Грегор чувствовал, что крыс готов ему голову откусить, но не хочет еще больше расстраивать Лиззи, и поэтому сдерживается.
— Ну, у меня ребра сместились. И я не мог ничего сделать — даже пошевелиться не мог, пока Говард и еще одна врач не нашли меня и не поставили их на место.
— У Авроры такое было с крыльями, — вдруг появилась на пороге Люкса. Лицо ее было очень бледным, но она не плакала.
— Да, точно! Очень похоже на то, когда Аврора лежала с вывихнутым крылом там, в джунглях! — подхватил Грегор. — А теперь она как новенькая — и я тоже.
Темп легонько боднул Грегора — во рту он держал чистую рубашку.
— Спасибо, Темп.
Надевая рубашку, Грегор старался не морщиться и не стонать — ему совсем не хотелось говорить о своих ранах и травмах.
— Ну, а что тут у вас происходило все это время? Удалось что-нибудь сделать с кодом?
Вероятно, не надо было этого говорить, потому что Лиззи тут же зарыдала.
— Нет, нам не удалось ничего сделать с кодом, потому что твоя бедная сестра слишком волновалась за тебя, — язвительно ответил Живоглот. — И у нас пропало несколько часов!
— Но он в этом не виноват! Просто я не гожусь. Я вообще ни на что не гожусь! — сквозь слезы проговорила Лиззи. — Если крысы придут — я даже не в состоянии драться. Я абсолютно бесполезное существо!
— Пожалуйста, не смеши меня! Ты стоишь тридцати самых прекрасных воинов — ведь взломщики кодов так же редки, как деревья в Подземье!
— Никакой я не взломщик кодов! Я хотела быть им — но нет. Может, все-таки это Босоножка? — промолвила Лиззи, всхлипывая.
— Все в этой жизни бывает, чудеса случаются, но все же я в тебе уверен, — ответил Живоглот. — Так что давай-ка, соберись — и будем работать.
— Ты останешься? — спросила Лиззи.
— Да, останусь до тех пор, пока мы не расколем этот орешек, — сказал Живоглот. — Соловет обойдется пока без меня.
Шмыгая носом, Лиззи улеглась на живот и расстелила перед собой кусок ткани.
— Может, если мы попробуем применить шифр Коперника… — произнесла она, вытирая нос рукавом.
— Давай попробуем, — согласился Живоглот.
Остальные дешифровщики выползли из своих каморок и встали вокруг. Комната погрузилась в тишину.
Если, конечно, не считать этих звуков. Царапанья.
Сюда они еле долетали, ведь комната находилась далеко от внешних стен дворца, но Грегор почему-то их слышал.
Люкса подошла и шепнула:
— Отдохнуть не хочешь?
Он кивнул и позволил ей отвести себя за руку в комнату, предназначенную для людей.
С осторожностью вытянулся на постели на правом боку, стараясь не касаться сломанных ребер и раны на бедре.
Люкса села рядом и взяла его за руку:
— Почему-то один из нас все время валяется в постели.
— Да, это для нас единственный вариант увидеться, — подхватил Грегор.
— Точно, — кивнула Люкса. — Говорят, вы с Аресом просто чудеса творили в бою с Мортосом.
— Кто говорит? — спросил Грегор. — Живоглот? Не верю.
— Нет, не Живоглот, — улыбнулась Люкса. — Но он тоже признал, что ты был даже лучше, чем он мог надеяться. И что он сделал для этого все возможное, — сказала Люкса.
Оба рассмеялись, и тут же нос Живоглота уперся в край постели:
— Некоторые пытаются здесь работать, знаете ли. Мне что, объяснять вам, насколько важно разгадать этот код?!
— Нет, простите, — спохватилась Люкса.
— Почему бы вам двоим не заняться чем-нибудь полезным? — сердито предложил Живоглот.
— Например? — осведомился Грегор.
— Например попытаться что-то сделать с этой девочкой, Босоножкой, чтобы она поняла, что код — это кое-что еще, кроме замечательного хвоста. Это хотя бы отвлечет ее, — сказал Живоглот. — А то слушать ее, записывать чепуху, которую она несет… Если она та самая принцесса.
— Я поняла. Слушайте каждое слово принцессы, она Ключиком стать от замочка должна, — кивнула Люкса.
— Что бы это ни значило, — тихонько произнес Грегор, когда Живоглот исчез.
Босоножка и Темп сидели в стороне от всех, путаясь в белых лентах ткани, испещренных значками кода.
— Где они взяли эту штуку, слушай? — поразился Грегор. — То есть — кто это все написал?
— Ну, крысы посылают звуковые сигналы, — сказала Люкса. — А это их запись.
Она стукнула один раз по стене костяшкой пальца:
— Это стук.
Затем царапнула стену:
— Это царапанье.
