— Какие-то другие детали по этому происшествию сообщают? Например, численность отряда, проникшего этой ночью в ущелье?
— Из доклада известно, что они не открывали огонь… Численность самой этой группы оценивается очень приблизительно… Где-то от десяти до пятнадцати человек.
«До монастыря из этой группы добрались восемь боевиков, — уточнил про себя Кэп. — И еще четверо тех, кого они нагнали в скальном проходе…»
Вслух он произнес другое:
— Благодарю за предоставленную информацию… Вы сказали, что у вас имеются две новости. Какая вторая?
— Объявился мальчишка…
— Тот, что был послан в качестве проводника?
— Да. Хасан. Он около полудня вышел на наш блокпост.
— А где он сейчас? — заинтересованно спросил Кэп. — Можно мне с ним поговорить?
Сотрудник «Мухабарата» кивнул в сторону провала.
— Я велел привезти его в штаб, а уже оттуда через пещерные галереи доставить сюда.
— И что, он уже здесь?
— Хасан ждет внизу. Сказать, чтобы поднялся сюда?
— Нет, я сам к нему спущусь.
Салим, известив своего младшего напарника, спустился по канату в нижнюю пещеру. Мухабаратовец последовал за ним.
В просторной пещере кроме них еще трое: подросток лет тринадцати, парень, тот самый, что провел их небольшую группу в эти пещеры нынешней ночью, и один из спецназовцев из группы прикрытия. Парнишка, устроившись на каменном приступке, жадно обгрызал вареную цыплячью ногу; на коленях у него в развернутой вощеной бумаге — половина лепешки и два краснобоких яблока.
— Подождите в галерее, — сказал спецслужбист, адресуясь к своему сотруднику и парню по имени Фариз. — Да, там пока побудьте. — Он показал на один из двух проходов.
Подросток отложил недогрызенную куриную ляжку. Вытер руки о свое замызганное тряпье. Кэп присел рядом на низкий плоский камень. Мухабаратовец остался на своих двоих.
— Хасан, расскажи этому человеку, — сказал он, — что случилось этим утром в расщелине близ входа в ущелье.
Мальчишка повернул чумазое лицо к усевшемуся почти напротив рослому плечистому мужчине в маске.
— Ночью мы услышали звуки стрельбы.
— Они доносились оттуда, откуда вы сами пришли? — спросил Салим.
— Да, именно так.
— Что было дальше?
— На рассвете… уже было хорошо видно… нас догнали.
— Кто?
— Моджахеды. Их разведчики окликнули нас.
— Так.
— Трое… Они приказали всем лечь лицом вниз. Сказали, что убьют, если кто-то не послушается. Потом один остался, а двое вернулись…
— За остальными?
— Да. И я в этот момент… — Парень шмыгнул носом. — Я юркнул в ближайший лаз.
— Ты сбежал, Хасан, — суровым голосом сказал спецслужбист. — Оставил группу…
— Я узнал одного из моджахедов!
— Испугался?
Парень промолчал.
— А кого ты узнал, Хасан? — спросил Салим. — Кто этот человек?
— Телохранитель Малика.
— Это какого еще Малика? Уточни.
— Заместителя эмира, — понизив голос, сказал парень. — Помощника самого Мухаммеда аль-Джабара…
Кэп про себя хмыкнул. Малик. Это имя ему тоже о многом говорит. В одной из перехваченных и расшифрованных депеш, направленных в адрес некоего Лайона Джексона, названы имена троих местных деятелей вооруженной оппозиции. А именно, командующего «Армией джихада» Мухаммед аль-Джабара, его сына Карима и его племянника Малика.
Кстати, этот Малик — бывший офицер местных ВВС, прошедший стажировку во Франции. Какое-то время назад — неожиданно для многих сослуживцев и своего руководства — он перешел в стан врага и теперь, согласно имеющимся агентурным сведениям, является ближайшим помощником самого Мухаммеда аль-Джабара.
— Ты узнал, значит, одного из его бойцов?
— Да, его телохранителя…
— А где ты его видел? Ты с ним что, знаком, Хасан?
— Я состоял при кухне. Колол дрова, кипятил воду в чанах… Однажды наш повар приготовил несвежую пищу. У многих были проблемы с желудком…
— И во что это вылилось?
— Повара увели и потом расстреляли. — Парень вновь шмыгнул носом. — Мне надавали тумаков и отправили на штрафные работы.
— В смысле?
— Копать траншеи. Хоронить убитых.
— Понятно.
— Работа была тяжелая. Ну а потом я сбежал. — Парень посмотрел на мухабаратовца. — Я вам об этом рассказывал.
