На коже оказался пусть не страшный, но довольно обширный ожог. Ну а в том, что касается самого артефакта…
– Он там. – Блондин кивнул на озеро. – Расплавился.
Я не поверила. И пусть от одной только мысли о «черве» по телу побежали мурашки ужаса, спешно направилась к воде.
– Астрид! – окликнул герцог Кернский. – Астрид, ты не найдёшь.
– Мне нужно убедиться, – пробормотала я хмуро.
И тут же услышала тихий, но довольно отрезвляющий смех.
Бес меня пожри… что я творю? В ком надумала усомниться? Уж от кого, а от Дантоса легкомысленного отношения к артефакту ждать не стоит, но…
– Точно расплавился? – остановившись переспросила я.
– Точно, – отозвался блондинчик.
А до меня вдруг дошла удивительная истина – он не понял. Не осознал, что в момент убийства «землекопа» случилось нечто из ряда вон выходящее. А ещё – я сама понятия не имею, во что это обретение древней магии выльется. Особенно на фоне того, что у герцога Кернского очень специфичная кровь.
Но обсуждать это прямо сейчас желания не было. И вообще…
– Хочу вернуться на поверхность, – сказала я. И добавила: – Пора заканчивать это цирковое представление.
– Думаешь, старейшины согласятся закончить так быстро? – подал голос Дан.
Я фыркнула, потом рыкнула. Потом вспомнила угрозу Дурута – мол, если вмешаешься, то испытание не зачтём, – и рыкнула опять. Но светлости ничего не сказала. Вместо этого принялась стягивать с себя рубашку – просто возвращаться к сородичам в мокром прозрачном шелке, который едва прикрывает попу, желания не имелось.
И вообще – в данной ситуации драконом быть выгодней. Дракон же, если что, и огнём плюнуть может!
Дан мои намерения понял, но вместо того, чтобы забрать рубаху и отправиться в заплыв до соседнего берега – того самого где арка выхода расположена, – огляделся и направился к застывшему в центре островка булыжнику.
Впрочем, булыжник – слово не совсем подходящее. Тут лежал скорее обломок скалы, только странноватой, почти круглой формы.
– Что ещё? – увидав интерес блондинчика, спросила я. – Зачем тебе этот камень?
Герцог Кернский обернулся и сказал… ну, в общем-то, логичное:
– По условиям испытания, я обязан принести доказательство того, что смог переплыть озеро. Старейшина Нил попросил розовый алмаз.
Пусть на миг, но дышать я всё-таки разучилась, чтобы почти сразу, прикрыв наготу снятой уже рубашкой, сделать торопливый шаг вперёд. Просто розовые алмазы – это легенда! Не знаю, как моим сородичам удалось разнюхать, что на этом острове есть месторождение, но розовыми алмазами грезили все.
– А тайник, как понимаю, тут, – сказал Дан, приблизившись к булыжнику. – В этом куске породы.
Иного места для «тайника» на острове действительно не имелось. Но Дантос даже не догадывался, что именно предстоит увидеть! Я, честно говоря, тоже не знала. В моём распоряжении были лишь слухи, легенды и откровенные выдумки.
А реальность… она оказалась невероятной. Лучше всех легенд и прекраснее всех связанных с этими алмазами фантазий. И когда я вслед за блондинчиком подошла к булыжнику и, встав на цыпочки, заглянула в глубокую, похожую на чашу полость, то едва не грохнулась в обморок.
Нет! Это были не алмазы, а самые настоящие бриллианты природной огранки! Причём большие – каждый размером с палец, и действительно розовые.
– Ну надо же, – выдохнул герцог Кернский. – Надо же как бывает…
А я пригляделась повнимательней и в ещё больший шок впала. Просто узор, который составляли алмазы, был слишком симметричным и упорядоченным. И слишком сильно напоминал то, что называют магической сеткой – основой сложных заклинаний.
Несколько бесконечно долгих секунд вглядывания, и сомнения рассыпались в пыль. Перед нами действительно была основа какой-то магии.
Какой именно? Ну если вспомнить, что озеро Отречения расположено фактически в центре лабиринта, то…
– Астрид, подожди, – окликнул Дантос, когда моя рука сама к розовому великолепию потянулась.
Да-да, блондинчик тоже о природе кристаллической мозаики догадался! Хотя он, в отличие от меня, магией не интересовался в принципе.
– Подожди, – когда моя рука замерла, повторил он. А я…
Я повернула голову, чтобы взглянуть на герцога Кернского и прочитать в серых глазах логичный вопрос: а может не нужно это трогать?
Вот только…
– Старейшина Нил сам такое условие поставил, – вслух сказала я, чтобы тут же дотянуться до ближайшего из кристаллов и выдернуть его из паза.
