Однако со временем Олег стал тускнеть. Возня с компьютерами в фирме тестя ему надоела, некогда казавшиеся заманчивыми перспективы профессионального роста потеряли былую привлекательность. Самое главное, стала изрядно докучать чрезмерная правильность молодой жены. Вика изо всех сил старалась жить в точном соответствии со строгими моральными принципами, к чему настойчиво принуждала и мужа.
— Сухой? — тихо спросил Стасис у Игоря, кивком головы указывая на хмурого, небритого Олега, который в последнее время стал изрядно поддавать.
— Угу, — буркнул Игорек и махнул рукой; в отличие от Стасиса, он абсолютно не понимал терзаний друга и считал, что ему давно надо было развестись.
Игорю легко было рассуждать. Он удачно женился, вот уже шестой год спокойно работал на своем заводе и жил хоть небогато, но стабильно. Единственное, о чем болела его голова, так это как поскорее поднакопить недостающие пятнадцать тысяч для обмена квартиры на двухкомнатную, чтоб можно было, наконец, со спокойной душой завести долгожданного ребенка.
— Когда корабль приходит? — спросил Олег.
— В пять, — ответил Стасис, задавил окурок подошвой кроссовки и от нечего делать оглядел окрестности.
Вокруг не было ничего интересного. Из подъехавшего такси выполз пьяный толстяк в драных джинсовых шортах и майке цвета грязи (летний национальный финский костюм), колыхая телесами и прихлебывая из банки пиво, крайне неуверенной походкой вошел в здание терминала «А»; через пять минут таксист не выдержал и уныло побрел на его поиски. У большого киоска на противоположной окраине площади стояли несколько человек; кто-то делал покупки, а двое коротко стриженных здоровяков, одетые почему-то в совершенно одинаковые темно-серые костюмы и черные рубашки, не снимая солнечные очки, разглядывали товары за стеклом — похоже, просто убивали время, ожидая прихода «Екатерины».
— Э, глянь-ка! — Игорек толкнул Стасиса в плечо и качнул головой в сторону единственного выезда в город — улицы Садама.
Стасис и Олег глянули на дорогу — к порту подъезжал «Кадиллак» Хана.
— Интересно, — хмыкнул Олег, — кто ж теперь на нем катается?
Машина замерла неподалеку от ларька, рядом со стоянкой такси. Здоровяки в серых костюмах, что скучали у киоска, как-то подтянулись и бросили короткий взгляд на лимузин.
— Кто же там сидит? — не унимался Олег, тщетно пытаясь разглядеть хоть что-нибудь за тонированными стеклами автомобиля.
Задняя дверь машины распахнулась, из кабины вышел тот, кого друзья ожидали увидеть менее всего.
— Он же «на зоне», — пробормотал Игорек, оторопело глядя на идущего к ним Хана. — Или десять лет ре прошли?
— Для него, похоже, да, — решил Стасис.
— Нормально! — усмехнулся Олег, сплюнул в сердцах и процедил: — Хан был крутняком, им же и остался… Во — перстни килограммовые на всю округу сияют! А мы, какашки законопослушные, со щенячьей радостью так и будем в своем дерьме булькать.
— И это радует, — произнес Стасис, увидел в обращенных на него взглядах недоумение и пояснил: — Верный признак долгожданной стабильности в нашем обществе.
Широко улыбаясь, Хан подошел к старым знакомым, протянул Игорю руку:
— Рад вас видеть, молодые люди.
Игорь проигнорировал приветствие.
— Прямо из камеры? — поинтересовался Олег.
Хан опустил руку, весело глянул на Олега.
— Помнится, вы и два года назад были самым разговорчивым из троицы. Друзья молчали.
— Понимаю, — кивнул с улыбкой Хан. — Очень неприятно снова видеть перед собой человека, из-за которого неожиданно для себя вы побывали на грани жизни и смерти… Вы еще очень молоды и пока не усвоили, что тот, у кого большие деньги и связи, в этом мире всегда побеждает…
— Пока жив, — угрюмо уточнил Игорь.
— Может, отправить его в иной мир? — предложил Олег.
Хан кратко усмехнулся и стал вдруг серьезным.
— Хорошо, не буду вас раздражать. Хочу только напоследок поблагодарить: два года назад вы спасли мне жизнь.
— Досадная случайность, — заверил Игорек и отвернулся.
Хан неловко помялся, глядя на Стасиса, тихо произнес:
— Все равно спасибо.
Вздохнув, он вернул осанке прежнюю уверенность и направился обратно к лимузину. Стасис задумчиво посмотрел ему в след, почесал за ухом.
— Он в самом деле благодарен нам.
— Да пошел он!.. — процедил Олег, на которого встреча с Ханом повлияла удручающе.
