Шура изо всех сил старалась не засмеяться. Она насупила брови, на некоторое время задумалась, а потом изрекла:
– Знаешь, Альбина, ты легко сможешь успокоить его ревность. Ну-у-у… допустим, скажешь, что до двадцати девяти лет тебя вообще вниманием никто особенно не тревожил. А те несчастные, которым не удалось от тебя отвертеться, сбегали через неделю. Потом…
– С ума сошла?! – вытаращила накрашенные глаза Алька. – Тогда и он сбежит!
– Зато перестанет ревновать.
– Ладно, тебе на меня наплевать, так ты хоть парня-то пожалей, – с укором смотрела на сестру Алька. – Хочешь лишить Гарика настоящего семейного счастья? Да как же ты потом…
Пылкую Алькину речь прервала незваная гостья. В комнату влетела Юлька с каким-то длинным баллончиком. По ее виду несложно было догадаться, что барышня находится в крайней степени ярости.
– Ну, – уставилась она на Шуру и гневно засопела. – Я ведь сейчас поговорила с Гариком… Упала ему на плечо и выспросила. Оказывается, в этих коробках вовсе даже не нам подарки! Там твое платье! Семен Гарику сам сказал! А у меня в руках монтажная пена! Представляешь, случайно наткнулась! Прилипает намертво! Не будет у тебя никакого платья! Не будет…
Она всерьез намеревалась подбежать к коробкам и залить строительной пеной все их содержимое. Только Алька успела раньше. Она выхватила из рук взбешенной Юльки баллончик и щедро оросила девушке костюм и часть прически.
От такой наглости Юлька просто окаменела. А потом стала медленно приходить в себя. Алька грозно пояснила:
– Это тебе за то, что на плечи к Гарику падаешь. Все. Нет у тебя больше Гарика, могла бы и сообразить. Но, вижу, не поняла. Пришлось пояснить доходчивей. Так понятно? Вопросы есть?
Юлька автоматически кивнула:
– Да, есть. Чем это смыть?
Алька почесала макушку:
– Я не в курсе, но знающие люди утверждают, что прилипает насмерть.
– Ясно, – проговорила Юлька и вышла, стараясь не делать лишних движений.
– Железная воля, – восхитилась Алька. – Видать, частенько ее так-то… пеной. Понимает, что при резких движениях вся устряпается…
Шура и вовсе не знала, что сказать.
– Зря ты ее так, Аля… – только и проговорила она.
– Ничего не зря. Кстати, про какое это она платье вопила? – вперила свой немигающий взгляд на Шуру сестрица.
– Про мое, – не смогла сдержать улыбки Шура. – Семен… он решил, что мне будет неудобно без наряда на празднике…
– Понятно, даже мне за тебя неудобно станет, если ты голышом выскочишь…
– Вот и… Купил. Но я обязательно ему деньги отдам! Я просто с собой не взяла, а так я расплачусь.
– Ну и дурочка, – с улыбкой повела плечом Алька. – Мужик тебе платье купил, ты небось смотрела на него во все глаза, героем его себе рисовала… Так он, получается, себе приятное сделал, а ты эту приятность отобрать хочешь. А про деньги… Не было бы денег, не купил бы… Показывай давай, что там за платье такое…
Шуре и самой не терпелось еще раз посмотреть платье. Она вытащила его из большой, нарядной коробки и прикинула на себя.
– Ну как? – крутилась она перед сестрой. – Нравится?
– Обалде-е-е-еть, – выдохнула Алька. – Дашь на свадьбу надеть?
Шура растерянно заморгала:
– А ты… ты разве не в свадебном будешь?
– Да не на мою свадьбу, а на твою, – между делом пояснила Алька, разглядывая прозрачные вставки.
– На мою? А я… мне… Ха, так, может, к тому времени, когда у меня жених отыщется, это платье из моды выйдет, – хохотнула Шура.
– Не выйдет, жених, похоже, уже отыскался, – хитро посмотрела на сестру Алька и вдруг захлопала в ладоши. – Шур, ты выйдешь за Семена, а я за его родного брата! Представляешь, мы с тобой родня будем!