Вот после этого – когда выяснилось, что алмазы вставлены в пазы, – подозрения насчёт магии подтвердились окончательно, но… я была слишком зла, чтобы переживать на тему последствий. И вообще, в данный момент меня интересовало лишь одно – моё действие поправимо или как.
Я потратила около минуты, пытаясь вставить выдернутый алмаз обратно, ну а когда поняла, что всё без толку, что магическая сетка восстановлению не подлежит, отдала алмаз Дантосу и сказала:
– Забирай все. Один кристалл отдашь Нилу, а остальные – твои.
Их светлость, которая всё это время притворялась простым наблюдателем, красиво заломила бровь. Недоумение Дана было совершенно понятно: камни тянут на целое состояние, и метаморфы точно воспримут такой поступок как грабёж. Вот только…
– Именно ты добрался до этого острова, и ты же обнаружил камни – это во-первых. А во-вторых, я тебе задолжала.
Герцог Кернский снова бровь заломил, а я не постеснялась напомнить:
– Тысяча золотых Шешу, и… – вот тут пришлось вздохнуть, и мысленно призвать Леди Удачу, ибо воспоминание было опасным, – …и коллекция из глаэйского стекла, которую я случайно разбила.
Блондинчик не дрогнул, но серые глаза словно огнём полыхнули. Клянусь – если б ни улыбка, озарявшая аристократическое лицо, я бы точно со страху померла.
– Случайно, – не без ехидства повторил Дан, а я…
Я пихнула ему в руки рубашку и, попросив чтобы не подглядывал, отправилась за этот же камень менять форму. Хватит рассусоливать, пора выбираться на поверхность – уж слишком хочется увидеть физиономии Нила и Дурута, когда те узнают, что мой несносный блондинчик не только выжил, но и победил!
И да, ещё одну потерю Дантоса – небольшой замшевый кошелёк – я решила не упоминать. Во-первых, тема моего побега вызывает у светлости слишком бурные эмоции; во-вторых, в сравнении с глаэйской коллекцией, тот кошелёк вообще не в счёт.
Идём. Светлость и я. Вместе. Бок о бок.
Он весь такой большой, сильный и полуголый, а я – маленькая, красивая и вообще невероятная.
По тускло освещённому тоннелю разносится гул шагов – это он, блондинчик топает. Я же, как положено приличной девочке, ступаю бесшумно, но… не сопеть не могу.
Почему Дан полугол? Да просто алмазов было так много, что в карманы не влезли – пришлось в рубашку заворачивать. И теперь в руках герцога Кернского имеется приличных таких размеров узел.
Почему я соплю? Да просто предчувствую встречу с толпой сородичей и неизбежные разборки с парочкой потерявших всякую совесть старейшин. И пытаюсь сообразить: как бы мне сдержаться и никого не покусать? Ведь шутки шутками, но зубы у драконов ого какие.
Идём.
Минуем два поворота и оказываемся на финишной прямой. Там, в конце тоннеля, теперь виден свет, и это лишний повод расправить плечи и внутренне собраться. И слегка споткнуться, услышав внезапный вопрос:
– Двух дней на сборы тебе хватит?
Эм… Ну даже не знаю… У меня же тут такая прорва вещей. Видел – каждые полчаса платья и шляпки меняю.
– Нам желательно выехать как можно раньше, пока дороги не развезло, – поясняет Дантос. – Осень обещает быть дождливой.
Я размышляю с пару секунд, потом перестаю мотать мужчине нервы и киваю. И добавляю, чтобы непоняток не возникло:
– Ву! – Что в данном случае означает решительное и безапелляционное «да».
А герцог Кернский… он вдруг издаёт тихий смешок. Потом ещё один, и третий, и… В общем, да! Да, у их светлости небольшой приступ начинается! И когда до меня доходит весь смысл нашего диалога, я к этому веселью присоединяюсь. Ведь действительно смешно! Особенно с учётом того, что эти мои «ву» Дантос понимает.
В итоге, из лабиринта выходим в довольно приподнятом настроении. Светлость и я. Большой человек и маленький, но очень опасный дракон.
Выходим и останавливаемся. Замираем в полушаге от древней каменной арки, чтобы насладиться улыбкой Вернона, ошарашенными лицами моих сородичей и…
И вот тут я понимаю, что примчавшись к лабиринту и распугав всех и вся, распугала заодно папу с братом. Причём шуганула так, что сама не заметила! А теперь они прямо здесь, на передовой, рядом с Верноном. И уже не вдвоём, а в компании мамы, Юдиссы и господина Вейна.
