– Для меня? – тихо спросила она.
– Конечно. Это ведь у тебя день рожденья.
Тори сжала зубы. У нее не было торта на день рожденья с тех пор, как ей исполнилось двенадцать. Она запретила тете Кэрол печь для нее торт. Это всегда делала мама. Мамы больше не было, и дней рождений – тоже. Но этот жест со стороны Сэм, согрел ее сердце, больше чем она могла себе представить, и больше чем она могла выразить.
– Спасибо, – прошептала она.
– Пожалуйста, – так же тихо ответила Сэм и протянула сумку Тори. – Еще я принесла вино и кое-какие закуски. Не хотелось приходить с пустыми руками.
Ошеломленная Тори смотрела на нее.
– Ты даже не представляешь, как много это для меня значит. Никто и никогда не делал этого для меня.
– Ну у тебя же день рожденья. Мы будем его праздновать.
– Тогда поднимайся на борт, – предложила Тори.
Они отчалили от пристани сразу же, как только разместили вещи Сэм в кабине. В этот раз она снова села рядом с Тори у приборной доски. День был теплым, и намекал на грядущую жару, но Сэм думала, что здесь, на водном пространстве вряд ли будет жарко. Она принялась разглядывать берега. Деревья уже покрылись листьями, и пейзаж стал по-настоящему весенним и зеленым. Здесь она чувствовала себя молодой. Сэм всегда нравилось бывать на природе, даже зимой, ведь она выросла в Денвере. Она отлично каталась на лыжах, и, если бы ее родители не возражали, вполне могла бы выступать на соревнованиях. Но ее мать настаивала на том, что этот спорт не для девушек, тем более не для девушки, которая должна стать женой сына мэра.
И почему она почти перестала бывать на природе? Из-за колледжа? Может быть. К тому же, когда она начала работать, она слишком уставала. Потом – Роберт. Он был типичным городским ребенком. По выходным – бранч, потом поход по магазинам или в кино. Или ужин дома, приготовленный своими руками, вдвоем или с друзьями. В основном, это были его друзья. Она хорошо с ними ладила, но все они были коллегами Роберта. Говоря по правде, ее коллеги не вписались бы в эту компанию. Но все это не оставляло времени на занятия спортом. Сэм огляделась вокруг и остановила свой взгляд на Тори, она была такой загорелой, такой стройной, и прекрасно смотрелась на яхте.
– Ты какая-то очень тихая, – сказала, наконец, Тори.
Сэм махнула рукой, не зная, что сказать.
– Слишком много мыслей сразу. Во сколько ты приехала сюда?
– В четыре.
– Сразу с работы? Ты же устала.
– Да, но я подумала, что будет гораздо приятнее проснуться здесь, чем в моей маленькой темной квартирке.
Сэм попыталась представить себе, как выглядит эта квартира. В ее воображении это был старый покосившийся дом с маленькими мрачными комнатами. Там, наверно, мало мебели, а шторы всегда закрыты. Образ получился каким-то грустным, но она сомневалась, что далеко ушла от правды.
Тори завела яхту в одну из небольших бухт, бросила якорь, и они вынесли стулья на солнце. Сэм взяла предложенное пиво и уселась, закрыв глаза. Яхта покачивалась на воде, и ее потянуло в сон. Пытаясь бороться с сонливостью, Сэм посмотрела на Тори, которая сортировала блесну. Интересно, ей правда так нравится рыбачить, или это просто средство от одиночества?
– Ты всегда любила ловить рыбу?
Тори кивнула.
– Мы часто ходили в походы, и обычно на озеро. В общем-то, мы бывали тут достаточно часто. Мой папа любил ловить рыбу, думаю, это для него было хорошей терапией, понимаешь? Тут ведь нужно просто сидеть, закидывать удочку, вытягивать рыбу, и снова закидывать. Так легко забыть… обо всем. – Тори встала и закинула удочку, потом потянула ее на себя. – Несколько раз мы ездили в Колорадо. Папа купил старый дом на колесах. Там было жутко тесно, но очень весело. Горы в Колорадо невероятно красивые. Наверно, ты по ним скучаешь.
