— Но я же не сразу их к себе понесла! Я сначала честно пыталась отдать их в ту квартиру. Ой, у меня же и свидетель есть!
— Какой свидетель?
— Точней сказать, свидетельница.
И Леся рассказала про замотанную в платок бабку, с которой общалась, прося уточнить, по верному ли адресу она приехала.
— Что же тебе эта бабка не сказала, что квартира уже несколько месяцев совсем пустая стоит?
— Да какая-то она странная была! Нелюбезная! Буркнула и вниз поскакала. Самой лет под восемьдесят, седые патлы из-под платка во все стороны торчат. А через две ступеньки прыгала.
— Через две ступеньки? — насторожилась Кира. — Слушай, поехали, навестим эту бабку.
— Снова туда? Не хочу!
— Не хочет она! Раньше надо было про эту бабку вспоминать! Что за дела, уже который раз мы возле той квартиры мелькаем? Это может показаться подозрительным! Ах, Леся!
— Но я не думала, что это важно!
Кира только рукой махнула.
— Доставай свои яблоки, — сказала она. — Поедим, а там видно будет.
Но насладиться кулинарным шедевром Леси, которая положила в яблоки, кроме сахара и корицы еще и изумительную творожную начинку, которая буквально таяла во рту, подругам не удалось. Потому что едва они, давясь и обжигаясь, положили в рот по крохотному кусочку пахнущего пряностями яблока, как зазвонила Лесина трубка.
— Алло!
И вилка с кусочком яблока упала на пол. Кира оторвалась от своей тарелки и с тревогой посмотрела на подругу. Вид у Леси был скверный. Рот приоткрылся, взгляд остановился и остекленел, а сама она была бледной, и губы у нее тряслись.
— Хорошо, — произнесла она наконец и положила трубку на место.
— Кто это был?
— Не знаю, — прошептала Леся.
— А чего ты тогда так перепугалась?
— Это был мужчина. Но он говорил не только от своего лица. Их там много.
— И что говорят?
— Они сказали, что если я не хочу неприятностей, то должна вернуть то, что мне не принадлежит.
— Что именно?
— Они сказали, чтобы я вернула им то, что мне дал доктор.
— Деньги? С радостью! Чего ты так испугалась?
— Кира, они еще спросили, как поживают моя мама и ее муж. Скоро ли они приезжают сюда из Турку? Понимаешь, им даже такие подробности известны!
— Откуда?
Этого Леся не знала. Ее больше интересовал другой вопрос.
— Что делать?
— Перво-наперво не паниковать! — распорядилась Кира, у которой и у самой зуб на зуб не попадал.
— И еще они сказали, что если я вздумаю дурить, то милиция узнает, кто на самом деле убил доктора.
— И пусть узнают! Ты же его не убивала!
— Кира! Они меня угрожали подставить! Как ты не понимаешь!
— Но ты же не убивала доктора?
— Нет! Но кто мне поверит? Вдруг у них есть способы навести подозрение милиции именно на меня? А я не хочу в тюрьму! Честное слово, я теперь поняла, как я туда не хочу!
Кира с сочувствием погладила подругу по стриженым волосам. Вот что бывает с теми, кто ходит к разным там подозрительным психотерапевтам.
— Не переживай! Мы отдадим им деньги, а они оставят тебя в покое!
— Так ты пойдешь со мной? Передавать им деньги?
— Как ты могла сомневаться? — возмутилась Кира. — Конечно, мы пойдем вместе. Они уже назначили тебе время и место?
— Нет, они сказали, что я могу подумать. Они мне перезвонят!
И в этот момент телефон в самом деле зазвонил снова.
— Снимай трубку и немедленно соглашайся!
Леся так и сделала.
— Я согласна! — выпалила она, не дожидаясь, когда с ней заговорят. — Куда я должна подъехать? Только учтите, я одна не приеду. Со мной будет моя подруга!
— Хоть вся ваша родня, — ответил ей незнакомый слегка удивленный голос. — Хотя обычно в такой ситуации люди приглашают с собой адвоката.
— Адвоката? — опешила Леся. — Но у меня нет на примете подходящего адвоката.
Если честно, то у Леси вообще не было на примете никакого адвоката. Но она сочла лишним посвящать в это угрожающих ей людей. Пусть думают, что адвокат есть. Просто по каким-то параметрам он Лесю не вполне удовлетворяет. Это что-то вроде визита к замужней подруге. Если ты одинока, то никогда нельзя говорить ей и ее мужу, что мужчины у тебя нет вовсе. Сожрут они тебя вдвоем с мужем заживо. И косточек не оставят.
— Как хотите, — равнодушно произнес Лесин собеседник. — Все равно приходите.
— А куда?
