Имеет оно и значение существительного, означая мир, войну, отвагу и страх. Утонченный язык. Только недавние исследования модуляции голоса продемонстрировали земным филологам его богатую природу. Впрочем, английский с его "to", "too" и "two"; "one", "won", "wen", "win", "when" и дюжиной других близких звуков тоже показался бы странным для ушей венериан, не приученных различать гласные.
Но самое плохое, что люди не могут читать по широким, плоским лицам венериан с тремя глазами, а они наверняка передают множество Информации.
Венерианин однако принял предполагаемый смысл.
- Мурра, - ответил он, останавливаясь. - Уск? - Что означало среди прочего: "кто ты?", "откуда идешь?" или же: "куда направляешься?".
Хэм выбрал это последнее значение. Указав на закрытый туманом запад, он поднял руки, рисуя контур гор.
- Эротия, - сказал он. Это название имело лишь одно значение.
Туземец молча раздумывал, потом махнул своими когтями вдоль тропы, в направлении на запад.
- Цурки, - сказал он и добавил на прощание: - Мурра.
Хэм прижался к стене джунглей, чтобы дать ему пройти.
"Цурки" означает около двадцати понятий, в том числе и торговца. Слово это обычно употребляют по отношению к землянам, и Хэм заранее радовался обществу человека. Прошло уже более шести месяцев со времени, когда он последний раз слышал человеческую речь иначе, чем с помощью маленького радиоприемника, утонувшего вместе с жилищем.
Пройдя еще пять миль по тропе, проеденной пузаном, Хэм вдруг оказался на поляне, где недавно произошло извержение грязи. Растительность здесь доходила лишь до пояса, а в четверти мили он заметил здание фактории. Было оно гораздо представительнее его собственного жилища, хонтейнера с металлическими стенами, и имело целых три комнатки, что было в Тропиках неслыханной роскошью: каждую унцию груза приходилось доставлять из поселка ракетой. Деятельность факторов была довольно рискованной, и Хэм радовался, что остался с такой прибылью.
Он двинулся через все еще топкий грунт. Окна фактории закрывали шторы защиты от вечного дневного солнца, а дверь... дверь была закрыта! Это являлось нарушением законов, царивших на границе цивилизации. Все оставляли двери открытыми, поскольку это могло спасти какого-нибудь заблудившегося человека, и даже человек без чести, не отваживался красть из открытой фактории.
Не сделали бы этого и туземцы - ни одно существо не было таким порядочным, как венерианские туземцы, которые никогда не лгут и не крадут, но, разумеется, могут после традиционного предупреждения убить купца, чтобы завладеть его товарами.
Хэм стоял как вкопанный. Подумав, он утоптал клочок чистой почвы перед дверями, сел, прислонившись к ней, стряхнул многочисленных отвратительных мелких существ, копошившихся на его трансдерме, и стал ждать.
Прошло не менее получаса, прежде чем он заметил человека, бредущего через поляну. Шлем скафандра затенял его лицо, и Хэм разглядел только большие, обведенные темными кругами глаза.
- Привет! Мне пришло в голову нанести вам визит. Меня зовут Гамильтон Хэммонд, но, как вы, конечно, догадались, друзья называют меня Хэм.
Фактор остановился, после чего заговорил удивительно мягким и приглушенным голосом, с явным английским акцентом.
- Может, вы отодвинетесь и впустите меня? - Голос его звучал холодно и враждебно.
Хэм почувствовал удивление и гнев.
- Черт возьми! - рявкнул он. - Ну и гостеприимство!
- Для вас нет места под моей крышей. - Хозяин остановился в дверях. - Вы американец? А что делаете на британской территории? Могу я взглянуть на ваш паспорт?
- Торговец, верно? - Фактор был худощав, а тон его резок. - Короче говоря, контрабандист и находишься здесь нелегально. Убирайся!
Хэм стиснул зубы.
- Легально или нет, - сказал он, - это не имеет значения. Я уполномочен пользоваться привилегиями, вытекающими из кодекса пограничья. Мне хочется вдохнуть чистого воздуха, стереть с лица пот и что-нибудь съесть. Открой дверь и войдем.
Перед глазами его сверкнул автоматический пистолет.
- Попробуй и будешь кормить плесень.
Как и все венерианские пионеры, Хэм по необходимости был смел и предприимчив. Как говорят в Штатах - крутой парень.
- Что ж, это убеждает. Я бы только хотел что-нибудь съесть.
- Подожди дождя, - холодно ответил фактор и повернулся к двери, чтобы ее открыть.
В ту же секунду Хэм пнул пистолет, который ударился о стену и упал в траву. Противник потянулся за огнеметом, висящим на боку, и Хэм схватил его за запястье.
