– Той самой, с которой он начал встречаться три недели назад? – уточнила я. – Спорим, она в восторге.
Этот Парень поджал губы.
– Ну да, думаю, замужество его бывшей очень сильно его встряхнуло. Как бы там ни было, близится окончание срока нашего договора, и я могу либо попытаться найти другого соседа, либо… Я имею в виду, там такой славный студенческий домик, а здесь как-то гораздо более…
– Как дома?
– Да. – Он набрал в рот чаю, погонял его немного и проглотил. Мой гнев повис в воздухе между нами. Вот именно это я всегда терпеть не могла в Этом Парне и ему подобных – чувство собственного права, абсолютную убежденность в том, что ничто из того, что они говорят и делают, каким бы безрассудным и эгоцентричным это ни было, никогда, ни при каких обстоятельствах не бывает неправильным. Его взгляд поймал мой, потом метнулся в сторону. Он поставил кружку на место и привалился ко мне, изящно меняя тактику. – Пожалуйста, не превращай это в ссору.
– Уже сам по себе тот факт, что ты заранее обвиняешь меня в том, что я превращаю это в ссору, как раз и превращает это в ссору, знаешь ли!
Я наморщила нос и отвернулась. Вот всегда так: каждое важное решение мы оспаривали, уткнувшись рогом в землю, но оба до такой степени упрямы, что у нас никогда ничего не получалось. И в самом деле, в отношениях между нами ничего никогда не менялось, никогда не двигалось вперед – и так долгие годы.
– Прошу тебя, – мягко проговорил он. – Я обожаю бывать здесь по выходным. Мне бы очень хотелось приходить сюда как домой каждый день. И… – Я ждала, что он еще скажет, но он умолк, и прошло несколько минут, прежде чем он наконец поднялся. Поцеловал меня в голову, жарко и влажно дыша мне в темечко, и отправился в кухню за новой чашкой.
Это был первый раз, когда он пошел на попятный. Мой гнев выдохся, оставив странное ощущение – смесь любви и стыда. Может быть, между нами все-таки что-то меняется.
Понедельник, 22 августа
Я отлично умею производить первое впечатление.
Видите ли, для меня это привычное дело. Скованность, неловкие вопросы, когда ты начинаешь разговаривать с неизвестным тебе человеком, и – понимание, прорыв, когда вы выясняете, что у вас все-таки есть что-то общее, – и вы оба улыбаетесь: да, у нас все может получиться, мы сумеем поладить.
Эти важнейшие несколько минут между первым взглядом и переходом к работе. Они требуют массы усилий, и ты должна постоянно быть на высоте; но гений, как говорится, на один процент состоит из вдохновения и на девяносто девять – из потения. Хотя в моем случае задействована еще и лошадиная доза дезодоранта.
Я – вежливая, лощеная мастерица интеллигентного разговора… если только вы видите меня не более часа.
Но, чтобы не говорить лишних слов (слишком поздно спохватилась!), знакомство с людьми – это такое дело, которое я считаю очень простым. Так что когда Джайлс водил меня по кабинетам, знакомя с администраторшами Джейн и Одри, с кучкой временных сотрудников, столпившихся вокруг копира, с одетыми в костюмы мужчинами и аккуратными бизнес-леди, моими будущими коллегами, я улыбалась, болтала и вообще очаровывала их, как могла. Я – вежливая, лощеная мастерица интеллигентного разговора… если только вы видите меня не более часа.
И мне придется возвращаться сюда каждый день и проделывать все это заново? Вот здесь возникает настоящая проблема.
Вторник, 23 августа
По рекомендации менеджера я держу сумку в нижнем, запирающемся ящике моего новенького письменного стола, и надеюсь, что мне никогда не придется ею воспользоваться. В сумке находится все, что требуется для срочного макияжа, пара черных туфель на каблуке, пикантный комплект лавандового шелкового бельишка и минимальный набор презервативов, вибраторов и лубриканта. Трепет от того, что я веду тайную вторую жизнь, отнюдь не таков, как я ожидала, – на самом деле я сгораю со стыда при мысли о том, что мои коллеги могут об этом узнать.
Среда, 24 августа
– Неужели вам не хочется знать, как прошел мой рабочий день? – спросила я, возвращая бутылку на столик с тремя бокалами.
– Если только он не включал в себя минеты ежикам, право, нет, – проговорил А2. – Ты теперь такая же обычная цивилистка, как и все прочие. Скукота!
– Эй, но я же не потеряла квалификации! – воскликнула я. – Много ли ты знаешь офисных работников, способных переодеться в лифчик-пушап прямо за своим столом так, чтобы никто и не заметил?
