– То есть? – Глеб изобразил на своем лице полнейшее недоумение.
– Вы – отличный профессионал, успешно выполняли деликатные поручения, оказывая свои услуги банкирам, олигархам, криминальным авторитетам и даже... – Зубанов кивком указал на золотой корпус наручных часов, которые сыщику когда-то вручил сам президент.
– Стараюсь по мере сил, – скромно опустил глаза Кольцов.
– Подобного рода помощь и мне необходима. – Теперь бизнесмен смотрел на посетителя с прищуром, как бы оценивая, стоит идти до конца или лучше промолчать. Наконец ладонь с широко растопыренными пальцами опять опустилась на папку. – Вы слышали о княжестве Путу? – спросил Зубанов. – Это в Восточной Африке, там у меня серьезный бизнес с компаньонами.
«Знаем мы твоих компаньонов, – злорадно усмехнулся про себя сыщик. – Шубин – полковник ГРУ, Осьмухин – бывший помощник куратора ЦК по среднему машиностроению и американский миллиардер Грегори Ларсен. Та еще шайка-лейка».
– Мои компаньоны находятся в Африке больше десяти лет, но дивидендов от вложений я не вижу. Вот, хочу съездить, посмотреть на все своими глазами, – наконец закончил свою мысль Серафим Кириллович.
– Если вам нужна реальная картинка развития бизнеса, направьте туда аудиторов, – пожал плечами Кольцов. Что-что, а как вести бизнес, он знал не понаслышке.
– Да направлял я аудиторов, – с досадой отмахнулся Зубанов. – Отчеты их вполне удовлетворительны, только через месяц эксперты дружно укатили на ПМЖ в Германию. Видно, неплохо заработали.
– Так теперь вы хотите, чтобы в Путу полетел я?
– Нет. В Африку я направляюсь лично. Но хочу свалиться своим компаньонам как снег на голову, чтобы своими глазами лицезреть, что там соратники наворотили. Вас же я приглашаю за компанию.
– Зачем вам нужен сыщик-одиночка, если есть собственная служба безопасности? –
Глеб в очередной раз изобразил удивление.
– В моем бизнесе так же не является особо хорошим тоном, когда выясняешь отношения со своими компаньонами из-за спин громил. – Зубанов, видимо, решил действовать по обычной для него схеме, посулив хорошее вознаграждение. – Вы должны «Четырем тузам» двадцать тысяч долларов. Если согласны на мое предложение, долг прощаю, плюс еще тридцать тысяч сверху. Это, конечно же, не проигранные пятьдесят, но все же лучше, чем ничего.
– Вы меня оцениваете прям как Джеймса Бонда, – ухмыльнулся Кольцов.
– Скорее как «крепкого орешка», – Зубанов с облегчением вздохнул и поддержал шутку.
Серый джип «Опель Вектра» мягко выкатил со стоянки возле казино. Сидя за рулем внедорожника, Кольцов то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, фальшиво насвистывая мелодию из фильма «Белое солнце пустыни».
– Ваше благородие госпожа удача...
И действительно, нехилая удача, чтобы так вот запросто и в короткий срок не только приблизиться к фигуранту, но и войти к нему в доверие. И все же, как настоящий профессионал, Глеб отдавал себе отчет, что его заслуга не больше, чем у той магнитной мины, которую боевой пловец, пройдя под водой не одну милю, пробравшись через бонные заграждения, у входа в гавань миновав охотников за диверсантами – дельфинов-убийц, приблизившись к вражескому кораблю, прилепил к днищу.
Слишком все было гладко. Он всего лишь со спокойной душой проиграл пятьдесят тысяч, выданных для этой цели Александрийским, а дальше все пошло самотеком. Ему выдали кредит, по-быстрому отбили назад и тут же, наехав, предложили работу за очень неплохие деньги. «Да что там предложили, Зубанов едва ли не слезно уговаривал, – размышлял про себя сыщик. – По всему выходит, что Серафиму Кирилловичу меня представили в самом лучшем свете. И сделать это мог только человек, которому Зубанов доверяет, как самому себе. Скорее всего, засланный казачок – не кто иной, как начальник службы безопасности. Наверняка в прошлом старший офицер госбезопасности, такие в любое время в цене у „белых воротничков“. Долгие годы он, как цепной пес, стоял на страже интересов хозяина, а когда тот стал ему доверять как себе, использовал того, как пешку в шахматной партии. Вот и выходит, что бывших чекистов не бывает, и это уже не красивый киношный бренд, а жизненная философия».
