— Мы начали составлять список. Я приношу детей, по шесть мышат, и выкрикиваю их имена, на случай, если их родители здесь и могут их забрать, — сказал Газард.
— Ты хочешь сказать, что тебя назначили делать эту работу? — спросил Грегор.
Похоже, людей в самом деле не хватает, раз такое дело поручили семилетнему мальчишке.
— У меня получается лучше всех. Ведь я могу разговаривать с мышатами на их языке, — сказал Газард. Но в его ярко-зеленых глазах читалось сомнение. — Они называют мне свои имена. Но ты можешь крикнуть громче, чем я, Грегор. Может, лучше тебе оглашать их имена?
— Ну конечно, — сказал Грегор. — Вот это у нас кто? — и указал на пятнистого серо-белого мышонка.
— Это Скалена, — сказал Газард, протягивая ему малышку, — у нее здесь никого нет.
Грегор поднял дрожащего мышонка повыше и прижал к себе.
— Очень хорошо. Это Скалена! — выкрикнул он. — Кто-нибудь знает, кто ее родители?
Из толпы раздался отчаянный вопль.
— Это наша! Наша крошка! — и в передние ряды протиснулась взволнованная мышь. — Это моя маленькая детка!
Услышав голос матери, Скалена начала извиваться, царапаться и повизгивать, пытаясь вырваться из цепких рук Грегора.
Арес подхватил мышонка и бережно опустил крошку у ног счастливой матери. Та быстро обнюхала свою малышку и умоляюще посмотрела на Газарда.
— У меня еще двое. Евклид и Рут. Где они?
— В этой партии их нет. Но таких малышек сотни в старом садике. Они скорее всего там, — ответил Газард.
Мышь кивнула, подхватила на ручки свою дочурку и поспешно удалилась.
Грегор помог распределить остальных мышат. Но когда дошло дело до последнего, никто на его имя не отозвался.
— Его зовут Ньютон! — крепко и высоко держа хнычущего малыша, Грегор старался перекричать шум, царивший на стадионе. — Ньютон!
Но на его призыв снова никто не отозвался.
— Я уверен, что этот малыш из колонии, обитавшей в джунглях, — сказал чей-то голос.
У Грегора появилось нехорошее предчувствие. Люкса утверждала, что мыши, погибшие у подножия вулкана… что они как раз оттуда.
— Кто-нибудь из нас заберет его, — сказал зубастик в переднем ряду.
— Нет, я могу отдать его только родителям, — растерянно произнес Газард. — Ведь они могут до сих пор оставаться в Огненной земле.
Мыши не протестовали — никому не хотелось усложнять и без того сложную ситуацию.
— Тогда я отнесу его обратно в садик и принесу следующую партию, — решил Газард.
— Ладно, послушайте! Газард летит за новой партией мышат! Но вы должны вести себя организованно и оставить эту площадку свободной, чтобы ему было куда приземлиться! Хорошо? — крикнул Грегор.
По толпе прокатился согласный гул.
Двое подземных вызвались следить за порядком и помогать Газарду, когда он вернется.
— А тебя ждут, Наземный, — сказал один из них. — У южного туннеля.
Арес взлетел, и Грегор, взглянув вниз, увидел, что зубастики стоят неподвижно. И будут так стоять, потому что для них это единственный шанс вернуть своих детей. На него снова нахлынуло чувство беспомощности и безнадежности, которое овладело им, когда он смотрел на умиравших в колодце зубастиков. Сейчас оно было даже сильнее. И в этот момент Грегор точно знал, почему и за что он должен убить Мортоса.
— Что ж, давай потренируемся, — сказал он, теперь ему не терпелось испробовать в деле подаренный Соловет кинжал.
— Да, — ответил Арес. — Знаешь, Аякс прав. Я действительно должен использовать мои крылья более умело.
Пока Грегор слезал со спины Ареса, Перита начала было оправдываться перед ними за колкости, которые им пришлось услышать, и за то, что их отозвали с поля боя, но Грегор ее прервал:
— Не стоит. Вы оказались правы. Будет куда лучше, если я научусь пользоваться кинжалом. Так как им действовать?
Перита одобрительно хлопнула его по плечу и, не мешкая, приступила к обучению.
Наибольшее внимание они уделяли защитным позициям, хотя она показала ему и парочку приемов атаки.
— Тебе нужно вступить в рукопашный бой с крысой, чтобы убить ее, — сказала Перита.
И Грегор понял, что, поскольку кинжал намного короче, чем меч, это действительно так.
Честно говоря, прежде он редко оказывался на таком расстоянии от крыс, на каком целесообразно применять кинжал.
