Да только проблема состояла в том, что и сам Игорь имел не больше Иры опыта в этом деле.
Он честно ждал ее. Пусть и не должен был даже рассчитывать на ответные чувства со стороны кузины. Умом понимал, совестью. Да только...
Сколько бы Игорь не убеждал себя, что обязан начать встречаться с какой-то другой девушкой, сколько бы не твердил себе, что это поможет преодолеть то, на что он не имел никакого морального права - что-то внутри него мешало, не пускало, черпая силу в зеленых и грустных глазах.
И оттого сейчас, эта жажда вырвалась из-под контроля, бушевала, владея его сознанием. А готовность Иры идти следом за ним без вопросов и оглядки - ничуть не облегчала Игорю задачу возвращения власти над самим собою.
А ему следовало одуматься. Стоило разжать свои руки, уже скользнувшие под ткань футболки, гладящие кожу ее бедер, и вспомнить, что Ире едва исполнилось четырнадцать. Игорь должен был думать за них обоих.
- Маленькая, - с отчаянием прошептал он в ее рот, вроде бы пытаясь напомнить себе о возрасте Иры, а на самом деле, просто испытывая невообразимую, щемящую сердце нежность и любовь к ней. - Ира, мы должны остановиться, немедленно, - он уперся рукой в стену над ее головой, и отстранился, дыша с таким трудом, словно только пробежал кросс. И вдруг подумал, что в эту минуту хорошая пробежка по стадиону их школы не оказалась бы лишней, чтобы остудить его тело и мозги.
- Зачем? - задыхаясь спросила Ира, посмотрев на него расплывшимся, потерянным взглядом. И презрев все попытки Игоря отодвинуться, с легким вздохом положила голову ему на грудь.
Он зажмурился, слишком явно ощущая каждый изгиб тела, которое не скрывала его футболка. Приказал своей ладони убраться с ее кожи, и... не выполнил этот приказ, просто не имея сил сейчас прервать их контакт.
Но за ум взяться стоило.
Игорь уже открыл рот, чтобы напомнить сестре обо всем, что должно их останавливать, о ее возрасте, об их родителях, просто о целесообразности поступков и действий, когда тишину квартиры грубо и резко нарушила трель дверного звонка.
Ира вздрогнула от неожиданности и вцепилась в его свитер пальцами.
- Это Никита, - виновато прошептала она, не решившись, наверное, поднять голову. И оттого ее голос звучал глухо.
Игорь и сам догадался, кто пришел.
Однако сейчас он не готов был открывать двери кому бы-то ни было, и разговаривать ни с кем не хотел, даже с другом. Тем более что все еще испытывалось ярость по отношению к Никите.
А еще, слишком выбило его из привычной колеи то, что произошло.
Крах всех доводов и причин, которые так долго помогали Игорю держать себя в руках и притворяться - не минул бесследно, и он просто не мог моментально выработать новую тактику поведения.
Это надо было сделать быстро, он понимал. И не только для себя, для них обоих, если Игорь хотел и дальше быть с Ирой вместе.
Однако в этот момент...
Он конечно не мог поспорить, но Игорю казалось, что любой, кто сейчас посмотрит на него или на Иру -- поймет, что произошло. Лично он вообще не видел ничего вокруг, кроме ее румянца и лихорадочного блеска глаз, в которых светилось желание чего-то, о чем сама Ира, Игорь на сто процентов был уверен в таком выводе, не имела ни малейшего представления.
И эти ее короткие хриплые вдохи, от каждого из которых грудь сестры терлась о его тело...
Проклятье! Игорь однозначно не выпустил бы ее хоть кому-то на обозрение.
Но и не имел уверенности в себе , что сможет сейчас адекватно поговорить с одноклассником.
Потому в первую очередь следовало подумать как защитить ее, Иру от всего, что можно было выдать одним неосторожным жестом или словом. От догадок, подозрений и сплетен. Для этого перед разговором стоило успокоиться. Ему в голову пришел только один вариант.
Неплохо было бы еще перестать сжимать на ней свои руки. Но с этим в данный момент Игорь справиться не мог.
- Тихо, - прошептал он ей в ответ, нежно погрузив пальцы во влажные волосы сестры, и мягко погладил. - Мы не будем ему сейчас открывать. Сделаем вид, будто дома никого нет.
- Но..., - она все-таки неуверенно посмотрела на него, закусив нижнюю губу, чуть припухшую от грубоватого поцелуя Игоря.
От этого жеста его тело вновь начало бунтовать, но Игорь приказал себе собраться.