Потом произвела два коротких, негромких удара, один за другим:
— А это щелк. Короткая пауза означает перерыв между буквами, длинная — перерыв между словами. Я никогда не умела пользоваться этими шифром с приличной скоростью. А ты можешь, Темп?
— Похоже на так, на так, похоже на так, — сказал Темп.
Он поставил все свои шесть ножек на пол и начал воспроизводить целую серию стуков, щелчков и царапаний с такой скоростью, что Грегор не мог порой отличить стуки от щелчков.
Правда, когда папа показывал ему на компьютере, как отправлять сообщения азбукой Морзе, Грегор точно так же ничего не понимал — хотя папа и старался делать это помедленнее.
— У нас много разведчиков на стратегически важных позициях, они перехватывают и записывают сообщения. Это не трудно потом расшифровать — крысы и не делают попыток их кодировать. Так что эти ленты — перехваченные и записанные людьми сообщения, которые доставили в кодовую комнату, — объяснила Люкса.
Они вчетвером теперь были в комнате людей.
Никто не озаботился о том, чтобы перевести эти куриные следы на ткани в удобочитаемую форму — возможно, все члены команды дешифровщиков в этом и не нуждались и могли прочесть их и в таком виде. Поэтому Люкса воспользовалась Древом Сообщений как подсказкой. Может, она и скучала на уроках, изучая этот предмет, зато сейчас ей не надо было идти в главную комнату к Древу, чтобы вспомнить, как оно выглядит: она помнила все наизусть.
— Сдается мне, старый зубастик действительно был неплохим учителем, — с уважением заметил Грегор.
— Думаю, да, — согласилась Люкса. — Для меня ничего не стоит по памяти его нарисовать. Древо задумано так, что соблюдается баланс между удобством его использования и легкостью запоминания. Начнем?
Босоножка, казалось, заинтересовалась тем, как палочки и черточки превращаются в буквы алфавита.
— Так, Босоножка, хорошо. Давай-ка пойдем с тобой прямо-прямо-прямо-влево. Что это за буква? — спросил Грегор, указывая ей на значок.
Босоножка провела по Древу своим пухленьким пальчиком:
— Прямо… прямо… прямо… влево… получается X. Получается X, Гррре-го!
— Отличная работа! — похвалил ее Грегор и написал букву X одним из Лиззиных маркеров.
Они продолжили, разбирая шифр тихими голосами, букву за буквой, час за часом. И к концу занятия Грегор уже вполне прилично выучил Древо. Настолько, что даже смог написать Люксе сообщение:
Люкса рассмеялась, скомкала кусок ткани и бросила его в Грегора.
Но потом, когда они вернулись к своему занятию, Грегор пожалел о том, что написал, и стал думать, что совершил ошибку. Сначала она, видимо, восприняла это как шутку, но теперь заметно погрустнела.
Во-первых, это была шутка Генри — а ей тяжело было вспоминать о нем. Во-вторых, любые упоминания о смерти сейчас не казались забавными. Тем более что многие люди уже успели похоронить его, уверенные, что Мортос его убил.
Да, не надо было посылать ей эту записку, но сделанного не воротишь.
Босоножка наконец потеряла интерес к Древу, и им пришлось изобретать другие игры с буквами на лентах: они пытались составлять из них слова, читать наоборот, пытаясь по-своему разгадать Код Когтя. Люкса и Темп продолжали урок, пока Грегор просто-напросто не отключился. У него в голове остались только очень простые и нужные мысли.
Он хотел спать.
Он хотел еще обезболивающего.
Он хотел домой. Хотел домой. Домой.
К тому времени когда Живоглот объявил перерыв на чай, Грегор находился в трансе.
Ему совсем не хотелось ни чаю, ни пирога, но он опасался, что Лиззи расстроится, если он не присоединится к остальным, и поэтому он заставил себя сползти с кровати.
Члены команды дешифровщиков были слишком сосредоточены, чтобы болтать. Они пили чай молча, иногда что-то бормоча себе под нос.
Вошел с несчастным видом Газард и сел рядом с Люксой, положив голову ей на плечо.
— Что случилось? — участливо спросила она.
— Мне не разрешают заниматься воссоединением мышат с родителями. Говорят, это слишком опасно. Всех зубастиков все равно в ближайшее время перенесут во дворец, — пожаловался он.
— Ну, здесь они будут в большей безопасности, — ответила Люкса.
— Ну да. Тем более что уже слышно, как камнееды роют туннели под стадионом, — кивнул Газард.
— Ну да. Тем более что уже слышно, как камнееды роют туннели под стадионом, — кивнул Газард.
Живоглот оторвался от пирога:
— Серьезно?! — и метнулся к двери: — Почему я узнаю это от семилетнего мальчика?! — прорычал он. — Скажите Соловет, я не получаю информацию в полном объеме!
