- Тогда после обеда Штефани должна полностью соответствовать уровню моего магазина, - улыбнулась нам инора. - И чтобы не опаздывали. Не хочется лишний штраф записывать на ваш счет.
Так, о штрафах меня не предупреждали. Я выразительно посмотрела на Сабину, но она и не подумала раскаяться, подхватила меня под руку и целеустремленно двинулась на выход. Мы были уже у порога, как нас догнал вопль хозяйки лавки.
- Стоять! А это что за безобразие?
- Вы сейчас о чем, инора Эбенхардт? - подобострастно заулыбалась ей Сабина.
- О том, что на ногах у твоей подруги, - недовольно сказала инора. - У меня приличный магазин, а не богадельня. Мне продавщицы в опорках не нужны. Если хочет здесь работать, пусть купит нормальные туфли.
- Конечно, инора Эберхардт, - защебетала Сабина, не переставая улыбаться. - У нас просто времени на это не было, мы торопились побыстрее к вам прийти. Мы же знаем, как тяжело вам приходится.
Льстивые слова, сколь ни были они фальшивы, нашли прямой путь к сердцу работодательницы, взгляд ее смягчился, а улыбка даже стала походить на настоящую.
- Хорошо, - сказала она и окинула меня внимательным взглядом, в попытках найти еще что-то, несоответствующее великой должности продавщицы ее лавки, которую она гордо называла магазином. - Кажется, все остальное не требует моих замечаний.
- Вы очень заботливы, инора Эберхардт, - подобострастно сказала Сабина.
- Не задерживайтесь, - сказала инора нам вдогонку. - Моей добротой злоупотреблять не стоит.
Сабина выскочила из лавки и резко выдохнула.
- Надо же, взяла, - с явным облегчением сказала она. - Вчера двоим отказала, а тебя сегодня взяла. Наверно, из-за Дара.
Зависть, прозвучавшая в ее голосе, была мне не в новинку. Но что толку в таком мизерном Даре? Только на заполнение накопителей и годится, да на всякие бытовые мелочи. Впрочем, заклинаний я все равно почти не знала, так что и бытовые мелочи были мне недоступны. Я даже свечу толком зажечь не могла - не хватало концентрации. Где мне ее было наработать? В приюте свободного времени у нас не наблюдалось, а тот небольшой период перед сном, когда обязательных занятий не было, все равно был под надзором монахинь, которые считали, что праздность - большой грех, а занятия магией нам не нужны. К чему учить того, от кого требуется только заполнение приютских, а иной раз и монастырских, накопителей? Правильно, ни к чему - ведь тогда энергия будет уходить на обучение и отработку, а не на нужды монастыря.
- Деньги я тебе займу, - тоном, не допускающим возражение, заявила Сабина.
- Мне в приюте выдали.
- Ой, не смеши, выдали ей. А то я не помню, сколько они там от щедрот своих отсыпают? На то, что тебе выдали, только с голоду не помереть можно в первый месяц, - недовольно фыркнула она. - На приличные туфли не хватит. Я бы тебе свои дала, но не подойдут ведь.
С этим нельзя было не согласиться. Если платье Сабины я еще могла надеть, зашнуровав до предела, то из ее туфель попросту вывалилась бы - нога у меня была много меньше и уже. Но быть ей должной более необходимого мне не хотелось. Возможно, она преувеличивает, и денег мне хватит - на фабрике я работала усердно, сумма накопилась приличная, монахини были уверены, что мне ее на первое время хватит. Так неужели я не смогу купить себе туфли сама? И потом, у меня же счет в банке есть. Я приободрилась. Счет в банке, да еще в Гномьем, - звучит очень солидно и придает уверенность в собственных силах. Только узнать нужно для начала, сколько же там лежит. Может, там не только на туфли хватит, но и на небольшой домик для нас с Региной? Понятия об экономии моей матери могут сильно отличаться от моих.
- Сабина, а где здесь ближайшее отделение Гномьего Банка?
- Самое время тебе о банках спрашивать! - возмутилась она. - Я из-за тебя на штраф нарываться не хочу.
- Не думаю, что посещение банка займет так много времени, - ответила я и тут же увидела нужную мне вывеску. - Мне мать там деньги оставила.
Насколько я знала, особенностью Гномьего Банка было то, что деньги со счета можно было взять в любом его отделении. Я пока забирать ничего не хотела, но нужно же хотя бы получить представление, на какую сумму я могу рассчитывать? Так что я отправилась к замеченной вывеске.
- Деньги? - оживилась Сабина. - И много?