– М-м, может быть, это умеют все? – протянул А1. – Да ладно, признай уже, ты теперь – человек из толпы, – сказал он. Но глаза его смеялись.
– Хорошая попытка, – парировала я, чокаясь бокалом с парнями. – Но меня не настолько легко вывести из себя.
Четверг, 25 августа
О’кей, ладно, может быть, другие офисные служащие давным-давно овладели искусством принаряжаться в офисе для вечернего выхода, но многие ли из них умеют снова разоблачиться? За четырнадцать минут, которые оставались у меня после встречи в обеденный перерыв, сидя на заднем сиденье такси, я сумела осуществить перевоплощение, которым могла бы гордиться школьница-католичка на пути домой. Вошла сверкающей холеной девушкой по вызову, а вышла на другом конце строгой и готовой корпеть на работе остаток дня.
Если, конечно, не считать туфель на шпильке с бантиками на пятках и остаточного слабого запаха лубриканта. Ох, ну ладно, немного практики – и я, несомненно, достигну совершенства.
Суббота, 27 августа
И наши отношения вдруг словно начались заново. Этот Парень годами не покупал мне цветов – а теперь прислал мне на работу букет. И раньше мы редко встречались в середине дня, но в пятницу он позвонил, и мы пошли гулять в парк рядом с моим офисом, прихватив с собой упакованные обеды.
Субботнее утро было ознаменовано эпическим валянием в постели, когда он буквально не желал меня оттуда выпускать. И не только прибегая к грубой силе: он приносил мне газету, чай, чашку за чашкой, лучшую порцию французского тоста в моей жизни. Моя голова покоилась на его плече, пока мы вдвоем читали газету (я – о моде, он – о спорте).
Его дыхание ерошило мои волосы.
– Я мог бы провести так целую вечность, – сказал он. И когда он это сказал, я поняла, что тоже могла бы.
– Тогда давай это сделаем, – отозвалась я, переворачиваясь, чтобы взглянуть на него. Его глаза, такие голубые, стали светлее, и по уголкам их теперь больше морщинок, чем когда мы познакомились, но грудь его по-прежнему оставалась широкой, волосы по-прежнему мягко обрамляли лицо, которое я всегда любила.
– Правда? – проговорил он и сел прямо. – Ты не… ты не передумаешь?
Я напряженно улыбнулась – то, как он это сказал, прежде повергло бы меня в ярость. Но – нет, теперь это были Новые Мы. Все изменится, я так решила.
Я напряженно улыбнулась – то, как он это сказал, прежде повергло бы меня в ярость. Но – нет, теперь это были Новые Мы.
– Нет, не передумаю. Переезжай жить ко мне.
– Ах, малышка, – проговорил он, крепко меня обнимая – настолько крепко, что я чуть не задохнулась. – Я хочу, чтобы мы состарились вместе.
Воскресенье, 28 августа
Менеджер позвонила в одиннадцать. Встреча, назначенная в последнюю минуту.
– Извини, не могу, – отказалась я. – Неужели никого больше не нашлось?
– Будь у меня какие-то варианты, я бы не позвонила, – ответила она. – У Чарли парикмахерша, а Софи уехала на выходные в Блэкпул.
– Как, опять?!
– Да, знаю и начинаю думать, что мне следовало бы в следующий раз послать ее в Париж. Для ее же блага.
– Но я на работе, – прошипела я из глубины уборщицкой кладовки. – Я не могу смываться отсюда ради клиента.
– Ну, ты же делала это раньше в обеденный перерыв, – возразила она. – Это всего лишь Бейсуотер, и оплата двойная. Приехала, уехала, и дело в шляпе. Вряд ли ты особенно нарушишь этим свое напряженное расписание.
– Нет! – пискнула я. – Ни в коем случае. Позвони ему и отмени.
И все же, думала я, вероятно, я успела бы это сделать. Едва-едва. В конце концов, в моем столе по-прежнему лежала сумка, оставшаяся после прошлой обеденной встречи с клиентом, а деньги… да. Но я также знала, что риск был бы велик – трудно, может быть, даже практически невозможно выйти из холла и войти обратно так, чтобы никто не заметил.
– Это очень хороший клиент, он уже раньше встречался с несколькими девушками и всегда дает хорошие чаевые… в основном отсос и трах, ничего сложного. Ты могла бы заниматься своим маникюром – и даже не заметила бы, что он там.
Ого, сильный довод.
– Нет! – Ну, может быть, нет. Я подумала о своем доме, о том, как мы могли бы кое-что в нем переделать… – Ладно. Но с сегодняшнего дня я больше не езжу на внезапные свидания.