Захват был настолько силен, что фактор тут же перестал вырываться, а Хэм испытал мгновенное удивление от хрупкости запястья, которую почувствовал сквозь слой трансдермы.
- Слушай! - рявкнул он. - Я собираюсь поесть в этом доме. Открывай дверь!
Теперь он держал его за обе руки. Типчик казался удивительно слабым, он кивнул головой, и Хэм отпустил руку. Дверь открылась, и они вошли.
Внутри его поразила совершенно неслыханная роскошь. Массивные стулья, солидный стол, даже книги, наверняка законсервированные экстрактом плауна от плесени, которая порой проникает в дома, несмотря на сетки, фильтры и автоматические распылители. Когда они вошли, автоматический распылитель окружил их облаком дезинфицирующих средств, чтобы убить споры плесени, которые могли бы попасть внутрь в момент открытия двери.
Хэм тяжело сел, внимательно следя за хозяином. Он оставил ему огнемет в кобуре на поясе, уверенный, что успеет опередить этого мозгляка; кроме того, кто, находясь в здравом уме, рискнет стрелять из огнемета в доме?
Хэм занялся забралом, доставанием продуктов из рюкзака, вытиранием вспотевшего лица, тогда как его товарищ - или противник - молча стоял и смотрел. Хэм некоторое время следил за открытой банкой мясных консервов, но плесень не появилась, и он начал есть.
- Какого черта, - буркнул он, - ты не поднимешь забрала? - Тот упрямо молчал. - Боишься, что увижу твое лицо? Твоя физиономия меня не интересует, я не фараон.
Молчание. Он попытался еще раз.
- Как тебя зовут?
- Барлингем. Пат Барлингем.
Хэм рассмеялся.
- Патрик Барлингем умер, приятель. Я его знал. - Никакого ответа. - Если не хочешь говорить, как тебя зовут, по крайней мере не оскорбляй памяти хорошего человека и великого исследователя.
- Спасибо, - голос звучал сардонически. - Это был мой отец.
- Еще одна ложь. У Барлингема не было сына, а только... Хэм озадаченно замолк. - Открой забрало! - крикнул он.
- Почему бы и нет? - сказал мягкий голос, и противосолнечное забрало опустилось.
Хэм проглотил слюну. Авантюрист и венерианский торговец был все-таки джентльменом, лишь жажда быстрого обогащения привела его, по образованию инженера, в Горячие Земли.
- Прошу прощения, - буркнул он.
- Эх вы, доблестные американские браконьеры! - насмешливо отозвалась Пат. - Вы все такие храбрые, чтобы навязываться женщине?
- Что вы делаете в таком месте?
- Я вовсе не обязана отвечать на ваш вопрос. - Она неопределенно махнула рукой, указывая вглубь комнаты. - Я классифицирую флору и фауну Горячих Земель. Меня зовут Патриция Барлингем, я биолог.
Только теперь он заметил образцы, законсервированные в банках и стоявшие в следующем помещении, вероятно, лаборатории.
- Одинокая девушка в Тропиках? Простите, но вы слишком легкомысленны.
- Я не ожидала встреч с американскими браконьерами.
Хэм покраснел.
- Можете не бояться меня. Я ухожу. - Он поднял руку к своему забралу.
В ту же секунду Патриция выхватила из ящика стола автоматический пистолет.
- Я вас не задерживаю, мистер Хэмменд, - холодно сказала она. - Но ксикстхил останется у меня, как собственность британской, короны. Вы украли его на нашей территории, и я его конфискую.
Хэм уставился на нее.
- Я рискнул всем, что имею, чтобы добыть этот ксикстхил, и, если лишусь его, буду банкротом. Вы возьмете его только с трупа!
- Посмотрим.
Хэм захлопнул шлем и сел.
- Мисс Барлингем, - сказал он. - Не думаю, чтобы вы решились выстрелить в живого человека, но, чтобы забрать ксикстхил, вам придется нажать на спуск. У меня есть время. Я буду сидеть, пока вы не упадете от усталости.
Он смотрел прямо в ее серые глаза; пистолет был нацелен в его сердце, но выстрела все не было.
Наконец девушка сдалась.
- Ты выиграл, браконьер. - Она бросила пистолет в пустой ящик. - А теперь убирайся.
- С удовольствием! - поспешно ответил он.
Хэммонд встал и коснулся забрала, но его остановил крик девушки. Подозревая новую хитрость, он повернулся. Широко открытыми от страха глазами девушка смотрела в окно.
Хэм заметил спутанную растительность, а затем огромную беловатую массу. Чудовищных размеров пузан размеренно полз в сторону их убежища. Послышалось слабое "плум", а потом окно закрыла клейкая масса. Чудовище, достаточно большое, чтобы поглотить все здание, разделилось на две части и обтекало его вокруг, соединившись по другую сторону.