Кэп покачал головой. У этого парнишки отец служил в управлении вилайета по линии «Мухабарата». Но не в этой провинции, не в Дамаске, и не в Ярмуде тем более, а в Хомсе. В Ярмуде, где базируется большая часть отрядов «Армии джихада», парня никто не знает. Таких, как этот Хасан, сирот или полусирот и просто потерявшихся, не знающих, где находятся их родители, живы ли они, нынче полно в этой несчастной стране. Парнишка выполнял задание той самой конторы, в которой прежде служил его отец. Эдакий местный Валя Котик. Здесь многие, надо сказать, ведут собственную войну. Даже такие подростки, как этот шкет. Кто-то мстит за убитых братьев или родителей. Кто-то прибивается к отрядам «шабиха» или к армейцам. И даже если сами не воюют, не участвуют напрямую в боевых действиях — таким сосункам оружие все же не выдают, — то помогают по хозяйству или, как этот парнишка, служат лазутчиками и связными.
— И что было дальше, Хасан? — продолжил расспросы Салим. — Или ты больше ничего не видел и не слышал?
— Я спрятался в одну из нор. Сначала слышал только голоса… Они, кстати, остановились именно в этом месте. Туда вскоре пришли еще несколько моджахедов.
— О чем они говорили?
— Допрашивали этих четверых. Кто, откуда, куда идут.
— Так…
— Потом я по расщелине переполз уже в другое место. Оттуда, из этого укрытия, я их разговоры уже не мог слышать… Зато я смог их всех получше разглядеть.
— Узнал еще кого нибудь из этой компании?
— Да, узнал. — Парнишка сглотнул. — Там был сам Малик!
— Вот как? Помощник эмира? Уверен, что это был именно он?
— Конечно, я ведь его не раз видел в Ярмуде.
— Что еще имеешь сказать?
— Малик ранен! Ну, не так чтобы сильно. Эта женщина, Лаура, она там перевязала ему раненую ногу. Они в том месте пробыли довольно долго, больше часа.
«Вот с чем связана задержка, — подумал Кэп. — Шаманова делала ему перевязку…» И еще он подумал о том, что Шаманова, она же Лаура Мартенс, была ознакомлена с материалом, который у мухабаратовцев накоплен на лидеров «Армии джихада». В том числе и на этого Малика. То-то был для Светланы сюрприз — встретиться с этим человеком нос к носу на подходе к ущелью.
— Другие раненые в этом отряде были? — спросил Салим.
— Нет, не видел.
— А почему связали журналиста?
— Жана? Не знаю…
— Его били? Пытали?
— Они кричали на него. Но, кажется, не били.
— А на женщину тоже кричали?
— Сначала — да. Но когда Лаура сказала, что она врач, они даже обрадовались…
— Из-за раненого?
— Да, конечно.
— Но ведь журналиста зачем-то связали? Как думаешь, почему они это сделали?
— Ну… я видел, как ему руки сзади связывали. А потом уложили на землю… Но из-за чего, этого не знаю.
«Вот и сложился пазл, — подумал Кэп. — Этой группой моджахедов, которая ночью просочилась с севера в проход к ущелью, командовал не кто нибудь, а племянник самого эмира Мухаммеда аль-Джабара. И именно его, Малика, судя по всему, поддерживала Шаманова, когда их смешанная группа выбралась в котловину и затем укрылась в монастыре…»
Из динамика его портативной рации послышались спаренные щелчки. Это Антон сигнализирует о том, что Кэпу нужно подняться в верхнюю пещеру.
— Спасибо, Хасан! — Салим потрепал парня по не слишком чистым волосам. — Ты настоящий герой.
Старший группы «Бастион» резво, несмотря на комплекцию, поднялся по канату в расположенную выше скальную полость.
У левой амбразуры замер Антон. В само отверстие теперь уже высовывалось дуло «интервеншена»: Силаев не просто высматривал в оптику потенциальную цель, он уже был готов к применению своего «инструмента».
— Берите ствол, — не оборачиваясь, сказал Силаев. — «Духи» вывели четверых… Вижу также оператора Жана!.. Похоже, — процедил он, — моджахеды готовятся совершить показательную казнь.
Глава 16
Ларнака, Кипр
Павел вдруг застыл на месте.
— Ветров приехал…
Константин вошел в дом через парадное, воспользовавшись смарт-картой. Закрыл за собой дверь. Остановился, с легким недоумением глядя на двух членов их выездной кипрской бригады.
Лица у обоих раскраснелись; при этом оба, Лобанов и Алиса, как-то странно прыскают в кулак.
— Вы чего? — спросил Ветров. — Какие-то вы… как будто не в себе.