— А это не царапанье крысиных когтей? — спросил Грегор.
— Нет, Грегор, нет. — Газард грустно покачал головой. — Эти звуки звучат совсем иначе.
Живоглот вернулся к остальным, бормоча:
— Ну, по крайней мере они не пытаются подкопаться под дворец. Хотя почему? Вот что меня беспокоит.
— Ты думаешь, у них есть другой план вторжения? — спросила Люкса.
— Я думаю, что если даже нет — они совершенно точно работают над этим, — ответил крыс. — Но судя по тому, что они еще не здесь — план пока не удался. Они наверняка понимают, что мы сосредоточим все силы на том, чтобы перенести сюда зубастиков.
— Далей говорит, я понадоблюсь потом, — жалобно сказал Газард. — Она говорит, мне надо отдохнуть. Но я не могу спать. Можно я буду помогать здесь?
— Почему нет? — воскликнул Живоглот. — Может, ты внесешь свежую струю, поможешь встряхнуть наши закосневшие мозги.
— А что вы делаете? — заинтересовался Газард.
Казалось, ни у кого не осталось сил, чтобы ответить.
Наконец, Лиззи, которая ненавидела, когда вопросы оставались без ответов, заговорила:
— Я тебе покажу.
Она взяла ближайшую ленту, вынула из кармана маркер цвета морской волны и села рядом с Газардом.
— Вот это — сообщение, которое отправила одна крыса другой. Эти вот маленькие черточки обозначают буквы… — и быстро написала поверх черточек правильный вариант букв. — Но даже если мы переведем эти черточки в буквы — мы не сможем прочитать сообщение. Оно закодировано. И нам неизвестен ключ. Тут есть какой-то фокус, — объяснила Лиззи.
— А может, к примеру, буква А означать именно букву А? — уточнил Газард.
— Мы думаем, что нет. Смотри, вообще-то все это представляет собой криптограмму, в которой ни одна буква не является сама собой. Это скорее даже анаграмма — когда буквы перемешиваются и из них составляют другие слова. Ну, например, как если бы слово «кот» означало «ток» — но при этом буква О не меняет позиции, а слово «брак» означало бы «краб»…
— А имя Грегор почти совпадает с «Грызер», — сказал Грегор, подтолкнув Лиззи в бок.
— Это я заметила, когда Грегор рассказывал мне о Подземье. У него и у Грызера четыре буквы совпадают, — кивнула Лиззи.
Это было целую вечность назад!
— Я рассказывал о встречах с гигантскими пауками и о том, как падал с высоченного утеса, а Лиззи тогда вдруг сказала, что у этого противного крысиного короля и у меня в именах несколько одинаковых букв! Причем она это сразу заметила, представляешь? — Грегор сделал большой глоток чая и стал думать, не съесть ли ему еще кусок пирога, когда вдруг заговорила Хирония:
— Она заметила это сразу? — медленно произнесла старая мышь. — Она заметила это сразу?
— Ну да, — кивнул Грегор. — Ну, вы же знаете, как она любит головоломки со словами.
Он и правда не видел в этом ничего особенного. Для него увидеть, что в слове «Грегор» четыре буквы из шести совпадают со словом «Грызер», было ничуть не большим достижением, чем разгадать загадку Живоглота.
Но эта информация произвела в комнате странный эффект. Один за другим дешифровщики поднимали головы и смотрели на Лиззи, которая нервно крутила в руках маркер цвета морской волны.
— Я заметила это сразу, да. Заметила, — сказала сама себе Лиззи.
— Но ведь то, что она заметила… это же ключ к Коду Когтя, — произнес Дедал. — Подумай как следует, Лиззи, что именно ты заметила. Может, имя твоего брата — ключ к нашей головоломке?
Глаза Лиззи обратились к Древу Сообщений и заметались по буквам. Рот слегка приоткрылся, и она начала часто дышать. Грегор неоднократно видел панические атаки, которые начинались точно так же, и хотел было вмешаться. Но все остальные замерли, словно боялись неверным движением или словом прервать напряженную работу мысли, и он решил подождать.
— Имя… Имена… — произнесла Лиззи.
— В совпадении имен и кроется разгадка, — замирающим голосом сказал Живоглот.
— Может быть… эта строчка… это…
Лиззи вдруг бросила маркер и схватила кусок ткани с закодированным сообщением, который показывала Газарду. Она читала написанное, и губы ее шевелились, но звуков не было. Когда же она подняла глаза и заговорила, ее слова звучали почти неслышно:
— Гре-гор. Гры-зер. Думаю… я знаю… как расшифровать код.
ЧАСТЬ 3 Воин
ГЛАВА 19
Лиззи перевернула ленту и начала писать на обратной стороне алфавит, в то время как слова сыпались с ее губ:
— Так-так, ладно, все что нам нужно, это единый ключ — и получится очень простой код, который крысы могут запомнить и употреблять.
