– Да! – рявкнул он по привычке в трубку. – Майора Туманова? А кто его спрашивает? – потом прижал трубку рукой и, передавая ее Федору, сказал: – Дежурный ОВД Киевского вокзала до тебя домогается.
Федор удивленно уставился на Грека и, взяв трубку, представился:
– Майор Туманов. Слушаю вас.
– Капитан Вахромеев, – представился в свою очередь дежурный. – Мы тут задержали пьяную гражданку, устроившую мордобой на территории вокзала, так вот она попросила связаться с вами.
– Кто ж это такая хулиганка? Как ее фамилия? – спросил Федор.
– Да я сейчас передам ей трубку, поговорите, – пообещал дежурный, и Федор тут же услышал голос Тамарки:
– Федор Николаевич. Это я. Тамара.
Федор вздохнул. Вот досталась ему морока с этой бомжихой. Опять уже что-то натворила. Один Дмитрич имел на нее влияние.
– Я уже понял, что это ты. Только позволь тебя спросить, какого ты хрена делаешь на Киевском вокзале? Да еще хулиганишь?
Грек с Ваняшиным переглянулись, оба улыбнулись. А капитан позволил себе отпустить в адрес майора очередную шуточку:
– Николаич, невеста звонит?
Так они с лейтенантом называли бомжиху, видя, какую заботу проявляет о ней майор.
– Ага, невеста. Придурки вы оба, – не вытерпел Федор, показав обоим кулак, а потом накинулся на звонившую: – Я тебя на работу определил. А ты, значит, опять по вокзалам шляешься. На старое перешла?
– Да не шляюсь я, Федор Николаевич. Тут такое дело… Я решила съездить к сестре в Брянск. Не видела ее с тех пор, как бомжевать стала. Отпросилась у директора на три дня. Он мне и аванс выписал за хорошую работу. А вы сразу ругаетесь, – укорила она Туманова.
Голос у Федора сразу подобрел. Выходит, Тамарка еще не совсем потерянный человек. Только как быть с мордобоем, про который говорил дежурный? Федор попытался узнать у Тамарки, что произошло.
– Ну, а чего ты там натворила? Рассказывай. Только не вздумай врать.
Грек с Ваняшиным наклонились поближе к Федору, чтобы тоже послушать, что там случилось с «невестой» майора. Но Федор прижал поплотнее трубку к уху, а им обоим показал кукиш. Нечего подслушивать. В конце концов, это не их «невеста».
– Решила я с аванса купить бутылочку портвешка, – продолжила Тамарка. – Расслабиться захотелось. Отошла в сторонку, ну и полбутылки выпила. Гляжу, а этот гад идет, который Дмитрича застрелил и всех наших. Идет по платформе с сумкой в руке. Шапку с козырьком нацепил. В темных очках. Ну, я за ним пошла, чтоб в рожу получше рассмотреть. А когда он расписание смотреть стал, очки снял, я его и узнала. Чего было в руке, тем по башке и двинула.
– И что же у тебя в руке было? – строго поинтересовался Федор.
Тамарке ничего другого не оставалось, как вздохнуть.
– Бутылка с недопитым портвейном, Федор Николаевич, была…
– Постой, постой. А ты не ошиблась? Это точно тот самый человек?
– Федор Николаевич, разве я с полбутылки красноты опьянею? – Тамарке представилось, что ее благодетель откровенно насмехается над ней. Поэтому Федор поспешил разуверить ее в неправильном восприятии его слов. Сказал, подмигнув Греку с Ваняшиным:
– Я думаю, вряд ли. С полбутылки ты будешь ни в одном глазу.
И Тамарка уже повеселевшим голосом произнесла:
– Правильно. Вот вы молодец. Понимаете меня. А потом, я же прежде чем врезать ему по чану, заглянула в его противную рожу. Один к одному, как вы на фотографии мне показывали.
