«Огромные и пустые, плохо освещённые залы гудели от топота тяжёлых сапог, криков и говора… Настроение было решительное. Все лестницы были залиты толпой: тут были рабочие в чёрных блузах и чёрных меховых шапках, многие с винтовками через плечо, солдаты в грубых шинелях грязного цвета и в серых меховых папахах».
Да, на охране Смольного были и рабочие.
Просто надо понять, кто были эти рабочие. Дело в том, что работа в промышленности во время войны освобождала от службы в армии, и с началом войны на заводы метнулись толпы разночинцев и «лиц свободных профессий», боящихся попасть на фронт. Их было настолько много, что, к примеру, производительность труда на Урале, которая должна была бы в связи с войной резко возрасти, наоборот, резко упала по сравнению с довоенной. То есть в расчете на одного рабочего продукции выпускалось меньше, чем до войны: заводы России были перенасыщены рабочей силой, которая пряталась от фронта на рабочих местах (не исключено, что и за взятки). По сути это были не рабочие, а дезертиры.
Итак, Зимний дворец профессионально брали солдаты и матросы. А их, бывших и будущих крестьян, каким Марксом большевики заинтересовали и затащили в ряды «вооруженного пролетариата»?
Самым эффективным Марксом. В Петрограде было много госпиталей, сам Зимний дворец был госпиталем. Соответственно, в Петрограде были и запасные батальоны – подразделения, в которых находились выздоравливающие до отправки на фронт. И числилось в этих батальонах 40 тыс. человек. Кроме того, десятки тысяч солдат было и во вновь формировавшихся частях, причем новых родов войск (откуда и такая масса бронесил у большевиков).
Ни солдатам этих частей, ни выздоровевшим после ранений очень не хотелось идти на фронт и там погибнуть. И матросам Балтфлота тоже очень не хотелось выходить в море и гибнуть от огня немецких дредноутов. Как и откровенным дезертирам, этим солдатам и матросам очень не хотелось на войну; единственно, в отличие от дезертиров, их совесть требовала предлога на войну не идти.
И именно большевики и левые эсеры им этот предлог дали.
И тут будет к месту напомнить, что большевики – это, во-первых, марксистская партия пролетариата, т. е. только рабочих. А крестьяне, в представлении Маркса и, соответственно, большевиков, – это мелкие буржуа, враги пролетариата.
К месту будет сказать, что в России изначально марксистской была Российская социалистическая рабочая партия (РСДРП), однако в 1903 г. марксисты раскололись на большевиков (лидер – В.И. Ленин) и меньшевиков (лидер Ю.О. Мартов). Так вот, меньшевики, храня верность марксизму, не то что на объединение с крестьянами не шли, но и вопрос о простом союзе с ними начали обсуждать только в 1921 г., уже иммигрировав из коммунистической России, настолько вопрос об объединении с мелкобуржуазным крестьянством противоречил Марксовым догмам. Естественно, что и большевики не имели никаких программ для крестьян и никаких планов на них.
Во-вторых, как пишет «Краткий курс ВКП(б)», в отношении Первой мировой войны большевики имели следующие планы: «Против меньшевистско-эсеровского отречения от революции и предательского лозунга о сохранении “гражданского мира” во время войны – большевики выдвинули лозунг “превращения войны империалистической в войну гражданскую”». То есть, большевики были противниками заключения мира, поскольку имели целью продолжать войну до возникновения революций во всех воюющих странах.
А теперь посмотрите, какие морковки большевики вместе с другими партиями, входившими в Совет (из которого ушли представители меньшевиков), предлагали восставшим.
«Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов приветствует победную революцию пролетариата и гарнизона Петрограда. Совет в особенности подчеркивает ту сплочённость, организацию, дисциплину, то полное единодушие, которое проявили массы в этом на редкость бескровном и на редкость успешном восстании.
Совет, выражая непоколебимую уверенность, что рабочее и крестьянское правительство, которое, как советское правительство, будет создано революцией и которое обеспечит поддержку городскому пролетариату со стороны всей массы беднейшего крестьянства, что это правительство твёрдо пойдёт к социализму – единственному средству спасения страны от неслыханных бедствий и ужасов войны.