- Мы ему не откроем, - повторил он, сделав ударение на отрицании. - И тем более, ты никуда не пойдешь, - веско, хоть и не повысив тона, отрезал Игорь, и тут же поцеловал Иру в висок, смягчая свой запрет. - Я потом поговорю с Ником. Наверняка он перезвонит, - звонок прозвучал вновь, прервав его.
Ира не спорила. Просто кивнула, как и всегда послушно принимая его точку зрения.
- Настойчивый, - хмыкнув, Игорь опустил лицо во впадинку между ее шеей и плечом. - Со мной Ник так не рвется встретиться, - глубоко втянув в себя запах Ирыной кожи, сердито прошептал он. - Как ты додумалась согласиться пойти гулять с ним?! - недовольно проворчал он, пытаясь ослабить захват, которым против воли прижал сестру к себе еще крепче. Разумеется, безуспешно.
Впрочем, она не сопротивлялась их близости.
Наоборот, Ира стояла в его объятиях так, словно бы это было единственное место, где она вообще хотела находиться.
- Ты не обращал на меня внимания, - жалобно протянула она, в свою очередь уткнувшись холодным носом в шею Игоря. - Вообще не видел. Ушел к Тане... и я подумала, что безразлична тебе, и не могу ждать того, чего нет..., - она опять грустно вздохнула.
Игорь улыбнулся уголками губ и тихо оттолкнувшись от их опоры, потянул сестру за собой на свой диван, стоящий у противоположной стены.
Она замерзла. У Иры всегда становился холодным кончик носа, когда сестра мерзла, с детства. И он был виноват в том, что сейчас она продрогла. Держит ее почти раздетую, уперев в холодную стену, да еще босой. А на улице -- поздняя осень, да и в доме топят не очень хорошо.
- Тебя бы забрали у меня, - все еще шепотом, не уверенный, что Никита не ждет под дверью, вслушиваясь в то, что тут может происходить, объяснил Игорь, заставив Иру с ногами взобраться на диван. - Отец еще тогда, когда они нас расселили, сказал, что вы с тетей Милой можете переехать, потому что им казалось, будто я слишком сильно тебя любил. Я не мог позволить им поступить так. Потому делал вид, будто не замечаю тебя, - пытался он объяснить ей свое поведение, одновременно укутывая Иру одеялом, которое вытащил из-под горы неразобранной одежды. И очень старался не видеть того, что не скрывала его, не настолько уж длинная футболка. Да только все старания оказались безуспешными, а он не мог на нее не смотреть.
- А это правда? - все еще закусывая губу, осторожно спросила она, робко поймав пальцы Игоря и, видя, что он не забирает, жадно прижала его ладонь к своей щеке.
- Что правда, маленькая? - Игорь сел рядом, просто не в состоянии теперь находить от нее вдалеке. И опять обнял сестру, убеждая себя, что просто хочет быстрее согреть ее.
- Что ты любил меня сильно? - тихо уточнила она, спрятавшись в его ладони.
Все внутри него сжалось и начало гореть от ощущения касания ее губ к его коже.
- И сейчас люблю, - с каким-то веселым смирением усмехнулся Игорь. Он протянул свободную руку, обхватив затылок Иры, и прижался лбом к ее макушке. - Даже еще больше, чем тогда любил. Только дела-то это не меняет -- родители..., - он скривил губы в горькой усмешке. - Они нас не поймут, Ира. Разлучат.
Она забралась к нему на колени. Так, как была, закутанная в одеяло, и крепко обхватила руками его шею. Он ощутил, как она напряжена, понял, что сестра боится.
- Я не хочу этого, Игорь, - тихо и отчаянно прошептала Ира, хотя, наверное, уже не имелось нужды в шепоте. Наверняка Никита ушел. - Не хочу быть без тебя. Я так люблю тебя, Игорь. Всегда любила, - ее трусило, и Игорь мог поклясться, что это не от того, что Ира переохладилась.
Можно ли испытывать эйфорию от того, что все вокруг назвали бы извращением и грехом? Игорь не знал, правильно ли, но он ощутил себя настолько счастливым, каким не был ни разу за эти годы, пока учился жить без нее. К тому же, он так и не смог это осягнуть -- Ира являлась для него смыслом жизни. И в семь, и в четырнадцать, и сейчас, в семнадцать лет.
Он еще крепче обнял ее.
- Мы что-нибудь придумаем, маленькая. Обязательно придумаем, - поклялся он ей, пока не имея представления, как именно сможет преодолеть непонимание и волю родителей, не зная, как будет ломать осуждение людей, как защитит сестру от этого.
Но Игорь знал, что сделает все, не зависимо от того, насколько то окажется сложным. Он обещал, что всегда будет с ней. А после ее признания... Игорь мог весь мир перевернуть для нее, со всеми его предрассудками и осуждением.
Иногда нам так мало надо, чтобы ощутить эйфорию.