Урок прошел прекрасно. Оказалось, что с двумя видами оружия сражаться гораздо легче. Грегор вспомнил, как в бою со змеями в джунглях держал в левой руке факел во время круговой атаки — возможно, именно это позволило ему тогда уцелеть.
— Хорошо, Грегор. Отлично. А теперь давай займемся твоим летуном, — сказала наконец Перита.
Арес был великолепен, когда работал вместе с Аяксом над тем, чтобы размах крыльев был минимален в разных позициях. Видимо, он действительно преуспел в этом, потому что Аякс удовлетворенно сказал Перите:
— Теперь он хотя бы в состоянии выполнять инструкции.
Грегор тоже почувствовал, что движения Ареса изменились: они стали более резкими и четкими. Перита и Аякс показали ему несколько приемов, а потом появился Живоглот, и все вместе они устроили ему испытание: они нападали на него так, будто шел настоящий бой. И хотя Грегор понимал, что все понарошку и Живоглот не собирается его убивать — тот, ничуть не сомневаясь, пускал в ход когти и не останавливался перед тем, чтобы нанести Грегору мелкие царапины. К концу урока Грегор и Арес были в крови, но и Живоглот получил несколько порезов кинжалом Грегора.
— Лучше, — заявил крыс, махнув лапой, чтобы остановить бой. — Но ты до сих пор частенько забываешь о том, что у тебя в руке кинжал, и пытаешься заменить его мечом.
— Да, я почти заставляю себя использовать его, — признался Грегор. — Но я буду стараться.
— А ты, Арес, — продолжал Живоглот, — когда летишь вниз и решаешь взмахнуть крыльями — делай это! Ты можешь ими все сокрушать, если сумеешь правильно их использовать.
— То же и я ему говорю, — кивнул Аякс.
— Я буду над этим работать, — сказал Арес.
Прилетевшая летучая мышь-курьер передала Аресу приказ присоединиться к очередной спасательной команде.
— Но он ведь устал, — возразил Грегор.
— Как и все мы, — произнес курьер.
— Я в силах заняться этим, — ответил Арес.
— А как же тренировки? — не отступал Грегор.
— Он свободен. А вот ты… давай-ка посмотрим на твое вращение, — сказал Живоглот.
Арес улетел, а Грегор продемонстрировал Живоглоту свою круговую атаку.
Без реальной угрозы для жизни это было трудно сделать. Ноги у него почти сразу запутались, а голова тут же начала кружиться.
— В джунглях у меня получалось лучше, — сказал он Живоглоту.
— Ну, сейчас это просто жалкое зрелище, — ответил крыс. — Давай начнем с головокружения — ты должен научиться правильно вставать.
Живоглот показал Грегору, как выбрать точку и как находить ее взглядом при каждом повороте.
— Я пользуюсь во время круговой атаки эхолокацией, но… ладно, забудь, все равно в твоем случае это невозможно, — буркнул он.
— Вообще-то… вообще-то, может, и не невозможно, — возразил Грегор.
Живоглот уставился на него изучающим взглядом, потом спросил:
— Уж не означает ли это торжествующее выражение на твоем лице, что ты наконец смог преодолеть свою врожденную тупость и у тебя случился прорыв? Ты овладел эхолокацией?
— Немного. Там, в карцере… да, у меня стало кое-что получаться.
— Так. — Живоглот повернулся к Перите: — Я его забираю.
И не успев опомниться, Грегор уже оказался на месте их прежних тренировок, в подземельях дворца, где в полной темноте отбивался от атак Живоглота.
Правда, темнота теперь не была такой, как прежде. Каждый звук — щелканье, кашель, даже слова — отражались от стен и помогали Грегору «видеть» все отчетливо: каждую тень, каждое движение, каждую трещину в стене.
— Надо было сунуть тебя в карцер несколько месяцев назад, — пробурчал Живоглот.
— Это так здорово! Будто к твоим пяти чувствам прибавляется еще одно, — признался Грегор.
— Да, точно. А теперь давай попробуем круговую атаку. Выбери на стене какую-нибудь заметную точку и взглядом все время удерживай ее, — проинструктировал его крыс.
Грегор последовал его совету, и первые несколько кругов у него все получалось — он видел Живоглота и даже мог отражать его атаки, но потом голова начала кружиться, и перед глазами все поплыло. Все-таки пока для него это было трудно: «видеть ушами» и при этом кружиться на месте, да еще держать в поле зрения эту неподвижную точку… В конце концов ноги у него заплелись, и он рухнул на пол.
— Ладно-ладно, перерыв! — объявил Живоглот. — На сегодня достаточно!
— Нет, я хочу продолжать! Я хочу научиться! — не согласился Грегор.
— Нет, я хочу продолжать! Я хочу научиться! — не согласился Грегор.