– Да, бывает иногда. Я всегда думаю, что как-нибудь летом, вернусь туда и побываю в горах. Но если я это сделаю, мне придется встречаться со старыми знакомыми. А это наводит на меня жуткую тоску.
– Когда ты в последний раз была дома?
Сэм скривилась. Ей никогда не нравилось говорить об этом.
– Ты решишь, что я отвратительна.
– Нет, не решу.
– На похоронах бабушки, шесть лет назад.
Тори лишь кивнула. Не ей судить Сэм. То, что у нее была идеальная семья, еще не значит, что все семьи такие. Она постоянно видела множество разных ситуаций – дети, убегающие из дома, родители, которые отворачиваются от своих детей. Очень многие родители ждали от своих детей слишком многого, пытались сделать так, чтобы они прожили ту жизнь, о которой мечтали сами. Очень редко из этого что-то получалось.
– А у тебя не было бабушек и дедушек, Тори?
– Семья моей матери родом из Мичигана. Мы с ними почти не общались. Бабушка, папина мама, была жива, но не очень здорова. С ней жил мой дядя, он тоже был полицейским. Но у них с отцом были напряженные отношения, и все это влияло на детей, так что они меня особо не ждали. Я какое-то время жила с ними, но была им в тягость.
– Твой дядя еще жив?
– Да. Примерно шесть лет назад он ушел на пенсию в звании капитана.
– Но вы с ним и сейчас не близки?
Тори пожала плечами.
– Он никогда не скрывал, что недолюбливает меня. Не знаю, почему – из-за папы или из-за того, что меня вырастили тетя Кэрол и Луиза. Хотя у нас с ним, не так уж много было стычек. Он работал уже в сводном разведывательном подразделении, когда я перевелась в отдел убийств.
– Не так уж много было стычек? Это значит, что вообще они были?
Тори засмеялась.
– Как-то раз он сказал мне, что я невозможна, что я себя не контролирую, и вообще мне повезет, если я доживу до тридцати.
Сэм покачала головой, пытаясь представить Тори двенадцатилетней девочкой, а потом молодой женщиной. Да, с ней, наверняка, было нелегко. Сэм улыбнулась. Да и сейчас все уверены, что с ней тяжело.
Они сидели в тишине, Тори забрасывала удочку, иногда проверяла наживку. Они почти не разговаривали, но это не была напряженная неуютная тишина – наоборот, они были расслабленны, и молчать было даже приятно. Они понемногу смаковали пиво, и к тому моменту, когда солнце начало садиться, Сэм уже ощущала неслабое опьянение, наряду с сильным голодом. Она зашла внутрь, порезала сыр, который принесла, и наполнила тарелку крекерами.
– Ммм, – промычала Тори с набитым ртом. – Думаю, пора поужинать. У меня есть пара стейков. Как тебе такое предложение?
– Было бы здорово, – согласилась Сэм.
– Тебе ведь не нужно домой?
– Нет. Ну, если ты не против компании.
– Я не против твоей компании.
Сэм проводила Тори взглядом, и села, держа в руках тарелку с крекерами. Вода отливала розовым светом, солнце почти село, и озеро успокоилось. Его поверхность стала похожа на гладкое стекло. Скоро послышалось кваканье лягушек и ответное тресканье цикад. Был прекрасный весенний вечер, и Сэм даже представить не могла, что в этот момент ей могло быть лучше где-то еще.
Тори вернулась, принеся с собой пакет с углем и два бокала с вином. Подав вино Сэм, она насыпала уголь в гриль. Они молча сидели и смотрели на тлеющий уголь.
