Савельев внимательно вчитался в сводку. За минувшую неделю в полку любителей рискнуть произошли обычные изменения. Кто-то выпал, вероятно, нахлынувшие деловые или семейные проблемы не позволяли вылетать. Такое бывало часто, эти скоро вернутся. Кто-то присоединился к списку, что тоже не редкость. Подавляющее большинство таких новоявленных экстремалов отсеется после первого предупреждения о приближающейся атаке, заставшего их в открытом космосе вдали от безопасных секторов. Они получат такие эмоции, что на какое-то время прекратят космические полёты вообще. Всё это уже бывало за годы войны, ничего нового.
Так что же его зацепило? Что показалось странным? Савельев нахмурился и вновь перечитал сводку. Внезапно он понял, что привлекло его внимание. В длинном списке любителей «погулять далеко» среди новоявленных путешественников одно имя было ему знакомо — Кимл Румм. Этого человека полторы недели назад его ребята подобрали в системе Проциона. Единственный выживший после налета пауков. За прошедшую неделю ежедневно выходит в космос. Довольно длительная прогулка с четыремя остановками посреди космоса. Маршрут всегда один и тот же, остановки приблизительно в одних и тех же местах, где вокруг только вакуум, продолжительность от сорока минут до часа. В заявке на полёт пишет, что созерцание Вселенной предписано ему врачами, помогает избавиться от последствий пережитого кошмара.
Савельев вывел на соседний экран отчёт по событиям на Проционе и запись рассказа Румма о произошедшем. Ничего конкретного. Инсы напали внезапно, никто ничего не успел понять. Кто-то подал сигнал бедствия, Румм находился в шахте, вместе с остальными побежал к спасательным капсулам. Человек он тучный, неспортивный, бежал медленно, надышался угарным газом. Начался обстрел, возник пожар, сегментарная разгерметизация, до аварийного отсека едва добрался, вокруг никого, взял одну из двух оставшихся капсул и покинул шахту. Вскоре после отстрела капсулы потерял сознание, очнулся посреди космоса, где и был подобран Патрулем через три часа. Был доставлен в больницу Центра Спасения в Космосе на Кольце Марса. По отчётам врачей выходило, что физически он не пострадал, в основном психологические травмы, не внушающие опасений. Савельев хмыкнул. Кто поймёт этих докторов. Сам бы он никогда не подумал, что человека, проведшего в ужасе почти четыре часа в тесной спасательной капсуле посреди чёрной бездны, кишащего жаждущими крови Инсами, только что взорвавшими его шахту и убившими его товарищей, врачи будут лечить прогулками в космосе. Конечно, медикам-то оно виднее, но не случилось бы чего с мужиком. Савельев хорошо помнил, как, вернувшись из командировки в горячую точку, шёл по улице. Когда где-то в переулки дорожные строители включили отбойный молоток, он влетел в ближайшие кусты меньше чем за секунду. Он усмехнулся от воспоминания и тронул сенсор, вызывая помощника.
— Слушаю вас! — голограмма системы внутренней связи вспыхнула изображением парня лет двадцати пяти в униформе ДБС.
— На прошлой неделе в системе Процион диверсионными подразделениями Инсектората были уничтожены несколько шахтёрских партий-нелегалов. Нам тогда удалось спасти одного человека, его имя Кимл Румм. Сейчас ему медики прописали длительные космические прогулки. Свяжитесь с его лечащим врачом и уточните, не ошибка ли это. Румм ходит довольно глубоко. Он человек одинокий, в случае чего ему будет некому помочь. Задача ясна?
— Так точно! — произнёс помощник. — Но я думаю, что гражданин Румм справится. У него твёрдый характёр.
— Вы с ним знакомы? — заинтересовался Савельев.
— Нет, — помощник улыбнулся. — В дни освобождения Кольца Марса от Корпорации про него много писали на информационных порталах. Мне тогда пятнадцать лет было. Румм был арестован Особым Управлением за активную антикорпоративную деятельность и приговорён к морализации. Его, жестоко избитого, освободили в числе тех, кого спасали прямо из подуровней с морализаторами, когда их персонал разбежался. Вы разве не помните?
— Нет, — покачал головой Савельев. — Тогда было не до этого. И там были тысячи людей. И всё же свяжитесь с его врачом, на всякий случай.
— Есть!
Савельев немного помолчал и добавил:
— Как себя чувствует ваша жена? Как прошли роды?
— Всё очень хорошо! — заулыбался помощник. — Я сегодня разговаривал с ней и видел сына! Такой серьёзный... — он смутился. — Мы назвали его Андреем, в честь великого Серебрякова. Мы надеемся, что он станет крупным учёным, когда вырастет.
