- Ладно… рискнем. Ты как думаешь, капитан?
- Или роту в лобовой атаке положить, или вот так, тишком, попробовать? Леонов, ты-то как, сможешь?
Сказал бы ему… так ведь не поверит же!
- Смогу.
- Смотри… В случае чего… сам должен понимать, никому мало не покажется…
Все замолчали. Майор отхлебнул чаю и снова закурил.
- Хорошо. Принимаю решение. Леонов, действуй по своему плану. Что тебе от меня, кроме саперов, надо?
- Ракетницу. Ракет с десяток, осветительных и сигнальных. И связиста с телефоном. Пока до вас посыльный добежит, пока батальон с места двинется…
- Добро. Ракетницу старшина принесет, с ним же о сигналах договоришься. Все! Все свободны. Жду вас тут в три часа.
Мы вышли в траншею и двинулись к роте. Успели аккурат к ужину. Командиры ушли, а я отправился к кухне. Она стояла поодаль, около дороги. Получив котелок каши, я присел рядышком, и достал ложку. Уже заканчивая есть, увидел Чалого и помахал ему рукой. Тот подошел и уселся рядом. Поинтересовался новостями. Не могу сказать, что мой рассказ его обрадовал. Он помрачнел и поднялся. Буркнув что-то под нос, он направился к остальным и в этот момент его окликнул подходивший сбоку незнакомый старшина.
- Эй, служивый, где тут Леонова найти?
- Вон он сидит, — показал рукой Севергин.
Старшина повернулся в мою сторону. Сделал несколько шагов и подошел ко мне.
- Ты, что ли?
- Я.
- Ну и добро. Закурим?
- Благодарствую. Только, вот не курю я.
- Ну, так я закурю, — он присел на поваленное дерево и хлопнул по нему рукой. — Садись, побалакаем.
Он не торопясь вытащил кисет и свернул основательную самокрутку. За это время, я налил на кухне котелок чая и подойдя к старшине, поставил его на землю.
- Чем богаты…
- И то — хлеб! Чай не пьешь — откуда силы?
- Чай попил — совсем ослаб, — в тон старшине ответил я.
- О? В Средней Азии бывал?
- Случалось…
- И где, если не секрет?
- Самарканд, Бухара… много где пришлось.
- Служил?
- Уже нет. Работал.
- Где же это?
- Да так… по-разному.
- Надо же… Я уж думал — земляк!
- Не повезло. Я из Москвы.
- И как там?
- По-разному. Строят много. Красиво! Один Речной вокзал чего стоит! Эх! Сейчас бы туда…
- И не говори, — старшина затянулся самокруткой. — Я тебе ракетницу принес. Патронов два десятка, хватит?
- Должно. Ракеты какие?
- Пяток осветительных, красные, зеленые есть, белые. Всего понемногу.
- Отлично! Давай так уговоримся. Красная ракета — артогонь в ее направлении. Зеленая — минометы. Белая — огонь на меня.
- Даже так?
- Так я в доте буду. Вашими пушками и минами его не взять.
- Ишь ты, уверенный! А ну, как не возьмешь дот?
- Так тогда и базарить не о чем. Все там и ляжем.
- Смотри ты! Где воевал-то?
- Халхин-Гол, финская.
- Уважаю. А сюда как попал?
Не вдаваясь в подробности я поведал ему историю своего персонажа. Старшина покачал головой.
- Бывает… Ну, ничего, дот возьмешь — назад вернешься.
- Не хотелось бы…
- Ну так комбат на тебя глаз положил. Это я тебе точно говорю, давно его знаю. Мужик он правильный, зазря не шумит. Солдат бережет, а это — сам понимаешь!
Мы с ним допили чай, посидели еще немного, разговаривая о всяких мелочах. После чего он встал, снял с плеча вещмешок и покопавшись вытащил оттуда фляжку.
- Держи. Пригодится, ежели что.
- Спасибо!
Мы попрощались и я пошел к роте. Времени на отдых оставалось немного, и хотелось поспать по-человечески хотя бы пару-тройку часов.
