноги. Кряхтя, мы оттащили пострадавшего в гостиную. Он пребывал в нирване. У меня закончились силы, я села на пол.
— Итак, кого это я соблазнил? — поинтересовался муж не без ехидства.
— Не меня, — ответила я.
Тут Поль очнулся. Он выглядел просто чудесно, будто проспал десять часов. Оглядевшись, ревнивец неуверенно произнес:
— Как я сюда попал? Мсье Шахов, вы избили меня?
Мы с Миром переглянулись. Он пожал плечами, а я сказала:
— Все в порядке, Поль! Ты можешь принять душ и ложиться спать.
— Ну нет, — подал голос Мир. — Сначала вы расскажете все по порядку.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как выложить правду. Поль слушал меня с таким видом, будто это не он подговорил меня не идти в театр, выпить лишку и подглядывать за собственным мужем в окно. Когда я закончила, Мир сказал:
— А я подумал, что это у вас с Полем роман! Валяетесь в кустах, стонете…
— Отправляюсь спать, устала, — сообщила я с королевским апломбом, пытаясь не выглядеть смешной. Но Мир свел мои усилия на нет:
— Еще бы, столько пережить за один вечер! Иди, отдыхай, милая.
Я удалилась.
Поля уложили в пресловутом кабинете, поэтому Мир пришел ночевать в спальню. Почувствовав, как прогнулась кровать под мужем, я, отбросив всякий стыд, прижалась к нему и… блаженно заснула.
Глава 20
Утром мужчины уехали еще до моего пробуждения. Мир ехал в офис подготовиться к встрече с Бриссаром, а Полю было необходимо переодеться и привести себя в порядок до начала работы.
Все участники ночных приключений встретились за круглым полированным столом в конференц-зале офиса. Мы собирались подписывать тот самый договор, работа над которым чуть не стоила Миру репутации в моих глазах.
Я сидела справа от шефа, Поль — слева. Мсье Бриссар и его заместитель расположились напротив. Все только расселись, наступила маленькая пауза перед началом совещания. Внезапно я подняла голову и встретилась взглядом с Полем. Совершенно некстати на память пришла картинка: красавчик управляющий в разодранном и грязном смокинге с прицепившимся листочком на всклокоченной макушке и жена шефа в перепачканном, когда-то элегантном платье и порванных колготках стоят рядышком и объясняют своему повелителю, что они поделывали в кустах под его окнами в час ночи. Похоже, Полю померещилось то же.
Я тихо фыркнула, он опустил голову, и его плечи судорожно затряслись. Мир посмотрел на меня, потом на него. Поль козликом подпрыгнул на своем стуле — это Мир двинул его ногой под столом. Испугавшись, как бы он не проделал то же самое со мной, а также желая выпустить бурлящий в горле смех, я буркнула бессвязно:
— Пойду… Кофе…
И вылетела вон под тяжелым взглядом мужа.
Едва захлопнув за собой дверь, я с размаху столкнулась с незнакомым, очень коротко стриженным мужчиной в коричневом костюме. Извинившись по-русски, он прошел мимо.
Наш офис закрытый, сюда не приходят посетители с улицы. Я насторожилась и уже собралась окликнуть незнакомца, как он свернул в мужской туалет. Ладно, спрошу у охранника. Тут я снова вспомнила события прошлой ночи и со вкусом рассмеялась.
После подписания договора, оставшись со мной и Миром наедине, Поль сделал не слишком логичное заявление, в особенности учитывая его инициативу во всех событиях:
— Вы оба — сумасшедшие русские!
Драгоценная супруга бедного Поля снова возникла на нашем горизонте буквально через пару дней. Это было странно. Сюзанна вплыла в приемную мсье Шахова вся такая нарядная и легкая, совсем не деловая. Этакий диссонанс нам всем. Мишель позеленела, увидев жену Поля Ле Февра. Парень нравился ей, она бы душу продала, чтобы попасть на место Сюзанны. Но, увы, никто не продавал эту вакансию даже по такой цене.