— Аналогично, — буркнул Игорек глянувшему на него Стасису. — Как бы чего опять не случилось.
Черт! Стасис и без того чувствовал недоброе, а теперь утвердился в своих подозрениях. Словно пытаясь узреть источник надвигающейся опасности, он настороженно оглядел площадь и почему-то вспомнил о Талыкбаеве.
А двое здоровяков возле киоска с интересом рассматривали троицу у «Кадета» и что-то прикидывали…
* * *Во двор между хрущевками в самом начале Уус-Садама, что стоят рядышком с центральной проходной торгового порта «Кесклинна Садам», въехали старенький «Фольксваген-Транспортер» и его ровесница «Тойота-Хайас». Из «Транспортера» вышли шестеро дюжих молодцев, одинаково коротко стриженных, в совершенно одинаковых темно-серых костюмах, черных рубашках и черных туфлях. Глаза их скрывали одинаковые солнечные очки, в руке каждый держал вместительный не то кейс, не то чемодан.
Не проронив ни слова, они разделились на две тройки, одна из которых вошла в первый подъезд ближайшей к порту хрущевки, а вторая перешла улицу и направилась во двор за белым двухэтажным домом, что стоит ребром к автостоянке у проходной порта.
Вошедшей в хрущевку группой командовал капитан Куренной, два года назад пропавший без вести в Таджикистане. Вообще-то он должен был умереть: мало кто выживает, подорвавшись на мине; судьба.
Все трое поднялись на третий этаж, едва помещаясь на тесной площадке, позвонили в левую дверь и приготовили странные двуствольные пистолеты.
— Кто там? — спросил хриплый голос за дверью.
— Мы работники «Эести Гаас», — пробасил капитан. — Возможно, это ошибка, но у вас проблемы с оплатой счетов за последние четыре месяца.
Дверь приоткрылась, и в просвете показалась пухлая физиономия седовласого хозяина квартиры. Прежде, чем он успел что-либо вякнуть, сержант Глаголев пнул дверь ногой, и Куренной всадил в брюхатого деда из своего странного пистолета сразу две ампулы с транквилизатором. Стукнутый дверью дед распластался по стене прихожей и, отключаясь, стал медленно оседать.
«Гости» протиснулись мимо хозяина в конец узкой прихожей. Сержант Григорянц заглянул на кухню — за заставленным выпивкой и всякой закуской крохотным (иной в хрущевке и не мыслим) столом сидел красномордый здоровяк лет сорока; из всей одежды он ценил только «семейники».
— Ты что за х… с бугра? — хмуро вопросил он парня.
— Газовщик, — без тени смущения соврал Григорянц и всадил в мужика капсулу.
Тот испуганно оторвал от шеи подозрительную штуковину, одарил парня полным ненависти взглядом, начал было угрожающе подниматься. Но тут подействовал транквилизатор; ноги любителя «семейников» подкосились, он рухнул на пол. Сил хватило лишь на еле слышный хрип: «Сука».
— Я в мужском роде, балда, — усмехнулся Григорянц. — Значит, сук; ласково — сучок.
В крохотной спальной были еще двое. Урча и похрюкивая, жирный, лоснящийся от пота мужик отчаянно вытанцовывал на пухлой бабенке, судя по всему, еще не так давно бывшей довольно миловидной. Одной рукой дама как бы обнимала своего партнера, а в другой держала здоровый огурец, коим с удовольствием похрумкивала. Увидев Глаголева и Куренного, она ничуть не смутилась, проглотила недожеванный кусок огурца и сообщила:
— После Семы у меня перерыв.
— Раба любви, — вздохнул Глаголев, всадил любовникам по ампуле и поспешил обрадовать даму: — Перерыв у тебя начнется даже раньше.
Когда обитатели странной квартиры были связаны и свалены в ванной, «гости» распахнули все окна настежь и оглядели из них окрестности.
— Отличная позиция! — оценил капитан. — Готовимся.
Они открыли кейсы. Куренной и Глаголев достали АКСы, подсоединили к ним «магазины» и еще раз тщательно проверили боекомплекты. Когда Григорянц собрал свою «драгуновку», капитан взял рацию:
— Докладывает «седьмой»: объект занят. Все чисто.
Через секунду последовал ответ:
— Отлично. Ждите.
Куренной положил автомат на стол и вызвал в квартиру Ольховского. Минуту спустя в дверь позвонили, Григорянц впустил прапорщика и провел в гостиную. Пока тот разбирался с принесенным гранатометом, Куренной пронаблюдал, как в здание, примыкающее к проходной порта, вошли восемь пассажиров «Тойоты-Хайас» — такие же стриженые «чернорубашечники», как и все остальные люди Волина.
— У «восьмого» порядок? — спросил Ольховский.