— Ты думаешь, это слово «Грегор»? — спросил Живоглот.
— Это слово, которое я заметила, — ответила она.
— Это был бы неплохой выбор. Легко запомнить.
— На самом деле все даже проще, — заметил Живоглот. — Можно запомнить вообще только одно слово из четырех букв — горе. Г-О-Р-Е. Нужно помнить только это слово.
— Да, — кивнула Лиззи. — Именно так.
Она написала эти буквы над соответствующими буквами в алфавите.
— Попробуй прочитать сообщение! Ну же! — воскликнул Живоглот, протягивая Лиззи ленту.
Руки Лиззи слегка дрожали, когда она развернула ленту и начала читать:
— Камнееды… появились… рядом с… Регалией. Туннель — подкоп.
Несколько секунд они молчали, ошеломленные успехом.
— Это старое сообщение. Нам нужно самое свежее!
Живоглот метнулся к дверям:
— Свежую шифровку! Немедленно! — крикнул он. Потом развернулся к Лиззи, ткнул ее своим носом и закружил по комнате, подхватив передними лапами. А потом подбросил в воздух и поймал…
Лиззи хохотала, обняв его за шею:
— Я все-таки для чего-то гожусь! Гожусь!
И тут все, кто был в кодовой комнате, впали в бурное веселье. Рефлекс начал разбрасывать ленты с шифровками по комнате, словно серпантин. Дедал повесил ленты себе на крылья и летал с ними по воздуху, чтобы они развевались. Хирония, с трудом сохраняя равновесие, хромала вокруг Живоглота и Лиззи, пытаясь приплясывать. И даже древняя Мин, скрипя конечностями, пустилась в какое-то подобие тараканьего танца.
Босоножка была на седьмом небе. Она бегала, кружилась, обматывалась лентами и выплясывала на спине Темпа буги-вуги.
— Лиззи годится! — кричала она. — Она хорошая!
— Да, Лиззи хорошая, очень хорошая, ты, приставучее мелкое существо, — сказал Живоглот.
Но он был счастлив. Совершенно счастлив.
Газард бросился на шею Люксе:
— Теперь все будет хорошо, да? Теперь, когда они разгадали код?
— По крайней мере теперь будет лучше, Газард, — ответила она, обнимая его в ответ.
Она взглянула на Грегора — и он понял, о чем она подумала: о том, чем кончается Пророчество.
О его смерти.
— Все должно быть теперь хорошо, Газард, — сказал Грегор.
Меньше всего на свете он хотел испортить этот потрясающий момент своими проблемами.
— Отличная работа, Лиз, дай пять! — произнес он, хлопая ладонью по ладони сестры.
— Это все мы, — возразила она. — И Газард. Это он заставил меня вспомнить.
— Можно, я пойду к зубастикам и расскажу о том, что вы разгадали код? — спросил Газард. — Я уверен, это внушит им надежду.
— Нет! — резко сказал Живоглот. — Никто, кроме присутствующих сейчас в этой комнате, не должен об этом знать. Я сам проинформирую Соловет. А остальные должны хранить это в строжайшем секрете.
Все члены команды согласно кивнули, и Грегор тоже кивнул, хотя он думал, что Газард прав и что эта новость очень поддержала бы боевой дух остальных.
В дверях появилась молодая женщина, которая принесла корзину, полную скрученных лент с донесениями. Вся команда дешифровщиков столпилась вокруг, лихорадочно ища самые последние.
Несмотря на всеобщее возбуждение, Грегор снова стал подумывать о том, чтобы вздремнуть.
Но Живоглот нашел для него другую работу: он велел ему, Люксе, Газарду, Босоножке и Темпу расшифровывать не самые свежие сообщения на тот случай, если там вдруг попадется что-нибудь важное. Люкса предложила работать в спальне, так что Грегор мог лечь.
Им приходилось делать две копии каждого послания: сначала они переводили черточки в буквенный вариант, а потом применяли к нему Код Когтя. Большинство сообщений содержали старую информацию: о битве за освобождение зубастиков, об альянсе с камнеедами, о местонахождении Мортоса. Но были и важные сведения, которые могли оказаться полезными: например, о том, кто из жителей Подземья встал на сторону Мортоса, а кто отказался. Тараканы не вступили с ним в союз, пауки пытались соблюдать нейтралитет (поэтому присутствие здесь Рефлекса было засекречено), и существовала грозная опасность, потому что велись переговоры с муравьями-острогубцами. Но Грегору трудно было представить себе, что муравьи займут в этой войне позицию одной из сторон — неважно какую, потому что они люто ненавидели и тех и крыс и людей, и большая война между ними была для них большим подарком.