– Правда, у меня все хорошо, – настойчиво повторила Мелисса, словно прочитав мысли Спенсер. – Просто я не хочу находиться здесь, если будут организованы новые поисковые группы и приедет пресса.
– Но ведь копы закончили поиски, – напомнила ей Спенсер. – Просто перестали искать и все.
Тень испуга пробежала по лицу Мелиссы. Она пожала плечами и, ничего не ответив, вышла из комнаты. Спенсер услышала, как она спускается по лестнице.
Хлопнула входная дверь, снизу донеслись негромкие голоса мистера и миссис Хастингс, о чем-то нежно ворковавших с Мелиссой в коридоре. Со своей родной доченькой. Спенсер поморщилась, собрала учебники, надела куртку и ботинки, вышла через заднюю дверь и отправилась в амбар. Проходя через огромный холодный сад, она вдруг заметила что-то слева и резко остановилась. На ветряной мельнице алело слово ЛГУНЬЯ, написанное той же красной краской и тем же стилем, что и на воротах гаража. Красная капля стекла с ножки буквы «Л» на сухую траву. Казалось, будто буква истекает кровью.
Спенсер оглянулась на дом, подумала немного, потом крепко прижала книги к груди и пошла дальше. Скоро родители сами все увидят. У нее не было никакого желания сообщать им эту новость.
Мелисса уезжала из амбара в спешке. На столе стояли наполовину выпитая бутылка вина и наполовину полный стакан с водой, который ее обычно маниакально аккуратная сестра не успела вымыть. В шкафу осталось много одежды, на кровати валялась толстая книга под названием «Принципы слияния и поглощения компаний» с закладкой Пенсильванского университета.
Спенсер бросила свой бежевый саквояж от «Малберри» на кожаный диван, вытащила из переднего кармана компакт-диск с информацией из отцовского компьютера, уселась за стол Мелиссы и вставила диск в дисковод ее ноутбука.
Диск долго грузился, поэтому, чтобы убить время, Спенсер вошла в почту. Последнее письмо в папке «Входящие» было от Оливии Колдуэлл. Ее вероятной матери.
Спенсер прижала ладонь ко рту и открыла сообщение. В нем была ссылка на оплаченный билет на скоростной поезд в Нью-Йорк. «Спенсер, я так счастлива, что ты согласилась встретиться со мной! – сообщалось в письме. – Ты могла бы приехать в Нью-Йорк завтра вечером? Нам столько всего нужно рассказать друг другу! С горячей любовью, Оливия».
Спенсер уставилась через окно на родительский дом, не зная, как поступить. На кухне еще горел свет, мать расхаживала от холодильника к столу, что-то говоря Мелиссе. Если несколько минут назад она вся заходилась от ярости, то теперь на ее лице цвела нежная любящая улыбка. Когда мать в последний раз так смотрела на Спенсер?
На глаза Спенсер навернулись слезы. Она так долго и так упорно старалась понравиться своим родителям… и все ради чего? Она повернулась к компьютеру. Билет оказался на четыре часа дня.
«Здорово, – написала Спенсер в ответ. – Значит, до встречи».
Она нажала на кнопку «Отправить».
Почти сразу же раздалось громкое звяканье. Спенсер закрыла почту и посмотрела, не закончилась ли загрузка диска, но программа продолжала работать. Потом она заметила мигающее окошко мессенджера. По всей видимости, когда Спенсер включила ноутбук, мессенджер автоматически настроился на аккаунт Мелиссы.
«Привет, Мэл, – гласило новое сообщение. – Ты здесь?»
Не успела Спенсер ответить «Простите, это не Мелисса», как появилось второе сообщение.
«Это я. Йен».
У Спенсер екнуло под ложечкой. Ну конечно! Тот, кто это писал, был отменным шутником.
Снова звякнуло.
«Ты здесь?»
Спенсер взглянула на незнакомый аккаунт.
«УЮКХавбекРокс».
Допустим, Йен учился в УЮК, Университете Южной Каролины, и играл в полузащите. Но это ровным счетом ничего не значило. Правда?
Звяканье не прекращалось.
«Прости, что я уехал, ничего не сказав тебе… но они меня ненавидели… Ты же знаешь. Они узнали, что мне все известно. Поэтому мне пришлось бежать».
Руки Спенсер начали дрожать. Кто-то разыгрывал ее, как до этого разыграл родителей Йена Томаса. Йен никуда не убегал. Он был мертв.
Но почему тогда в лесу не нашли никаких его следов? Почему полицейские не отыскали ни одной улики?
Спенсер занесла пальцы над клавиатурой.