— В следующий раз, — покачал головой крыс.
— Но следующего раза может не быть! Или следующий раз будет в пещере, где полно крыс! — не отступал Грегор.
— Ты слишком устал, — отрезал Живоглот. — Это непродуктивно.
Грегор снова открыл рот для возражений, но Живоглот прервал его:
— Грегор! Ты сегодня много сделал и сильно продвинулся вперед! Но сейчас время остановиться.
Все это было не похоже на прежние уроки, когда Грегор только и ждал конца, а Живоглот не мог заставить его заниматься.
— Но ты ведь продолжишь меня учить? — спросил Грегор.
— Да. Но только после того, как ты поешь и поспишь, — ответил Живоглот. — Пойдем навестим Лиззи. И ты сможешь отдохнуть в ее комнате.
— Да, заодно узнаем, удалось ли разгадать Код Когтя, — добавил Грегор.
Его немного беспокоило, что это может занять слишком много времени.
— А мы что, действительно проиграем войну, если не сможем его разгадать? — спросил он.
— Ну, если верить Сандвичу — да. Но в данном случае и без пророчеств я почти уверен в этом, — сказал Живоглот. — Нам действительно очень нужен этот код. Пойдем.
В кодовой комнате в воздухе витало напряжение. По полу были разбросаны длинные ленты материи с зашифрованными сообщениями, а команда дешифровщиков сгрудилась вокруг Лиззи, которая лихорадочно писала какие-то буквы на одной из лент розовым маркером, который, вероятно, принесла с собой в рюкзачке.
— Так, — бормотала Лиззи. — Это, наверно, Т, а это О, а это Р… или Е? Нет, еще одно Р. Нет. Нет. Не то.
Все разом выдохнули — это был вздох разочарования.
— Ну, как дела? — бодро приветствовал их Живоглот. — Удалось разгадать Великий Шифр Всех Времен и Существ?
— Нет, опять неудача, — ответил Дедал. — Хирония предложила интересный вариант — попробовать двухбуквенный ключ. Но — нет, не подходит.
— Нет, это просто безумие, — сказала Хирония. — Должен же быть ключ! Причем очень простой — чтобы большинство крыс могли держать его в голове. Что-то такое, что они никогда не смогут забыть.
— А как поживает наш новый член команды? — Живоглот хвостом ласково обнял Лиззи за плечи.
Все заулыбались.
— Чудесная есть, она, есть чудесная, — сообщила Мин.
— Она очень интересно и нестандартно мыслит, — кивнул Дедал и тронул голову Лиззи носом в знак симпатии и одобрения.
— А самое главное — она не поет! — добавил Рефлекс.
Это заявление вызвало у всех взрыв смеха.
Но несмотря на похвалы в свой адрес, Лиззи выглядела несчастной.
— От меня нет никакого толку, — сказала она расстроенно. — Я не могу разгадать этот код и сделать чего-то еще — то, о чем говорится в Пророчестве.
— Ты читала Пророчество?! — Грегор был поражен: он не мог поверить, что Лиззи восприняла предсказание о его смерти так спокойно.
— Я велел Нериссе сделать копию для Лиззи, — объяснил Живоглот.
— Да, — Лиззи протянула Грегору свиток, — правда, красиво написано? У нее великолепный почерк.
Грегор развернул свиток.
Строчки о его смерти были изменены:
— Да, очень красивый, — согласился он, радуясь, что у них хватило ума не огорчать Лиззи.
В комнату вкатили очередную тележку, груженную едой.
— Что ж, нам всем не помешает небольшой перерыв — все порядком устали, а для полноценной работы нужны силы. Сейчас мы будем есть, — сообщил Живоглот и строго добавил: — И чтобы в ближайшие полчаса я не слышал ни от кого из вас ни единой фразы типа «А что если попробовать вот так…»
Грегор и Лиззи, по указанию Живоглота, собрали в кучу ленты с донесениями и отнесли их в комнату крыса — получилось такое уютное гнездо, о каком никто из других крыс и даже людей и мечтать не мог. Еду выставили из тележки прямо на пол, все вперемешку, и закуски, и десерт, и все уселись вокруг уютным кружком. Живоглот действительно хотел отвлечь членов дешифровальной команды от дел и явно был в ударе — он рассказывал забавные истории, анекдоты, шутил и заставил смеяться даже старую скрипучую Мин.
Грегор, который никогда не видел, чтобы Живоглот был любезным и обходительным, был поражен — оказывается, Живоглот мог быть таким — без видимых усилий. Теперь Живоглот был буквально душой компании, и казалось, это доставляет ему несказанное удовольствие. Но Грегор в глубине души понимал: главная цель Живоглота — расшифровка кода. И если для этого надо балагурить, развлекать дешифровщиков и веселить их — он будет балагурить, развлекать и веселить. Для общего веселья он может пошлейшим образом поскользнуться и упасть на банановой кожуре — если это потребуется.