Я приподнялся над бруствером, вглядываясь в темноту. Темно, только изредка с немецких позиций взлетали осветительные ракеты. В это время по полю быстро бежали изломанные тени, складываясь в причудливые узоры и образуя удивительные картины. Надо же, столько лет воюю, а вот такие картинки вижу впервые. Как-то вот всегда было не до этого. Да и сейчас времени на любование этими абстрактными композициями нету. Я обернулся к своей группе.
- Готовы?
- Да, — хрипло ответил Чалый.
- Попрыгали!
-?
- Попрыгали, говорю. Чтобы ни у кого ничего не звякало и не шебуршалось.
Минут десять ушло на подгонку снаряжения.
- Лопатки у всех? Заточить не забыли?
- У всех. Заточили — хоть брейся!
- Входим в дот, штыки долой, лопатку в руки. Там тесно, с винтовкой не развернешься, поэтому работаем ней. Работаем парами. Один с винтовкой, второй с лопаткой. Один рубит, второй прикрывает. Все ясно?
- Ясно, — вразнобой ответили бойцы.
- В двери и проемы сразу не лезть! Там, сбоку, почти всегда есть амбразура. Стоящего во весь рост человека валят на раз. Присел — и гранату туда. Или бутылку с зажигательной смесью. Как рванет — заходи. Сразу после разрыва, пока немец не очухался! Под ноги смотрим — могут быть люки вниз. С ними аккуратнее, там, как правило, боезапас хранят. Так что с гранатами туда лучше не лезть. А то будет нам всем большая братская могила.
- Понятно.
- Усвоили крепко! В комнату ворвался, сразу выход в другую на прицел! Второй сбоку от двери или проема, лопатку наготове. Дальше не лезть, это дело следующей пары. Ваша задача — обеспечить им проход к этой самой двери. Гранату можно в дверь сунуть, лишним не будет. Кто прорвется к амбразурам, сразу же за пулемет, надо отсечь подход подкреплений к немцам. Второй пулеметчика прикрывает, мало ли откуда там недобиток какой вылезет? Еще вопросы есть?
-…
- Готовимся. Дистанция друг от друга метра три, чтобы не потеряться в темноте. Ракета взлетит, падай где стоишь и не шевелись.
Бойцы задвигались, осматривая снаряжение. Кто-то спешно закурил, пряча огонек в пригоршни. По окопу двигалась темная масса. Вблизи стало ясно, шло трое.
- Леонов? — ага, капитан пришел.
- Здесь я, товарищ капитан.
Он подошел ближе. Кто это с ним? Аристов, ну это понятно, он с нами идет. Майор? И он тут?
- Как настроение, Леонов?
- Как — как… Готовимся.
- Ладно, мешать тебе не будем.
Они отошли в сторону, о чем-то заговорили. С бруствера свесилась голова.
- Эй, головорезы! Где старшой?
- Сам ты головорез! Здесь я!
- Давай за мной двигай, сделали вам проход. Не Невский, но ползти можно.
Так, ползать тут умеют плохо. Дали бы мне волю, я б вас до кровавого пота загонял бы, вы б у меня через Красную площадь туда-сюда, раз по двадцать подряд бы, ползали. Ладно, хоть немцы далеко, не услышат. Это что за темная полоса? Ага, овраг. Здесь он неглубокий, но широкий. Танк действительно не пройдет. Ну, у нас его и нет, так что и думать не о чем. Так, это что? Ага… подножие холма… значит секрет лежит метрах в ста-ста пятидесяти справа. Лады, пора и к нему в гости.
- Товарищ лейтенант? — шепотом спросил я. Он шел сзади и должен был бы быть где-то рядом.
- Здесь я.
- Командуйте тут, а я к секрету наведаюсь. Посмотрю там, что и как. Не возражаете?
- Давайте, Леонов. Один пойдете?
- Куда ж я один-то? Дайте пару бойцов, пусть подстрахуют меня издали.