Федор глянул на часы. До Киевского езды чуть больше пятнадцати минут, если на служебной «Волге» да с мигалкой – и того меньше.
– Ладно. Сейчас мы приедем. Передай трубку дежурному, – сказал Федор Тамарке, а когда трубка перекочевала в руки капитана Вахромеева, попросил: – Слушай, браток. Мы сейчас подъедем, где тот фрукт, которого она ударила? Надеюсь, не в морге?
– Нет. Он оказался живучим. В медпункте у нас на вокзале.
– Слушай, пошли кого-нибудь, приглядеть за ним. В общем, пусть подождет до нашего приезда. Надо нам глянуть на него. Лады?
– Да нет проблем. Сделаем, – пообещал капитан Вахромеев.
Глава 23
На душе у Руслана было скверно. Время шло, а он еще так и не отомстил за убийство отца. Решил рискнуть, подъехать к дому и, возможно, даже поговорить с соседями. Уж кто-кто, а соседи, как правило, знают все последние события.
На этот раз он взял в прокате довольно приличную «трешку». Сначала договор оформил на двое суток, но потом пришлось переоформить еще на трое. После того как ушел с частной квартиры, даже заночевал в арендованном «жигуленке».
Хорошо, что он не стал торопиться и подъезжать к подъезду, в котором жил отец. Остановился возле соседнего дома. И не успел выкурить сигарету, как к подъезду подкатил ментовской микроавтобус «Газель» и из него высыпала куча ментов и двое пацанов в наручниках.
«Они! Суки», – пришла к нему догадка, когда менты повели обоих парней в подъезд, где жил его отец. Он уже знал, что сейчас будет происходить там, в квартире. Эти двое будут давать признательные показания. Иными словами, показывать, как они убивали старика.
Как бы сейчас Руслан хотел очутиться там с ними, разумеется, без ментов. Пусть даже он будет не вооружен. Все равно бы этим двоим не удалось уйти от возмездия. Но теперь, теперь бессмысленно крутиться тут. Его снайперская винтовка осталась там, в парке. И самое, наверное, правильное, если он сейчас уедет. Порядком наследил тут и бандитам, и ментам. Жаль только, не удалось вернуть деньги. Хотя на это он, если честно, не очень-то рассчитывал с самого начала.
Машину он вернул в прокат, взял такси и приехал на Киевский вокзал. С документами у него полный порядок. Новенький паспорт гражданина России лежит в кармане. И он теперь не Приходько. С Приходько покончено. Его больше нет. А есть – Василенко Станислав Иванович, уроженец Белоруссии. И сейчас он едет не куда-нибудь, а на свою родину, в город Брест. Это он скажет, если остановят менты.
В кассе он взял билет до города Бреста и до отхода поезда решил послоняться по вокзалу. Самое время пропустить бутылочку пивка.
Еще там, у кассы, краем левого глаза заметил, что за ним прицепилась какая-то невзрачная бабенка. Одета так себе, от моды далека, хотя и все чистенькое. Но он все равно подумал, что эта матрешка скорее всего хочет поклянчить у него денег. А оправдание тут у них всех одно, не хватает денег на билет уехать. Только врут они все.
Руслан бы мог дать сотку-другую. Пусть подавится и отвалит. На нервы действует. Вот прилипла как муха. Да еще вроде пьяная.
Он бродил по платформе, видя, что женщина не отходит, следует за ним как тень. «Надо спросить, какого ей надо?» – подумал он и только остановился, сделав вид, будто смотрит на табло с расписанием, как эта ненормальная подошла и вдруг жахнула его бутылкой по голове.
Пришел он в себя только в медпункте. Дежурный врач уже собрался вызывать бригаду из «Склифа», но Руслан открыл свой единственный заплывший глаз. Возле него стоял милиционер, врач и медсестра.
– За что она вас так? – спросил молодой лейтенантик. А Руслан сам не мог толком понять, что произошло. Ведь ничего не сделал этой дуре.