Последняя фраза из собственных размышлений напомнила Глебу, что еще совсем недавно он был свободным «охотником за головами», капитаном в отставке, а теперь – майор действующего состава службы безопасности.
Сейчас, в очередной раз взглянув на зеркало заднего вида, он по-прежнему не обнаружил за собой слежки.
«Если я не вижу „хвоста“, то это вовсе не означает, что его нет», – от этой мысли в груди сыщика неожиданно стало тепло и приятно. Кольцов снова почувствовал себя молодым и отчаянным. Как в те времена, когда служил в специальном диверсионном отряде КГБ «Каскад», когда скакал неутомимым сайгаком по афганским горам, воевал с моджахедами и охотился за иностранными лазутчиками. Потом был Карабах, там, правда, все было попроще, но адреналин также заставлял кровь кипеть в венах.
В частном сыске ему тоже неоднократно приходилось рисковать жизнью. И все же это было уже не то, героем себя чувствуешь, только когда за тобой стоит Держава.
Несмотря на то, что время было позднее и ночная Москва видела уже второй сон, Кольцов еще около часа гонял по пустынным улицам. Если за ним наблюдали, то он всего лишь проявлял истинное наслаждение свободой.
Наконец посчитав, что вполне достаточно оттянулся, Глеб направил машину в сторону центра, туда, где обычно «паслись» жрицы любви. Скорость заметно снизил, чтобы не пролететь мимо нужного ему объекта. Путана с красной светоотражающей сумкой появилась на обочине, как будто вынырнула из-под земли. Девица призывно продемонстрировала красивые ноги в ажурных чулках, задирая и без того короткую юбчонку.
Глеб надавил на педаль тормоза, опустил стекло, окинул девицу придирчивым взглядом и шальным голосом спросил:
– И сколько стоим, красавица?
– Сто в час, – вытягивая дудочкой пухлые губы, густо намазанные ярко-фиолетовой помадой, пропела путана. – Двести – ночь.
– Ну и расценки, – хмыкнул «сластолюбец», наблюдая за тем, как девица перекатывает во рту комок жевательной резинки. – Не слишком дорого?
– Не-а, товар того стоит, – возразила «ночная бабочка», выдувая большой пузырь.
– Никто не жаловался, наоборот...
– Эх, подруга, умеешь ты уговаривать. Так и хочется попробовать, только вот незадача... Поиздержался я в казино. Может, согласишься за полтинник?
– Полтинник? – переспросила девица, в ее больших карих глазах замелькали цифры и расчеты. – Да меня товарки изуродуют за то, что демпингую.
– А кто же об этом узнает? – вкрадчивым голосом продолжил Глеб. – Это будет наша маленькая тайна.
– Ладно. Только по-быстрому, – решилась путана, запрыгивая на переднее сиденье внедорожника.
Глеб тут же надавил на газ, заметив, что к машине поспешно приближаются ярко разодетые девицы. Это были не товарки путаны, а скорее конкурентки, которым и принадлежала делянка на этой улице.
Они проехали несколько кварталов и, свернув в сторону чахлого скверика, остановились у живой изгороди.
Девица открыла сумочку и деловито извлекла генератор помех, исключающий любую прослушку.
– Ну-с, какие новости?
Пигалица, которая не без успеха изображала из себя проститутку, была той самой цыпочкой, что припечатала Кольцова электрошокером.
– Передай командованию, внедрение прошло успешно. Особая благодарность тем, кто готовил мой подход. Завтра в мой офис приедет бычок из пристяжи Зубанова за моим загранпаспортом, чтобы поставить визу страны Лимонии. А через три дня мы вылетаем на Африканский континент.
– Отлично, – улыбнулась девушка. – По поводу вашего задания в предстоящей акции, думаю, вы уже проинформированы. Так что моя миссия завершена, позвольте откланяться.
Она поспешно дернула ручку дверцы, собираясь выпорхнуть наружу, но не тут-то было: Кольцов заранее блокировал центральный замок.
– А скажи-ка мне, солнце, ты давно работаешь в государственной безопасности? – будто не замечая потуг пигалицы, невинным тоном поинтересовался сыщик.
Девушка перестала дергаться и, повернувшись лицом к Кольцову, не очень уверенно произнесла:
– Вместе со стажировкой скоро будет полгода.
– Ну, полгода – серьезный срок. В будущем, наверное, собираешься стать разведчицей? Или я не прав?
Тон Кольцова был абсолютно нейтральным, так что сложно было с ходу разобраться – подтрунивает он или говорит серьезно.
– Не знаю, как командование решит.
– Любая служба, будь то разведка или контрразведка, на оперативной работе требует реального вживания в образ. Чтобы ни у кого не возникло ни малейшего подозрения, что ты не тот, за кого себя выдаешь. В противном случае провал и, как следствие, ликвидация.