Я вздохнула. Как там говорится – выбирай себе битву по плечу? Я вернулась в офис, сцапала свою сумку и переоделась в туалете в дальнем коридоре. Свои рабочие одежки запихала в шкафчик уборщика. Я уже направлялась к двери, чтобы встретить заказанное такси, – и тут разминулась с коллегой.
Джайлс. Вот дерьмо! Боковым зрением наблюдая, как он замедленно поворачивается, я целеустремленно проследовала дальше и не оглянулась.
Черт! Черт! Черт!!
Среда, 31 августа
Пропущенные звонки: 5.
Голосовые сообщения: 3.
Просмотреть сейчас?
И все до единого – от менеджера моего агентства. Вот черт! Джайлс монотонно вещал о чем-то, облокотившись на мой стол. Я пошарила в сумке.
– Извини, дорогой… Я только сбегаю в туалет.
Джайлс кивнул, и я резво помчалась к лестнице.
В туалет стояла очередь. Я вздохнула. Телефон опять принялся разоряться, ворча в моей руке, как маленький упорный носорожек. Женщина, стоявшая передо мной, обернулась и улыбнулась:
– Это у вас телефон звонит?
– Да. Да, это телефон.
– Вы не собираетесь ответить?
– Может быть. Да, вероятно.
Она кивнула, окинув меня странным взглядом, и отвернулась. Тупица. Ее самой большой проблемой в этот момент было удержаться и не обмочиться на публике. А я была проституткой, пытающейся уладить свои дела.
Очередь просто вообще не двигалась. Чем, во имя всего святого, они там занимаются – делают сами себе гистерэктомию? Я метнулась назад и, стоя в лестничном колодце, набрала менеджеру.
– Дорогуша, привет, – рявкнула она. – Есть один прекра-а-асный мужчина, который желает встретиться с тобой на этой неделе…
– Да, да, да, – проговорила я нетерпеливо, натянуто улыбаясь трем щебечущим секретаршам, протискивающимся мимо меня на лестницу. Боже, сколько времени нужно стайке женщин, суммарный IQ которых где-то на уровне салат-бара, чтобы спуститься по лестнице? Я понизила тон до шепота: – Я тут подумала, ну, может быть, мне пора… я имею в виду… я хочу сказать, ну, я хотела бы подумать, ну, ты понимаешь, об уходе.
Девушки на лестничной площадке вдруг разом умолкли. Иисусе, девочки, идите уже себе дальше, а? Эта штука не превратится в эскалатор.
– Дорогуша, мне грустно это слышать. Есть какие-то проблемы?
– Ну… да. Мое расписание вне работы в последнее время было очень напряженным, и я хотела бы… рассмотреть… другие варианты.
– А разве мы уже не договорились об этом, дорогуша? – мурлыкнула менеджер. О, она знала, как и когда поднажать. Но и я изучила все игры, в которые она играла, потому что я тоже играла в них. – Я ведь теперь посылаю тебе только самых эксклюзивных, вручную отобранных клиентов…
Я изучила все игры, в которые она играла, потому что я тоже играла в них.
Можно подумать, прежде их отбирала машина.
– И я очень ценю это, честное слово. – Да черт их побери совсем. Они все еще здесь! Должно быть, я ненамеренно сорвала какую-то секретную лесбийскую оргию. – Однако я думаю, что мне пора совсем прекратить этим заниматься.
– О-о, милая! Если вопрос упирается в бо́льшие деньги…
Я поняла. В неписаном этикете девушек по вызову фраза «я хочу уйти» практически никогда не означает именно это. Обычно этой фразой конкретная девушка дает понять, что не ощущает, что ее достаточно высоко ценят, то ли потому, что ее рейтинг существенно ниже, чем у других, то ли потому, что ее профиль больше не фигурирует в начале списка. Шлюхи, которые действительно хотят уйти, в девяти случаях из десяти просто уходят. Но я не из тех, кто просто так берет и уходит.
– Дело не в деньгах, это конфликт работы с моей личной жизнью…
– Дорогуша, в каждой профессии есть свои…
– И я не хочу рисковать своей приватностью.
Хотя при учете того, что десятью метрами ниже по лестнице угнездилось местное КГБ, кто знает, долго ли она продержится.
– Извини, плохая связь. Ты – что? – сладким голоском переспросила менеджер.
– Не хочу рисковать своей приватностью, – повторила я на тон громче.
– Должно быть, телефон садится, я не слышу ни слова из того, что ты говоришь.
– Моя приватность! – заорала я. – Меня беспокоит моя приватность!
– Может быть, тогда стоит перенести свои звонки куда-то в другое место, – хихикнула одна из трех тупиц, и они наконец пошли дальше. Наконец-то!