Мужчина назвал адрес. Как быстро смекнула Леся, все та же Петроградская сторона, где находился кабинет доктора Пешкова, где была подозрительная пустая квартира и где случилась вся эта история. Леся записала адрес и услышала:
— Найдете нас легко. Отдел по расследованию убийств. Третий кабинет. Как подниметесь на второй этаж, то налево.
Леся онемела.
— Так вы из милиции? — только и нашла она в себе силы прошептать. — И это вам я должна отдать деньги?
— Какие деньги? — возмутился мужчина. — Вы мне что, это?.. Взятку предлагаете? Возмутительно! Да вы знаете, что я могу с вами за это сделать?
— Извините! — пробормотала Леся и, торопливо бросив трубку, застонала: — Боже мой, я законченная идиотка! Как я могла перепутать следователя с бандитом! А теперь у ментов сложится обо мне мнение, как о человеке, который признает свою вину и хочет с помощью взятки избежать ответственности!
Кира только слегка нахмурилась.
— Снявши голову, по волосам не плачут, — сказала она. — Что сделано, то сделано. Всегда можешь сказать, что просто глупо пошутила. Ну, чувство юмора у тебя такое специфическое. Ты из-за него и к психотерапевту на прием поперлась! Потому что сама стыдишься.
— Ой, нам надо ехать! — кинув взгляд на часы, всполошилась Леся. — Уже пора! Нас в отделе по расследованию убийств уже ждут. Точней меня. Но ты же все равно со мной поедешь?
— Поеду. А деньги с собой брать будем?
После недолгих дебатов было решено, что деньги они с собой возьмут. Вдруг люди, угрожающие Лесиной маме и ее отчиму, объявятся, когда обе подруги в милиции сидеть будут. Тогда они чудесно им эти денежки и передадут непосредственно под носом у милиции. Все меньше риск.
Деньги переложили в пакет, а папку было решено спрятать за батареей центрального отопления. Она чудненько там помещалась, и снаружи ее совсем не было видно. А половинку банкноты Леся прилепила к поддону горшка, в котором рос кактус Федька, который счастливо произрастал на Лесиной кухне уже целых три года, вымахал до грандиозных размеров, но пока ни разу не цвел.
— А она не промокнет? — выразила опасение Кира. — В смысле, денежка?
— Ты что! Я его не поливаю.
— Вообще никогда?
— Он же на кухне стоит, — снисходительно пояснила Леся. — И возле раковины. Ему вполне хватает тех брызг, которые до него долетают. Видишь, какой вымахал?
Кактус и в самом деле впечатлял. Он был жирный, толстый и какой-то наглый. Одним словом, самый подходящий хранитель для подозрительной банкноты.
ГЛАВА 4
В милиции Лесю встретили прохладно. Видно, ее оплошность с предложением денег следователю дошла до ушей остальных милиционеров. И они смотрели на девушку с большой подозрительностью. Однако вопросы задавали стандартные. И Леся долго недоумевала, зачем ее вызвали по второму разу, если ответы на все эти вопросы уже имелись в протоколе.
Но наконец дошло дело до главного.
— Доктор Пешков, у которого вы наблюдались, скончался. Вскрытие показало, что причина — отравление. Что вы можете сказать по этому поводу?
— А что мне сказать? — растерялась Леся. — Во-первых, я не наблюдалась у него, как вы изволили выразиться, намекая на мою психическую неадекватность, а всего лишь пришла проконсультироваться по поводу своей личной жизни.
— И что у вас с личной жизнью?
Ну что тут скажешь?
— Она неустроена! — трогательно покраснела Леся.
Почему-то этот ответ привел трех физически здоровых и внешне даже местами симпатичных мужчин в состояние неописуемого возбуждения. Они запыхтели, начали что-то ронять, переминаться и предлагать Лесе выпить воды, а может быть, чего и покрепче. Одним словом, всячески старались не подать виду, что это сообщение их взволновало.
— Гхм-м! — откашлялся самый солидный из них. — А в чем с вами дело? Что не так?
— Мой коллега, — вмешался в разговор другой, помоложе, — хочет спросить, почему такая красивая девушка, молодая, с пропиской и вдруг не может найти себе мужчину?
Леся только тяжко вздохнула. Ну что тут поделаешь? Никто же ей не сказал, что замуж надо выходить в шестнадцать, чтобы, если не повезет, к двадцати набраться ума-разума, успеть развестись и выйти замуж уже более удачно. Не сказал, вот она и не торопилась. А потом оказалось, что привлекательные мужчины все расхватаны. А наиболее порядочные из них еще и не стремятся уйти от своих жен.
— Наверное, моя проблема в том, что я просто слишком требовательна к себе.