Ну, что тут ему скажешь? Толку от этих бойцов — как с козла молока. Но и отпустить меня одного лейтенанту стремно. Я же, все-таки, штрафник, какое ко мне доверие может быть? Вот задавим дот, тогда и говорить проще будет. Ладно, чего это я разошелся? Не говори 'гоп!', пока не перепрыгнешь…
- Леонов?
- Да, товарищ лейтенант?
- Вот двое бойцов, с тобой пойдут.
- Ясно. Так, ребята, штыки — примкнуть! Работать штыком, стрелять только тогда, когда уже совсем кранты пришли. Поняли меня?
- Да, понятно все.
- Руку подниму — ложитесь на землю и ползите за мной метрах в двадцати, а лучше и подальше. А то вы мне всех немцев распугаете.
Ну, что, ползем? Пока еще нет. Взятым у саперов щупом, я осторожно проверил землю перед собой. Тут их проход заканчивался. Маловероятно, что немцы поставят мины на этом склоне. Он достаточно крут и лезть по нему проблематично. Да и камешки сверху иногда катятся, не ровен час и заденет какой. Будет немцам побудка. Однако же, черт его знает… метров пятьдесят я прополз достаточно осторожно, мин не было. Значит ли это, что их не будет и дальше? Возьму я левее, мало ли что… Так! Что это тут? Тропа… Предчувствия его не обманули… Дождавшись бойцов, я шепотом приказал им оставаться тут и смотреть в сторону дота. Хрен его знает, когда у немцев пересменок. Уже более спокойно я двинулся по тропе в сторону секрета. Опа, тропа вниз идет? Это куда же? Ага, немцы оказались умнее, не стали восстанавливать недострой, а сделали свой дзот. И эта траншея в него и ведет. Пройдя еще несколько метров, я присел на корточки и прислушался. Храп? Спим на посту? Бардак, а не часть! Но, мне на руку. Винтовку к стенке, лопатку в руки, штык за пояс. Готов? А то ж… Шаг, еще шаг. Вот и плащ-палатка висит, проход закрывает. Эх, гранату бы сюда! Нельзя, тихо все делать надо. Еще шаг… Готов? Готов. Начали! Прижавшись к плащ-палатке, я резко провернулся вдоль ее края, задергивая ее уже за собой.
Дзот был узким, двухамбразурным. Одна смотрела как раз на то место, где сейчас и залег наш взвод. Вторая выходила влево, на позиции батальона. И в ней сейчас был установлен пулемет. Боком ко мне у него стоял высокий тощий немец. Услышав движение он повернул голову в мою сторону и приоткрыл было рот. Хрямсь! И саперная лопатка врубилась ему в шею… Немец схватился руками за горло, издал какой-то булькающий звук и мешком осел на землю. Выпустив из рук лопатку, я выдернул правой рукой из-за пояса штык. Где второй? Вон он, справа, спит на каком-то подобии лежанки. Ах ты, соня, на боевом-то посту дрыхнуть? Я мягко скользнул вдоль стены. Немец, видимо что-то услышав, заворочался, начал приподниматься. Поздно! Четырехгранная игла штыка, почти без сопротивления, вошла ему под ребро. Левой рукой я постарался закрыть ему рот. Не совсем удачно, но предсмертный хрип все же удалось приглушить. Эх, нет у меня нормального ножа! Штык от трехлинейки, безусловно, неплох. Но в отдельности от винтовки им управляться уже не так легко. И не так эффективно. Ладно, что есть — то есть. Так, тут больше никого нет. Быстренько проводим ревизию — что у нас тут? Два карабина с патронами, потом, сейчас это неактуально. Пулемет, четыре ленты — уже лучше. Две гранаты-толкушки. Фигня, но тоже подойдет, за пояс их. Ага, штыки, ножевые, пара штук. Острые? Один в норме, на пояс его. Что еще? Консервы, это после, полевой телефон… Ага, это у них с дотом связь, учтем. Будут они перед сменой сюда звонить? Будут, порядок превыше всего. Вытащив из воротника иголку, я загнал ее в кабель, замыкая жилы. Попробуйте теперь позвонить, посмотрю я на ваши усилия… Все? Ну, в первом приближении, похоже, что да. Подхватив пулемет и ленты, я выбрался в траншею. По пути подобрал винтовку. Пройдя по траншее с десяток метров, вышел на тропу. Где-то тут моя парочка сидеть должна…
- Кис-кис-кис… Где вы там?