— Павел смешной анекдот на ночь рассказал. — Алиса вытерла кулачком слезящийся глаз. — Ладно, пойду я к себе… — Она исподтишка погрозила Крякеру этим же кулачком. — Спокойной ночи, мальчики.
Глава 16
Ларнака, Кипр
Павел вдруг застыл на месте.
— Ветров приехал…
Константин вошел в дом через парадное, воспользовавшись смарт-картой. Закрыл за собой дверь. Остановился, с легким недоумением глядя на двух членов их выездной кипрской бригады.
Лица у обоих раскраснелись; при этом оба, Лобанов и Алиса, как-то странно прыскают в кулак.
— Вы чего? — спросил Ветров. — Какие-то вы… как будто не в себе.
— Павел смешной анекдот на ночь рассказал. — Алиса вытерла кулачком слезящийся глаз. — Ладно, пойду я к себе… — Она исподтишка погрозила Крякеру этим же кулачком. — Спокойной ночи, мальчики.
Помахав на ходу рукой провожающим ее взглядами мужчинам, скрылась за внутренней дверью.
— Ага, — глядя на панели, сказал Ветров. — Так. Вижу, «скрытки» все активированы… Как «жучки» себя показали?
— Пока только три «бага» были задействованы. Качество звука хорошее. С остальными, думаю, тоже все будет в норме.
— Кэпу отправил мэссидж?
— Отправил. И пароли, и набор ключей для доступа к каналам.
— Отлично, Паша… Остальные из их группы еще не приехали?
— Завтра в час пополудни рейсом из Копенгагена прилетают двое. Встречать их в аэропорт поедет Збиг. Это то, что уже известно.
— Что с анализом всей этой инфы? — Ветров кивнул в сторону терминала. — Какие есть мысли?
— Завел на свою программу.
— На «Гидру»?.. Хм…
— Я ее существенно проапгрейдил, Костя. И довел некоторые моменты. Думаю, она меня… нас то есть, не подведет. Более того, я в этом уверен.
— Нам важно получать инфу оперативно, понимаешь?
— Потому и подключил «Гидру». Сам, в одиночку, я не справлюсь с потоком информации — у меня всего лишь пара глаз и один комплект ушей.
— Ну что ж, ты правильно сделал, что задействовал для анализа свою продвинутую программу. Если что-то упустит твой «искусственный интеллект», аналитик, которого посадит за работу Кэп, даст знать…
— Я тоже так думаю.
— Но какую-то часть инфы, которая будет поступать от этой команды, когда они соберутся вместе, все равно нужно отслеживать лично, заводить на себя, анализировать… Для того чтобы не упустить чего-нибудь важного, чтобы не потерять ключевую информацию, которая нам пригодится впоследствии.
— Резонно. Исходя из этих соображений звонки Питера я слушаю онлайн…
— Удалось, значит, «качнуть» его локи с телефона?
— Алиса удачно приклеилась к нему в коттедже. Я все скачал через ее снасть — телефонную книгу, контакты, «локи»…
— А где он сам сейчас? Тебе это известно?
Павел уселся в кресло, правая рука легла на «мышь». На левом настенном экране появилась проекция карты острова Кипр с красным флажком.
— Если не поменял трубку… а он ее пока не поменял, то — здесь.
— Так… — вглядываясь в изображение, сказал Ветров. — Клиент, значит, по другую сторону «зеленой линии»? На турецкой[21] стороне…
Масштаб карты изменился; затем еще раз изменился. Флажок, взятый в пунктирный пульсирующий кружок, оказался близ деревни Тимву, километрах в трех от ее окраины.
— Там, на месте построенных когда-то британцами казарм, сейчас охраняемый ЧВК объект, — сказал Павел. — Туда привозят грузы из аэропорта, проложено новое шоссе, на территории поселка имеется несколько складских ангаров.
— Да, кстати, — задумчиво сказал Ветров, — километрах в десяти от этого места находится аэропорт Эрджан…
— Цэрэушники одно время активно использовали Эрджан в качестве портала, — заметил Павел. — Судя по тому, что я нарыл к настоящему времени, сейчас через этот аэропорт идут в основном перевозки по линии «частников».
— По линии ЧВК? А крупнотоннажные борта он принимает? Типа «Гэлакси»?
— Для больших пассажирских и грузовых самолетов у него полоса коротковата. Эрджан принимает чартерные борта из Турции. Ну, и еще среднефюзеляжные грузовики курсируют, и тоже только на турецкой линии.
Ветров с усилием потер подбородок.
— Устал не по-детски… Пойду я, Паша, залягу на пару часов. Две ночи без сна, а тут еще этот долбаный клининг.
— Да хоть до утра, — сказал Крякер. — Ты же знаешь, я все равно по ночам не сплю.