Как ни странно, этот ответ удовлетворил ментов. На самом деле их интересовало другое. Кто мог отравить господина Пешкова. И что по этому поводу думает Леся.
— Вы не заметили чего-либо подозрительного?
Господи, да сколько угодно! Этот доктор был буквально нашпигован подозрительными поступками! Но как сказать об этом ментам, чтобы не навлечь подозрений на свою бедную голову? И Леся решила врать. Если бы она сказала ментам о папке с сотней тысяч долларов, которая оказалась у нее, то они пожелали бы эти деньги изъять. А она не могла их отдать ментам! Ведь тогда могли пострадать ее горячо любимая мама и славный дядька — ее отчим. Он-то тут вообще ни при чем!
— Нет, — сказала Леся. — Я ничего такого не заметила.
— Но секретарша потерпевшего сказала, что вы были у него на приеме.
— Как раз в то время, когда произошло преступление! — добавил другой.
— Нет! Я ушла!
— Почему?
— Доктор кого-то ждал, — соврала Леся. — И предложил мне прийти в другое время.
— В другой день?
— Да, в другое время и в другой день.
— А зачем вы вернулись в тот же день? И очень быстро?
— Мне показалось, что я забыла у него одну вещь. И не так уж быстро я обнаружила пропажу!
— Какую именно пропажу?
— Свою пудреницу. Я решила привести себя в порядок, долго искала, не нашла. Потом начала вспоминать, где я вообще ее вынимала. И поняла, что последний раз это было в приемной у доктора.
— И на это вам понадобился почти час?
— Ну да. Что вы на меня так смотрите? Как только я поняла, где оставила пудреницу, сразу же помчалась обратно. Откуда мне знать, а вдруг к доктору на прием ходят и фетишисты. Взяли бы да и прикарманили мою пудреницу.
По взглядам ментов Леся поняла, что их мнение об ее умственных способностях упало буквально до нуля. И они начинают понимать, почему симпатичная блондиночка до сих пор не замужем. Ну, кто возьмет в жены такую блаженную?
— Скажите, а доктор Пешков не передавал вам никаких вещей?
— Когда я вернулась, он был уже мертв.
— А раньше?
— Когда раньше?
— Перед тем, как он попросил вас уйти.
— Нет. А что за вещи?
— Мы думаем, что это была пухлая кожаная черная папка.
— А в ней?
— А в ней деньги. Сто тысяч долларов.
С большим трудом, но Леся все же сделала вид, что несказанно изумлена. Знали бы менты, сколько времени и трудов ей стоило отрепетировать этот взгляд перед зеркалом.
— Сто тысяч долларов! Это же какие огромные деньги? И вы думаете, что Михаил Валентинович захотел бы отдать их мне? Учитывая, что в тот день я видела его впервые и он меня, соответственно, тоже?
— М-да, — почесал затылок тот самый оперативник, который ранее интересовался у Леси ее неустроенной личной жизнью. — Добровольно вряд ли бы отдал.
— После меня к нему заходила еще целая куча народу! — добавила Леся. — Мне Оксана рассказала, пока мы вас вчера ждали.
В общем, и на этот раз Лесе сказочно повезло. По крайней мере ее отпустили. Кира ждала подругу на улице. Проклятые деньги из черной папки были тщательно замаскированы в трех целлофановых разноцветных пакетах. Таким образом, разглядеть, что находится внутри их, было невозможно.
— Хозяева денег звонили? — первым делом спросила Леся у подруги.
Уходя в милицию и не зная, вернется ли обратно, Леся оставила Кире на хранение как деньги, так и свой сотовый телефон. Чтобы Кира могла пообщаться с бандитами.
— Нет, не звонили.
— Странно! Может быть, они за нами следили? И видели, что мы потащились в милицию?
— Тогда бы они видели, что в милицию ты потащилась с пустыми руками. И их денежки остались у меня.
— Тоже верно.
Подруги перешли дорогу, потом прогулочным шагом завернули за угол, пробежали на красный свет светофора через оживленный перекресток, решили срезать дорогу, двинулись через проходной двор и неожиданно оказались напротив офиса доктора Пешкова.
— Заблудились!
— Опять мы тут! — простонала Леся. — Проклятое место!
— Но раз уж мы тут и бандиты про нас что-то забыли, то почему бы не провести время с пользой?
— С какой?
— Опросим соседей подозрительной квартирки, куда доктор хотел доставить свои сто тысяч в папочке. Заодно и с той бабкой, которая тебя видела, пообщаемся.
— Как хочешь. Хотя надо было это сделать еще в прошлый визит.
— Кто же виноват, что мы с тобой только задним умом крепки?
— Все равно, если тебе, Кира, что-то в голову втемяшится, ты ни за что не угомонишься. Пошли уж!
Подруги вошли в уже знакомый им подъезд. То ли они малость попривыкли к нему, то ли солнечный свет сделал свое дело, но сейчас он не показался им таким ужасным. Нормальный подъезд. Местами тут даже сохранились остатки былой, еще дореволюционной роскоши.
Ах, умели наши предки жить красиво. Например, перила в тех местах, где они еще сохранились, были выполнены в чудном чугунном литье. И на потолке, там, где не достала рука вандалов, сохранилась лепнина, и даже старинная роспись выглядывала из-под облупившегося слоя побелки советских времен. И почему потом это искусство было напрочь утрачено и теперь возрождается с величайшим трудом?
Первым делом подруги позвонили в дверь, где Леся видела бабку в платке.
— Сейчас! Сейчас! — раздался из квартиры женский голос. — Уже иду!
Мгновение, и дверь открылась. На пороге стояла миловидная девушка. Личико у нее было простоватое. А глазками она хлопала слишком уж наивно, но в целом впечатление складывалось приятное.
— Ой? — изумилась она при виде подруг. — А где Толик?
— Мы одни, — заверила ее Кира.
— А я Толика ждала.
— Мы поняли, но вместо него пришли мы.
— Да? Ну, хорошо! Правда, я мечтала, что мной займется именно Толик, но…
Подруги уже начали подумывать, а не треснуть ли им эту мечтательницу немножко по голове, чтобы она перестала повторять про своего Толика, но девушка внезапно добавила:
— Но если уж так получилось, то проходите в квартиру.
Девушки не заставили себя ждать. И прошли.
— Ну что же вы встали у порога? Идите осматривайте! Обувь можете не снимать!
Подругам подобное и в голову бы не пришло. Пол в квартире был не просто грязный, а ужасающе, феноменально, неподражаемо грязный. Ходить по нему босиком вряд ли бы отважился даже индийский факир, которому вообще все по барабану — битое стекло, угли или острые ножи.
Но в этой квартире было все вместе. Осколки битых бутылок скалились то тут, то там. Стены нуждались в ремонте, а потолок в побелке. Да и трещины не мешало бы заделать, а пол помыть. По углам огромного коридора пряталась различная рухлядь, рассыпающиеся стопки старых пожелтевших газет, и все было обильно припорошено пылью.
У девушек моментально запершило в горле, и они расчихались.
— Вы бы хоть тут небольшую уборку сделали! — воскликнула Кира.
— А зачем? — равнодушно пожала плечами девушка. — Все равно новые хозяева перепланировку затеют. Все так делают. Видите, кухня у нас совсем маленькая — неудобно.
Кухня и в самом деле была крохотной. Видимо, раньше, при царе, хозяева квартиры не обременяли себя заботами о том, чтобы кухарке было комфортно в ее владениях. Да и кухня не была средоточием жизни. Обедали в столовой, гостей принимали в гостиной, а читали в библиотеке. Все, как полагается.
Это уж потомство советского пролетариата впитало в себя с молоком матери, что светская жизнь в доме проходит на кухне. Потому в новых домах не найдешь маленькой тесной кухни. Нет, эта комната отныне становится чуть ли не средоточием всей жизни дома. И ее стараются сделать максимально просторной, комфортной и зачастую подчеркнуто роскошной.
На прошлой неделе подруги обегали самый огромный мебельный магазин (сотни и тысячи метров) в городе в поисках приличной прихожей для Кириной квартиры. Они имели к ней множество требований, но два были основными. Мебель должна быть из натурального дерева и при этом удобной и функциональной. И подруги ничего подобного не нашли. Сплошные ДСП или МДФ. А вот кухни были представлены в любом исполнении — дуб, вишня, орех, мрамор и бронза. Кухни, пожалуйста, на любой, самый требовательный, вкус. А вот остальной мебели, если только она не была прямиком из Италии и не стоила бешеных денег, пожалуй, и не найдешь.
— Ну, во сколько оцените мои пенаты? — поинтересовалась девушка, отвлекая подруг от их мыслей. — Только учтите, я знаю, что меньше двух тысяч за метр в нашем доме никто не получал.
— Так вы хотите ее продать?
— А что же еще? Вы-то зачем сюда пришли? Разве не оценить?
— Ну, мы думали, вдруг вы ее сдать в аренду хотите, — извернулась Кира.
— Не-а! Только продать. Но вы не думайте, я цены знаю! У нас уже многие продали. И Игнатюки из тринадцатой квартиры. И эти забулдыги из шестнадцатой столько же получили. А уж у них квартира вообще была — типичный сарай. Они даже паркет и тот сняли и продали! Но площадь все равно осталась! Стены, по-вашему. А новому хозяину еще и лучше, удобнее. Старый пол сдирать не надо, на мастеров тратиться.