— Когда врачи разрешат им покинуть роддом, возьмите трёхдневный отпуск, — сказал Савельев. — Больше дать не могу, к сожалению, обстановка сейчас сложная. Это пока всё.
— Большое спасибо! — обрадовался парень. — Разрешите выполнять?
— Выполняйте.
Голограмма погасла. Савельев улыбнулся, вспоминая, как сам два года назад забирал из роддома жену и ребёнка. Сынишка оказался очень крикливым карапузом. Совет тогда в приказном порядке отправил его в отпуск на неделю, но уже на третий день Савельев был на службе — Инсы напали на одну из научных экспедиций.
Он вывел на экран личное дело Румма. Кимл Румм, сорок два года. Координатор по образованию. Окончил Марсианский университет управления и координации. После выпуска работал на Марсе в одной из небольших шахтёрских компаний. Имел жену и двоих детей. Вёл активную антикорпоративную деятельность, объединил и возглавил оппозиционеров на своём предприятии. После разоблачения Арториуса требовал суда над ним и расформирования Корпорации. Когда Арториус добрался до Кольца Марса и установил жестокую диктатуру, был схвачен вместе с женой и близкими друзьями-подпольщиками и приговорён к морализации. Всех кроме него морализовали практически сразу, дети погибли во время отключения подачи кислорода в Марс-сити. Румму достался следователь-садист, его долго и жестоко пытали, часто избивали. Он был освобождён практически из морализатора, окровавленный, со следами жестоких пыток на теле и лице, в полубессознательном состоянии. За его лечением наблюдала половина Марса, многие помнили его разоблачительные статьи, которые подпольщики выкладывали в сети с риском для жизни. После выздоровления работал координатором в различных шахтёрских космических партиях. К политике не вернулся. Вторую семью так и не завёл, жил обособленно, новых друзей не нажил. На последнем месте службы проработал около трёх лет. Все отзывы положительные. Согласно его рассказу, в систему Процион вопреки запрету их партию потащил руководитель, некто гражданин Карс. Румм был против, но по итогам общего голосования оказался в меньшинстве. Судя по всему, спасся он чисто случайно, ему просто повезло во второй раз в его нелёгкой жизни. Как пауки могли пропустить его капсулу? Они хозяйничали в системе почти четыре часа, уничтожили всех, но одну капсулу всё же пропустили. Савельев снова вызвал помощника.
— Подготовьте данные обо всех шахтёрских партиях, погибших в системе Проциона в тот день, когда удалось спасти гражданина Румма. Меня интересуют спасательные капсулы, которыми были снабжены их суда. В том числе результаты подробного осмотра капсулы самого Румма. Особое внимание обратить на особенности модификации. Возможно, в её конструкции есть что-то, затрудняющее паукам её обнаружение. Свяжитесь с Аналитическим центром Серебрякова и Экспертной группой Флота, пусть они помогут, чем смогут. Если есть хотя бы малейшая причина, кроме везения, по которой эта капсула не была обнаружена десантом Инсектората, мы должны её знать. Действуйте.
— Есть! — помощник отключился.
Савельев закрыл файлы по Румму и продолжил чтение сводки. Вскоре система связи вспыхнула голограммой спецканала.
— Саня, привет! — Тихонов глядел устало, но голос его был бодрым.
— Привет, — ответил Савельев. — Не спал?
Тихонов коротко кивнул:
— Некогда.
— Знакомо, — согласился Савельев. — Есть что про Алекса?
— Пока ничего.
— У меня тоже, — Савельев поморщился. — Дэльфи тоже только разводят руками. Ты читал мою записку?
— Читал. Не проще эвакуировать посёлок?
— Невыгодно, — Савельев качнул головой. — Астероидное облако очень богато ресурсами, особенно ванадием и иридием. Даже если мы свернём целое шахтёрское поселение, демонтируем шахты и оборудование, метеоритный поток полностью уничтожит важное месторождение. Промышленники зубами готовы за него держаться. Со мной уже половина Совета пообщалась. Месторождение надо спасать.
— Хочешь отстреливать метеоритный поток?
— Моих сил для этого недостаточно, поток идёт из центра галактики широким фронтом. Посёлок попадает под самую плотную его часть. Мне очень нежелательно оттягивать туда крупные силы Патруля с других секторов. Дай пару линкоров и авианосец. Если они что-то пропустят, мы подчистим.
— Хочешь отстреливать метеоритный поток?
— Моих сил для этого недостаточно, поток идёт из центра галактики широким фронтом. Посёлок попадает под самую плотную его часть. Мне очень нежелательно оттягивать туда крупные силы Патруля с других секторов. Дай пару линкоров и авианосец. Если они что-то пропустят, мы подчистим.