«Докажи, что это ты», – написала она, не став объяснять, что ее собеседник разговаривает не с Мелиссой. Спенсер зажмурилась, пытаясь вспомнить что-нибудь личное о Йене. Что-нибудь такое, о чем было бы известно ей и Мелиссе. И при этом такое, о чем не было бы написано в дневнике Эли. Репортеры опубликовали все, что Эли писала в своем дневнике о Йене, – как они стали близки в конце седьмого класса, как Йен вызубрил материал к тестированию, заправившись таблеткой «риталина», которую ему дал приятель и даже то, как он сомневался в том, что заслуживает называться лучшим игроком школьной футбольной команды: по мнению Йена, Джейсон ДиЛаурентис был гораздо талантливее его. Тот, кто выдавал себя за Йена, все это прекрасно знал. Нужно было вспомнить что-то глубоко личное…
И тут Спенсер осенило. Было нечто такое, о чем не знала даже Эли!
«Какое твое настоящее второе имя?» — написала она.
Возникла пауза. Спенсер откинулась на спинку стула и стала ждать. Когда Мелисса училась в выпускном классе, она в Рождество перебрала эгг-нога[12] и призналась Спенсер, что родители Йена очень хотели девочку, но когда миссис Томас родила мальчика, они решили, что имя, которое они выбрали для своей неродившейся дочери, будет вторым именем их сына. Йен никогда им не пользовался – даже в старых ежегодниках роузвудской частной школы, которые Спенсер просматривала в свою бытность редактором, его второе имя нигде не упоминалось даже в виде инициала.
Раздалось звяканье.
«Элизабет».
Спенсер крепко зажмурилась. Это было невозможно! В кухонном окне главного дома погас свет, сад погрузился в темноту. Автомобиль проехал по улице, громко шурша по мокрой дороге. Потом Спенсер услышала звуки. Вздох. Фырканье. Смех. Она вскочила и прижалась лбом к толстому холодному оконному стеклу. На крыльце было пусто. Никаких теней не было видно ни у бассейна, ни возле джакузи, ни на мостках. Никто не прятался за мельницей, только недавно написанное слово ЛГУНЬЯ будто светилось в темноте.
Телефон зажужжал. Спенсер подскочила, ее сердце зашлось от страха. Она покосилась на экран ноутбука. Йен уже вышел из мессенджера.
«Одно новое текстовое сообщение».
Трясущимися руками Спенсер нажала «Прочитать».
Дорогая Спенс, когда я сказала, что его пришлось убрать, я вовсе не имела в виду – убить. Тем не менее во всей этой истории есть некоторая неясность… и тебе предстоит выяснить какая. Так что поскорее приступай к поискам, если не хочешь стать следующей, кого придется убрать из игры. Оревуар!
Э.
10. Дело ясное, что дело темное
Утром следующего дня Эмили туго затянула капюшон своего светло-голубого анорака и опрометью помчалась по обледенелому покрытию на игровую площадку начальной школы – их с подругами тайному месту встреч. Впервые за эту неделю длинная подъездная дорога к школе была свободна от автомобилей с газетчиками и телевизионщиками. После того как все поверили, что Эмили и ее подруги не видели в лесу мертвое тело Йена, необходимость опрашивать учеников отпала сама собой.
На площадке Эмили увидела своих подруг, которые стояли вокруг Спенсер, уставившись на экран ее телефона и лист бумаги с распечатанным на нем текстом. Вчера поздно вечером Спенсер позвонила Эмили и рассказала, что Йен переписывался с ней по мессенджеру, а «Э» прислала очередное сообщение. После этого Эмили всю ночь не могла уснуть. «Э» вернулась. А Йен, возможно… не был мертв.
Что-то твердое с силой врезалось в плечо Эмили, она стремительно обернулась, сердце готово было выскочить у нее из груди. Но это оказался всего лишь младшеклассник, мчавшийся мимо нее на бейсбольное поле. Эмили сцепила руки, пытаясь унять дрожь. Ее трясло с самого утра.
– Как Йен мог изобразить свою смерть? – выпалила Эмили, подходя к кружку подруг. – Мы все его видели! Он выглядел… синим!
Ханна, кутавшаяся в белое шерстяное пальто и шарф из искусственного меха, только пожала плечами. Единственным ярким пятном на ее лице были опухшие красные веки; похоже, она тоже не спала всю ночь. Ария, одетая в тонкую ультрамодную кожаную куртку и зеленые перчатки без пальцев, покачала головой, но не произнесла ни слова. Сегодня она была без своего обычного яркого макияжа. Даже всегда подтянутая и аккуратная Спенсер сегодня выглядела помятой, ее грязные волосы были кое-как собраны в неряшливый конский хвост.
– Все логично, – хрипло сказала Спенсер. – Йен притворился мертвым и вызвал нас в лес, потому что знал – мы тут же побежим в полицию и расскажем, что видели труп.