– А то, что мы с тобой родные сестры, тебя недостаточно устраивает? – усмехнулась Шура и задумчиво проговорила: – Понимаешь, Аль… Я не думаю, что Семен что-то ко мне испытывает. Ты ж сама говорила, за ним такие девушки увиваются, а он вдруг взял и обратил внимание на какую-то Серую Шейку!
– Ты не Утку играла, а Сороку, – напомнила Алька и сердито покачала головой. – А вот с шеей, это ты… Что-то некрасиво получается. Что ж ты не моешь шею-то? Допустила, что у тебя там все посерело, а?
Шура качнула головой:
– Чистая у меня шея, ты ж видишь… Я образно… Понимаешь, ну… Не верю я, что так в жизни бывает – встретились и сразу вместе, на всю жизнь. Так… на один вечер в лучшем случае…
– А чего не верить-то? – изумилась Алька. – Вспомни моего Вовку! Который в позапрошлом году был. Тоже ведь, только увидел, и все! Пропал!
– Вот именно, два года от него ни слуху ни духу, – напомнила Шура.
– Да я не про это… Пропал-то он позже, а сначала ведь влюбился без памяти! Ну! Помнишь, сколько звонил, надоедал?
– Потому что ты у него тридцать тысяч заняла и не хотела отдавать.
– Ладно, – безнадежно махнула рукой сестра. – Короче… Даже если и на вечер – чем плохо? Вы потом разбежитесь, а платье-то останется. Можно будет потом… А в этой коробочке что? Какая хорошенькая!
– А в этой коробке туфли. К платью подобрала. Смотри какие, – похвасталась Шура и вытащила туфельки.
Она надела их, ножки мгновенно стали еще длиннее и стройнее.
– Хорошенькие, ага… – кивнула Алька. – Снимай… И… это… слишком в них не скачи, чтоб каблук не сломать. Я их тоже на свадьбу у тебя возьму. Да, и коробочку… тебе ведь она не нужна? Я ее себе возьму. Подарок Гарику упакую. А то я ему купила очки… от солнца, а подарить не в чем.
– Бери, – легко согласилась Шура, развешивая платье на спинке дивана. – Только там же туфли нарисованы.
– И хорошо! – не смутилась сестрица. – Он подумает, что я ему туфли купила, а там – оп-паньки! – очки!
– Действительно… оп-паньки…
– Шур, только тебе прическу надо сделать, твой этот хвост, он уже ни в какие ворота. Бигуди бы сюда… Но… У меня есть плойка, я тебя накручу. И накраситься надо. Кстати, в той коробочке, что ты выиграла, там неплохой набор косметики. Я уже проверила.
Шура только засопела. Ну как втемяшить в голову сестры, что нельзя совать свой нос в чужие подарки?
– Значит, – решила Алька, – я сейчас в душ, потом ты. А то время летит… И не вздумай завалиться спать, у нас совсем нет времени.
Она направилась в душ, куда можно было попасть прямо из комнаты, а Шура еще раз подошла к платью.
Глава 7
Платье было просто прекрасно. И да, Алька права, надо что-то придумать с прической. Пожалуй, она сделает себе высокую укладку из распущенных кос. Шура видела, как такую делают в Интернете, и даже сама делала не раз, правда, выходить с ней никуда не решалась. Да и куда? А сейчас… Шея сразу станет еще длиннее, голова будет легкой, а сама Шура превратится наконец в настоящую женщину. И туфельки! Это ж как ей повезло сегодня! В каком-то магазинчике они купили именно то, что надо… Ей повезло, потому что рядом был Семен, это она точно знает. Стоп! Никаких восторженных мыслей о Семене. Все же любовь – это не новогодний сюрприз, в один миг не дарится. Но даже если никакого продолжения эта история иметь не будет, нынешний Новый год Шуре обязательно запомнится надолго… возможно, на всю жизнь. И то нелепое торчание на тополе, когда Семен ее спас… Конечно, она понимает, он просто хотел выручить брата из неловкой ситуации, и все равно, спас-то Семен Шуру! И катание на лошадях по заснеженной лесной дороге, и… горячие губы…
Шура боялась расплескать свое счастье. Она изо всех сил старалась в него не верить, а сердце радостно отсчитывало часы и минуты до встречи.