Мы трое — Поль, Мир и я — как раз выходили из директорского кабинета, продолжая на ходу обсуждать транспортную проблему. Увидев Сюзанну, склонившуюся над столом отпрянувшей от посетительницы Мишель, мы остановились. Поль потрясенно развел руками: жена не баловала его визитами на работу, Мир преувеличенно любезно улыбнулся, так он улыбался, желая вежливо отделаться от кого-либо, а я просто залюбовалась нимфой. Всегда хотела иметь такие светлые, легкие волосы, обрамлявшие правильное лицо, такие руки с длинными пальцами, такую талию! Про грудь и ноги лучше не упоминать. О таком мечтать просто бесполезно!
Поль бросился к жене с радостной улыбкой, виляя виртуальным хвостом, сияя и гордясь своей половиной. Мир поджал губы, понимая, что помощник выбит из колеи на ближайший час. Я ушла в свой кабинет попить кофейку и расслабиться.
Расселась в кожаном кресле, вытянула уставшие ноги и набрала внутренний номер Мишель. Она варила кофе, как богиня. Но на мою обычную просьбу секретарь мужа отреагировала довольно нервно, буркнув: «Да!» и резко бросив трубку на рычаг.
«Ладно, — решила я, — покурю пока. Может, Мишель больна или…» Но не успела я закончить мысль, как сотрудница ворвалась в кабинет. Она была взъерошена, в руках держала поднос с пустыми чашками, глаза сверкали.
— Вот! — выкрикнула она. — Пришла эта завалящая мадам Ле Февр — и вот, пожалуйста! Она роется в моем компьютере, все ей надо! Все ей можно!
— Как роется в твоем компьютере? — оторопела я. Мир не позволял посторонним заглядывать в дела.
— А вот так! Мсье Шахов уехал, а Ле Февр посадил свою мымру за мой компьютер.
— Но зачем ей?
— Она говорит — для семинара по экономике. Мне, никогда не учившейся в Сорбонне, не понять! Они так сказали.
Я поняла, что надо принимать меры. Мало ли, что это на уме у Сюзи! Вдруг она решила продать наши секреты! Я быстро позвонила Миру и заложила Поля, попросив мужа, в свою очередь, не закладывать меня. Зачем портить отношения!
Минут через десять Мишель пошла налить кофе в пустые чашки и застала сладкую парочку в стадии выяснения отношений. Секретарша с удовольствием пересказала мне суть конфликта: Поль не любит Сюзи, раз не хочет ей помочь. Ура!
Впрочем, мне было все равно.
А уже через несколько недель произошли события, повлекшие за собой радикальные перемены в моей жизни.
Обычно мы обедали в офисе, но в тот день Мир собирался направить меня в новый модный ресторанчик на соседней улице, чтобы я перекусила там и постаралась выяснить, годится ли это место для его деловых обедов. Шефа интересовало все: кухня, интерьер, наличие отдельных, но достаточно вместительных кабинок, музыкальное сопровождение, уровень посетителей. Сам Мир ждал важного посетителя. Странно, что он отказался от нормальной еды — Мир любил поесть и знал в еде толк. Как я смогу оценить кухню «Софокла» — так назывался ресторанчик, — если совсем не понимаю, что должно быть прожарено, что со спаржей, а что с сыром «Пармезан»? Вот Мир выучился и искусству принимать гостей в ресторане!
— Не забудь, — нудил он над ухом. — Сыр должен быть из Новой Зеландии, а лосось из Тасмании…
— А кого ты ждешь? — поинтересовалась я после инструктажа.
Мир отреагировал совсем уж неожиданно. Он как-то посерел, схватился за сигареты, хотя мы обычно не курили в офисе, затем облизнул губы и ответил, фальшивя, как скрипач на деревенской свадьбе:
— Знакомого, то есть, это из России. Старый приятель.
Ясно, что ничего не скажет.
— Ладно, я пошла.
