Наконец он не выдержал и прямо спросил у родителей:
— Чего вы сегодня какие-то не такие? Что-то случилось? Или вы тоже привидение увидели?
Мама с папой одновременно вздрогнули. И так же разом, словно Андроид, воскликнули:
— А ты откуда знаешь?
— Опа!.. — приподнялся на локте Стас. — Вы что, сговорились?
— С кем? — нахмурился папа.
— Насчет чего? — спросила мама.
— С Андроном и Дашей. Насчет привидения, — сухо ответил Стас. — Может, вы меня так пытаетесь развеселить? Так вот, мне не смешно. Мне, наоборот, становится за всех вас страшно.
Папа и мама опять переглянулись.
— Расскажи, — кивнула мама, и папа, крякнув, пробормотал:
— Ты понимаешь, в городе и впрямь разговоры начались про какой-то там призрак, которого то там, то сям кто-то видел. Мы… во всяком случае, я этим россказням не верил. Но сегодня… — папа снова крякнул и помотал головой, — сегодня ночью мы проснулись от Вилкиных воплей…
— Виолетта шипела и мявкала как сумасшедшая, — не выдержав, встряла в папин рассказ мама. — Мы выскочили в прихожую…
— Мы выскочили, — махнул на маму рукой папа, — а Вилка стоит там, выгнув дугой спину, и шипит в раскрытую дверь твоей комнаты.
— И мявкает, — придержала папину руку мама. — Жутко так, у меня мурашки по коже поползли! Да еще в полумраке все, свет только от фонарей из-за окошек да от луны.
— Я вбежал в твою комнату, чтобы включить свет, — снова продолжил папа, — думал, воры забрались. Но лишь руку к выключателю протянул — и остолбенел…
— А я из-за его спины туда глянула, а там…
— …привидение!.. — закончили они вместе зловещим шепотом.
Стас невольно вздрогнул. Только сейчас он заметил, что его соседи-шахматисты забыли про свою доску и тоже прислушиваются к рассказу родителей.
— Вы людей-то не пугайте, — тоже шепотом сказал он, легонько кивнув на соседей.
Мама с папой оглянулись, придвинули стулья ближе к кровати и, наклонившись к Стасу, зашептали:
— Настоящее приведение!.. Прозрачный такой, светящийся силуэт. Ростом примерно с тебя. Он стоял возле окна. Призрак…
А мама, всхлипнув, добавила:
— Мне показалось, он тянул к нам руки… Будто о чем-то просил.
— А потом я все же включил свет, — сказал папа, — и все пропало. Привидение исчезло. И Вилка сразу успокоилась. Я снова выключил люстру, мы ждали полночи, но призрак так и не вернулся.
— А вы что, хотели, чтобы он вернулся? — Стас поразился последним словам отца больше, чем всей этой невероятной истории.
— Понимаешь, — вздохнула мама, — он был совсем не страшный. Наоборот, мне показалось, что страшно ему, и что он просит у нас помощи.
— Мне тоже так показалось, — кивнул папа.
— Ну, вы даете!.. — только и смог вымолвить Стас.
— Зря мы тебе это, наверное, рассказали, — закусила губу маму. — Теперь спать плохо будешь. Я вот так и не смогла заснуть до утра.
— Ну вы даете… — опять повторил Стас. Никакие другие слова ему в голову почему-то не шли.
А родители вдруг засмущались, вскочили, стали собираться. Мама стала опять говорить, чтобы он хорошо ел и принимал все лекарства. А папа, отведя глаза в сторону, спросил:
— Может, тебе книжек принести? Или еще чего?..
— Книжки мне Андрон с Дашей принесут, — сказал Стас и вспомнил, о чем хотел попросить родителей: — Кстати, вы передайте им мои учебники и пару чистых тетрадей. Я заниматься буду, а то отстану совсем, выгонят еще.
— Ну и ладно, — замахала руками мама, — подумаешь, один год пропустишь. Тебе сейчас тяжело еще заниматься.