– Все логично, – хрипло сказала Спенсер. – Йен притворился мертвым и вызвал нас в лес, потому что знал – мы тут же побежим в полицию и расскажем, что видели труп.
Ария опустилась на сиденье детских качелей.
– Но почему он не мог просто сбежать? Зачем ему нужно было устраивать этот цирк?
– Затем, что когда копы узнали, что Йен удрал из-под домашнего ареста, они немедленно начали поиски, – объяснила Спенсер. – Но когда мы вдруг нашли труп, они, конечно, тут же переключились на прочесывание леса. Мы отвлекли их на несколько дней, дав Йену время удрать. То есть сделали именно то, чего он от нас хотел. – Она подняла глаза на низкие облака, на ее лице появилось беспомощное выражение.
Ханна подбоченилась.
– Как ты думаешь, «Э» имеет к этому отношение? Она выманила нас в лес, чтобы мы увидели Йена. Наверняка она действует с ним заодно!
– Судя по ее вчерашнему сообщению, они с Йеном были в сговоре, – ответила Спенсер, протягивая девушкам свой телефон.
Эмили еще раз перечитала две первые строчки: «Дорогая Спенс, когда я сказала, что его пришлось убрать, я вовсе не имела в виду – убить. Тем не менее во всей этой истории есть некоторая неясность… и тебе предстоит выяснить, какая…» Крепко закусив нижнюю губу, она посмотрела на горку в виде дракона, высившуюся у них за спиной. Много лет назад, когда Эмили кто-то пугал в школе, она прибегала на эту площадку, забиралась в голову дракона и сидела там, пока ей не становилось легче. Вот и сейчас ей вдруг отчаянно захотелось спрятаться там.
– Похоже, «Э» помогла Йену сбежать, – продолжала Спенсер. – Они действовали сообща, когда на прошлой неделе Йен пришел ко мне на веранду, «Э» пригрозила мне расправой, если я обращусь в полицию. Если бы я рассказала копам, они бы снова засадили Йена под арест… и он не смог бы скрыться!
– «Э» постоянно волновалась, как бы кто-нибудь из нас не сболтнул чего-нибудь, – напомнила Эмили. – Во всех сообщениях, которые я от нее получала, «Э» говорила, что, если я буду хранить ее тайну, она никому не расскажет о моей.
Ханна взглянула на Эмили, уголки ее губ слегка приподнялись в заинтересованной улыбке.
– Значит, «Э» знает какие-то твои тайны?
Эмили пожала плечами. Некоторое время назад «Э» язвительно намекала, что Эмили скрывает от Айзека свою сексуальную ориентацию.
– Уже нет, – ответила она.
– Что, если Йен и есть «Э»? – предположила Ария. – Это многое бы объяснило.
Эмили покачала головой.
– Сообщения были не от Йена. Копы проверили его телефон.
– То, что сообщения не были посланы с телефона Йена, еще не доказывает, что они не были посланы Йеном, – рассудительно заметила Ханна. – Он мог попросить кого-нибудь отправить их. Или у него был одноразовый мобильник, а может даже телефон, купленный на другое имя.
Эмили прижала палец к губам. Об этом она не подумала!
– А все хитрости, на которые он пустился в ту ночь, когда мы якобы увидели его труп, на самом деле очень легко провернуть, если уметь обращаться с компьютером, – продолжала Ханна. – Он мог отложить отправку сообщения, так чтобы мы получили его как раз в то время, когда увидели нечто, похожее на его труп. Помните, как Мона посылала сама себе сообщения от «Э», чтобы запутать нас? Наверное, это не так сложно.
Спенсер указала на лист бумаги, который она держала в руке. Это была распечатка ее вчерашней беседы с Йеном в мессенджере.
– Вот, посмотрите сюда, – сказала она, указывая на строки: «…они меня ненавидели… Ты же знаешь. Они узнали, что мне все известно. Поэтому мне пришлось бежать». – Йен отключился до того, как я успела спросить, кто такие эти «они». Но что, если все гораздо серьезнее, чем просто организация побега Йена? Что, если Йен в самом деле узнал что-то действительно важное об убийстве Эли? Что, если у него были основания думать, что когда он скажет об этом в суде, то его убьют? В таком случае, инсценируя собственную смерть, он пытался избавиться не столько от копов, сколько от тех, кто угрожал его жизни!
Ария перестала раскачиваться на качелях.
– Думаешь, те люди, которых боялся Йен, могут расправиться с нами, если мы слишком много узнаем?
– Вполне возможно, – ответила Спенсер. – Но это еще не все. – Она указала на несколько строчек внизу распечатки. Это был IP-адрес отправителя сообщений. – Судя по этому, Йен писал из Роузвуда.
– Из… Роузвуда? – взвизгнула Ария. – То есть, он все еще… здесь?
Ханна побелела.
– Но почему он остался в Роузвуде? Почему не уехал из города?