Хэм заметил спутанную растительность, а затем огромную беловатую массу. Чудовищных размеров пузан размеренно полз в сторону их убежища. Послышалось слабое "плум", а потом окно закрыла клейкая масса. Чудовище, достаточно большое, чтобы поглотить все здание, разделилось на две части и обтекало его вокруг, соединившись по другую сторону.
Тишину прервал взволнованный голос Пат,
- Твой шлем, идиот! - резко сказала она. - Закрой его!
- Шлем? Зачем? - Несмотря на сомнения, он автоматически выполнил приказ.
- Смотри - пищеварительный сок!
Она показала на стены, на которых появились тысячи маленьких светлых точек. Пищеварительные соки пузана, достаточно агрессивные, чтобы переварить любую пищу, коррозировали металл, ставший пористым. Жилище было уничтожено бесповоротно.
В мгновение ока косматые пятна плесени появились на остатках его обеда, а красновато-зеленый чехол покрыл стол и стулья.
Они переглянулись, и Хэм рассмеялся.
- Ага, - сказал он, - теперь и вы бездомны. Мой дом утонул в грязи.
- Этого следовало ожидать, - ледяным тоном ответила Пат. - Вы, янки, не можете догадаться, что нужно искать твердое основание. Коренные породы находятся здесь на глубине шести футов, и мой дом стоит на сваях.
- Во всяком случае ведете вы себя хладнокровно. Что вы собираетесь делать теперь?
- Можете не беспокоиться, я отлично справлюсь.
- Как?
- Не ваше дело. Каждый месяц ко мне прилетает ракета.
- В таком случае вы должны быть миллионершей.
- Экспедицию финансирует Королевское Общество, - холодно сказала она. - Ракета должна прибыть сюда...
Она сделала паузу, и Хэму показалось, что лицо ее под прикрытием шлема побледнело.
- Должна прибыть... когда?
- Она была тут два дня назад. Я совсем об этом забыла.
- Понимаю. И вы считаете, что сможете целый месяц ждать следующую?
Пат возмущенно смотрела на него.
- А вы понимаете, - продолжал он, - что ждет вас в течение этого месяца? Через десять дней начнется лето, а взгляните только на вашу лачугу. - Он указал на стены, на которых расползались коричневые и рыжие пятна, От его резкого движения кусок стены размером с блюдце со скрежетом вывалился наружу. - Через два дня это развалится полностью. Что вы будете делать без укрытия, когда температура начнет подниматься до семидесяти, восьмидесяти градусов? Я вам скажу: вы погибнете!
Пат молчала.
- Прежде чем сюда вернется ракета, вы превратитесь в бесформенную массу плесени, - сказал Хэм. - А потом в груду голых костей, которые пойдут на дно при первом же извержении грязи.
- Заткнись! - выпалила она.
- Мое молчание не поможет. Сейчас я скажу, что вы можете сделать: забрать рюкзак и болотные лыжи и идти со мной. Если вы можете ходить так же, как говорить, мы дойдем до Страны Холода до лета.
- Идти с браконьером-янки? И не подумаю!
- А потом, - продолжал он, - мы можем без труда добраться до Эротии, солидного американского городка.
Пат потянулась за своим рюкзаком с предметом первой необходимости, лежащим наготове на случай несчастья, и закинула его за плечи. Потом вытащила толстую пачку записей, сделанных анилиновыми чернилами на трансдерме, смахнула попутно несколько пятен плесени и сунула свиток в рюкзак. Подняв пару болотных лыж, она решительно направилась к двери.
- Значит, идем? - засмеялся он.
- Я иду, - холодно ответила она. - В порядочный английский город Венобл. Одна.
- Венобл, - простонал он. - Это же двести миль к югу. И к тому же за Горами Вечности.
Патриция молча вышла из дома и повернула на запад в направлении Страны Холода. Хэм мгновение колебался, потом последовал за ней. Он не мог позволить девушке путешествовать в одиночку, а поскольку та игнорировала его присутствие, просто шел за ней следом, гневный и угрюмый.
Три часа, а может, и больше, они с трудом брели в бесконечном свете дня, уклоняясь от назойливых деревьев Джека-Хватателя. Шли в основном по не до конца еще заросшему следу первого пузана.
Хэма удивляла ловкость и гибкость девушки, которая скользила вдоль тропы со сноровкой туземца. Ему пришлось напомнить себе, что в некотором смысле она и БЫЛА туземцем. Дочь Патрика Барлингема была первым человеческим ребенком, рожденным на Венере, в колонии Венобл, основанной ее отцом.
Хэм вспоминал газетные статьи, появлявшиеся, когда Пат восьмилетним ребенком была выслана на Землю, - ему самому было тогда тринадцать. Сейчас ему исполнилось двадцать семь и, следовательно, Патриции Барлингем - двадцать два.