– Вот видите, у вас сотрясение с частичной потерей памяти. Вам срочно надо в больницу, – настаивал врач. Но Руслан в категоричной форме отказался. И даже готов простить ту дуреху, не подавать лейтенанту заявления о ее хулиганских действиях.
– Черт ее знает. Ненормальная какая-то. Наверное, пьяная. Я видел, она пила портвейн, – сказал он лейтенанту. – Я спешу. Скоро отходит мой поезд, – соврал Руслан, потому что до отхода поезда было еще три часа. Но торчать здесь в роли больного, окруженного вниманием медиков и ментов, он не хотел. Лучше бы этот безусый мент отвязался, а то будет задавать вопросы. Еще не хватало документы проверить.
– Подождите пока, – вдруг сказал лейтенант, присаживаясь рядом.
Руслан напрягся, что еще им нужно от него? Ведь ясно сказал и для тупых повторять не собирается, никакого заявления он подавать не станет. Какой смысл удерживать его здесь? Перебинтовали голову, и на том спасибо. Дальше он уж как-нибудь сам. Без них обойдется.
– Дежурный сказал, с вами хотят переговорить, – сказал лейтенант как отрезал и добавил, как бы между прочим: – Сейчас подъедут.
Руслан сделал вид, что все сказанное лейтенантом ничуть не интересует его, а скорее удивляет. Поэтому и спросил, придав голосу побольше удивления:
– Вроде у меня тут нет знакомых. Кто же в таком случае подъедет?
Об этом лейтенант распространяться не стал. Предчувствие никогда не обманывало Руслана. И на этот раз оно подсказывало беду. Он покосился на сумку. В ней на самом дне, закрученный в тряпки, лежал его пистолет. Чувствуется, скоро он понадобится Руслану. Хотя нет. Он посмотрел на лейтенанта. У того на ремне из кобуры виднелась рукоять «макарова». Какой смысл лезть в сумку, когда можно одолжить оружие у этого молокососа. И это совсем не трудно.
– Лейтенант, – зашептал он милиционеру на ухо, – тут хоть есть где поссать? Сил нет терпеть. Только пива попил, а тут эта дура…
Лейтенант улыбнулся и понимающе кивнул.
– Конечно. Туалет прямо по коридору и направо.
– Слушай, будь добр, проводи, башка что-то кружится, – попросил Руслан и сам взял лейтенанта под руку. Тот ничего не заподозрил.
Врач с медсестрой копошились в процедурной возле какой-то старухи, издающей тяжкие вздохи. Хотя, по мнению Руслана, здоровья у той было на десятерых. В медпункт она вошла сама, причем с двумя огромадными сумищами, в которые таких, как он, можно запихнуть четверых. И она бы всех их доперла.
– Вот и туалет, – сказал лейтенант, открыв дверь с нарисованной на ней фигуркой человечка. – Я уж не пойду с вами к писуару.
В туалете было две кабины, которые на момент их вхождения оказались свободными. Руслан быстро огляделся. Улыбнулся.
– Спасибо тебе, добрая душа. Не дал обоссаться.
Кажется, лейтенант хотел засмеяться. Он раскрыл рот, и в этот момент Руслан ударил его в висок. Потом быстро втолкнул в раскрытую кабину и выхватил из кобуры пистолет. Фуражку бросил в унитаз.
– Отдохни пока тут, служивый, – сказал он и быстро вышел. Убивать молокососа не хотел. Отлежится, отойдет. Зато теперь он без сторожа. Свободный человек. И плевал на всех тех, кто хочет с ним поговорить.
Он торопливо шел по коридору и вдруг резко остановился. Впереди, метрах в десяти, увидел майора, опера, которого заказал Туз, а с ним еще двоих в гражданке. Понял, о ком говорил лейтенант. Майор Туманов. Он все-таки нашел его и вряд ли позволит теперь уйти.