— Хорошо, я организую для тебя специальную эскадру, — согласился Тихонов. — Когда они тебе нужны и как долго планируешь их задействовать?
— Согласно расчётам, поток будет у посёлка через девяносто два часа. Мы думаем, что основной рой пройдёт за сорок-пятьдесят часов. Я выслал к нему разведгруппу. На всякий случай.
— Ожидаешь гостей? — нахмурился Тихонов. — Есть предпосылки?
— Нет, — Савельев отрицательно качнул головой. — В том районе чисто, системы дальнего обнаружения не нашли ничего подозрительного. Союзники тоже ничего не обнаружили. Но ты же знаешь, бережёного бог бережёт.
— Согласен, — кивнул Тихонов. — Командир эскадры будет поддерживать постоянную связь с оперативным дежурным флота. В случае экстренной ситуации мы сможем отреагировать своевременно.
— Значит, решили, — подытожил Савельев. — Виталь, ты когда с Андреем разговаривал крайний раз? Что-то он уже сутки со мной не связывался. Ничего не случилось? Может, Андреичу хуже?
— Нет, у Андреича без изменений, — успокоил друга Тихонов. — Четвёртый сейчас занят, у него в заповеднике восстание каких-то червяков.
Шестиметровая сороконожка, взметая фонтаны ядовитого песка, вылетела на поверхность и ударила в борт десантного корабля. Боевая машина вздрогнула от мощного удара, и башенка плазмоизлучателя стремительно развернулась в сторону атакующей твари. Излучатель коротко сплюнул, и чешуйчатое тело разорвало надвое, обдавая песок тёмно-зелёной кровью и кусками рваной плоти. Четвёртый секунду разглядывал изображение бьющихся в агонии половинок, после чего вышел в эфир:
— «Жетон», я — Четвёртый! Почему пропускаете эту дрянь?
— Я — «Жетон-1», — ответил молодой голос. — Никак нет! Мимо нас никто не прошёл. Обстановка напряжённая, но мы справляемся.
— Я полагаю, мутанты проходят глубоко под слоем песка! — подал голос человек в гражданском скафандре с эмблемой африканского заповедника. — Датчики ваших людей не могут их засечь.
В момент неожиданной атаки твари он инстинктивно забился в угол десантного отсека и теперь осторожно вылезал оттуда, боязливо поглядывая на обзорный экран, демонстрирующий дергающиеся в конвульсиях части многоногого тела. Четвёртый посмотрел на учёного.
— Вылезайте оттуда, уважаемый Нерл, мутант не способен пробить броню десантного корабля. Даже такой страшный, как этот, — он ободряюще махнул рукой. — Что это за тварь, кстати?
— Эм-м... — замешкался Нерл, — мне сложно вот так сразу привязать это существо к привычной для вас классификации. Сохранилось крайне мало описаний видов, проживавших в песках до Великой Катастрофы. А вам оно ничего не напоминает? Из ваших прошлых воспоминаний?
— В наше время таких мерзких тварей не было, — Четвёртый склонил голову набок, разглядывая труп. — Вроде сороконожки, только больно здоровая, с чешуёй, да и ног маловато. Но они вроде во влажных местах жили...
— Четвёртый, я — «Блесна», — ожил эфир, — ваше приказание выполнено.
Четвёртый активировал шлем бронекомбинезона и кивнул учёному:
— Пойдёмте, профессор. Ребята поймали вашу зверушку.
Нерл захлопнул лицевой щиток гермошлема и поспешил за высокой фигурой воина к выходному люку. Снаружи к десантному кораблю подходила группа спецназа. Один из бойцов управлял гравиплатформой, на которой отчаянно трепыхалось довольно крупное существо песочного цвета, стянутое поперёк туловища силовым полем. Две усыпанные зубами пасти на плоской голове бессильно рвали зубами воздух, безуспешно пытаясь дотянуться до стоящих вокруг людей. Полутораметровый хвост, оканчивающийся острым шипом, яростно бил по платформе, мечась из стороны в сторону. Короткие мясистые лапы были поджаты под брюхо в ожидании малейшей возможности совершить прыжок.
— Великолепный экземпляр! — оценил Нерл. — Превосходно! Просто превосходно! Мы имплантируем ему комплексный маяк и сможем отслеживать его жизнедеятельность. Эта особь выглядит вполне конкурентоспособной, у неё есть все шансы выживать в течение достаточно длительного времени.
Он отцепил от магнитных зажимов скафандра небольшой инъектор и сделал пару шагов к гравиплатформе.