Иногда нам так мало надо, чтобы ощутить эйфорию.
Улыбка любимого и счастье в его глазах только от того, что вместо привычного черного, ты набросила себе на плечи одежду синего цвета.
Ире казалось, что она парила сейчас.
Груз всего, что когда-то случилось, той боли, ее решения, которое должно было освободить его, а вместо этого принесло столько муки обоим -- упал с ее плечи, и она наконец-то смогла вдохнуть свободно.
Может и не до конца исцелившись, но пройдя какой-то неощутимый рубикон. Очередной.
Еще один после той ночи, в которую они обнулили все и начали пытаться выстроить жизнь заново.
- Тебе идет синий, любимая, - ладонь Игоря собственнически скользнула по ее телу, дразня чувствительную, разгоряченную после ванной кожу, медленно, но уверенно подбираясь к груди, которую уже покалывало от нетерпеливого ожидания его прикосновения. - Ты такая красивая, маленькая моя, - он наклонился, нежно коснувшись своими губами ее губ.
Осторожно, словно боялся разбить ее, повредить чуть более напористым движением.
Игорь все это время так оберегал ее, даже обнимал с каким-то отчаянным трепетом, непрестанно сдерживая себя. Хотя Ира знала, что ему приходилось для этого все время контролировать собственную страсть и желание. Ее Игорь всегда был жадным, ненасытным. Таким же и оставался. Только не позволял себе требовать что-то от нее в последние годы.
- Не надо, - прошептала она ему в губы, забравшись ладонями под его футболку, и поглаживая горячую кожу напряженного, твердого тела, потянула ткань вверх, стянув ту через голову с любимого. - Я не хочу осторожности, Игорь. Не хочу прелюдий и ласк. Только тебя, такого, какой ты есть, - Ира привстала на носочки и обняла его шею рукам, жадно погрузив пальцы в его темные волосы. - Такого, каким ты всегда был, любимый, - она с уверенной улыбкой сильнее прижалась к его губам.
Он подался вперед, вжавшись в ее тело своим, и Ира почувствовала, насколько сильно Игорь возбужден. Это ощущение заставило ее собственный жар, огонь, растекающийся по венам вспыхнуть ярче, сильней.
- Уверена? - хрипло потребовал ответа кузен, обхватив пальцами ее щеку и крепко сжал, так, чтобы видеть глаза Иры, когда она отвечала.
- Даже не сомневайся, - улыбнулась она, подозревая, что слова терялись в частых и жадных вдохах, которыми Ирина пыталась насытить пылающее тело кислородом.
Игорь тяжело втянул в себя воздух.
- Ира..., маленькая моя, - ладонь Игоря надавила, прижав ее лицо к его щеке, и она видела, как он опасается за нее, как старается сдержать себя, несмотря на ее слова, потому что думает, будто и так требует слишком много для одного вечера.
- Я люблю тебя, - Ира опустила руки, потянув вниз его брюки, действиями аргументируя свою просьбу. - Пожалуйста, Игорь, заставь меня забыть эти годы, мои страхи и все, что случилось, пожалуйста, любимый, - она отодвинула голову и наклонилась, целуя его напряженную шею и грудь, ощущая, как дергается кадык Игоря, когда он взвешивал все "за" и "против", как обычно в первую очередь заботясь о сестре, защищая Иру даже от ее же желания.
Ира улыбнулась тайком и спустилась влажными губами на его твердый живот, лизнула впадинку пупка, упиваясь своей властью над Игорем, видя, как поджались мышцы преса любимого.
Она собиралась наглядно показать, что действительно понимает, о чем просит.
И потому, пробежав пальцами по его напряженную плоти, встала на колени, увернувшись от его ладоней, и обхватила губами тяжелую, возбужденную головку его члена.
Ира знала, что заставляет ее любимого терять голову. Знала все, чего никто не знал и никогда не узнает. Она не позволит такого.
Игорь низко застонал, и у нее прошла дрожь по позвоночнику от этого рокочущего горлового звука. Она не открывала глаз, наслаждаясь этим не меньше, чем он, но точно знала, что любимый запрокинул голову. Его пальцы погрузились в ее пряди, сжались, лишая Иру воли.
Игорь дышал тяжело, надрывно. Так же, как дышала бы она, если бы не послала дыхание к черту, стремясь получить нечто большее.
Он шептал ее имя, и звук казался рыком. Игорь не мог удержаться, она знала это, скользя по его плоти своими губами, дразня его языком. И застонала, когд он толкнулся бедрами вперед. Один раз. Второй.
Вдруг его пальцы сжались крепче.