– Ну, вот и я, – вышла Алька в пушистом белом халате. – Иди, тебе тоже надо себя в порядок привести.
– Ой, Алька, какой халат, – восхитилась Шура. – Это твой?
– Да откуда? – махнула рукой сестра. – Там висел, в душе. А что с ним сделается? Сейчас высохну и обратно повешу. Иди.
Но уйти Шура не успела.
– Привет, – снова распахнулась дверь, и на пороге показалась Юлька.
Она была в новом, только что подаренном халатике, волосы скрывались под прозрачным платком, через который просвечивали бигуди – девушка всерьез готовилась к Новому году. В руках Юлька несла красочную коробку. Правда, несла ее как-то странно, отодвинув от себя подальше.
– Вот, – подошла к Шуре Юлька и сунула ей коробку прямо на колени. – Семен тебе прислал… просил передать.
После этого Юлька как-то спиной стала продвигаться к двери. Шура этого не заметила, волшебное имя «Семен» возымело магическое действие – девушка сразу же полезла в коробку.
Но Алька всегда настороженно относилась к соперницам, а Юльку она все еще подозревала в тайных корыстных планах. Поэтому девушка подошла к двери и прикрыла ее своим могучим телом.
– Открывай, – кивнула она Шуре.
– Погодите… – замахала руками Юлька. – Это без меня. Я еще… я еще переживаю по поводу нашей разлуки с Семе… Подожди, тебе говорят! Дай уйду!
Но Шура ее уже не слышала, а Алька отказывалась слушать.
Но Шура ее уже не слышала, а Алька отказывалась слушать.
Шура раскрыла коробу, и оттуда на нее глянули две бусинки глаз.
– Ой, какое чу-удо! – проговорила Шура, выудив из заточения крохотную мышку. – Какая хорошенькая.
– Уййй!!! – пилой завизжала Юлька и полезла на диван с ногами. – Убери эту мерзость! Уй, мамочки! Шурка, ты ненормальная, да?!!
– А что такого? – не понимала та. – Ты ж сама сказала, подарок.
– Да ты больная! – кричала трясущаяся Юлька, пытаясь влезть чуть ли не на люстру. – Это… какой тебе, к черту, подарок?! Я просто видела, как работник нес мышь выкидывать. Он ее в мышеловку поймал! Вот я и попросила его… в коробочку упаковать… Еще и денег приплатила. А ты! Ты ж должна была орать и бегать по всем этажам в панике!
Алька только тяжко вздохнула и объяснила кому-то на потолке:
– Вот не знаешь человека, зачем ему мышей подкладывать? – Потом повернулась к Юльке: – Да у этой Шурки в клетке своих две мыши белые сидят, а ты ей третью подарила! Напугала, называется, ежа голой… поясницей. Вот иди теперь, отбирай. Она ж эту мышь из рук не выпустит.
– Перестаньте орать, – прикрикнула на них Шура. – Нужно принести банку трехлитровую… а лучше аквариум. Пусть посидит, потом я ее к себе заберу.
– А я что говорю? – грустными коровьими глазами уставилась Алька на Юльку. – Иди ищи банку трехли… Погоди-ка… Какой у тебя халатик славненький… Как раз к моим домашним туфелькам…
Алька вдруг заметила, что халатик у Юльки просто из одного набора с ее туфельками.
– Юлька, ты где его купила?
– Я не купила, – не сводила девушка глаз с опасного грызуна. – Это мне подарили. Сегодня.
– Да-а? То есть когда мне подарили, тогда и тебе… Юль, давай меняться, – сразу же решила она. – Я тебе этот халатик отдам, а ты мне свой.