— Господа... — замялся учёный, — вы не могли бы... э-ээ... несколько ограничить подвижность этого существа? Мне надо ввести имплант, но при такой агрессии...
Один из бойцов быстро выбросил руку и схватил тварь за хвост. Зверь пронзительно запищал, не в силах сопротивляться мощи мускульных усилителей. Нерл торопливо приблизился к гравиплатформе и приставил инъектор к толстой шершавой коже твари. Раздался тихий щелчок, и сменившийся цвет индикатора инъектора возвестил об удачной имплантации. Профессор быстро попятился.
— Всё готово, господа, можете его выпускать, — произнёс профессор и на всякий случай отступил за спины бойцов.
Четвёртый коротко кивнул оператору платформы, и та поплыла в пустыню, повинуясь дистанционному управлению. Метрах в пятидесяти от десантного корабля оператор остановил платформу и снял силовое поле. Трепыхающаяся тварь, неожиданно лишившись оков, боком сорвалась с платформы и, неуклюже кувыркаясь, шлёпнулась на песок. Зверь тут же вскочил на лапы и стремительно зарылся в бархан, оставив после себя на поверхности только быстро оседающее облако песчаной пыли.
— Вы закончили в этом районе, профессор? — спросил Четвёртый.
— Да, да! — ответил учёный, — мы можем отправляться дальше.
Четвёртый отдал команду, и спецназ отработанным маневром принялся грузиться в десантный корабль. Он проследил за погрузкой и сделал шаг к посадочной аппарели, как вдруг песок под его ногами резко вздыбился, подбрасывая Четвёртого в воздух. Появившаяся из-под песка сороконожка мгновенно развернулась в сторону упавшего человека и метнулась к нему, разводя для удара острые клыки-клешни, венчающие мощные жвала. Четвёртый всем телом рванулся в сторону, пропуская тварь буквально в миллиметрах от себя, и вскочил на ноги. Клешни ударили в песок, и сороконожка, поняв, что промахнулась, изогнулась всем телом, упираясь на клешни, словно на ноги, снова развернулась в сторону своей добычи и в стремительном прыжке ударила человека в живот. Четвёртого отбросило назад, и тварь навалилась на него всем телом, стараясь вцепиться понадёжнее. Острые клешни на голове и множестве лап лихорадочно били в человека, пытаясь расчленить добычу как можно скорее. Но пробить бронекомбинезон твари было не по силам. Четвёртый оправился от падения и, включив режим мускульного усиления, резко оттолкнул от себя сороконожку. Раздался хруст ломающегося хитина, перекрываемый дребезжащим визгом боли, и тварь отбросило в воздух метра на два. Четвёртый перекатился в сторону и вскочил на ноги, доставая плазменный пистолет. Сороконожка рухнула вниз, вновь издав крик боли, и попыталась зарыться в песок. Тварь закапывалась прямо на глазах с удивительной скоростью. Спустя секунду шестиметровое тело уже практически полностью нырнуло в песок, и в этот момент заряд плазмы навсегда переплавил тварь с песком в кипящую стеклянную кашицу. Четвёртый убрал оружие и, наклонившись, стряхнул с ноги пару обломков хитиновых лап, плотно опутавших голень. Он жестом остановил спешащих к нему бойцов.
— Всё в порядке. Вылетаем.
Четвёртый поднялся на борт и скомандовал пилоту:
— К «Жетонам».
Десантный корабль поднялся в воздух и устремился вглубь пустыни. Четвёртый опустился в кресло и провёл рукой по животу, стирая с бронекомбинезона капли тёмно-зелёной крови.
— Где вы только насобирали такую гадость, уважаемый Нерл?
— Мне право очень жаль, Андрей Иванович! Всё произошло так быстро, я успел только испугаться! — он виновато смотрел на Четвёртого. — На самом деле эти существа обычно очень осторожны и не нападают на группы людей, предпочитая охоту на других мутантов, или друг на друга.
Он поёрзал в кресле и вздохнул:
— Нам стоило огромных трудов отыскать это место десять лет назад, когда создавался африканский заповедник. Большая часть песков континента мертва и не имеет никакой фауны. В этом районе на большой глубине имеются подземные воды, их недостаточно для растительности, но животные-мутанты обитают именно тут. Они как-то приспособились к этой среде обитания, причём всё немногочисленное разнообразие жизненных форм имеет несколько общих особенностей: крупные размеры, холодную кровь, умение зарываться в песок на значительную глубину. Кроме того, все они хищники, питающиеся друг другом. При помощи имплантации следящего оборудования мы планируем изучить их более тщательно...