— Чего мне тяжело-то? — возмутился Стас. — Учебники — не гири. У меня скоро мозг засохнет от безделья! И не хочу я год пропускать, я хочу со своими ребятами дальше учиться.
— Ну и правильно, — поддержал Стаса папа, став наконец-то самим собой. — Чего ты его отговариваешь, Марина? Стас дело говорит. — Он снова посмотрел на сына: — Не переживай, мы все передадим Андрону с Дашей, пусть зайдут, возьмут что надо. Кстати… — отец снова засмущался, — ты упомянул, что ребята… его тоже видели…
— Не видели они, — буркнул Стас. — Только сплетни слушали.
Ему стало неловко. Он не верил ни в какое привидение, но, в то же время, не мог не верить маме с папой. Вряд ли они с ним так странно шутили. Тогда что? Сошли с ума? Оба разом? Тоже непохоже. Может, над Кошково распылили галлюциногенный газ? Но тогда почему он ничего такого не видел?.. И тут Стас вспомнил вдруг свою первую ночь, когда он пришел в себя. Вспомнил странный шелест, похожий на всхлипывания, тот холод, что накрыл его тогда с головой…
Пораженный, Стас даже не заметил, как ушли родители. И вздрогнул от неожиданности, когда к нему впервые обратился один из соседей:
— Ты, парень, напрасно папке с мамкой не веришь. Моя старуха тоже его видела. А она у меня училка, зря врать не станет.
— И что же тогда это такое? — спросил его Стас. — Настоящее привидение? Неприкаянная душа? В двадцать первом веке?
— Да хоть в сорок втором, — подал голос и второй сосед. — Души, они, брат, вечные. И на твою веру или неверие им наплевать.
— А почему же тогда эта душа только одна? И почему появилась только сейчас? Почему именно у нас?
— Ну, не только сейчас и не только у нас они появляются, — откликнулся тот же, второй. — Почитай, вон, газеты с журналами, — кивнул он на груду макулатуры на своей тумбочке, — почти в каждом номере пишут о чем-то подобном: то там их видят, то сям.
— Если верить желтой прессе… — начал Стас, но его оборвал первый сосед:
— Ишь, какие вы нынче, молодые-то! Ни во что вы не верите, никаких у вас ни идеалов, ни целей в жизни.
— Привидение — это что, идеал? — возмутился Стас. — Или цель? Так к этой цели чего стремиться? Как говорит моя бабушка, все там будем.
— Да чего ты с ним споришь? — махнул рукой второй сосед. — Давай партию доигрывать.
Окончательно расстроенный Стас отвернулся к стене и неожиданно быстро заснул.
Ему снова приснился странный, похожий на Кошково город. Теперь Стас мог его видеть почти целиком, потому что стоял на крепостной стене, на той его части, что примыкала к реке. Стас был тут не один. Слева и справа от него длинной цепью с равными интервалами стояли люди. Здесь были только мужчины: зрелого возраста, молодые, пожилые и даже такие мальчишки, как он. Почти все были одеты в кольчуги и шлемы, у всех в руках были луки с наложенной на тетиву стрелой. Воины напряженно всматривались в даль черной пустыни за рекой. Стас тоже посмотрел туда, и ему показалось, что выжженная пустошь у горизонта клубится темной пылью.
Он опустил взгляд и ахнул: его левая рука тоже сжимала лук, а правая держала на нем длинную оперенную стрелу. Заметил Стас и то, что на нем была надета кольчуга, грубые холщовые штаны и сапоги — все в точности такое, как он видел в прошлом сне на помогшем ему встать парне. Стас прижал стрелу левой рукой, а правую поднял к голове. На ней тоже был металлический шлем. А вот из-под шлема… Стас провел ладонью от края шлема до плеч и скосил глаза. Из-под шлема, спадая на плечи, струились длинные, светлые, волнистые волосы. Совсем как у того парня. Да что там «у того»! «Тем парнем» и был сейчас Стас.
Подтверждением этой мысли стали слова кряжистого чернобородого мужика, стоявшего от него слева:
— Готовь стрелу, Слава, сибры уже близко.
Стас поспешно опустил руку и снова наложил стрелу на тетиву. Посмотрел за реку. Клубы черной пыли и впрямь заметно приблизились. Оттуда доносился шум — словно рокотал вдали водопад. Иногда слышались отдельные звуки, от которых зашевелились под шлемом волосы: они походили на вой, но не на человеческий и даже не на звериный — от этого вынимающего душу воя, хоть и был он еще очень далеким и негромким, хотелось заткнуть уши и вжаться в кирпич стены, самому стать камнем.
Словно в ответ на его мысли, по цепи пробежала команда:
— Достать затычки! Заткнуть уши! Стрелять после зримых сигналов!
Стас — или все-таки Слава? — снова перехватил стрелу левой рукой, а правой машинально полез за пазуху, где в холщовом мешочке лежали тряпичные, туго свернутые затычки. Вынул их, воткнул в уши и вновь изготовился к стрельбе, боковым зрением следя за сигнальщиками с длинными пиками, на остриях которых развевались алые флажки. Вот пика справа дрогнула, взметнулась ввысь и стала описывать вымпелом красные тревожные окружности.
Лучники слева и справа от Стаса подняли луки и натянули тетиву. Он поспешил сделать то же. Лук был очень тугим, тетива больно врезалась в пальцы. Стиснув зубы, Стас все-таки умудрялся держать ее натянутой. «Нет, это точно не я, — невольно подумал он. — Мне бы ни за что не удержать». Казалось, занемевшая рука сейчас отвалится. Еще бы мгновение-другое, и все, пальцы бы непременно разжались. Но как раз в этот миг алый флажок на пике замер и резко упал вперед. Даже через затычки Стас услышал мощный согласный аккорд, будто сотни рук разом ударили по струнам гитар. Густой рой стрел взвился над рекой. Где-то там была и его стрела; Стас даже не заметил, что уже ее выпустил — понял это лишь по тому, как облегченно заныла рука.
А в следующий момент ныла уже не рука, а нога — не облегченно, но очень привычно. Стас проснулся.
4.На следующий день первыми к Стасу пришли родители. О привидении они больше не говорили и вели себя как обычно. Ну, почти. Разве что папа почти не шутил, да и мама больше хмурилась, чем улыбалась. Родители сказали, что Даша с Андроном заходили к ним еще вчера вечером, и учебники с тетрадями они им передали. Особых новостей ни у папы с мамой, ни у Стаса не было, так что ушли родители довольно быстро.
А вот потом… При виде следующих посетителей Стас испытал двойное удивление. Да что там удивление — настоящий шок! К нему в палату зашла Даша. Но не с Андроном, что и стало для Стаса первым шоком: он никогда прежде не видел Дашу отдельно от брата. Впечатление было примерно таким, как если бы в палату зашла половина человека, например, его доктора, и, допрыгав к его кровати на одной ноге, единственной рукой стала бы совершать с ним врачебные манипуляции.
Но даже небывалое «располовинивание» Андроида затмил собой второй гость. В первое-то мгновение Стас подумал, что это Андрон, тем более, что оба гостя были в одинаковых больничных халатах. Но уже во второе, открыв уже рот для приветствия, Стас захлопнул его, едва не прикусив язык. Во-первых, парень был на голову выше Андрона, а во-вторых… это был негр!..
В палате повисла тишина, которую разорвал грохот рухнувшей с табуретки шахматной доски и разлетевшихся по полу фигур. У Стасовых соседей были такие физиономии, что Стас наверняка залился бы сейчас хохотом, если бы и сам не находился в подобном ступоре.
Чернокожий парень привык, вероятно, к подобной реакции, поскольку ничуть не смутился, кивнул, сказал: «Здрасьте» и, усмехнувшись, обратился к Даше:
— У твоего друга, что, еще и челюсть вывихнута?