— Иди уже, он скоро придет. — Мир встал из-за заваленного бумагами стола, почему-то робко, будто не решаясь дать волю чувствам, приобнял меня левой рукой и повел к выходу. Я не смогла удержаться и на долю секунды, имитируя случайность, прижалась к его бедру. В мой бок, чуть выше талии, уперлось нечто — продолговатый предмет, которого по всем законам анатомии в этом месте на теле мужчины быть не могло. Если бы я нащупала это ниже и правее, то никуда не пошла бы, а в открытую поинтересовалась, кто это такой интересный посетит моего мужа, если он так явно готов к встрече? Мир быстро, не давая времени опомниться, вывел меня из своего кабинета и захлопнул за мной дверь.
Думаю, за поясом у законопослушного, серьезного и солидного русского предпринимателя торчал охотничий нож в твердом футляре из тисненой кожи, который ему подарил год назад мсье Бриссар, большой любитель охоты. Размер совпадал. Больше всего на свете мне захотелось вернуться в кабинет Мира и остаться там очень надолго. И если сложится ситуация, выводящая охотничий нож на сцену, мне хотелось бы это увидеть. Но любимый решил, что я должна идти в дурацкий ресторан — и я пойду. Вот только дождусь посетителя, гляну на него одним глазком и пойду!
Наш офис располагался в старой части города. Помещения здесь дешевле. Они не так удобны, и в них меньше света, и коммуникации подводятся с большим трудом. А кое-где, в старых домах, течет крыша и в подвалах водятся крысы. Узкие улочки совсем без растительности, дома выстроены сплошным массивом, тротуар шириной в метр, не больше, а дорога такая, что два грузовика не разойдутся. Впрочем, я ни разу не видела здесь грузовиков. Не знаю точно, но, думаю, им здесь проезжать запрещено: в районе много зданий, представляющих архитектурную ценность. Вибрация и выхлопные газы могут им повредить. Зато автобусы здесь ходят, и остановка расположена напротив нашего офиса. Правда, окна кабинета Мира выходят на улицу, и он наверняка выглянет в окно, когда услышит шум подъезжающего автомобиля, но я не лыком шита! Стану в нише парадного подъезда.
Ждать пришлось недолго. У здания офиса остановился темный автомобиль, мне показалось, американский, а не европейский. Слишком большой, слишком обтекаемый и даже в чем-то вульгарный. Из него вышел мужчина, похожий на азиата, лысый, пузатый и неприятный, как все, кто необоснованно уверен в себе. Высадив хозяина, мастодонт проехал вперед и остановился на парковке автомобилей. Пока динозавр пробирался мимо меня, в самом его чреве явно просматривалась женская белокурая головка. Я была знакома с этой женщиной и даже ревновала к ней своего мужа.
Азиат вошел в подъезд. Я не трогалась с места. Внешность визитера мне не понравилась. У нас нет таких клиентов или деловых партнеров. Все это плохо пахло, особенно если вспомнить разговор с Миром о наркотиках и о том, что его могут убить. Мне стало нехорошо от страха. Я все еще стояла в парадном, не зная, что предпринять. Уйти уже не смогу. Вернуться к Миру — боюсь помешать! Если разум не желает подсказать оптимальный выход из трудной ситуации, то в дело бесцеремонно вмешиваются интуиция и подсознание. Я совершенно, кошмарно ярко представила себе картинку, как врываюсь в кабинет мужа и вижу его, окровавленного, лежащим на полу. Что-то вроде того, как я наяву увидела Альбину, упавшую после выстрела, мертвую, еще теплую, но безвозвратно мертвую.
Не помню больше ничего до того момента, как ворвалась в приемную. В его кабинете слышались голоса. Вернее, чужой голос, говорящий по-русски. Я затормозила возле стола Мишель. А что, если изобразить секретаршу? Прыгнула в маленькое кресло на курьей ножке и напрягла уши.
Мне показалось, что теперь говорил Мир. Тихо и внушительно. Азиат еще что-то спросил, вроде уточняя. Мир повторил ту же фразу, с тем же выражением непримиримости. На минуту все замерло. Потом дверь кабинета распахнулась. Из нее вышел посетитель.