Глеб сделал паузу, подчеркивая важность момента, потом с деланным вздохом добавил:
– Как говорится, назвался груздем... – в этот момент его ладонь опустилась на затылок девушки и слегка надавила.
Девушка зло сверкнула своими глазищами, с ненавистью процедив:
– Ненавижу. – При этом ее пальцы уже добирались до «молнии» его брюк...
Летом светает быстро. Казалось, только что была глубокая ночь, а уже какая-то ранняя птаха во все горло щебечет в кроне дерева и небосвод из черного сперва превращается в серый, потом в бледно-голубой.
Глеб Кольцов лежал в своей постели, заложив руки за голову, и любовался обнаженной девушкой, сидящей на подоконнике с сигаретой в тонких пальцах.
У нее была маленькая, но крепкая грудь с острыми сосками. Плоский живот и красивые стройные ноги, левая была согнута в колене. Оперевшись на нее рукой с дымящейся сигаретой, она задумчиво смотрела в окно на зарождающийся день.
Связную ФСБ, как позже узнал Кольцов, звали Вероникой. После скоротечного «романа» возле сквера она неожиданно легко согласилась на более продолжительное общение.
Сейчас, глядя на молочно-бледную кожу девушки, Глеб неожиданно подумал: хорошо, что Натаха решила осчастливить Европу своим визитом. За годы их совместной деятельности бывшая секретарша стала его компаньоном, но и вела себя похуже иной жены, вечно являясь в тот момент, когда Кольцов приводил в свою однокомнатную квартиру очередную зазнобу. Все это обычно заканчивалось вселенским скандалом, бойкотом работы на фирме и очередным примирением, естественно, через постель. Такая жизнь, конечно же, вносила свою нервозную лепту. Зато сейчас сыщик чувствовал себя спокойно и умиротворенно.
Почувствовав на себе его взгляд, Вероника неожиданно обернулась и, как тогда возле сквера, зло блеснула глазами.
– Чего уставился?
– Жалею, что не художник, – зевая, проговорил Кольцов, – а то написал бы картину
«Обнаженная встречает рассвет». Только изобразил бы тебя в старом добром стиле ренессанса, чтобы все было ярко, точно и красиво. А вот экспрессионистов не люблю.
Вероника мужским жестом спрятала в ладони тонкую «Карелию», глубоко затянулась, коротко выругалась и под конец добавила:
– Сволочь ты, Кольцов.
– Что такое, неужели не справился со взятыми на себя обязательствами? – Глеб даже приподнялся на локте.
– Я, когда прочитала твое досье, просто заочно влюбилась, – голос девушки звучал с нервной хрипотцой. – Вот он, думала, настоящий мужик. Мужчина с большой буквы. А ты на деле оказался такой же, как и все. Самец, похотливое животное.
– Самец – это самое то, – самодовольно улыбнулся Кольцов. Откинув одеяло, он легко соскочил с кровати. – А вот насчет того, что я похотливое животное, это уж извините. Похотливое животное – это бык-производитель. Его кормят, холят, лелеют, а он знай себе тешит свою похоть ради увеличения поголовья скота. Я же скорее бойцовый пес, которого кормят, погоняют и гоняют только ради одного. Ради предстоящего боя, и похоть никто не дает потешить, потому что это бесполезная трата энергии. Так хозяева считают. А я что, живой организм, созданный природой, со всеми ее инстинктами. В общем, если повезет завалить какую сучку, так обязательно завалю. А болонка она или немецкая овчарка – принципиального значения не имеет. Потому что в следующей схватке какой-нибудь барбос мне может глотку разорвать.
– Сволочь ты, – без нервного надрыва, как-то по-простому выдохнула Вероника.
– У тебя, девочка, оперативного опыта всего полгода, вот когда пройдет каких-то лет пять, тогда ты поймешь правоту моих слов.
Приблизившись к девушке, Глеб нежно обнял ее за плечо, та послушно опустила голову на его грудь.
Из-за крыш высотных домов появилась малиновая макушка солнца. Сыщик провел рукой по крашеным волосам Вероники и тут же, без всякого перехода, уже обычным тоном произнес:
– Ладно, лирики достаточно. Лирика для разведчика – непозволительная роскошь. Пошли на кухню, устроим продразверстку. Не мешало бы позавтракать, а то, чего доброго, барбосы Зубанова первыми явятся в мою контору и будут ждать. Нехорошо это. Нам нужно работать на опережение...