— Увидим.
Вскоре в доме у проходной стали распахиваться окна.
— Порядок, лейтенант! — Куренной хлопнул ладонью по колену. — Иначе у нас и быть не может.
Тут он ошибался.
Шестая команда, вторая тройка из «Транспортера» выбрала квартиру на втором этаже второго подъезда в белом доме вдоль Уус-Садама. Прапорщик Агафонов позвонил в дверь три раза, но никакого отклика не последовало.
— Аликбеков, давай! — скомандовал он.
Сержант осмотрел замок металлической двери и усмехнулся — китайская дешевка. Менее минуты он ковырялся в нем отмычкой и сделал приглашающий жест рукой:
— Прошу.
Вслед за ефрейтором Карцевым они вошли в квартиру и осторожно закрыли за собой дверь. На всякий случай держа наготове двуствольный пистолет, Карцев подошел к распахнутой двери в одну из комнат. Раздался приглушенный хлопок, что-то ударило ефрейтора в плечо, он увидел прячущегося за креслом человека с оружием, повалился на пол и выпустил в падении обе капсулы. Одна из них попала в руку стрелка: но транквилизатор не действует мгновенно, и Карцев, уже лежащий на боку, получил еще одну пулю — на сей раз в грудь.
— Бляха-муха! — прошипел Агафонов, растерянно глядя то на хрипящего и стонущего Карцева, то на перевесившегося через спинку кресла отключившегося незнакомца. — Влипли же!
Карцеву было очень плохо. Первая его рана не представляла никакой опасности — достаточно было обеззаразить и перевязать. А вот вторая…
— Пробито легкое, — покачал головой Аликбеков, приподнимая побелевшего ефрейтора на свое колено. — Должно быть внутреннее кровотечение, — Карцев тихо закашлял, с уголка его рта заструилась пенистая кровь. — С такой раной нам не справиться. Нужна помощь врачей.
— Где я их тебе возьму? — изумился прапорщик, потеребил губу. Обработай, как сможешь, раны и перевяжи его. Может, обойдется.
Сержант с явным сомнением глянул на командира.
— Выполняй! — процедил прапорщик, утер со лба испарину и пошел разбираться со стрелком. — Ого! — он с изумлением покрутил в руках снабженное глушителем нечто среднее между пистолетом и автоматом. — Это же переделанный чешский «Скорпион», — он еще раз глянул на парня. — Ну откуда такая штука у этого болвана?
— Может, мы в местную «малину» угодили? — озабоченно предположил Аликбеков, делая Карцеву укол.
— А где остальные «ягодки»? — усмехнулся прапорщик. — Не, ерунда это! он положил пистолет-пулемет на стол, повязал его хозяина по рукам и ногам и взвалил на плечо. — А это что?
Аликбеков закончил перевязку, подошел к прапорщику. Пристраивая ношу поудобнее, Агафонов встряхнул парня на плече и указал сержанту за кресло. Там стоял кейс; наверное, стрелок оберегал его от незваных гостей.
Аликбеков положил кейс на стол, одним взглядом оценил надежность кодовых замков и двумя выстрелами из «Скорпиона» вскрыл его.
Кейс был набит полиэтиленовыми пакетами с белым порошком.
— Наркотики? — поразился Агафонов.
Аликбеков разорвал один из пакетов, понюхал и даже попробовал на язык его содержимое:
— А, может, и детская присыпка.
— То-то он готов был отстреливаться до последнего! — с сарказмом усмехнулся прапорщик. — Ты ж оттуда, из Азии, должен разбираться в кайфе…
— Кайфуют у нас далеко не все, — без обиды ответил сержант. — Ну, видел я маковую соломку. Гашиш как-то раз в руках держал. Но это совсем другое. Хотя — на кокаин смахивает: в кино он как белый порошок выглядит.
Агафонов представил себе примерную стоимость содержимого кейса и шепнул:
— Этот козел не мог быть один.
Аликбеков согласно кивнул и мотнул головой в сторону распахнутой двери в соседнюю комнату. Вернув на спинку кресла обладателя подозрительного кейса, они подошли к двери. Агафонов приготовил свой двуствольный пистолет, сержант предпочел воспользоваться «Скорпионом». Пару секунд они выжидали, затем Аликбеков рывком заглянул в комнату. Держа пистолет-пулемет на вытянутых руках, он обшарил глазами всю невзрачную обстановку комнаты и никого не обнаружил.
— Вылазь! — приказал он вдруг кому-то и направил дуло на заменяющий хозяевам квартиры нормальную двуспальную кровать раскладной диван. — И лишних движений избегай — «пришью» не задумываясь!
Под диваном что-то зашуршало, показалась ладонь с дешевым перстнем на пальце, затем другая.