– Все в порядке? Я имею в виду прошлую ночь. – Вдруг сказала Тори. Она беспокоилась из-за этого целый день. Вчерашние танцы были слишком яркими и запоминающимися – по крайней мере, для нее. К концу вечера, ей пришлось бороться с собой, напоминая себе, что это не настоящее свидание. Несколько раз ей приходилось удерживать себя, чтобы не поцеловать Сэм. Но они неплохо отдохнули. Конечно, они оказались в этом месте по стечению весьма трагических обстоятельств, но эти несколько часов с Сэм оказались для нее бесценны. Она обнаружила, что ей хорошо с Сэм, она интересна, восхитительна и, кроме того, любит подразнить. Интересно, понимала ли Сэм, что она делает?
– Прошлую ночь? Конечно, все было хорошо. Что ты имеешь в виду?
– Просто… если я сделала что-то, из-за чего ты почувствовала себя неуютно, извини. Я не специально.
Сэм улыбнулась.
– Нет, что ты, ты ничего такого не сделала. Мне было весело. Я понимаю, что это звучит ужасно – учитывая, зачем мы туда пошли. Но мне… было очень хорошо с тобой прошлой ночью.
– Хорошо. Мне тоже понравилось. Я же редко где-то бываю. Не то чтобы я думаю, что это была не работа, а что-то другое, – быстро объяснила она, смутившись. – Просто было хорошо заняться чем-нибудь, а не…
– Быть одной? – предположила Сэм.
– Да.
Сэм протянула руку и обвила пальцами запястье Тори.
– Я очень хорошо провела время, Тори. Рада, что ты тоже.
Тори кивнула. Все ее внимание было приковано к пальцам Сэм на ее руке. Сэм убрала руку, и Тори вздохнула.
– Ты ничего не сказала о Роберте. Он не расстроится из-за того, что ты здесь?
– Он не знает. Я не видела его с четверга, – призналась Сэм. – Мы с ним поговорили. В смысле, об отношениях. И я сказала, что у нас ничего не получится, и что я не хочу за него замуж.
– Наверно, он тяжело это воспринял.
– Он думает, что мы с ним созданы друг для друга. Что мы с ним родственные души, – тихо проговорила она. – Но это не так. Я не верю, что мы предназначены друг другу судьбой.
– Ты веришь, что такое возможно?
– Не знаю. Было бы замечательно, разве нет?
– Ммм.
– С тех пор как я с ним поговорила, мне гораздо легче. Я знаю, что причинила ему боль. Но он не понимает меня. – На самом деле, она и сама себя плохо понимала. Полгода назад она была уверена в своих отношениях. Но уверенность – это не то же самое, что удовлетворенность. Теперь она точно знала, что не смогла бы прожить так целую жизнь. Они с Робертом просто существовали рядом, и продолжать в том же духе всю жизнь было бы очень скучно.
– Вы останетесь друзьями?
– Не знаю, были ли мы когда-либо друзьями. Я никогда не доверяла ему так, как Эми… или тебе. Мы просто встречались, вот и все.
– А мы с тобой друзья? – спросила Тори.
– Я думаю, да. Ты так не думаешь?
Тори посмотрела на воду.
– У меня… вообще нет друзей, – призналась она. И это была правда. Ей некого было назвать другом. Самым близким для нее человеком был Малоун, и то только потому, что он иногда настаивал на том, чтобы она приходила к нему в дом на семейные ужины.
– Теперь есть, – тихо сказала Сэм.
Повернувшись, Тори заглянула в глаза Сэм, которые выражали тепло, уверенность и честность.
– Спасибо.
– Спасибо тебе за то, что ты позволила мне увидеть себя настоящую. Ты прячешь это от всех. Не знаю, почему, но это так.
Тори промолчала. За долгие годы это вошло в привычку. Она столько потеряла. А когда снова позволила себе полюбить, тетя Кэрол и Луиза тоже ее оставили. Ее сердце просто разрывалось от очередной потери.
Сэм почувствовала, что разговоров пока хватит. Самое время устроить праздник!
– Хочешь, я принесу стейки?
Тори встала.
– Нет, я сама. А ты возьми вино.
Сэм вошла внутрь вслед за Тори, потом спустилась вниз и вытащила из рюкзака свой маленький подарок. Наполнив оба бокала, она подождала, пока Тори закончит выкладывать стейки на гриль и присоединится к ней.