Игорь потянул ее вверх, заставив Иру подняться, и алчно впился в ее рот своим, ворвался языком, раздвинул губы, которые она не успела недовольно надуть, демонстрируя, что не собиралась прерываться.
У него имелись свои планы, и он явно не думал откладывать их воплощение.
Игорь резко приподнял ее, забрав любую опору кроме него самого. Он вдавил ее спину в стену и одним толчком ворвался в ее тело, заставив Иру обхватить его пояс бедрами.
Она бы застонала от наслаждения, разрядом тока побежавшего по ее телу, пронзая каждую клеточку, да только его губы не давали воли, продолжая покорять ее рот.
- Моя, - Игорь выдохнул ей это слово в губы и толкнулся глубже, руками удерживая Иру на весу. - Моя, - он поцеловал ее щеки, горящие румянцем. - Моя, - с надрывом прохрипел он, будто все еще сомневался, что Ира с ним.
И снова погрузился внутрь ее лона, не прекращая того движения, без которого Ира сейчас себя не мыслила.
- Твоя, - она всхлипнула, прижав его голову к себе сильней. - Только твоя, любимый, - она вскрикнула, когда он сжал ее сосок губами, царапнул тот краем зубов, дразня, еще больше распаляя ее. И снова толкнулся. - Игорь! - Ира выгнулась. - Игорь...
Ей так много хотелось ему сказать, выразить словами непередаваемое ощущения парения и эйфории, которое тесно сплелось, сплавилось с нуждой и жаждой, с потребностью в его теле, в каждом его касании и движении.
Так много всего, для чего слов не было, просто не существовало. Не придумали их, потому что эти чувства были выше речи и разума. Бессознательные и жадные, необходимые, покоряющие потребности, без которых она не могла жить в это мгновение.
И все это отражалось в его имени, которое продолжали шептать губы Иры.
- Игорь..., любимый, - она застонала, когда его пальцы с силой сжали ее ягодицы, словно бы он пытался сплавить Иру с собой, сделать их по-настоящему цельными.
- Тише, маленькая, - он опять поймал ее губы, запечатав рот поцелуем. - Тише...
И тут же вновь заставил застонать, погрузившись еще глубже.
- Маленькая, тише, - с усмешкой протянул он, вдруг остановившись, хотя Ира точно знала, что ему не имелось дела до того, услышат ли их родители. Игорь давно переступил ту черту, за которую Ира испуганно спряталась после всего, что случилось.
Но любимый покорно шел ей навстречу, потакая Ирыной неуверенности и слабости, понимая, что она еще не готова поломать в себе и это.
- Пошли, - крепко поцеловав растерявшуюся Иру, он приподнял ее ладонями за бедра, и с коротким вздохом сожаления выскользнул из влажного жара ее тела.
- Игорь? - потерянно переспросила она, пытаясь понять, что происходит и сориентироваться в мире. Ира крепко вцепилась в его плечи, потому что ноги дрожали и подгибались, а тело вибрировало, требуя продолжения.
- Пошли в ту комнату, маленькая, - с самодовольной усмешкой прошептал он, легко шлепнув ее по попке. - Будешь кричать в подушку. Или ты готова поставить в известность родителей? - он приподнял бровь, подталкивая ее в двери ванной.
Она не знала готова или нет.
Все, чего Ира хотела, это чтобы он опять был в ней. Чтобы двигался, чтобы целовал, чтобы держал крепко настолько, что она не могла ни над чем задуматься, кроме исполнения их общих желаний. Потому Ира послушно ступила в темную ванную, воздух которой еще был пропитан горячим влажным паром, после того, как она купалась.
Игорь шел следом, то подгоняя ее, то притягивая к себе, впивался губами в ее затылок и шею. И Ира ощущала, как его твердый член, пульсируя, вдавливается в ее ягодицы при этом.
Это, определенно, мешало двигаться быстро. И они не преодолели и половины расстояния до двери, когда Игорь не выдержал.
- К черту, - резко выдохнул он, и надавил ей на плечи. - Я не могу без тебя, слишком хочу, маленькая.
Ира только жадно вдохнула, чувствуя, что кислорода не хватает горящим легким, и послушно опустилась коленями на пушистый коврик, поддавшись его указу, тут же ощутив, как и Игорь опускается следом.
Игорь навис над ней, уткнулся лицом между ее лопатками, щекоча кожу жадным дыханием. И медленно скользнул, опять наполнив собой тело Иры.
Она не удержалась. Застонала. Протяжно и низко, ей казалось, что все тело натянулось, как тонкая проволока и дрожало, от каждого его погружения и толчка.
- Ира, тише, - напомнил Игорь хрипло, а сам все двигался, двигался, плавно и мучительно протяжно, словно бы не знал, что она ничего не видит и не слышит, когда он занимается с ней любовью!