— Молодец, — похвалил сержант с заметным облегчением. — Ползи в центр.
Это был еще совсем молодой чернобровый парень с длинными, волнистыми волосами, собранными на затылке в косу. При обыске у него нашли в кобуре на голени новейший миниатюрный «Смит и Вессон».
— Квалитетная крохотулька, — оценил Агафонов, взвешивая на ладони ладную «игрушку». — Откуда у таких кретинов, как ты и твой приятель, такое оружие?
Парень молчал. Прапорщик раздраженно вздохнул, спросил еще:
— Кейс с порошком ваш?
И этот вопрос бесхозно повис в воздухе. Агафонов ругнулся, резко опустил каблук туфли на спину паренька. Тот судорожно дернулся и захрипел что-то на непонятном языке.
— Так он «француз»! — хмыкнул Аликбеков.
— И по-нашему не бельмеса? — усомнился прапорщик, за все время службы не сталкивавшийся с прибалтами, не знающими по-русски ни слова.
— У них и старики позабыли…
Прапорщик выхватил из руки сержанта «Скорпион», всадил две пули в спину непонятливого эстонца, прежде чем Аликбеков успел открыть рот, перешел в гостиную и пристрелил другого.
— Вы что?! — изумился сержант. — У нас ведь приказ…
— Усыплять мы должны людей, а не такую сволочь! — отрубил прапорщик, взял рацию. — Докладывает «шестой»: объект занят… — на миг его глаза встретились с глазами сержанта. — Все чисто.
— Почему так долго?
— В квартире никого не было — пришлось с замком повозиться.
— Хорошо. Ждите.
Прапорщик вызвал Греховодникова. Затем он и сержант уложили одурманенного ефрейтора на кровать, перетащили трупы в ванную и занялись своими кейсами. Сняв «драгуновку» с предохранителя, сержант задумчиво почесал мочку уха и с сомнением глянул на Агафонова:
— Как бы не возникли у нас неожиданные неприятности. Здесь наверняка должна была состояться встреча с крутыми покупателями. Могут нас покоцать… Агафонов передернул затвор автомата, резко усмехнулся:
— Не думаю…
* * *Инга вышла из здания терминала «А», пожалуй, одной из последних среди прибывших на «Екатерине» и выглядела довольно странно — впервые в жизни Стасис увидел ее за пределами квартиры непричесанной и одетой неряшливо. Забавно было наблюдать, как она пытается спрятать за ноги кейс типа «чумадан» и воровато озирается по сторонам.
Подозрительное поведение Инги не ускользнуло и от внимания Олега:
— Твоя подруга смахивает сейчас на курочку, чудом удравшую от лисы, но не уверенную в этом окончательно… Гостинцев, наверное, пропасть!
Друзья помахали Инге, но та, завидев их, вовсе к ним не поспешила, а как-то неестественно мотнула головой и скованной походкой устремилась в терминал «В».
— Чего это она? — изумился Игорь.
— Не знаю, — озадаченно протянул Стасис и, подчиняясь инстинкту, глянул на «Кадиллак» Хана; именно в этот момент передняя дверь машины распахнулась, и шкафоподобный бритоголовый детина помчался к дверям терминала «А».
К груди Стасиса подкрался холодок нарастающей тревоги.
— Подождите здесь, мужики. Я сейчас вернусь… — и прежде, чем друзья успели что-либо сказать, он устремился за Ингой.
Миновав автоматические двери, Стасис взбежал на второй этаж и оказался в просторном кассовом зале. Людей было немало — с минуту пришлось оглядывать помещение в безрезультатных поисках Инги. Немного поразмыслив, Стасис пересек зал и заглянул в бар.
Инга стояла у стойки спиной ко входу, в вытянутых руках держала кейс и делала вид, что изучает разложенный по полкам товар. Стасис подошел к ней и тронул за плечо:
— Меня избегаешь?
— Конечно, нет! — быстро прошипела Инга. — Надо побыть здесь некоторое время.
— Зачем?
— Какой же ты!.. Не спорь со мной, пожалуйста.
— Да я как-то и не успел еще, — Стасис глянул на симпатичную бутылку коньяка и, заметив цену, быстро отвернулся. — Сколько мы будем здесь торчать?
— Не знаю я! — Инга вновь перешла на шипение. — Минут двадцать…
— Да ты че? — возмутился Стасис. — От кого ты прячешься, в конце-то концов?
Устав препираться, Инга прерывисто вздохнула и нехотя выдала один из своих секретиков:
— Вот когда этот Хан и его компания уедут, мы и выйдем.
— А Хан-то здесь причем? — похолодел Стасис. — Чего это ты от него забегала?
— Ну что ты психуешь? Чем меня допытывать, выглянул бы на стоянку может, они уже уехали.