От родных веет… некоторыми неприятностями, но мне не страшно. Что, впрочем, не мешает шагнуть вбок и прижаться к ноге Дана. А потом вскинуть морду и, сделав честные глаза, спросить у блондинчика:
– Ты меня любишь?
И услышать тихое, но искреннее:
– Очень.
Всё. К битве готова.
Я ждала от сородичей дружного шока и не менее дружной попытки возмутиться этой победе. Но всё сложилось совсем не так. Реакция тех, кто собрался к этому моменту на площадке была куда занимательней…
От старейшин Нила и Дурута действительно веяло раздражением, а вот остальные… они, в большинстве, испытывали любопытство. А уж когда Дантос вытащил из своего узла крупный розовый кристалл, пространство буквально взорвалось эмоциями.
Ахи и охи тоже были, равно как и ропот недовольных. Вот только высказываться вслух народ не спешил – ждали вердикта старейшин. А те говорить тоже не торопились. Вернее, это Нил с Дурутом слегка онемели, а вот Ждан наоборот! Бывший наставник закусил губу в явной попытке сдержать улыбку и не сказать лишнего.
Вот сейчас, глядя на Ждана, я сильно пожалела о том, что речевой аппарат драконов для человеческих звуков не приспособлен. Ибо жутко хотелось спросить:
– Почему ты это позволил? Почему не остановил белобрысого упрямца? И почему не предупредил его о «черве»?!
Но… спросить я не могла. Поэтому попробовала пронзить старейшину взглядом. А он не оценил – уставился вопросительно. Потом устремил тот же вопросительный взгляд к Дантосу. Словно знал, что блондинчику мои мысли временами известны.
Как ни странно, но в этот раз телепатия герцога тоже сработала. Более того, он не постеснялся всё это дело озвучить.
– Астра не понимает почему ты, будучи на нашей стороне, промолчал. И почему не предупредил меня о чудовище.
Всё. Вот теперь самообладание наставника дало трещину, и по губам растеклась улыбка.
– Ну, во-первых, ты не спрашивал. А во-вторых… – Ждан замолчал, и эта пауза заставила очень многих навострить ушки. – Во-вторых, это было очевидно. Мне сложно объяснить эту мою уверенность, но ты не мог проиграть, Дантос. Ты не мог не вернуться.
Я повернула голову и взглянула на родных и Юдиссу. И совсем не удивилась, когда драконья сущность уловила ощущение согласия. Все, кроме мамы, были твёрдо убеждены, что блондинчик в этой заварушке выживет. Вот как ему удалось вселить в незнакомых людей такую уверенность, а?
Подозреваю, что Дан мой безмолвный вопрос слышал, но ответить всё равно не потрудился. Вместо этого повернулся и учтиво кивнул мамулечке.
– Вы госпожа Дарая, верно? – спросил он.
Полминуты замешательства, и мама делает книксен. А потом дарит чужаку улыбку и говорит:
– Очень рада знакомству, ваша светлость.
– Можете называть меня Дантосом, – отвечает блондин. – Или Даном.
– Или сыном, – ехидным шепотом добавляет Тор, но… я-то дракон! Я-то всё слышу!
И, конечно, подпрыгиваю, чтобы тут же замереть очень красивой, очень возмущённой статуэткой. А ещё через мгновение с ужасом осознать – это не возмущение. Я испытываю величайшую неловкость!
Волна жара накрывает с головой, и я дико радуюсь тому, что драконы не краснеют. Сама не понимаю, чем такая реакция вызвана, но что есть, то есть. С тем и живём.
Потом становится легче – на импровизированную сцену старейшина Ждан возвращается. Он подходит к Дантосу и протягивает руку, желая забрать доказательство победы.
Герцог Кернский розовый алмаз, разумеется, отдаёт, но тут же демонстративно приподнимает узел. Вот только теперь до моих сородичей доходит, что этот алмаз не единственный.
– Ваша светлость, камни – достояние народа метаморфов, – вмиг оживает Дурут. – Поэтому будьте добры…
– Р-р-р! – злобно говорит кто-то. И я не сразу понимаю, что этот кто-то – золотая девочка с чешуйками. То бишь я.
Старейшина вздрагивает и, несмотря на то, что стоит довольно далеко, делает шаг назад. Я же хищно расправляю крылья и выпускаю две тонкие струи дыма.
Вы, дорогие мои, как хотите, но алмазы принадлежат Дану. И клянусь – порву любого, кто попробует этот факт оспорить!
Дурут способностью к телепатии уж точно не обладает, но до разжиженного гадким характером мозга всё-таки доходит, что связываться не надо. Нил, в свою очередь, тоже что-то там соображает, и в наступившей тишине слышится:
– Эй вы! За мной!
Приказ адресован группе стражников, которых в момент моего появления на площадке перед входом не было. Нил предлагает им прогуляться по лабиринту и, как понимаю, посмотреть, что именно случилось.