– Кажется, на этот раз я опоздал, – сказал он себе и, выхватив из-за пояса пистолет, выстрелил. Но и на этот раз ему не повезло, не попал, так ведь и пистолет чужой, не пристрелянный. Он не стал ждать, пока все трое ментов разрядят свои обоймы в него, побежал по коридору, прижимаясь к колоннам. Только бы добежать до окна.
Федор прицелился убегающему в ногу. Выстрел, и киллер растянулся на полу. Волком посмотрел на того, кто в него попал. На Туманова.
– Ильинский, советую бросить пистолет. Или мы открываем огонь на поражение, – крикнул Федор, прикрываясь массивной дверью.
Грек с Ваняшиным прижались к стенке по другую сторону коридора, держа преступника на мушке. Ждали команды Федора.
Услышав выстрелы, к ним уже бежали двое патрульных сержантов, дежуривших внизу у выхода. Они быстро перекрыли коридор.
У Руслана была минута на размышление, в течение которой он понял, что с раненой ногой ему не уйти. Обложили менты. Если начнет отстреливаться, вся эта ментовская свора сделает из него решето.
Есть еще выход – пустить себе пулю. Мысль об этом показалась ему ужасной. Хотелось жить. И он, подумав, швырнул по полу пистолет.
– Не стреляйте. Я сдаюсь, – сказал он и, опираясь руками в пол, тяжело поднялся. Засмеялся, вспоминая ту бабу с бутылкой. Вот сучка. Если б не она, ни за что бы менты не взяли его. Жаль, не убил ее.
Грек с Ваняшиным подбежали, надели на руки киллеру наручники.
Федор сидел, рассматривая сотовый телефон «Нокиа».
– А мы думали, сотовик попал в руки к убийце Приходько, – сказал Грек, сидящий рядом и поглядывающий на киллера. – А он, оказывается, у его сына. Зачем ты забрал у отца сотовый?
– Я не забирал. Это подарок отца мне на день рождения, – хмуро проговорил Руслан. Ранение у него оказалось легким. Пуля не задела кость, пробив мягкие ткани ноги. Врачи наложили повязку, перебинтовали ногу и разрешили Туманову провести допрос. Теперь Руслан Приходько сидел на стуле для особенных гостей этого кабинета.
Грек и лейтенант Ваняшин расположились по обе стороны от него.
– Теперь я понял, как вы узнали о нашей встрече с Тузом в парке. Вы прослушивали мой телефон. Я совершил большую ошибку, оставив у отца договор на предоставление услуг телефонной компании…
– Да и не только. Вы совершили еще одну непростительную ошибку, застрелив свою бывшую жену Ирину и бомжей из одного и того же пистолета, – сказал Федор, давая понять, что убийце нет смысла отпираться. Но лицо у киллера оставалось невозмутимым. Держался он на допросе спокойно. И с тем же невозмутимым спокойствием сказал, уставившись в лицо майору своим единственным глазом:
– У вас нет свидетелей, – и улыбнулся, насмехаясь по поводу несостоятельного обвинения. Но разве мог он смутить майора Туманова и тем более сбить его с толку. Да ни в жизнь. Федор улыбнулся.
– Вы ошибаетесь, уважаемый, – ответил майор с улыбочкой. – У нас есть свидетель, да еще какой, – он посмотрел на Грека с Ваняшиным.
Те не скрывали улыбок. Только теперь не ехидных. Теперь к бывшей бомжихе они относились с уважением.
– Женщина, – сказал Грек, наблюдая за реакцией задержанного.
– Что? – Лицо киллера сделалось напряженным. Кого мент имеет в виду? – Какая еще женщина? Гражданин начальник, вы даете.
Туманов решил, что настало время для откровенного разговора.
– Та, которая ударила вас бутылкой по голове. Она бывшая бомжиха. Видела, как вы хладнокровно расстреляли бомжей. А одного, по кличке Лом, увели с собой. Полагаю, впоследствии он и заменил вас в сгоревшей квартире. Иначе для чего бы он вам нужен. А, Ильинский?