Юлька с одобрением посмотрела на красивый халат, который был на Альке, но продолжала раздумывать.
– Я тебе этот халат, – повторила Алька. – И выпускаю тебя из комнаты. Идет?
– Давай, – сразу принялась снимать халат Юлька.
Алька тут же переоделась и широко распахнула дверь:
– Свободна!
Юлька выскочила из комнаты ракетой.
– Шур, посмотри, теперь просто идеально, – прохаживалась по комнате в новом халате Алька. – Да отпусти ты мышь эту! Дай-ка…
Алька взяла коробку из рук Шуры, вышла в коридор и быстро вернулась.
– Все. Отпустила ее под лестницу, – сообщила она. – Пусть мышка тоже празднует среди своих. Посмотри халат какой!
– Зачем ты Юльке отдала белый? Он же не твой!
– И что? – пожала плечами Алька. – Одним халатом меньше, одним больше. Видишь, у этих Сычковых халатов просто не меряно…
– Так у него фамилия Сычков? – задумчиво улыбнулась Шура. – Надо же… А он и похож на Сычкова. С виду так посмотришь – сыч, а приглядишься – нет, Сычков.
Алька совсем не выражала восторга.
– Не знаю… – удрученно покачала она головой. – Мне вот куда больше нравится быть Альбиной Арченко, чем Альбиной Сычковой.
– А мне все равно. Главное, рядом с тобой любимый человек, и ты носишь его фамилию…
– Отдыхать будем? – бесцеремонно прервала ее сестра. – Надо немного поваляться, пока время есть. Ложись давай.
Алька первая завалилась на просторный диван, Шура легла рядом. И вроде диван удобный, а сна не было. Как ни устала Шура от множества приключений в этот такой насыщенный, самый последний день года, а уснуть не могла, и все. Было слышно, как во двор въезжают машины, как расходятся по этажам гости, смеются, переговариваются друг с другом…
– Алька, а я что-то боюсь… Неизвестно еще, как их отец нас примет… – сказала Шура. Алька не ответила, поэтому пришлось толкнуть ее в бок. – Алька… Аль!
– Га?! – распахнула безумные сонные глаза сестра. – Что?! Где мы?!
– Алька, ну просыпайся уже, – недовольно проворчала Шура. – Не понимаю, как можно спать на пороге таких событий.
– На каком пороге? – не могла окончательно проснуться Альбина. – На пороге… Нас уже выставляют?
– Еще нет, но если ты будешь спать все время…
– Тьфу ты! Шура! Спи!
– Да не могу я! Так все на свете проспать можно! Вот… слышишь? К нам кто-то идет, – насторожилась Шура.
Возле их комнаты в самом деле слышались чьи-то шаги, потом в дверь робко постучали.
Альбина недовольно поднялась:
– Лежи, я сама открою… Одно из двух, или это опять Юлька, или… все равно Юлька, другого не дано.
Удивительно, но сестра не ошиблась, к ним опять пришла Юлька. Правда, сейчас у нее загадочно блестели глаза, а новый халат, который ей отдала щедрая Алька, таинственно топорщился.
– Девчонки, – шепотом произнесла Юлька. – Я к вам на мировую. Вы что, спите?
– Не спим уже, – сурово изрекла Алька. – Так что у нас там с мировой?
– Вот чего! – Юлька торжественно вытащила из-под полы красивую бутылку. – Виски. Самый дорогой и редкий. Специально для вас стащила с кухни. Сейчас там такое творится-а… Шура, нам обязательно надо выпить, давайте, девчонки.
В качестве закуски с той же кухни было уворовано немного сыра и две конфеты, и теперь Юлька старательно разливала виски по небольшим стопочкам.
– Стопки тоже на кухне урвала? – поинтересовалась Алька.
– Нет, они в моей комнате были… Присоединяйтесь. Шура, давай садись. Алька.
Девчонки расселись за маленьким столиком, и Юлька сразу вручила всем по стопке.
– Ну, девочки, за нашу дружбу, – торжественно изрекла она и выпила содержимое стопки одним глотком. – Теперь вы.