Вклад ее явно заинтересовали намного больше, чем то, что его оставила моя мать. В глазах появился блеск, на щеках выступил легкий румянец. Представляю, как она хорошеет, когда держит в руках большую сумму. А если эта сумма предназначена ей лично...
- Вот я и хочу узнать, - сказала я, берясь за ручку двери с душевным трепетом.
Дверь была солидной и тяжелой, как, впрочем, и все, что было внутри помещения. Мебель была, хоть и надежной, но сделана безо всяких вычурностей и украшений. Массивные деревянные стулья даже не имели мягких сидений для удобства клиентов. Видимо, гномы считали, что заманивать посетителей нужно качеством услуг, а не обстановкой.
- Добрый день инориты, чем могу быть вам полезен? - важно поинтересовался гном, стоящий сразу около входной двери.
- У меня вклад в вашем банке, - не менее важно ответила я. - Я хотела бы узнать о его состоянии.
Во взгляде гнома уважения прибавилось ровно настолько, чтобы проводить меня в отдельный кабинет, или, скорее, клетушку - слишком маленьким было помещение. Зато когда за моей спиной захлопнулась дверь, я обнаружила, что за ней остались и все звуки. Да, чем меньше объект, тем проще его защитить магией. Это даже я знала.
- Добрый день, инорита, - гном вежливо улыбнулся, насколько это позволила рассмотреть его окладистая борода, очень аккуратно подстриженная и расчесанная. - Чем могу быть вам полезен.
- Добрый день, - я попыталась успокоиться и, четко выговаривая каждое слово, сказала. - Счет ?М4000639, кодовое слово "Штефани".
Гном переспросил еще раз номер счета, потом вытащил какой-то сложный артефакт и начал нажимать на нем кристаллы в последовательности, понятной только ему. Видно, результат его удовлетворил, и он признал мое право на владение той суммой, что была на счету.
- Что вы хотите сделать? Закрыть или пополнить?
- Для начала я хочу узнать, сколько денег на нем есть.
- Один золотой, пятьдесят четыре серебряных.
- Один золотой? Но этого не может быть!
- Почему же? Именно столько здесь и указано.
Нет, в приюте приучают к экономии, но не до такой же степени! Не могла же моя мать всерьез считать, что столь мизерная сумма как-то мне поможет? Тут я вспомнила заинтересованный взгляд сестры-смотрительницы, и в мою голову полезли самые страшные подозрения.
- Столько денег здесь было с открытия счета? - уточнила я.
- Нет, первоначально размер счета составлял... - и он назвал сумму, разительно отличавшуюся размерами от того, что там сейчас было. - Через неделю все деньги, за исключением одного золотого, были сняты.
- И за давностью лет определить, кто их снял, конечно, не представляется возможным? - уточнила я.
Что ж, отсутствие доказательств не помешает мне прийти в приют и посмотреть в глаза сестре-смотрительнице. Правда, до этого дня я ни разу не слышала, чтобы они присваивали имущество или деньги сирот, вверенных на их попечение. Но, видно, сумма была слишком большая - думаю, ее хватило на огромное количество добрых дел.
- За давностью лет, конечно, нет, - подтвердил мои опасения гном. - Но у меня здесь есть отметка, что деньги снял тот же человек, что и положил.
Неужели это сделала моя мать? Но зачем? Положила, потом сняла. Странно это все. Она же собиралась обо мне позаботиться? А одного золотого, даже с наросшими за это время процентами как-то мало для полноценной заботы. Не могла же она этого не понимать? Или снимала все же не она?
- Вы уверены? А не мог кто-то намеренно принять чужой вид?
- Инорита, у нас - не мог, - отрезал он. - Если указано, что одна и та же персона положила, а потом - сняла, значит, так оно и есть. Наши артефакты не проведешь - они по ауре смотрят.
- А если маг был очень сильный? - невольно заинтересовалась я.
- Очень сильные маги из-за такой суммы рисковать своей репутацией не будут, - ответил он. - Да и защиту нам драконы ставили.
Пришлось признать, что сестра-смотрительница, несмотря на свое подозрительное поведение, тут ни при чем. Наверно, просто надеялась, что я отдам приюту часть суммы. Деньги им были бы не лишние - того, что идет от казны, на все нужды не хватает. Да, наследство мне досталось просто огромное.
- А почему было не снять всю сумму? Лучше было закрыть счет, чем оставлять такое вот издевательство, - невольно сказала я вслух.
- Возможно, тот, кто это сделал, впоследствии хотел пополнить вклад, но что-то ему помешало, - предположил гном.
- И мешало все восемнадцать лет?
- И мешало все восемнадцать лет?