– Вот, – сказала она, вручая Тори подарок. – С днем рожденья!
Тори взяла маленькую коробочку и повертела ее в руках. Потом посмотрела на Сэм и искренне улыбнулась.
– Спасибо.
– Ты же еще не открыла его, – поддразнила ее Сэм.
Тори немедля надорвала обертку и вытащила длинный бархатный футляр. Медленно открыв крышку, она обнаружила серебряный браслет. Когда она достала и повернула к его себе, она почувствовала дрожь в руках. На плоской поверхности было выгравировано ее имя. Она посмотрела на Сэм, проклиная слезы, которые выступили у нее на глазах.
– Он очень красивый, – сказала она охрипшим от наплыва эмоций голосом.
– Переверни его, – шепнула Сэм.
Тори перевернула. «Лучшей в мире напарнице».
– Сэм, – прошептала Тори и опустила голову. Она не знала, что сказать.
– Я серьезно так думаю. Ты лучшая.
– Я буду хранить его, – сказала Тори. Потом протянула браслет Сэм. – Ты поможешь мне его надеть?
– Конечно. – Сэм застегнула браслет на запястье Тори, и потянула руку к свету. Он хорошо на ней смотрелся. Сэм целую неделю мучилась над выбором подарка. Ей казалось, что браслет – это слишком личная вещь. В конце концов, они и правда не так уж хорошо друг друга знали. Но ей хотелось подарить Тори что-то, что могло бы выразить ее чувства, и что могло быть лучше, чем выгравировать их?
– Я не получала подарков на день рожденья целую… вечность, – призналась Тори. – Спасибо тебе, Сэм, ты сделала этот день особенным.
– Спасибо, что позволила разделить его с тобой.
Тори встала и перевернула стейки. Она была по-настоящему тронута. В первую неделю знакомства она вряд ли вела себя приветливо. В общем-то, она специально делала все, чтобы оттолкнуть эту молодую женщину. Но это оказалось не так уж просто. И понемногу она втерлась к Тори в доверие, просто принимая ее смены настроения без всяких вопросов. К лучшему это или нет, но они были настоящими напарниками. Тори улыбнулась. Ей явно повезло.
Сэм поместила картошку в микроволновку, и они поужинали за маленьким столом. Иногда о чем-то говорили, но в основном ели в тишине. Но, как и раньше, это была уютная тишина. Сэм часто смотрела на браслет. Он прекрасно подходил Тори. Они смотрели друг другу в глаза, и на их лица ложились мягкие тени от освещения яхты.
Они допили вино на палубе, а потом разошлись по каютам. Обе устали. Сэм заснула почти сразу же, а Тори некоторое время лежала без сна, снова и снова пробегая пальцами по браслету.
Глава двадцать седьмая
Они задержались на яхте дольше, чем планировали, благодаря прекрасной и теплой погоде, уж очень не хотелось возвращаться в город. Яхта шла к пристани, а Сэм и Тори наслаждались закатом.
– Я, наверняка, обгорела, – сказала Сэм. – Не помню, когда в последний раз я два дня подряд была на солнце.
– Да, нос у тебя красный, – ответила Тори. – Но выглядишь ты хорошо. Намного расслабленнее, чем когда приехала.
– Может, это потому что я проспала двенадцать часов?
– Хорошо спится на яхте, да?
– Да, это почти то же самое, что спать на огромном водяном матрасе, – поддразнила Сэм, толкнув Тори плечом.
Тори расхохоталась. Она так давно не общалась с кем-либо в такой непринужденной манере, что все еще не могла к этому привыкнуть. Она помнила себя маленькой, счастливой, смеющейся девочкой. Но прожив столько лет во тьме, ей было страшно выйти на улицу и оказаться под солнцем. Сэм потихоньку вела ее наружу, и Тори видела себя настоящую. Это удивляло ее, она думала, что умение радоваться жизни в ней умерло… вместе с ее семьей.
– Знаешь, ты можешь приезжать сюда, когда захочешь, – предложила Тори.