- Здесь мы! — отозвались откуда-то из-под ног. Ага, тут промоина, в ней они и заныкались. Молодцы, я бы и сам лучше не сумел! Однако, и я тоже хорош — пароля не предусмотрел! Вот пырнули бы меня штыком сослепу, и что тогда?
- Значит, так. Там двое немцев было, с пулеметом. Вот он. И ленты есть. Дуйте к лейтенанту, пусть присылает сюда мою группу и пару бойцов, чтобы с пулеметом обращаться умели. Прикроют они нас. В темпе, светать скоро будет! И чтобы отсюда они только ползком и двигались, понял?
Боец уполз в темноту. А я, подхватив пулемет, прошел чуть вперед по тропе. Так, вот он — дот. Темным пятном выделяется амбразура. Отыскав неподалеку ямку, я улегся туда и поставил пулемет на краю. В случае чего, отсюда можно нехило ее подмести. Прошло еще минут десять и позади меня послышалось какое-то движение. Наши? Немцам тут вроде бы неоткуда взяться, они с другой стороны придут, если что. Звук приблизился и вскоре стало ясно, что это подползали штрафники. На тропинке обозначилось явственное темное пятно.
- Т-с-с! Тихо там! Замерли все. Чалый с остальными — ко мне. Пулеметчики где?
От темного пятна отделились несколько теней и подползли ко мне.
- Леонов?
Блин, Журавель! Черт его сюда притащил?!
- Я…
- Забирай своих бойцов, и давай к доту.
- Товарищ лейтенант, душевно вас прошу — не лезьте вы уж в м о ю работу? Вы сколько в своей жизни этих дотов видели? А я их вдоль и поперек облазил. Не в обиду вам будет сказано, но знаю я их лучше любого из здесь присутствующих! Вон у вас взвод есть — его и гоняйте. Вот вам еще и пулемет от меня в подарок. Только не мешайте мне работать и, ради бога — не стреляйте!
Матеря в душе лейтенанта, я с бойцами пополз в обход дота. Где-то тут должен быть вход… Ага! Вот он! От дота под прямым углом отходила траншея. Метров через пять она круто поворачивала влево. Значит, вход в ней. А вот над входом еще одна амбразура, уже третья — в тыл смотрит. И траншея из нее простреливается даже сослепу. Подождав бойцов, я указал им места засады, справа и слева от амбразуры, над траншеей. Жестами я распределил бойцов и указал им что и как они должны делать. Ясень пень, дверь у немцев закрыта и войти просто так не выйдет. А вот когда они смену выпустят, тут ее и откроют… И будет им киндер-сюрприз! Теперь самое трудное — ждать. Сколько? А черт его знает. Будем надеяться, что посты они сменяют до рассвета. Иначе нас тут спалят, как только развиднеется. Я прижался к бетону, вплотную к амбразуре. Из нее тянуло теплом и какими-то съедобными запахами. Живут же, черти! Почему-то мне очень захотелось кофе. Да и вообще, пожрать бы не помешало. Так, еще раз по буквам, все ли продумано? Я толкнул рукой бойца слева от себя и он протянул мне палку. Вернее, не совсем палку. Внешне она напоминала букву 'Г', только ножка была метра два длиной. На самом кончике перекладины была прикреплена обыкновенная граната. В стык перекладины был забит гвоздь. И его, оставшаяся не забитой, часть, была согнута кольцом. Через это колечко проходил шнурок, привязанный к чеке гранаты. Обыкновенная 'вьетнамская кочерга', до нее тут додумаются лет через тридцать. Когда я вечером мастерил вот эти штуки, капитан только удивленно цокал языком. Пришлось наврать, будто такие приспособления мы использовали еще в финскую войну. Сделал я их штук шесть и долго объяснял бойцам удобство их использования в условиях окопов и при штурме укреплений. Пришлось рвануть таким образом гранату, чтобы они наглядно поняли преимущество воздушного подрыва перед наземным. Осторожно прокравшись ко второй амбразуре, я залег под стеной. Стремное место, если наши начнут стрелять… Но, об этом лучше не думать. Прошло еще минут двадцать. Чу! В доте началось движение. Зажужжал телефон, это они в секрет звонить пробуют. Ну-ну, давайте ребята, а я посмотрю, что у вас выйдет… Забубнили голоса и совсем рядом около меня скрипнул металл. Ага, заняли позиции у пулеметов. Значит, скоро будут выходить. За стеной забухали сапоги, где-то у входа взвизгнули петли, открывают дверь? Пора уже и мне туда…
- Ду-ду-ду-ду!