- Все может быть, инорита, - он мне вежливо улыбнулся. - Так что будем делать со вкладом?
- А что бы вы мне посоветовали?
Гном явно был польщен мои вопросом. Он сделал вид, что задумался, и провел рукой по бороде, показывая глубину своих размышлений.
- Я предложил бы вам сделать этот вклад именным, не меняя номера, - наконец сказал он. - Нельзя исключить того, что его опять пополнят. Деньги предназначались вам на совершеннолетие, как я понимаю? - дождавшись моего подтверждения, он продолжил. - В жизни случается всякое. Иногда и через двадцать лет приходят средства, о которых владельцы вкладов и думать забыли.
В это совсем не верилось. Но с другой стороны, почему бы и не оставить счет, на который я смогу откладывать деньги? Думаю, служащий банка на это и рассчитывал. Но золотой я сняла - лишним он мне сейчас не будет.
- Ну как? - сразу спросила меня Сабина. - Много там?
И мне так не захотелось ее радовать собственной неудачей...
- Пока я могу снять только один золотой, - ответила я.
- А, вклад с условием... - понимающе протянула она. - Наверно, распоряжаться сможешь, когда замуж выйдешь?
Я неопределенно хмыкнула и глубокомысленно промолчала. Ни к чему постороннему человеку знать, что мать меня бросила второй раз.
Глава 4
Новые туфли к концу дня неимоверно давили. Сабина утверждала, это потому, что я не привыкла к нормальной обуви, в приюте нам доставалась всегда старая, растоптанная, в которой приличной инорите показаться стыдно. Радовало, что у обновки каблук был не такой высоты, как хотелось моей мучительнице. Я ей справедливо указала, что с непривычки и упасть могу, тем самым уронив репутацию косметической лавки иноры Эберхардт чрезвычайно низко. Сабина поворчала немного, что нужно привыкать к хорошей жизни и начинать это с обуви, но все же сдалась. Туфли были, хоть и на каблуке, но небольшом. Ходить в таких удобно, падать - невысоко. Ногу они облегали очень красиво, ничего не скажешь. Это плюсы. Но были и минусы, просто огромные - даже такой небольшой каблук мне был непривычен, а уж стоили они половину выданной мне в приюте суммы. Вторая половина почти полностью ушла на маникюр. Наращивание было небольшое, насколько денег хватило, всего пару линий, но делалось это магически, почти мгновенно. А за скорость надо платить, как сказала Сабина. Она предлагала мне одолжить некоторую сумму, но я твердо решила, что попробую обойтись без ее помощи. Пока того, что у меня оставалось, хватит, чтобы купить какую-нибудь крупу подешевле и прожить на каше месяц до выплаты первого жалования. Правильно в свое время посчитала родившая меня женщина, в приюте меня приучили к экономии. Я привыкла обходиться малым, да и цены на продукты хорошо знала - все воспитанницы время от времени ходили делать общие закупки. Под руководством монахини, разумеется. Так что мне казалось, оставшейся суммы должно хватить. В крайнем случае пару дней поголодаю во славу Богини...
Хозяйку заведения, в котором мне предстояло работать, мой вид устроил безоговорочно. Она одобрительно сказала, что выгляжу теперь я так, как подобает. Оказалось, что по поводу платья я беспокоилась совершенно напрасно - продавщицам полагалась униформа - зеленого сукна платье с белым воротничком и манжетами. Выглядело это строго, придавая дополнительную солидность обстановке. Нет, это не оговорка - клиентки явно считали нас не более чем предметом обстановки, с той лишь разницей, что изредка обращались с вопросами к нам, а не к креслам. Но так как отвечала только Сабина, то я для покупательниц была интересна не больше, чем витрина, а намного, намного меньше. Там хоть образцы интересующего их товара были. А на мне даже никаких надписей.
Весь день я провела на ногах, выполняя поручения "подай-принеси" то ящичек, то баночку, то ключ от стеллажа, то нужный буклет. Сабина отдавала приказания с особым удовольствием человека, в кои-то веки дорвавшегося до небольшой власти. А если вдруг выдавалась минутка, когда в магазине никого не было, то мне сразу вручалась брошюра с описанием представленной на витринах продукции и давался наказ выучить как можно больше текста. Память у меня была хорошая, да и Сабина постоянно твердила одно и то же покупательницам, так что к концу рабочего дня я отвечала на вопросы иноры Эберхардт почти не путаясь. Одновременно я заряжала выданные мне накопители. "Чтобы не задерживать тебя после окончания рабочего дня", как говорила инора, делая вид, что заботится исключительно о моем удобстве.