Это здравое, в общем-то, решение вызывает не менее здравую панику, но старик непреклонен. Прямой как палка и злой словно тысяча диких ос, он разворачивается и стремительно скрывается в тёмном проёме.
Перепуганной страже не остаётся ничего иного как последовать за Нилом, ну а мы…
– Госпожа Дарая, господин Трим, – говорит блондинчик, – понимаю, что вы не видели Астрид несколько лет, но осень обещает быть дождливой, а до Керна пять недель пути.
– Вы хотите выехать пораньше? – подхватывает мысль мама.
Герцог Кернский кивает и добавляет:
– Думаю, сейчас нам лучше вернуться в Рестич и заняться багажом.
Слово «багаж» вызывает в родителях некоторое замешательство, но поспорить никто из них не берётся. Отец кивает, мама дарит блондинчику улыбку, а Тор хитро подмигивает мне.
Вот после этого мы, прихватив Вернона, дружно направляемся на выход. В смысле, через толпу зевак и к тропинке, которая ведёт к городским воротам. Остановить нас никто не пытается, даже вечно недовольный Дурут молчит.
Какое-то время я шагаю вместе со всеми, но потом не выдерживаю и прыгаю в небо. Закладываю красивый показательный вираж, а поднявшись повыше издаю пронзительный победный визг.
Да, бес меня пожри. Да! Дантос цел и невредим, а мне не придётся жить в мерзком Рестриче и делить постель с каким-нибудь скользким метаморфом! Я уеду в Керн! Я уеду с Даном! При этом за мной останется право посещать родной город и семью, путешествовать и выходить в свет. Ибо я больше не прячусь, я не преступница. А ещё…
Вот тут моя радость кончилась. Оборвалась, словно тонкая нитка. На смену ей пришло уже знакомое ощущение – драконья сущность заворочалась и зачесалась. В этот раз ощущение было настолько сильным, что я потеряла координацию и начала падать. И пусть длилось моё падение всего секунду, но это было жутко.
А когда драконья сущность выразительно зарычала, стало ещё жутче, особенно от того, что в этот раз я не понимала, чего драконице нужно. Правда, спустя пару минут, когда внутренний рык вкупе с «чесоткой» прекратился, возникла у меня одна догадка.
Какое нехорошее событие маячило на горизонте… ну вот как раз с сегодняшнего дня? И кого драконья сущность с некоторых пор мечтает порвать в клочья?
К счастью или к сожалению, но закладывая новый красивый вираж, я уже не чуяла, а знала – да, в Рестрич прибыл не кто иной как Гертон.
Едва Дан и компания очутились у ворот города, я пошла на снижение, чтобы приземлиться и вновь зашагать рядом с блондинчиком. Драконья сущность всё так же ловила эмоции любопытства – они исходили от тех, кто не стал дожидаться возвращения Нила из лабиринта, а увязался за нами.
Ещё драконья сущность чуяла шок – он исходил от застывшей у ворот стражи. Думаю, именно эта растерянность стала главной причиной, по которой наши доблестные вояки проморгали приближение экипажа.
Он нарисовался действительно внезапно. Вернее, нарисовался как положено, но заметили его лишь тогда, когда стук копыт стал отчётливо слышен всем. А произошло это ровно в тот момент, как наша маленькая компания, и большая компания зевак, приблизились к распахнутым в кои-то веки воротам.
Пришлось остановиться. Остановиться, обернуться и дружно расступиться, чтобы не оказаться под колёсами – хотя до встречи с экипажем было ещё далеко. И лишь теперь впавшие в прострацию стражники опомнились, но закрывать ворота никто не стал. Мужчины просто выпрямились и изобразили живой щит.
Мы – в смысле простые смертные и гражданские – имели все шансы уйти, но никто не шелохнулся. Понятия не имею о чём думали остальные, а лично я осталась с единственной целью – узнать о судьбе своего багажа.
Предстоящей встречи с Гертоном, конечно, не боялась, но, поразмыслив, отступила в тень. В смысле, за Дантоса спряталась. А потом подумала ещё раз и переметнулась к Юдиссе – просто прятаться за юбкой гораздо удобнее, нежели за штанами и сапогами.
И вот так, аккуратно выглядывая из укрытия, я встретила приезд одного из тех, благодаря кому наш народ живёт и процветает. И даже тот факт, что одарённые чуют друг друга – то есть моё присутствие секретом для Гертона не станет, не смущал.
Экипаж остановился за десяток шагов до «живого щита», и пока побледневший возница пытался сообразить, что же здесь происходит, дверца распахнулась и на дорогу спрыгнул он – липовый граф Бонор.