— Знаю, — усмехнулся Ветров. — Я другого не знаю — спишь ли ты вообще хоть когда-нибудь… Ладно, — он дружески хлопнул товарища по плечу, — если что, сразу буди!..
Павел, оставшись в одиночестве, встряхнул руки — подобно тому, как это делает пианист, разучивающий трудный технически пассаж, или хирург, которому предстоит сложная многочасовая операция. Символически поплевал на ладони, — прежде чем положить руки на «клаву».
— Ловись, рыбка маленькая, — пробормотал он, — а лучше крупная и оч-чень крупная.
…Поклевка случилась в ту же ночь.
Вернее, на рассвете утром: как и водится у опытных рыбаков, обладающих нужными навыками и располагающих первоклассной снастью.
Глава 17
Ущелье Маалула
Заложников выводили во двор по одному — через дверь с тыльной стороны дома паломников. Это место закрыто от взоров наблюдателей, оно не просматривается со стороны противоположного склона ущелья, где у лоялистов наверняка имеются посты наблюдателей, снабженные оптикой и рациями.
Первым вывели во двор шестидесятилетнего мужчину. Это местный житель, владелец сувенирной лавки. Когда-то довольно полный, даже грузный, он сильно исхудал. Собственная одежда стала ему не по размеру; пиджак болтается на острых плечах, как на огородном пугале. Штаны подвязаны веревкой, иначе свалились бы. На ногах прохудившиеся туфли с отстающими подошвами. Идет шаркающей походкой, подволакивая ноги. Человек немолодой, поживший; наверняка понял, что эта «прогулка» станет последней в его жизни. Мужчину водит из стороны в сторону: от слабости ли, от недоедания или от того, что на голове у него полотняный мешок, а руки связаны за спиной. Или от всего этого, вместе взятого. Если бы его не придерживал под локоть один из моджахедов, другой рукой подталкивая в спину, то он, наверное, не смог бы идти дальше, просто упал бы.
Вывели женщину. Ей лет сорок, она тоже местная. Двое детей учатся в Дамаске, они студенты. Муж пропал еще год назад, когда ездил в столицу проведать их. Сама она работала в гостинице «Сапфир» младшим администратором. Там ее и захватили джихадисты вместе с еще несколькими мужчинами и женщинами из персонала. Женщина тоже истощена. Заложников, надо сказать, и раньше кормили кое-как. Ну а в последние трое суток им стали выдавать лишь по половине небольшой лепешки на целый день.
Затем вывели оставшихся троих — монахиню, канадского оператора «стрингера» — на нем поверх джинсовой куртки надета синяя жилетка с надписью белыми буквами PRESS — и женщину-врача, бельгийку Лауру Мартенс.
Умар и трое телохранителей Карима, экипированные в бронежилеты, раскатав шлем-маски, также вышли во внутренний двор. В нагрудном кармане надетой поверх броника разгрузки у «особиста» включенная на дежурной волне «Моторола».
В эфире периодически звучит голос оператора лоялистов:
— Маалула, вас вызывает Каламун Три!
— Монастырь, почему не отвечаете?! Ансар, немедленно выйди на связь!..
— Маалула, осталось пять минут до истечения срока ультиматума!..
И последнее из прозвучавшего — уже в тот момент, когда Умар и заложники находились во внутреннем дворе дома паломников:
— Карим аль-Джабар! Немедленно выйдите на связь и сообщите о своем согласии с нашими условиями! В противном случае начнем штурм!.. И чтобы ты знал, и чтобы знали твои бойцы, пленных брать не будем!..
— Не будет по-вашему, лоялистские собаки, — процедил Умар. — А будет так, как скажем и как решим мы, воины джихада.
— Снимите мешок с головы оператора! — громко скомандовал «особист». — Развяжите ему руки! Дайте ему его рабочую камеру! Остальных ведите на террасу.
Кэп взял прислоненный к стене расчехленный «Штайр». Надел беспроводную гарнитуру — чтобы иметь возможность слышать обмен в радиоэфире, если таковой будет иметь место. Уселся на обжитое им место — у правой бойницы. Высунув в нее ствол, припал правым глазом к окуляру шестикратного оптического прицела…
Следом за Салимом в скальную полость поднялся мухабаратовец. Присел на плоский камень шагах в двух позади Салима. Он тоже надел гарнитуру. Его рация, снабженная кодирующим устройством, настроена на рабочую волну штаба 5-й бригады; эту частоту моджахеды не прослушивают.
— Каламун Пять, это Третий пост, — произнес он в микрофон. — Проверка связи.
— Третий пост, это Каламун Пять. Слышу вас хорошо.
— Штурмовые группы готовы?
— Третий пост, командиры всех штурмовых групп доложили о полной готовности!..