Жила она в том же здании, где была ее лавка, оно было узким, вмещавшимся между двумя крупными торговыми галереями. На первом этаже были небольшой зал для покупателей и два крошечных подсобных помещения. Одно из них отводилось под нужды продавщиц. Кроме шкафа с форменными платьями, там был еще маленькая тумбочка, в которой были разные мелочи, могущие нам пригодиться в течение дня, и одинокая табуретка, на которой я даже успела сегодня совсем недолго посидеть. Все было таким крошечным, что у меня вызывало чувство неудобства. Казалось, давили не только стены, но и потолок, хотя он располагался на обычной высоте. Но инору это устраивало. Жила она одна. Второй этаж отводился под ее личные апартаменты, а в подвале было небольшое производство - часть продукции хозяйка делала самостоятельно, по индивидуальным заказам. Цены на эти крема, указанные в лежащем на столике скромном неярком листочке, были такими, что стоимость купленных сегодня туфель мне показалась на такой уж большой, а выданные в приюте деньги - совсем мизерными. Неужели кто-то такое покупает? Насколько я успела заметить, все пришедшие сегодня дамы ограничивались выставленным на витринах. Косметика там тоже была дорогой, но не чрезмерно. Заказывалась она по специальным рецептам на фабрике, а здесь только расфасовывалась. Но сама инора Эберхардт пользовалась только тем, что делала лично - крема, маски, декоративная косметика использовались ею только собственноручно сделанные. Зато выглядела она намного моложе истинного возраста. Все это Сабина рассказала, когда у нее внезапно появилось желание поболтать. Правда, вид у нее при этом был такой, как будто она мне делала огромное одолжение. Дела иноры Эберхардт меня занимали мало, к тому же Сабина отвлекала меня от изучения косметических премудростей, поэтому слушала я ее невнимательно. Чужая жизнь - дело такое, чем меньше о ней знаешь, тем лучше. А уж сплетничать о жизни нанимательницы во время работы совсем не годится. Так что я по большей части молчала, а когда инора Эберхардт, спустилась в очередной раз к нам на проверку, стояла перед витриной и сравнивала описания в брошюре с тем, что там стоит.
- Можно уже и закрываться, - заявила она. - В такое время посетителей уже не будет.
Сабина тут же устремилась с табличкой "Закрыто", которая раньше стояла за прилавком, к входной двери. Два засова - верхний и нижний - проскрежетав, заняли свое место. В ушки верхнего хозяйка лично вставила замок и провернула два раза ключ. На этом все предосторожности закончились. Витринные окна, похоже, защищались магически. Сейчас защита была неактивна, наверно, хозяйка включает ее, когда посторонних не будет.
- Пожалуй, я довольно тобой, Штефи, - заявила хозяйка. - Думаю, завтра ты будешь работать в зале под присмотром Сабины, а послезавтра одна. Твоя подруга давно уже не получала выходной, пора это исправлять.
- Ой, инора Эберхардт, да мне в радость работать рядом с вами, - почти пропела Сабина. - Я столько всего узнала за это время, что не перестаю благодарить Богиню, что она привела меня к порогу вашего магазина.
Глаза ее, потухшие от усталости к концу дня, теперь сияли искренним счастьем от предвкушения конца этой каторги. Я тоже оживилась.
- Что ж, - усмехнулась хозяйка, - у тебя сегодня еще будет возможность насладиться радостью сполна. Мне нужно сегодня помочь. Штефани я отпускаю, а тебя попрошу задержаться.
- Но инора Эберхардт, я же только вчера... - начала было Сабина, явно раздосадованная просьбой.
- Срочный заказ, - спокойно ответила инора. - И это ненадолго, не волнуйся.
По Сабине было видно, что волноваться она продолжала, и даже очень, и с удовольствием поделилась бы радостью общения с нанимательницей с кем-нибудь-другим. Слишком много оказалось для нее этой радости. Но, видно, я пока для этой цели не подходила, поскольку она лишь бросила в мою сторону короткий недовольный взгляд, но не предложила заменить себя мной.
- Штефани, можешь идти, - повторила инора Эберхардт. - Хотя нет, постой. Думаю, аванс тебе лишним не будет.
- Да, инора Эберхардт, - обрадованно сказала я.
Аванс - это просто замечательно. Месяц на пустой каше, конечно, прожить можно, но очень невесело. Пожалуй, нанимательница мне начинает нравиться. Она не столь равнодушна, как может показаться на первый взгляд. Требовательна, конечно, но и внимательна. Тем временем инора достала несколько монет из кассы, тщательно их пересчитала, достала журнал, в котором сделала соответствующую запись, и лишь потом вручила мне деньги.