Новое рабочее и крестьянское правительство немедленно предложит справедливый, демократический мир всем воюющим народам.
Оно немедленно отменит помещичью собственность на землю и передаст землю крестьянству. Оно создаст рабочий контроль над производством и распределением продуктов и установит общенародный контроль над банками вместе с превращением их в одно государственное предприятие.
Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов призывает всех рабочих и всё крестьянство со всей энергией беззаветно поддержать рабочую и крестьянскую революцию. Совет выражает уверенность, что городские рабочие в союзе с беднейшим крестьянством проявят непреклонную товарищескую дисциплину, создадут строжайший революционный порядок, необходимый для победы социализма.
Совет убежден, что пролетариат западноевропейских стран поможет нам довести дело социализма до полной и прочной победы».
Как видите, «великая пролетарская революция» как-то не очень беспокоилась, чтобы привлечь в ряды восставших пролетариат и тем самым провести революцию, по Марксу. Большевики откровенно наступили на горло собственной песне о превращении империалистической войны в гражданскую и стали отчаянными миролюбцами. Далее, не колеблясь, включили в свою программу левоэсеровский программный закон «О земле».
Соответственно, на первом месте у большевиков стоит «морковка» для солдат, матросов и дезертиров – немедленный мир! На втором месте стоит «морковка» для крестьян – земля! И лишь на третьем месте стоит что-то невнятное про контроль и банки, которое каким-то боком можно отнести и к пролетариату. Но нет не только обобществления средств производства, но даже обещания, повысить зарплату!
Законность
Есть еще один понятный момент, Джон Рид его подтверждает: революционеры в октябре 17-го очень боялись расплаты за то, что они делают. Это не мудрено.
Это же с твоей, революционера, точки зрения, революция – это благо, а с другой точки зрения – это бунт, да еще во время войны. Вопрос: почему восставшие боялись наказания, и, тем не менее, слушали не Временное правительство, а большевиков?
Да, каждый участник восстания этот страх испытывал, но погасило этот страх сознание того, что то, что восставшие делали, было ЗАКОННО!
Этот вывод может удивить: какое там юридическое образование имели эти восставшие, чтобы говорить о законности? Да никакого, но это им и помогало. Поскольку юристы цепляются за букву закона, а есть еще и дух законов, есть их принципы. А эти принципы говорят вещи, понятные каждому человеку, – в революционных изменениях™ прав, если проводить эти изменения тебе поручил народ.
Так вот, 25 октября 1917 г. большевики стали действующим от имени всего народа ЗАКОННЫМ правительством России, а Временное правительство стало полностью незаконным! И именно поэтому восставшие слушались большевиков, а «морковки» мира и земли – это было им в виде премии, в виде награды за то, что они поступают ПО ЗАКОНУ.
Об этом стоит говорить подробнее.
В феврале 1917-го власть в России перешла в руки либералов и близких к ним партий, образовавших орган власти – Временное правительство. Но Временное правительство не имело источником собственной власти ни народ, ни что-либо законное.
До Временного правительства законной властью в России был монарх, а его источником власти была традиция народа, т. е. согласие народа иметь монарха. Таким образом, источником власти царя был народ. И либералы тоже предприняли попытку сделать источником власти Временного правительства народ, но не прямо, а с помощью царя. Во всяком случае, их лидер Родзянко пытался убедить царя не просто отречься от престола, а передать свою власть Временному правительству.
Однако Николай II на это не пошел: от престола-то он отрекся, но передал власть не Временному правительству, а своему брату Михаилу. Либералы начали насиловать Михаила, но и от него власть получить не смогли; Михаил вообще не отрекся от царской власти, а зарезервировал ее. В манифесте он всего лишь написал:
«Тяжкое бремя возложено на Меня волею Брата Моего, передавшего мне Императорский Всероссийский Престол в годину беспримерной войны и волнений народных. Одушевленный единою со всем народом мыслью, что выше всего благо Родины Нашей, принял Я твердое решение в том лишь случае вое приять Верховную власть, если такова будет воля великого народа Нашего, которому надлежит всенародным голосованием, через представителей своих в Учредительном собрании, установить образ правления и новые основные Законы Государства Российского. Посему, призывая благословение Божие, прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному Правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, Учредительное собрание своим решением об образе правления выразит волю народа».