– Ох, дорогуша, если бы ты только намекнула! – запричитала менеджер. – Я могу немного затуманить твое личико на фотографиях, чтобы оно стало менее узнаваемым. Хорошо. Отлично! Вышлю тебе подробности об этом новом мужчине эсэмэской. Поговорим завтра, – договорила она и отключилась.
– Блестяще. Поговорим завтра, – вымолвила я в мертвую трубку.
Как уравновесить жизнь и работу
1. Умерить свой пыл. Не брать на себя слишком много в первые несколько головокружительных дней на офисной работе. Мужчины никуда не денутся; с ними можно разобраться в свое время (например, на офисной рождественской вечеринке).
2. Сказать «нет» несущественным делам. В том числе (но не ограничиваясь перечисленным) не стараться: отвечать на все звонки телефона, стоящего на твоем столе; отвечать на все имейлы в тот же день, когда они прибывают; посещать все разнообразные семинары и вводные инструктажи, придуманные специально для новичков. Все равно никто не заметит, что ты еще этого не сделала.
3. Позаботиться о себе. Безусловно, твоих коллег может немного раздражать постоянный скрип пилочки для ногтей, так что прибереги подобные занятия для дома. Но выдергивать волоски можно совершенно бесшумно, а флуоресцентный свет идеален для того, чтобы отыскались все пропущенные.
4. Наводить справки. Твои коллеги, особенно те, у кого есть маленькие дети, являются источником инфекции в офисе, особенно в сезон гриппа. Если на работе тебе не предоставляют свободное время для посещения врачей, подумай о том, чтобы прикупить и носить маску для лица.
5. Прекратить быть трудоголиком. На шкале реабилитационной крутизны трудоголик находится где-то между нюхателем клея и поедателем бумажных салфеток. Алкоголизм тебе гораздо больше к лицу.
6. Сделать свою жизнь проще. Если обычно ты идешь на работу пешком в удобной обуви, переобуваясь в более приемлемые для офиса туфли по прибытии, то привычный распорядок можно существенно упростить, не ходя на работу пешком.
7. Найти благоприятное для тебя рабочее место. Смотри комменты: офисное Рождество идет первым номером. Как говорят, неловкое утро лучше скучного вечера.
8. Крепко держаться за свои финансы. Не поддаваться соблазну потратить новые сбережения еще до того, как прибудет конверт с зарплатой. Сопротивляться искушению каждую неделю баловать себя дорогостоящими побрякушками, запираясь на обеденный перерыв в туалете.
9. Определить для себя, что есть успех. День, когда я сумела продержаться восемь часов без единого имейла, связанного с работой? Успех!
10. Поднять планку. Постараться два дня подряд не заниматься ничем, что имеет прямое отношение к работе. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Сентябрь
Четверг, 1 сентября
Я на последнем издыхании. Сегодня прямо с одной работы помчалась на другую. Совершенно вымотанная работой в офисе, выкроила окно в полчаса – душ, переодеться, каблуки повыше, трусики получше, костюмчик поэлегантнее и помада поярче – и марш за дверь.
Себе на заметку: не забыть проверить, действительно ли менеджер изменила мой профиль на веб-сайте. Но пока просто не было достаточно свободного времени, чтобы это сделать, и уж точно я не могу проверять его с работы!
Клиенту около тридцати пяти, темные волосы, северный акцент. Джорди[18] на самом-то деле. Под глазами видны метки усталости, словно он тоже только что примчался с работы в безумной спешке, чтобы подготовиться к встрече со мной, но я знаю, что это не так. Его слежавшаяся рубашка и мятый пиджак, перекинутые через спинку дивана, говорили как раз об обратном. Это был его образ жизни, и он только сейчас начал осознавать, что ненормированный рабочий день и безумный темп, характерный для предприимчивого дельца в двадцать «с хвостиком», начинают со временем на нем сказываться.
– Вина? – спросил он, доставая из холодильника охлажденную бутылку. Я кивнула и огляделась.
Это была холостяцкая берлога во всем ее великолепии – даже чуть подозрительном, если на то пошло. Все было именно там, где можно было ожидать. Лощеная, дорогая стереосистема. Телевизор с плоским экраном. Экзотическая мебель из твердых пород дерева и утонченные цацки. Все на своих местах. Квартирка выглядела как номер в бутик-отеле, и тут до меня дошло, почему. Тщательно отобранная музыкальная коллекция была слишком аккуратной, словно ни один из CD никогда не проигрывали. Корешки книг на полках – среди них ни одной, вызывающей смущение или намекающей на что-то, кроме идеального вкуса, – не заломлены. Вероятно, он проводил здесь не больше времени, чем в отелях.