Они не обменялись ни словом до тех пор, пока выведенная из себя девушка резко не повернулась.
- Пожалуйста, уйди, - сказала она.
Хэм остановился.
- А я вам и не навязываюсь.
- Мне не нужен опекун. Я - лучший пионер, чем ты!
Хэм не спорил, и через минуту Пат воскликнула: .
- Я ненавижу тебя, янки! Боже, как я тебя ненавижу! - Она повернулась и зашагала дальше.
Час спустя неожиданно началось извержение грязи. Безо всякого предупреждения водянистая масса закипела вокруг их ног, а растительность резко заколыхалась. Они торопливо закрепили ремнями болотные лыжи, в то время как самые тяжелые растения уже погружались с угрюмым бульканьем. Хэм вновь восхитился грацией девушки. Патриция скользила по волнующейся поверхности со скоростью, которой он не мог развить, и потому плелся далеко сзади.
Внезапно она остановилась. В районе грязеизвержения это очень опасно, и лишь критическая ситуация могла заставить девушку сделать это. Подойдя на сто футов, Хэм понял причину - на правом ботинке лопнуло крепление, и Пат беспомощно стояла, балансируя на левой ноге, пока вторая лыжа медленно погружалась. Черная грязь переваливалась через ее верх.
Девушка следила за приближением Хэма, а когда поняла, что он собирается делать, сказала:
- Не справишься.
Хэм осторожно наклонился и поднял ее, держа под коленями и за спину. Лыжа была уже залита, но он резко выдернул ее, вдавив края двоих лыж опасно близко к поверхности грязи. Грязь чмокнула, но Пат была освобождена. Девушка лежала в его объятиях очень спокойно, чтобы не вывести мужчину из равновесия. Хэм осторожно двинулся по предательской поверхности. Пат была не тяжелой, и все-таки жизнь их обоих висела на волоске. Грязь бурлила у самого края его лыж. Хотя гравитация Венеры немного меньше земной, через неделю человек привыкает и перестает замечать разницу.
Через сто ярдов они добрались до твердого грунта, Хэм поставил Пат на землю и отвязал лыжи.
- Спасибо, - холодно сказала она. - Это был мужественный поступок.
- Не за что. Надеюсь, после этого приключения вы откажетесь от путешествия в одиночку. Без одной лыжи следующее извержение грязи станет для вас последним. Ну как - идем дальше вместе?
Ее голос стал ледяным:
- Я же могу сделать себе лыжу из коры дерева. Кроме того, могу просто подождать день-другой, пока грязь высохнет, и откопать пропавшую лыжу.
Он указал ей на гектары грязи.
- Где откопать?
Неожиданно девушка сдалась.
- Ты снова выиграл, янки. Но только до Страны Холода, потом мы расстанемся: ты - на север, я - на юг.
Они пошли дальше. Пат не уступала Хэму в выносливости, но значительно лучше его знала специфику венерианских Тропиков. Хотя они разговаривали мало, он восхищался ее умением найти самую легкую трассу, причем, казалось, она определяла деревья Джека-Хватателя, не глядя. Но лишь когда они наконец остановились после дождя, давшего возможность торопливо поесть, у Хэма появилась реальная причина для благодарности.
- Ложимся спать, - предложил он, а когда девушка кивнула, сказал: - Там стоит Дружеское Дерево.
И он направился к нему, а девушка шла следом.
Внезапно она схватила его за руку.
- Это Фарисей, - воскликнула она и рванула его назад. И вовремя, фальшивое Дружеское Дерево со страшной силой опустило вниз ветвь, разминувшуюся с лицом Хэма всего на несколько дюймов. Это было вовсе не Дружеское Дерево, а замаскировавшийся хищник, привлекающий жертвы мнимой безопасностью, а затем атакующий острыми как ножи шипами. У Хэма перехватило дух.
- Что это? Я никогда не видел ничего подобного!
- Это Фарисей, он выглядит в точности как Дружеское Дерево.
Она подняла автомат и пустила пулю в центр черного пульсирующего ствола. Потекла черная жидкость, а вездесущая плесень расцвела вокруг дыры. Дерево было обречено на гибель.
- Спасибо, - сконфуженно сказал Хэм. - Похоже, вы спасли мне жизнь.
- Теперь мы квиты. - Она взглянула ему прямо в глаза. Понимаешь? Счет оплачен.
Они нашли настоящее Дружеское Дерево и уснули в его ветвях. Потом снова шли, снова спали - и так в течение трех лишенных ночей суток. Правда, грязеизвержения на их пути не встретилось, но все остальные "прелести" Тропиков имелись в избытке. Пузаны пересекали им путь, змеиное вино с шипением атаковало, деревья Джека-Хватателя расставляли петли, а миллионы мелких ползающих существ извивались под их ногами или падали на скафандры.