Как видите, Михаил, оставаясь претендентом на законную власть, просто отложил свое отречение или восхождение на престол до решения народных представителей. Таким образом, и Михаил не наделял властью Временное правительство, которое возникло «по почину Государственной Думы». Но ведь современники видели, что Михаил в данном случае говорит неправду: Государственная Дума властью Временное правительство тоже не наделяла!
О Думе. Была в России на тот момент и так-сяк представительная власть – Государственная Дума. Незадолго до отречения от престола Николай II ее распустил, но ведь можно было оставить этот роспуск без внимания; депутатов Государственной Думы можно было собрать снова и с помощью Думы придать законность Временному правительству. Но либералы этого не сделали.
Наверное, у них были на то причины, но, надо думать, просто решили: раз Россия Временному правительству и так подчиняется, то что еще надо? А накануне октябрьского переворота, 25 октября по старому стилю, либералы вообще Думу распустили официально, так ни разу ее и не собрав. После чего остались даже без перспектив как-то узаконить свою власть до окончания выборов в Учредительное собрание. А с выборами в Учредительное собрание они демонстративно не спешили. (Эти выборы попыталось потом провести правительство большевиков, но не смогло это сделать в полном объеме.)
Презрение либералов к народу понятно, но в данном случае это была их большая ошибка.
Поскольку большевики и эсеры время не теряли, они не канючили себе у Временного правительства участия во власти, не лезли к нему во «встроенную оппозицию». Они начали готовить свой приход к власти, для чего не оружие начали запасать (хотя и не без этого), а начали проводить ВЫБОРЫ! Выборы в Советы. Большевики готовили себе законодательный ИСТОЧНИК ВЛАСТИ.
Не все у них шло гладко и не всегда получалось, но к 25 октября они собрали Съезд рабочих и солдатских депутатов – законодательный орган, имевший источником власти народ. (Через несколько дней к нему присоединился и Съезд крестьянских депутатов.) Этот законодатель в ночь на 25 октября назначил большевиков и левых эсеров правительством России, и после этого Временное правительство в Зимнем дворце стало мятежниками, сопротивлявшимися ЗАКОННОЙ ВЛАСТИ.
По своему политическому смыслу Октябрьская революция – это действительно революция, заменившая капитализм социализмом, но совершена эта революция не оружием солдат, матросов и людей свободных профессий. Совершена эта революцию оружием ВЫБОРОВ ЗАКОНОДАТЕЛЯ.
А то, что сделали в ночь на 25-е подчинившиеся Совету солдаты и матросы, – это подавление мятежа самозванцев – Временного правительства.
Еще пара интересных штрихов к «пролетарской революции».
В Учредительное собрание избиралось 800 депутатов, были избраны и приехали в Петроград 410, кворум был. Из них только 155 были левые эсеры и большевики, т. е. собрание было по большинству своих депутатов антибольшевистским. Как только Собрание отказалось принимать предложенную Лениным Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа, большевики и левые эсеры покинули Собрание и оно, полностью лишившись кворума, стало никем. Опять все по формальному закону.
О «революционности» пролетариата
Что лично меня удивляет, так это решимость вождей большевиков. Они ведь были мелкой партией среди десятков других, гораздо более крупных и авторитетных даже революционных, а не только буржуазных партий. Вожди большевиков не имели никакого (даже думского) опыта управления страной – того, что имели вожди крупных партий.
Такой вот пример. Даже марксистские конкуренты большевиков хотя и назывались меньшевиками, имели в среде рабочих и в обществе России гораздо больший вес и авторитет. Что касается их лидеров, то сам Ленин, уже находясь у власти, в интервью Горькому говорил о лидере меньшевиков Мартове: «Какая умница! Эх…», – сожалея о том, что они стали с Мартовым противниками.
Но и военное, и экономическое положение России на лето 1917 г. было настолько ужасным, что вожди крупных партий боялись власти, устрашившись той ответственности за результаты своего правления Россией, которая на них падет в этих ужасных условиях. На Первом Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов, который проходил в июне 1917 г., большевики, естественно, не были в большинстве, и по количеству делегатов (105) сильно уступали как левым и правым эсерам (285), так и меньшевикам (248). Соответственно, вожди эсеров и меньшевиков сочли благоразумным забыть о коммунизме и передать власть Временному правительству. Убеждая делегатов в необходимости этого, представитель меньшевиков Церетели заявил: «В настоящий момент в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займём ваше место». В ответ на это Ленин с места заявил: «Есть. Есть такая партия!»