Глава 4 Опасная африканская экзотика
Стюардесса была высокой блондинкой с пышными формами. Толкая перед собой тележку с прохладительными напитками, она буквально плыла по проходу бизнес-класса.
Кольцов невольно залюбовался ею, но едва она исчезла за ширмой, спохватился и мысленно выругался: «Твою мать, что же я не о деле предстоящем думаю, а все о бабах мечтаю. Возрастное, наверное, пора пижаму и тапочки велюровые покупать».
– Как настроение, Глеб Иванович? – Кольцова вывел из ступора голос сидящего рядом Зубанова.
– Настроение в пределах ситуации, – туманно ответил сыщик, отмечая для себя настроение своего нанимателя. Тот оказался довольно щедрым, что касалось обеспечения командировки за границу. Не только приобрел билеты на «Боинг-747» в бизнес-классе, но и оплатил президентские апартаменты в столице княжества Путу. Даже приодел Глеба, и теперь оба были в одинаковых шелковых рубашках и белых свободного покроя костюмах. Они были похожи, как герои американской кинокомедии «Близнецы», только те были гротескными персонажами – карлик Де Вито и раздутый стероидами Шварценеггер. Совсем другое дело они, несмотря на разницу в возрасте почти двадцать лет. Примерно одного роста и одной комплекции.
«А с расстояния в двести-триста метров снайпер запросто сможет спутать», – с тоской глядя на багажную полку, где, кроме дорожных сумок, лежали две белоснежные одинаковые шляпы с опущенными полями, подумал Кольцов. Перспектива быть подстреленным вместо бизнесмена показалась ему не особо радостной. И вывод – «а наш барчук на самом деле не так уж прост», после чего сыщик настроился на рабочий лад.
Двенадцать часов полета изрядно вымотали пассажиров даже комфортабельного «Боинга». Пожалуй, только Серафим Зубанов, который основную часть полета проспал, держался бодро.
Мило распрощавшись с сексапильной стюардессой, он вдруг начал пересказывать Глебу данные по стране пребывания, которые ему собрала секретарь-референт.
– Княжество Путу находится между Кенией и Танзанией. До шестидесятого года колония Великобритании, кстати говоря, политическое управление точно такое же, как и у англичан, есть свой король, но всем заправляет премьер-министр. Столица – большой город-курорт Гаробо, который находится в живописном заливе на берегу Индийского океана. Полезных ископаемых не много, где-то на северо-западе добывают медную руду, которую отправляют на переплавку в Египет, есть золото и платина, но не серьезное количество. Население в основном занимается сельским хозяйством, выращивая маис, хлопок и скот, чем обеспечивает себя едой. А основной доход в казну княжества приносит, как у ближайших соседей – Кении и Танзании, – туризм.
Кстати, здесь полно небольших городков, которые построены для обслуживания иностранных туристов...
Двигаясь от трапа самолета в сторону пограничного контроля внутри стеклянной колбы здания аэропорта, Глеб лишь автоматически кивал головой, все те факты, что сейчас преувеличенно радостно «сливал» Зубанов, ему и так были хорошо известны. Имеющиеся в запасе три дня сыщик также провел с пользой для себя.
Погранично-таможенный контроль они прошли без каких-либо задержек. Чернокожие стражи защиты государственных интересов были упитанные и неповоротливые, как гиппопотамы, при этом вовсе не злобные. Видимо, жилось им при здешнем премьере неплохо.
Сразу же за пограничным контролем их встречал представитель отеля «Хилтон». Высокий черноволосый юноша в темно-синем сюртуке, переминаясь с ноги на ногу, держал перед собой картонную табличку с надписью «Zubanov».
– Вот! – Бизнесмен с радостным криком бросился к гостиничному клерку. – И ничем не хуже, чем где-то там в Штатах или Европах всяких. Парочка звонков, и все готово, встречают как положено. Я бы сказал, как белого человека. Ну, здорово, Максимка, лимузин пригнал?
Африканец, сохраняя невозмутимость робота, сдержанно произнес:
– Лимузин, йес, сэр.
– Отлично, сынок, едем, – воскликнул Зубанов и громко захохотал. Только сейчас до Кольцова дошло, что вся эта бравада и словесный понос его нанимателя – не что иное, как животный страх перед неизвестностью...
Лимузин оказался не такой длинный, какие разъезжали по Москве, но по местным меркам невообразимо роскошный. Кожаный салон, мини-бар со множеством дорогих напитков, кондиционер и прочие навороты.
Развалившись по-барски на заднем сиденье, бизнесмен повелительно произнес:
– Трогай.
Когда лимузин плавно тронулся с места, Зубанов снова заговорил: