Товарищ Ломов цитирует: «Наш пролетариат достаточно крепок» и считает эти слова отражением «лживой либеральной теорийки». Если товарищ Ломов — рабочий, его вывод крайне странен. Очевидно, он, Ломов, не верит, что его класс «крепок», и боится, что классики свернут голову его класса направо. Но товарищ Ломов, видимо, забыл, что наш рабочий класс — хозяин в своей стране, что он строит в ней социалистическое государство, вооружает её новейшей промышленной и сельскохозяйственной техникой и что всё это силою своей повёртывает голову рабочего класса налево.
Не видит он и того, что в классиках читателя-рабочего увлекает не идеология, а — фабула, внешняя занимательность книги, обилие в ней содержания, наблюдений и знаний, её словесное изобразительное мастерство, то есть как раз всё то, чего ещё нет и пока не может быть у большинства молодых писателей вследствие их малого знакомства с техникой литературной работы. Фадеев, Шолохов и подобные им таланты пока ещё — единицы. Но, как мы видим, рабочий класс совершенно правильно оценил их достоинства художников слова.
Отрицателям художественной литературы и воспитательного значения классиков надобно понять и пора понять, что идеология буржуазных гуманистов становится для рабочего класса всё более и органически непонятной и что это происходит вполне естественно. Так и должно быть, ибо новая, творимая самим рабочим классом действительность всесторонне и глубоко чужда идеологии изжитого, бескровного, лишённого волевых импульсов гуманизма. И совершенно неосновательно товарищ Ломов оспаривает наличие в рабочем классе «иммунитета», то есть органической неспособности заражаться болезнями класса ему чуждого. Что он — рабочий класс — ещё болеет этими болезнями, — верно, но что он успешно излечивается от них, — ещё более верно. И если б не излечивался, так не был бы там, куда уже дошёл, и не сделал бы того, что уже сделал.
Вопрос об отношении к литературе классиков сводится к вопросу о мастерстве. Всякая работа требует мастера. Старинная пословица совершенно правильно отметила, что «всякое дело мастера боится, а иной мастер — дела боится». Для того чтобы не бояться дела, нужно хорошо изучить материал, овладеть им. Боятся дела только те, кто его не знает или плохо знает. Такие люди, будучи испуганы сложностью дела, конечно, не способны развивать его и стараются упростить. Результат упрощения обыкновенно таков: «Сбил, сколотил — есть колесо! Сел да поехал — эх, хорошо! Оглянулся назад — одни спицы лежат».
К разряду упростителей принадлежат люди бездарные, бесталанные, а также «рвачи», людишки, которые спешат занять видные места, паразиты, которых рабочий класс, к сожалению, уже развёл около себя и в своих рядах.
Должны ли выдвиженцы рабочего класса, молодые литераторы, учиться делу живописи словами у старых мастеров? Совершенно ясно, что должны, потому что им необходимо усвоить и освоить приёмы работы, «секреты» мастерства. Рабочие-ленинградцы приобрели образцовое оборудование американского хлебозавода, а затем, изучив технически совершенные машины, решили строить такие же своими руками. Нисколько не удивит меня, если они ещё более усовершенствуют эти машины. Создавая «пристроечку» в 90 тысяч сил к станции в 20 тысяч сил, рабочие пригласили немецких мастеров ставить котлы. Немцы поставили первый котёл в шесть месяцев. Второй, при помощи русских рабочих, был поставлен на месяц скорей. Третий, четвёртый котлы поставлены были ещё скорей, и рабочие сказали мне, что последний, шестой котёл они поставят в пять недель. Вот что значит учиться мастерству, и вот откуда мы должны брать аналогии и уроки, — из области творчества классового, а не из мутной, непродуманной «отсебятины», не из страха перед работой, не от мещанского анархизма!
У нас чрезвычайно много критики, которая не имеет ничего общего с самокритикой критиков, — с критикой личного, индивидуального поведения, с критикой своих мнений и самомнений. Люди, научившиеся мало-мальски грамотно писать и более или менее ловко нанизывать цитаты из чужих книг одна на другую, — эти люди уже воображают себя чем-то вроде «духовных вождей» рабочего класса. Преждевременно. И немножко неумно. Необходимо очень долго и усердно учиться, для того чтобы получить право осторожно советовать. А советуя, следует помнить, что не всё знаешь и что чем больше живёшь, тем труднее знать всё в наше время, когда действительность изменяется с такой бешеной скоростью.
У нас накопилось и накопляется всё больше живого, практического дела. В массе его на одном из первых мест — задача вооружения молодых, начинающих писателей знанием мастерства, знанием литературной техники. Молодые писатели находятся в драматическом положении, — они хотят учиться, им необходимо знать приёмы словесного творчества. Учить их — некому. Редакторы журналов возвращают им рукописи с такими отметками: «Слабо, не пойдёт», «Слабовато, но есть хорошие места», «Учитесь, работайте над собой», «Неоригинально, много шаблона», «Учитесь технике».
Все эти слова ничего не говорят начинающим авторам, это не учёба, а фабрикация обиженных и недовольных. Получив из редакции две-три рукописи с такими рецензиями, автор начинает считать редактора чужим человеком и даже врагом своим. Он пишет кому-нибудь такие нелепости о редакторе:
«Сидит в мягком кресле редакции, целый день чай пьёт да с машинистками кокетит, вытаращив сытые глаза, а мы для него — как нищие на паперти для попа.»
Автору неизвестно, что перед редактором нечеловеческая задача — прочитать сотни рукописей и что физически невозможно прочитать все их с должным вниманием. А рабочий класс всё-таки обязан иметь своих мастеров слова, романистов, рассказчиков, драматургов, фельетонистов, сатириков и юмористов, работающих для эстрады, откуда необходимо поскорее вышибать старенькую мещанскую пошлость.
О бесчеловечии
О том, до чего бесчеловечна христианско-буржуазная «культура», красноречиво и неоспоримо говорит признание буржуазией неустранимости войн, признание неизбежности массового истребления людей как «закона жизни».
Есть умники, которые утверждают, что война будто бы воспитывает в человеке бесстрашие, волю и ещё какие-то ценные качества. Мы знаем, что организованная буржуазией отвратительная бойня 1914-18 годов истребила несколько десятков миллионов рабочих и крестьян и на крови избитых воспитала несколько тысяч бесстыднейших паразитов и хищников: «шиберов», «нуворишей», «акул».
Утверждение, что «война родит героев», воспитывает бесстрашных, говорит лишь о том, что буржуазные философы и моралисты не видят разницы между бесстрашием и бесстыдством, бесчеловечием.
Наше время совершенно явно обнаруживает, что бои между буржуазными государствами, помимо прямой своей цели — ограбить экономически обессиленного врага, — действительно создают «бесстрашных» людей — защитников беззаконной, бесчеловечной власти в «мирное время». Мы видим этих людей в организациях фашистских, как, например, «Стальной шлем» немцев и подобные же в других государствах.
Известно, что «мирное время» всё более определённо принимает характер непрерывной и ожесточённой войны хозяев против рабочих.
Кроме того: морально разлагаясь, буржуазия воспитывает всё большее количество воров, мошенников, бандитов. Банкир родит бандита — вот что рассказывает нам современная «книга бытия», и это — неоспоримо.
Рост преступности в буржуазных государствах требует всё большего увеличения штатов полиции, куда требуются именно «бесстрашные» люди, способные не только избивать и убивать рабочих, но и сражаться с разбойниками. В Берлине организованы специальные «команды нападения» для защиты обывателей от бандитов. С.Ш.Америки страхуют обывателя от мошенничеств и грабежей. В 13 году эти страховые общества уплатили премии ограбленным два миллиона долларов, в 1920 — четыре с половиной, в 27-м — около семнадцати миллионов. Чикаго, огромнейший, богатый город, находится вполне во власти бандитских организаций: о росте преступности говорил президент Гувер в сенате. Разумеется, не только одна Америка так усердно фабрикует преступников против жизни, а главное, против «священной собственности» мещан. Европа не отстаёт от неё в этом прогрессе. «Бесстрашные» люди крайне необходимы буржуазии.
Надо ли напоминать о том, что война выгодна для промышленников, изготовляющих руками рабочих орудия и оружие для взаимного истребления рабочих же и крестьян?
Всё это и многое другое, неопровержимо доказывая циническое бесчеловечие буржуазии, преступность самого факта её существования, — говорит и о росте её безумия, её идиотизма, осуждающего её на неизбежную гибель.
Я всю жизнь был «пацифистом». Война вызывала у меня только отвращение, стыд за людей и ненависть к зачинщикам массовых убийств, к разрушителям жизни.
Надо ли напоминать о том, что война выгодна для промышленников, изготовляющих руками рабочих орудия и оружие для взаимного истребления рабочих же и крестьян?
Всё это и многое другое, неопровержимо доказывая циническое бесчеловечие буржуазии, преступность самого факта её существования, — говорит и о росте её безумия, её идиотизма, осуждающего её на неизбежную гибель.
Я всю жизнь был «пацифистом». Война вызывала у меня только отвращение, стыд за людей и ненависть к зачинщикам массовых убийств, к разрушителям жизни.
Но после той героической войны, которую победоносно провёл голодный, босой, полуголый наш рабочий и крестьянин, после того как рабочий класс, строя новое, своё государство в невероятно трудных условиях, показал и показывает себя умным, талантливым хозяином, — после этого я тоже убедился в неизбежности смертельного боя. И, если вспыхнет война против того класса, силами которого я живу и работаю, — я тоже пойду рядовым бойцом в его армию. Пойду не потому, что — знаю: именно она победит, а потому, что великое, справедливое дело рабочего класса Союза Советов — это и моё законное дело, мой долг.
День индустриализации
Чем глубже и шире охватит рабоче-крестьянскую массу сознание необходимости для неё совершеннейшего технического вооружения страны Социалистических Советов, — тем скорее будет выполнен боевой завет Владимира Ильича Ленина: «догнать и перегнать» индустрию капиталистов Европы и Америки.
На этом поле битвы «догнать» уже значит — победить, а «перегнать» значит — уничтожить.
Чем лучше, ревностнее, честнее будут работать наши фабрики и заводы, — тем всё более лёгкой будет жизнь рабочих, светлее, культурнее «быт», богаче наша страна, быстрее будет расти уверенность рабочего в своей всё побеждающей силе, — в силе своего труда, который был, есть и всегда будет единственной основой культуры.
Рядом и вместе с этим крестьянство, вооружаемое машинами, быстро поймёт явные выгоды коллективизации, по-новому, более разумно, отнесётся к своему труду, своим полям, повысит урожай, освободится от каторжной работы и от тех бытовых пережитков, которые затрудняют культурный рост деревни.
Разоружить зоологический крестьянский индивидуализм можно, только вооружив крестьян машинами — трудом рабочих рук, рабочего разума.
Ленинская идея социалистического соревнования — одна из крупнейших идей этого человека, Действительного вождя всей мировой массы трудового народа. Как все его идеи, она — проста. Она требует только одного: усилить напряжение труда рабочих на самих себя, на своё государство, где только они — хозяева, работать честнее, лучше, чем они работали на капиталистов.
Социалистическое соревнование требует также решительной и быстрой перемены к лучшему небрежнейшего и постыдного отношения к рабочим-изобретателям. Если подсчитать всю ту пользу, которую уже принесло изобретательство рабочих рабоче-крестьянскому государству, то есть самой же массе трудящихся, — мы получим ослепительную цифру в миллионах рублей. Мы увидим, что вместе с работниками науки наши изобретатели, развивая и совершенствуя науку и технику, успешно освобождают Страну Советов, то есть её рабочих и крестьян, от зависимости иностранного капитала, от необходимости ввозить к нам из-за границы продукты иностранных промышленников.
Факты отвратительного, казённого, бюрократического отношения к изобретателям всем известны. Им не должно быть места в стране, организующей социалистическое соревнование, в стране, где простой низовой рабочий маляр выдвигает такую прекрасную идею, как «День индустриализации», — день, которому следует придать значение ежегодного праздника.
Мы слишком дёшево ценим такие факты, как выступление маляра Слободчикова, а ведь они говорят нам о действительном преображении рабочего, который ещё не так давно — в массе своей — был покорным и немым рабом бесчеловечных владык.
Я знаю, помню, что мы не веруем в «героев» и не от них ждём «освобожденья». Но я вижу, что в наш мир пришли иные, новые герои — герои иного характера, иных целей. Этих героев родит и выдвигает трудовая масса, и они не требуют преклонения себе. Но надобно мнать и помнить, что необходимо внимание к их работе. Посылая их далеко вперёд себя как пионеров индустрии, как разведчиков путей к социализму, рабочая армия, партия и Советская власть должны создавать для них атмосферу сочувствия к ним, к их труду. Это — в интересах рабочего класса и Советской власти, не понимать этого — преступно.
Так! Но наши герои труда и науки — это пальцы могучей руки рабочего класса.
О том, как надобно писать для журнала «Наши достижения»
В капиталистическом государстве, разорвавшем людей на взаимно враждебные классы, рабочие и крестьяне трудятся на фабрикантов и помещиков. Трудом рабочих и крестьян укрепляется власть хозяев, которые живут, кидаясь роскошью, создавая из пота и крови трудящихся бессмысленные многомиллионные капиталы, заботясь не о том, чтобы облегчить труд, а только о том, чтобы заплатить за труд дешевле. Государство капиталистов совершенно равнодушно к тому, что в тяжких условиях труда рабочие вырождаются, что среди них вместе с ростом нищеты растут пороки, болезни, растёт преступность. Из множества этих пороков особенно пагубны привитые капитализмом зависть и жадность. Они зародились на почве «инстинкта собственности», на почве звериного стремления человека создать для себя независимый уголок в жизни и урвать более сытный кусок хлеба для себя и своей семьи. Это хищническое стремление образовало обширный слой мелких собственников — «мещанство». Капиталисты окружили себя мещанами, как дворовыми собаками, и, бросая им кости со своего стола, выкормили себе покорных рабов, усердных идеологических и физических защитников власти хозяев, защитников «священного института собственности» и паразитов рабочего класса. Так же, как и капиталист, мещанин питается потом и кровью рабочих. Капиталистическое государство — организация крупных и мелких воров и грабителей; они становятся всё более откровенно наглыми и бесчеловечно жестокими в отношении к рабочему классу и нищенски живущему крестьянству. В капиталистическом государстве рабочие и крестьяне бессмысленно трудятся на крупную и мелкую буржуазию в явный вред себе, для упрочения власти хозяев, для укрепления своего рабства.
В государстве рабочем, социалистическом все его работники трудятся друг для друга. Труд каждого из нас есть труд для всех, и труд всех — для каждого из нас.
Это надобно хорошо сознавать, и только тогда, когда этот факт будет осознан, у нас вырастет, образуется новое, необходимое отношение друг ко другу — отношение истинных, честных социалистов. Надобно продумать, понять очень простой факт: все области и формы труда одинаково нам — государству рабочих и крестьян — необходимы, и все они государственно, социалистически равноценны. Для жизни каждого из нас необходима работа крестьянина в поле, для крестьянина необходима работа инженера, техника, литейщика, слесаря, токаря, создающих машины, которые облегчают каторжный труд крестьянина; для каждого из нас необходима работа шахтёра, добывающего металлы и топливо из-под земли, электротехника, который даёт нам свет. Жизнь каждого из нас зависит от людей, которые обувают, одевают нас, вооружают наш разум, нашу волю и наши руки — «орудие всех орудий», учат нас грамоте, порабощают и организуют для нас различные силы природы, открывают пред нами тайны её и сокровища, скрытые в земле, картинно, образно рассказывают нам о нас же, о наших радостях и печалях, о преступлениях наших друг против друга, о наших глупостях, ошибках и пороках, а также о героическом, великом труде нашем, который всё более быстро обогащает Страну Советов. Ткачиха и швея, учительница и актриса так же необходимы каждому из нас, как плотник и столяр, кузнец и каменщик, так же, как учёный, который защищает наше здоровье, как изобретатель, который создаёт новые аппараты, инструменты, машины, как все те работники нашего мира, которые развивают, обогащают наши знания, наш разум, организуют нашу волю на борьбу против всего, что мешает нам создавать здоровую, лёгкую, красивую жизнь, социально справедливые формы и условия государственной жизни. Мы все — борцы единой трудовой армии, цель её — именно в том, чтобы завоевать, создать
совершенно иные, новые формы и условия жизни, новые отношения друг к другу. Эти отношения могут быть созданы лишь тогда, когда мы по-новому переоценим значение труда, решительно изменим отношение к труду.
Труд — основа культуры. Всё в мире создано и создаётся трудом, — это известно, это понятно, это особенно хорошо должен чувствовать рабочий. Но всё ещё плохо сознаётся и чувствуется тот совершенно новый факт, что в Стране Советов труд должен служить не для накопления денег, не для того, чтобы — как это делается в государствах капиталистов — превратить пот, кровь и мускульную силу рабочих в золото, хранить его в бездонных карманах буржуазии, тратить его на вооружение для защиты своей власти над миром, для организации всемирного истребления рабочих и крестьян, тратить на бессмысленную и отвратительную роскошь, тратить — в конце концов — на организацию всевозможных преступлений против трудового народа.