Думаю, что такая решимость, помимо фанатичного желания учредить общество справедливости, объясняется, с одной стороны, государственной неопытностью Ленина и непониманием того, что именно вождям большевиков предстоит во главе России. С другой стороны, большевиков грела вера в то, что Марксов закон смены формаций – это действительно объективная реальность, и социалистические революции вот-вот пройдут в Англии, США, Германии и Франции – наиболее развитых индустриальных странах, а это снимет с большевиков множество проблем. И в этой, пусть и не вполне обдуманной решимости и есть их величие. «Безумству храбрых поем мы песню!».
Итак, воодушевленные учением Маркса коммунисты России – большевики – совместно с левыми эсерами осмелились заявить единственному имевшемуся на тот момент законодателю России – Второму Всероссийскому Съезду рабочих и солдатских депутатов, что они готовы стать правительством России. А этот законодатель действительно взял и назначил их правительством. Ну а далее большевики начали подавлять мятежи против себя незаконных объединений, начиная от Временного правительства, кончая Врангелем. Это революция?
Долгое время сами большевики не решались ее так назвать и называли революцией неизмеримо более кровавый (только полицейских было убито почти полторы тысячи человек) захват у царя власти Временным правительством в феврале 1917 г. Кстати, этот день был официальным праздником у большевиков. А свой приход к власти большевики революцией называть стеснялись и долгое время называли проще – переворотом.
Повторю: пролетариат в этом перевороте не засветился не только в качестве движущей силы революции, но даже в качестве массовки.
Надо же понимать рабочего. На мало-мальски крупном предприятии рабочий находится в цепочке технологического процесса, причем чем более развиты производительные силы, тем глубже он в этой цепочке. Он не только не продает готовый продукт своего предприятия, он часто его и не видит, уж в любом случае не способен вычислить свою долю в прибавочной стоимости, получаемой после реализации готового изделия, и решить, ворует ее у него владелец средств производства или нет. Рабочему глубоко наплевать, кому принадлежит его станок, кому принадлежит все предприятие: права торговать ими он все равно не имеет, да и не стремится к этому. Но он понимает, что, получив в собственность тот же станок, он обязан будет думать о его текущем и капитальном ремонтах, а после полного износа – о замене этого станка на современный. Оно рабочему надо? Не стремится рабочий и к руководству предприятием, понимая, что это ему не по уму. Рабочему важна зарплата, ее уровень. А от кого он будет зарплату получать – от чиновника или хозяина – какая ему разница?
Массовкой «пролетарской революции» в России, как позже в Китае, были крестьяне. А ведь, по Марксу, крестьяне – это мелкая буржуазия, владеющая таким средством производства, как земля. И мелкая буржуазия, по Марксу, обязана сопротивляться пролетарской революции, уничтожающей собственность на средства производства, в том числе на землю самих крестьян.
Но именно эта «мелкобуржуазная» крестьянская массовка, воодушевленная мыслью о земле себе и своим детям, была массовкой большевиков, а затем выиграла и гражданскую войну в России. Причем эти «мелкие буржуа», вместо того чтобы требовать землю (средство производства) в свою собственность, требовали и свою землю сделать общественной собственностью.
А рабочие?
В день открытия Учредительного собрания антибольшевистские и антиэсеровские силы устроили демонстрацию в его поддержку и против Советов. Большевики эту демонстрацию расстреляли и разогнали, убив 21 человека и сотни ранив. Но!
Максим Горький возмущался этим расстрелом потому, что «в манифестации принимали участие рабочие Обуховского, Патронного и других заводов, что под красными знаменами Российской с.-д. партии к Таврическому дворцу шли рабочие Василеостровского, Выборгского и других районов». Именно этих рабочих расстреливали вожди пролетариата, поскольку в тот момент не имели на рабочих влияния и не смогли отговорить от участия в демонстрации. А поручили они расстрел латышским стрелкам и лейб-гвардии Литовскому полку.