– Возможно, он еще не узнал всю правду, – предположила Спенсер.
– Или еще не расправился с нами за то, что мы его сдали, – сказала Ария.
Эмили подскочила от страха, услышав шорох за спиной. Ворона медленно кружила над детской площадкой. Когда Эмили повернулась к подругам, глаза у нее были широко раскрыты, зубы плотно сжаты.
– Ария права, – сказала Ханна, продолжая прерванный разговор. – Если Йен жив, то мы не знаем, что у него на уме. Он запросто может отомстить нам. Кроме того, он может быть виновен в убийстве.
– Я в этом не уверена, – слабо возразила Спенсер.
Эмили растерянно посмотрела на нее.
– Но ведь это ты сказала копам, что он убийца! Ты же вспомнила, что видела Йена с Эли в ночь ее смерти?
Спенсер глубоко засунула руки в карманы пальто.
– Теперь я уже не уверена в том, что помню это… возможно, мне просто хотелось в это поверить!
У Эмили разболелся живот. Что было правдой, а что нет? Она бросила взгляд через площадку. Компания школьников брела по тротуару в крыло шестого класса. За длинным рядом школьных окон мелькали толпы учеников, направляющихся в раздевалку. Эмили уже успела забыть, что у шестиклассников нет нормальных шкафчиков, поэтому им приходится держать свои вещи в крошечном закутке при раздевалке. Из-за этого уже в полдень в раздевалке стояла страшная вонь – это благоухали принесенные с собой обеды школьников.
– Когда Йен разговаривал со мной на веранде, он сказал, что мы ошибаемся – он не убивал Эли, – продолжала Спенсер. – Он сказал, что не тронул бы волоска на ее голове. Они с Эли долгое время просто флиртовали, но именно по инициативе Эли их отношения перешли на следующий уровень. Йен сначала думал, что она сделала это, чтобы насолить кому-то. Когда Йен обмолвился об этом, я подумала, что Эли имела в виду меня – она же знала, что Йен мне нравился. Но Йен так не думал. В ночь убийства Эли он видел в лесу двух блондинок – одна была Эли, а вторую он не разглядел. И тут я снова подумала, что он говорит обо мне. Но Йен сказал, что это мог быть кто-то другой.
Эмили горько вздохнула.
– То есть ты предлагаешь нам снова поверить Йену на слово!
Ханна сморщила нос.
– Вот именно, Спенс. Йен убил Эли! Потом одурачил нас. Мы должны пойти к Вилдену и с твоей распечаткой. Пусть он сам с этим разбирается.
– Вилден? – фыркнула Спенсер. – Этот тип выставил нас сумасшедшими перед всем Роузвудом! Даже если случится чудо, и он нам поверит, то никто в отделении все равно не отнесется к нам всерьез.
– А родители Йена? – спросила Эмили. – Они ведь тоже получили от него письмо! Они нам поверят!
Спенсер ткнула в лист с распечаткой.
– Допустим, но что это даст? У родителей Йена появится еще одно доказательство того, что Йен жив, но они могут рассказать копам о том, что эти сообщения были посланы с компьютера, находящегося где-то в Роузвуде. И тогда полицейские выследят его и арестуют.
– И это будет прекрасно, – напомнила Эмили.
Спенсер беспомощно взглянула на нее.
– А если это какая-то проверка? Допустим, мы рассказываем все копам или родителям Йена… после чего с кем-нибудь из нас что-то случается. Или не с нами, а с Мелиссой? Ведь Йен думал, что переписывается с ней. – Спенсер потерла ладони. – Мы с Мелиссой никогда не ладили, но я не хочу подвергать ее опасности.
Ария слезла с качелей, взяла у Спенсер мобильный и посмотрела на сообщение от «Э».
– Здесь говорится, что мы должны что-то выяснить… если не хотим стать следующими.
– Что это значит? – Эмили поковыряла снег носком ботинка.
– Мы должны узнать, кто настоящий убийца Эли, – будничным тоном сказала Ария. – А иначе будет плохо.
– Ты думаешь, что убийца – это тот или те, о ком Йен написал вчера? – спросила Спенсер. – Те, кто его ненавидел? Те, кто догадались, что ему все известно?
– Кто мог ненавидеть Йена? – Эмили почесала голову. – Да весь Роузвуд его обожал!
– Девчонки, это просто глупо! – фыркнула Ханна. – Я не хочу играть в Веронику Марс[13]!
Ханна расстегнула свою сумку, вытащила из внутреннего кармана айфон и включила его.
– Лучший способ избавиться от «Э» это поступить так, как я, – купить новый телефон и поменять номер. Вуаля! Вот тогда «Э» нас ни за что не достанет. – Она стала тыкать пальцем в экран телефона.
Эмили с тревогой переглянулась с остальными.