Грегор съел огромную жареную рыбину, семь кусков хлеба с маслом, немного фасоли и много пирога. Но не прошло и пяти минут, как он снова почувствовал голод и доел пирог, запивая его молоком из большой кружки. Уже много недель он питался нерегулярно и в основном какой-то невкусной дрянью, и ему надо было наверстывать упущенное.
Он взглянул на Лиззи, которая ковыряла вилкой рагу.
— Давай, Лиззи, ешь, это вкусно!
— Я знаю. Я ем. Спасибо, — вяло ответила она.
— Я говорил тебе, что с твоим папой все в порядке? Ему обеспечен круглосуточный уход. Он непременно поправится, — сказал Живоглот.
— Да, говорил. Я знаю. Я просто… Я думаю о маме. — Глаза Лиззи наполнились слезами, она с трудом сдерживала их. — Я понимаю, она будет очень расстроена, если увидит меня здесь… но… Я не видела ее уже несколько месяцев. Я так по ней скучаю! Может, мне разрешат взглянуть на нее хоть одним глазком, пока она спит?
— Это бы ее не расстроило, — сказала Хирония, а Дедал добавил:
— А девочке бы стало легче на душе.
В этом Грегор не был уверен. Мама была в таком состоянии, что вряд ли ее вид мог успокоить Лиззи. А уж если вдруг мама откроет глаза и увидит, что и третий ее ребенок находится здесь, в Подземье, — у мамы непременно случится истерика, и ей станет хуже.
Нет, определенно Лиззи не стоит сейчас с ней видеться.
— Одну минутку, — умоляюще взглянула на него Лиззи.
— Решай сам, — бросил Живоглот.
«Вот спасибо!» — разозлился Грегор. Живоглот постоянно командовал и указывал ему, что и как делать, а тут, когда требовался его совет и вмешательство, самоустранился и предоставил Грегору самому решать эту проблему.
— Ладно, Лиззи, мы с тобой сходим вниз, и если мама будет спать — ты ее увидишь. Если, конечно, доешь рагу.
Лиззи тут же набросилась на еду. А Грегор попытался внутренне подготовиться к тому, что ждет его впереди. В Наземье мама была крепкой, здоровой женщиной. Но уже несколько месяцев она прикована к больничной койке, она бледна и худа, и у нее шрамы от чумы. Грегор был уверен, что очередного приступа не избежать: при виде мамы в таком состоянии у Лиззи точно начнется паническая атака.
Дворец был для Лиззи незнакомым местом и, по всей видимости, казался ей враждебным. Она вцепилась в руку Грегора и не выпускала ее, пока они шли по бесконечным лестницам вниз, в больницу. Обстановка во дворце не способствовала хорошему настроению и веселью: лица встречных были печальны и угрюмы, воздух пропитался запахами лекарств и средств дезинфекции, а от дополнительных факелов, что горели теперь день и ночь, было слишком дымно.
Грегор оставил Лиззи ждать в конце больничного коридора, а сам направился к маминой палате. Он надеялся, что она не спит — тогда он готов был помахать ей приветственно рукой и увести Лиззи обратно, сообщив, что к маме пока нельзя. А если спит? Может, попытаться разбудить ее? Хотя это по меньшей мере глупо.
Задумавшись, Грегор подошел к маминой палате. И тут выяснилось, что на самом деле его ожидал сюрприз: на маминой постели рядком лежали восемь раненых зубастиков. А мамы не было! Ее просто не было в палате.
«Наверное, ее перевели в палату поменьше», — подумал Грегор. Но тут в голову ему пришла настолько страшная мысль, что он застонал:
— О нет! — и начал метаться по коридору с воплями: — Врача! Мне немедленно нужно поговорить с врачом! Где врач?!
Он пробежал мимо Лиззи, не обращая внимания на ее встревоженные вопросы, и схватил за рукав первого попавшегося врача. Это была маленькая женщина с темными кругами под глазами.
— Ох, Наземный! — выдохнула женщина-врач, когда Грегор прижал ее к стене. Ей было, кажется, больно и трудно дышать — так крепко он ее держал.
— Грегор, отпусти ее! Немедленно! — услышал он голос Говарда. — Она совершенно ни при чем! Она даже не присутствовала!
Говард оторвал Грегора от врача.
— Не присутствовала при чем?! — выкрикнул Грегор, с трудом удерживаясь, чтобы не броситься с кулаками на Говарда.