Руслан судорожно сглотнул. Этот майор был очень неглупым.
– Вот стерва! Как же я проглядел там ее? – огорченно сказал киллер.
– А вы и не могли ее видеть. Она спряталась в другой квартире. Но вот она вас видела хорошо и опознала по предъявленной фотографии. А потом и на вокзале. Вот так, Ильинский. Или Приходько?
– Подожди, майор. Про какую такую фотографию ты говоришь?
Теперь Федор видел в левом глазу убийцы полную растерянность. Руки, скованные наручниками, он то и дело сжимал. Волновался.
«О-о, да ты, кажется, нервничаешь», – подумал Федор и достал из ящика стола фотографию, на которой был запечатлен киллер с автоматом в руках, высунувшийся из окна. Как тебе, дорогой, эта фотка?
На этот раз на лице убийцы выступила отчетливая бледность. Он вспомнил, как, прицеливаясь в Мономаха, видел, как у того в правой руке что-то блеснуло. Тогда он спешил выполнить свою работу, особенно не придал этому значения. Решил, что это блеснул золотой перстень, который носил Мономах. И только теперь узнал, что это было.
– Маленький фотоаппарат. Он был у вора в руке. И прежде чем умереть, он успел вас сфотографировать. Вот вам еще доказательство.
Руслан долго молчал, уставившись единственным глазом в пол. Наверное, он обдумывал свое незавидное положение. Если об этой фотографии знают менты, не исключено, что о ней знают и воры. Они не простят ему убийство Мономаха. Значит, его неминуемо ждет смерть.
– Сука ты, майор! Воры тебя заказали, заплатили мне, чтоб я тебя пристрелил. Я тебе, можно сказать, подарок сделал, хотя мог тебя и уложить. А ты… – киллер опустил голову: понял, что обречен.
Федор улыбнулся. Не верил в великодушие убийцы. Просто здесь было что-то другое, и вот оно заставило киллера повременить с выполнением заказа. И с этим еще Федору предстоит разобраться. Но в должниках он никогда не ходил. А еще он был мастер сюрпризов.
– Да, я тебя помню. Это ведь ты чуть не сбил меня с ног. Что не убил тогда, спасибо. Но я тоже хочу тебе подарок сделать… – сказал Федор.
Киллер поднял голову. Что еще за подарок? Чего удумал мент?
– Леш, приведи, – сказал Федор лейтенанту Ваняшину.
Лейтенант Ваняшин вышел, но скоро вернулся, ведя впереди себя высокого парня в клетчатой рубашке, джинсах и кроссовках без шнурков. На руках у того были наручники.
Руслан сразу узнал его. Это ведь один из тех, кого менты привозили для проведения следственного эксперимента по факту убийства его отца. Ну, спасибо майору. Дает возможность отомстить за смерть отца.
– Значит, он убил моего старика? – проговорил Руслан, резко поднялся со стула и обеими руками ударил парня в лицо.
Тот отскочил к здоровенному сейфу, но не упал. Хотел кинуться на своего обидчика, но Грек с Ваняшиным растащили их по углам.
– Как трогательно. Отец воспитывает своего сынка, – иронично заметил майор Туманов и тут же добавил: – Только не слишком ли поздно?
Он увидел, как киллер точно обмяк на стуле, всматриваясь в лицо парня и находя в нем сходство с собой. Вот он, сюрприз.
Тула смотрел на папашу недоверчиво, со злостью, исподлобья, как затравленный волчонок. Не верил, что сидящий напротив человек его настоящий отец. Но вдруг взгляд его дрогнул, и он, чтобы не расплакаться, опустил глаза.
А из левого глаза киллера выкатилась крупная слезинка и поползла по щеке. Не думал он, что вот так повстречается со своим сыном.