Сначала Стас не понял, о чем тот спрашивает у полу-Андроида, но почувствовал вдруг, что у него открыт рот. Он его быстро захлопнул, но удивление от этого меньше не стало.
— Ладно тебе, — одернула парня Даша, — не издевайся над больным, — и потянула его к Стасовой кровати.
— Знакомьтесь, — сказала девочка. — Это Стас, а это…
— Иван, — протянул негр черную, с белой ладонью руку.
Стас ее машинально пожал, подумав, что пора уже, наверное, просыпаться. В этом абсурдном сне не хватало еще только Андрона в боевой индейской раскраске верхом, например, на дельфине.
Впрочем, отсутствие брата объяснила Даша, как ни в чем ни бывало усаживаясь на стул:
— Нас втроем к тебе не пустили, Андрон в пропускнике остался. Привет тебе от него.
Чернокожий парень тоже уселся на стул и, закинув ногу за ногу, с ухмылкой стал разглядывать Стаса.
— Ну, что, камикадзе, как самочувствие? — спросил он.
— Почему камикадзе? — с трудом выдавил Стас сквозь пересохшее горло.
— А кто ты еще, если безоружным самосвал атакуешь?
— Какой самосвал? — сглотнул Стас, но слюны во рту не было. Умница Даша каким-то образом догадалась о Стасовой проблеме и налила ему в кружку минералки из стоявшей на тумбочке бутылки.
— На-ка, выпей, — заботливо сказала девочка, протягивая Стасу кружку, — а то ты, смотрю, на себя не похож.
Стас в три глотка осушил кружку. Теперь ему и впрямь стало легче. Во всяком случае, говорить. Да и сознание наконец смирилось с тем, что все происходящее не сон.
— Какой самосвал? — уже внятно повторил Стас. — Не было никакого самосвала. Всего-навсего автобус, да и то «микро». А ты, собственно, кто такой?
— Я-то? — обнажил белейшие зубы негр. — Я ведь уже сказал: Иван. Можно просто Ваня.
И тут в мозгу Стаса окончательно прояснилось. Он сразу вспомнил вчерашний разговор с Андроидом и рассказ о десятикласснике из четвертой школы.
— А-аа! — протянул он. — Так это ты из четвертой?
Даша обрадованно закивала. Иван вновь растянул в белозубой улыбке рот:
— Ага.
Стас присмотрелся к парню более внимательно. Его раздирало понятное любопытство, до этого он видел негров лишь на экране телевизора. Вообще-то, как он теперь заметил, Иван не был совсем уж черным. Его кожа цветом напоминала, скорее, молочный шоколад. Да и волосы, хоть и были черными и кучерявыми, не завивались жесткими колечками, как у «телевизионных» чернокожих. А вот губы были такими же, как у них, толстыми, и белки глаз так же резко контрастировали с темным цветом лица.
— Откуда ты к нам такой упал? — вырвался у Стаса бестактный вопрос.
Он спохватился и собрался уже извиняться, но Иван, похоже, ничуть не обиделся.
— Разумеется, с Сатурна, — ответил он. — Откуда ж еще?
— На Сатурне не может быть жизни, — сказал Стас. — Это газовый гигант.
— Ну, теперь-то, конечно, ее там нет, — кивнул парень, — я ведь тут. А вообще, я пошутил. Я не с самого Сатурна, я с Титана, его спутника. Там жизнь на аммиачной основе. Для нас вода, например, чистый яд. Не веришь?
Не дожидаясь ответа, Иван взял минералку и плеснул немного на дно кружки. Влил в себя одним глотком, задрожавшей рукой вернул кружку на тумбочку, а потом вцепился себе в горло и захрипел, жутко выкатив глаза. Все выглядело настолько натурально, что Стас чуть было не поверил этой пантомиме.
Но тут Даша бесцеремонно пихнула в бок «умирающему» локтем:
— Вань, хорош дурачиться! Это больница, а не цирк. — А Стасу пояснила: — Они с мамой из Твери приехали.