Шура поднесла стопку ко рту, в нос шибанул невозможный запах самогона, пришлось сделать вид, что глотнула, и тут же поставить обратно. Шура вообще не любила крепкие напитки. Сплошная горечь, для чего себя мучить? Нет, она не была яростной противницей алкоголя, просто самой ей пить не хотелось. Невкусно. Легкие вина еще можно было попробовать, а вот крепкие напитки… Больше всего Шуре нравился мартини. Очень удобно – наливаешь полный фужер сока или тоника, капнул две капли алкоголя для запаха, и сидишь себе, ничем от других не отличаешься. Все пьют, и ты тоже. Зато никакой дури и головной боли наутро. Исходя из опыта, Шура давно поняла: отказываться категорически нельзя, тем более в новой компании. Все равно прицепятся, заставят или попросту все перессорятся. Поэтому Шура всегда брала стопки, делала вид, что пьет, а сама даже язык не мочила – ну невкусно же! Гадость какая.
Алька же, напротив, считала, что лучше русской водки ничего нет. Незачем марать рот всякими легкими винами, если можно испить две-три стопочки водки, и будет все прекрасно. Кстати, ромы, тоники, портвейны, самогон Алька принципиально презирала. Водка. И только самого лучшего качества. Или вообще ничего. Алкогольной зависимостью Альбина не страдала, поэтому предпочитала лучше отказаться, чем пить то, что ей не по душе. Сейчас она уже заранее скривилась, но стопку подняла, понюхала и отставила в сторону:
– Наша самогонка и то лучше пахнет.
Юлька, что называется, гнала лошадей. Она уже наливала по второй.
– Девочки, не кривляйтесь! Нам просто необходимо выпить… на троих. За мир! Шура, я тебя жду.
Шура безропотно поднесла стопку к губам, но, заметив, что сама Юлька не пьет, спросила:
– А ты чего? Меня хочешь споить?
– Тебя? Споить? – возмутилась Юлька и быстро вылила в себя очередную стопку. – Фффу-у-у… гадость какая… Вот умеют же делать, паршивцы… И не хочешь, да выпьешь… Как ее только пьют-то… Тьфу!
Юлька не закусывала, она берегла сыр для сотоварищей по бутылке. Правда, эти нерадивые сотоварищи вовсе не торопились пить. Хотя… Шурка-то, вон, определенно пьет… Только чего так мало?
– Шура! – пьяненько мотнула головой Юлька. – Я заметила. У тебя… у тебя низкая активность. Надо больше пить! Послушай умную женщину.
– Ты чего пришла-то? – напрямую спросила Алька. – Вроде как отдыхать надо.
– Некогда, – горько свела брови на переносице красавица. – Я пришла… Пришла мужиков делить… Поровну! Чтобы там без всяких обид…
– Я тебе без всяких обид говорю сразу: Гарика я с тобой делить не собираюсь, – заявила Алька.
– Заметано! – мотнула намотанными на бигуди волосами Юлька. – Все! Не вопрос! Гарика я оставляю тебе. А вот Шурке… Шур, «Глухаря» хочешь?
Шура не ответила, переглянувшись с сестрой, до нее никак не могло дойти, серьезно ли говорит эта подвыпившая красотка.
Алька ответила за нее:
– Нет, Юль, Шурка как-то не слишком глухарятину…
– Понятно… – горько усмехнулась Юлька. – Ей нужен Семен… Сеня-Сенечка… А давай, Шурка, так… Если, значит, на этот праздник придет какой-нить смазливый… ну и богатый… дядька, тогда… Тогда – да, забирай себе Семена. А если…
– Юль, что ты несешь? – не выдержала Шура. – Может, Семен уже сам давно решил, с кем будет встречать Новый год! Может…
– Не может! – рявкнула Юлька. – Кто у нас шея? Женщина! Вот куда она будет вертеться, там и… там и сказке конец. Давайте выпьем! За дружбу! За мир! За… чтоб детки не голодали…