– Возможно, тебе придется пожалеть об этом приглашении, – смеясь, ответила Сэм.
– Нет, я не пожалею. Мне нравится, когда ты здесь.
Их глаза встретились, и они улыбнулись друг другу.
– Спасибо. Мне нравится… быть с тобой, – призналась Сэм.
Тори замедлила ход и искусно подвела яхту к причалу. Сэм спустилась с лестницы и, взяв канат, привязала судно к пристани – так, как в прошлый раз делала Тори. Потом они забрали вещи из каюты, и Сэм подождала, пока Тори закроет яхту.
Никто из них не обратил внимания на двух мужчин, которые ловили рыбу на пристани. И это оказалось ошибкой. Когда они проходили мимо, эти двое повернулись к ним. Сэм закричала, когда один из них схватил ее. Тори резко обернулась, пытаясь дотянуться до Сэм, но ее ударили куском арматуры по голове, и она упала на колени.
Сэм смотрела, как Тори упала лицом в пирс и осталась лежать без движения. Она дернулась, пнула мужчину в пах. Сзади ее крепко держали, и она снова закричала:
– Помогите! Кто-нибудь, помогите!
– Закрой ей рот!
Большая рука зажала ей рот, и Сэм испуганно увидела, что к ним подходят еще трое мужчин. Все, кроме одного, одеты в рыбацкую одежду. Этот же был в костюме и с галстуком.
– Так вот они какие, дамочки-полицейские? – спросил он. Подойдя к Сэм, он посмотрел ей в глаза. – Меня зовут Санчез Гомес, и тебе придется пожалеть, что ты услышала мое имя. Он вынул из кармана куртки пару наручников и, бросив их одному из мужчин, показал на Тори. – Наденьте на нее наручники и сбросьте в воду.
Сэм видела, как они грубо схватили Тори и заломили ей руки. Она еще раз попыталась пнуть одного ногой, но тот, кто ее держал, отдернул ее назад. Сэм чувствовала, как слезы катятся по ее щекам, и попыталась кричать, когда они подняли безжизненное тело Тори. С ее лица стекала кровь. Не церемонясь они сбросили ее в воду. Ошеломленная Сэм кричала, видя как на ее глазах тело Тори исчезает из виду.
– Подавайте катер, уходим.
***Тори боролась с темнотой, угрожающей поглотить ее. Она понимала, что она под водой, но не могла сосредоточиться. Как только она достигла дна, инстинкт заставил ее оттолкнуться и подняться вверх, используя ноги. Легкие горели, и она, наконец, достигла поверхности, успев вдохнуть воздух, прежде чем снова опуститься вниз. Она сконцентрировалась на руках. Сгруппировавшись, она подтянула колени к груди, и попыталась продеть руки. Сознание уплывало, грозя отключиться, и тогда она крепко зажмурилась, чтобы сконцентрироваться. Выпуская маленькими порциями воздух из легких, она отталкивалась от дна. В конце концов, у нее получилось высвободить руки, и она поспешила всплыть. Ухватившись за причал, она сделала несколько глубоких, жизненно необходимых, вдохов. В голове стучало, и она крепче схватилась за причал, боясь, что потеряет сознание и упадет. Через несколько минут она все-таки открыла глаза и тут же снова зажмурилась из-за резкой боли.
Тишину нарушал лишь плеск волн. Тори подтянулась, вылезла из воды, и легла на пирс лицом вниз. Голова раскалывалась, лицо пульсировало, но она знала, что ей надо добраться до своей яхты. Чтобы встать, ей пришлось собрать все свои силы, и она ухватилась за поручень, чтобы не упасть. Рюкзак Сэм лежал на пристани, прижав его к себе, Тори достала из кармана ключи и открыла каюту. Перебирая ключи на кольце, она наконец нашла маленький ключик от наручников. Раньше он никогда ей не пригождался, но она запомнила, что ее отец всегда носил такой же с собой. Теперь она была благодарна ему за его совет – всегда иметь запасной ключ.