— А… папа? — вновь невольно вырвалось у Стаса.
Иван моментально стал серьезным.
— А вот это, друг, не твое дело. Договорились?
— Извини, — потупился Стас, чувствуя, что краснеет.
— Ты лучше спроси, кем был мой прадед, — подмигнул ему Иван и опять улыбнулся. У Стаса с души упал камень.
— А кем был твой прадед? — поспешно повторил он.
— Мой прадед, — завращал парень белками, — был могущественным зимбабвийским колдуном! Вообще-то не совсем колдуном, — вернул Иван глаза на законные орбиты. — Колдуны — они немного того, шизанутые как бы становятся, когда в них духи вселяются. Сами они в тот момент ничего не соображают. А мой прадед был ведуном. Ведуны, наоборот, делают все обдуманно, выполняя инструкции духов, и рассудок при этом не теряют.
— Иван тоже хочет стать колдуном, — фыркнула Даша.
— Ведуном! — поправил девочку Иван. — Да, хочу. И я уже тренируюсь понемногу, учусь. Вот школу закончу, поступлю в медицинский, а после окончания поеду в Зимбабве, буду у настоящих магов опыт перенимать. Может, даже когда-нибудь стану магом-жрецом, это высшая ступень иерархии. — Парень вновь завращал белками и скорчил жуткую рожу.
Упоминание о духах словно щелкнуло выключателем в мозгу у Стаса. Он сразу вспомнил о приведении и о том, что говорил вчера Андроид про Ивана. Опасаясь вновь сказать бестактность, Стас посмотрел на Дашу, словно прося у нее помощи, и осторожно спросил Ивана:
— А вот… ты что уже делать умеешь? Вот… духов ты можешь уже вызывать?
— До этой недели не мог, — усмехнулся Иван, сразу, впрочем, убрав с лица улыбку. — А два дня назад вызвал.
— С Титана? — не удержался от подколки Стас. Но Иван не только не обиделся, он вроде бы даже за шутку это высказывание не принял, потому что ответил:
— Не знаю, может и оттуда. Я не успел ничего у него узнать. Честно говоря, я просто струхнул маленько и прервал сеанс. Но дух был. Можешь не верить, но я его видел, как тебя сейчас.
Даша, закусив губу и выкатив глаза, закивала Стасу: дескать, да-да, он видел, об этом, мол, мы тебе вчера и говорили.
— Иван, — сказал Стас. — Допустим, я тебе верю. Даже скажу так: я тебе готов поверить. Но объясни тогда вот какую штуку: почему этого духа кроме тебя видела еще куча народу? Ведь они-то не учатся магии. Мои родители точно не учатся, а призрак этот тоже видели.
— Твои родители?.. — ахнула Даша, но Иван ее перебил:
— Я не знаю, почему. Возможно, в Кошкове граница с потусторонним миром стала тоньше. Тут ведь, говорят, и в прошлом году какая-то чертовщина творилась? Может, она и повлияла. А может, это просто случайность, так вот орбиты пересеклись.
— Какие орбиты? Чьи орбиты? — буркнул Стас. — Потустороннего мира и Кошкова? Тебе за нобелевкой ехать пора.
— Ага, съезжу, — показал белые зубы Иван, — чуть позже. Но ты меня, друг, не дослушал. Во-первых, я сделал предположение. Во-вторых, не это главное. Это, как говорится, только присказка, или, если по-научному, предпосылка. Но!.. — поднял Иван палец. — Главное — сам призрак. Если это вообще один и тот же призрак. Может, я прав, и граница действительна стала здесь тонкой, стали возникать разрывы — вот призраки сюда и поперли. А если проход небольшой, если возник или возникает на короткое время, то попало или попадает сюда одно-два привидения… Хотя, какая разница, да и… тьфу!.. совсем не то я хочу сказать. Запутал ты меня!
— Я тебя запутал? — возмутился Стас. Он даже сел, опершись спиной на подушку. — Ну ты даешь!..