В полуметре от меня из амбразуры полыхнул пулемет. Все ясно, не дозвонились и на всякий случай простреливают тропу. Ну, ничего, ребята там в ямках лежат, задеть вроде бы не должно никого…
- Огонь! — команда со стороны тропы. Черт! Журавель, мать его! Не выдержал! Сейчас они меня тут по бетону размажут! Дернув шнур, я сунул 'кочергу' в амбразуру и со всей возможной скоростью рванулся ко входу.
- Бах! Бах!
Зачастили выстрелы со стороны тропы. И от бетона с визгом полетели отрикошетившие пули. Слава богу, я уже за углом…
- Бух!
А это, уже моя 'кочерга' постаралась. Начавший было отвечать пулемет, поперхнулся и замолк. Вот и вход! У амбразуры прижался боец, взмахнул рукой и из дота выметнулся язык пламени. Бутылка с КС! Вовремя! За стеной на разные голоса заорали несколько человек. Что там, в траншее? Распахнутая дверь, на пороге немец — мертвый. Чуть поодаль метрах в трех, еще один. Штык в руку, прыгаю вниз и перекатом ухожу в дверь…
В доте вполнакала горели лампочки и я успел рассмотреть еще одного, лежащего на полу, немца. Голова его была неестественно свернута набок и на бетоне растекалась лужица крови. Лопаткой звезданули, не иначе. У прохода в соседнюю комнату к стене прижалось двое бойцов.
- Кто там? Наши есть?
- Нет! Немцы там, стреляют!
- А ты чего от них ожидал?
Гранату из-за пояса, колпачок долой — вывалился шарик, рывок — пошла!
- Бойся! — я только и успел открыть рот, чтобы не глушануло.
- Бух!
В закрытом пространстве дота взрыв показался неожиданно сильным. За спиной затопали и в дот ввалилось еще несколько бойцов. Микляков, Чалый — целы? Я кивнул головой Миклякову, и он высунул за угол свою 'кочергу'.
- Бух!
За углом заорали, ага!
Над головой у меня была еще одна амбразура и я услышал, как лязгнула на ней задвижка.
- Ложись!
Бойцы метнулись под стену. Правильно. Выхватив вторую гранату, я сунул ее в открывшуюся бойницу.
- Пошли!
- Бух!
Бойцы рванулись вперед. Я на секунду задержался, осматривая труп со свернутой головой. Оружия я у него не видел, так что, можно предположить… ага, точно! Унтер или еще какой-то чин. На поясе у него был пистолет. Вытащив заодно и запасную обойму, я метнулся следом. Короткий коридор, влево еще одна дверь и за ней кто-то кричит протяжным голосом. Справа еще дверь и за ней слышна возня, крики и выстрелы. Так, мои бойцы, судя по всему — там. А слева кто? Никого? Значит, туда надо идти. Что там? Лестница вверх — к пулемету? Точно. По стенам и полу еще скачут языки огня. А, так это сюда бутылочка влетела? На полу неподвижно лежит немец, второй катается и извивается, как рыба на суше. На нем горит китель. Сухо щелкнул выстрел, и немец затих. Слева проход, там какое-то движение, наши? С какого хрена бы? Схватив с пола флягу, я метнул ее в проход.
- Бойся!