– Я рад за ментов, – сдержанно сказал Кольчугин. – Если они его поймают, то и им самим, и их начальству обеспечено повышение в звании.
– Вы верите, что здесь находится Доку Умаров? Вы верите, что полковник Мартинес, который сотрудничает с Умаровым и привез в Россию людей по его рекомендации, показал на Умарова? Вы верите, что парни Умарова показали, что их шеф находится здесь и сейчас?
Известьев, кажется, готов был возмутиться такой наивности отставного подполковника спецназа ГРУ.
– Я же не мент, – спокойно ответил Кольчугин. – Мне повышение в звании не светит, даже если я лично Умарова захвачу. А ментам светит. И не нужно им перебивать аппетит к работе. Пусть дерзают, пусть ищут. Надежда, как известно, умирает последней. Но за то время, пока они будут вести активный поиск, они смогут накрыть многих бандитов. Это обычное явление.
– С такой точкой зрения, пожалуй, и я готов согласиться, – вздохнул подполковник ФСБ. – Тем не менее я хотел бы понять, что задумал Мартинес. Что это за ход такой хитрый?
– Будем разбираться, – пообещал Кольчугин…
Глава третья
Бзоу Гозарович, может быть, потому, что не имел ни капли лишнего жира, считал себя «железным» человеком. Про людей, сложенных так, как он, обычно говорят «двужильный», подразумевая при этом способность человека жилы себе на работе рвать. Даже железные жилы. При этом Ахуба хорошо знал, что в науке со странным названием «сопротивление материалов» существует такое понятие, как «усталость металла». Если металлический провод несколько раз согнуть в одну и в другую сторону, провод ломается. Человек тем более имеет возможность сломаться. И потому человеку необходим отдых, и даже в большей степени, нежели металлу. Проведя ночь в засаде на границе, а потом участвуя в операции по захвату бандитского «схрона», отправив, по сути дела, в этот же день в отставку своего начальника и почти обеспечив себе его кресло, подполковник Ахуба понимал, что и следующую ночь проводить без сна сложно и опасно. Не то чтобы он боялся сломаться, как металлический провод, но понимал, что при накопившейся усталости замедляются не только физические реакции, но и мыслительные процессы, и можно легко допустить ошибку, которая в состоянии стать роковой и для всей операции, и для него самого, и для его людей. И потому ближе к вечеру, предупредив дежурного, что будет дома, Бзоу Гозарович отправился отсыпаться.
Но отоспаться как следует ему не удалось. Казалось, только сомкнул глаза после то ли позднего обеда, то ли раннего ужина, как позвонил генерал Барателия.
– Как дела, Бзоу Гозарович?
Первая фраза ничего конкретного не несла, но подполковник Ахуба сомневался в том, что генерал звонил только чтобы произнести эту фразу.
– Отдыхать отправился после ночной работы и целого дня без отдыха. И еще перед сложной ночью. Вы понимаете, о чем я говорю.
– Да, понимаю. Данные на ваш адрес я сбрасываю регулярно. Смотрите?
– Час назад смотрел. Сейчас отдыхаю. Во сне посмотреть этой возможности, Мизан Сетович, к сожалению, не имею.
– Значит, последний адрес не видели. Но время еще есть. Посмотрите, когда к делам вернетесь. Там атмосфера позволила снять полностью весь процесс и даже показала пулеметную точку на крыше дома. Вернее, не на крыше, а на чердаке или на мансарде. Спутник как раз находился в удобном для съемки положении, под боковым ракурсом, а компьютер спутника в автоматическом режиме регистрирует любые предметы, похожие на оружие. Были сбои, когда компьютер реагировал на выводы водопроводных или газовых труб, но это только издержки. Здесь никакой трубы нет, здесь пулемет смотрит за ворота. Как бы вашей группе захвата не попасть под обстрел. Ориентируйтесь.
– Обязательно посмотрю, и покажу командиру группы, который поедет на эту точку. Не волнуйтесь, товарищ генерал, мы своих людей умеем беречь. У нас не так много верных сподвижников. И потому стараемся ими не разбрасываться.
– Ладно. Это, кстати, между делом. Я и так не сомневался, что вы сумеете все понять на видеосъемке. Я вот что звоню. Мне обязательно, просто обязательно и срочно, необходимо знать, где сейчас находится Доку Умаров.
– К сожалению, товарищ генерал, я его телефонного номера не знаю и спросить не могу. Я буду иметь возможность ночью поинтересоваться у людей, против которых буду работать. Кто-нибудь с перепугу может дать мне его номер.
– Это было бы просто великолепно! Если подключить номер Умарова к спутнику и контролировать его передвижения, то его можно будет накрыть ракетой.
– На грузинской-то территории?..
– Не всегда же он там находится. Он иногда и в Абхазию наведывается, иногда и в Россию.
– Я не думаю, что Абхазия будет против, если Россия накроет Умарова ракетой на ее территории. А уж про российскую и говорить не буду. А с чего такая срочность?
– Там, в районе Сочи, какая-то путаница. Четыре человека составляли фоторобот вора, пытавшегося ограбить мексиканского туриста, и все четверо дали описание Доку Умарова.
– Сомневаюсь, чтобы он так мелко плавал, – сказал Ахуба. – Само появление его в тех местах более допустимо, чем участие в мелком ограблении. Я бы скорее предположил, что эти четверо прекрасно знают Умарова и по какой-то причине дали именно его портрет. Возможно даже, что сделали это по просьбе самого Умарова.
– Это похоже на правду, потому что составлялись фотороботы трех воров, и только один у всех получился ясно и однозначно, хотя ничем себя не проявил. А остальных все четверо описывали по-разному. Совпадения были только в телосложении.
– Тем более это подтверждает, что эти люди хорошо знают Доку. У вас, товарищ генерал, есть на них данные?
– Только перечень имен и фамилий.
– Перебросьте на мою почту. Я посмотрю по нашей картотеке.
– Я уже смотрел. Их там нет.
– Вы смотрели наверняка только в электронной.
– Конечно, я не вхож в ваше здание, чтобы смотреть картотеку в бумажном варианте.
– А у меня, товарищ генерал, такая возможность есть. И я посмотрю. Что будет, сразу сообщу. Я через четыре часа буду в кабинете. Я вас не побеспокою, если позвоню ночью?
– При нашей профессии положено невинно спрашивать в ответ: а разве день от ночи принципиально чем-то отличается? Но это рисованные красивости. Звони. Я легок на подъем. И о ночной операции тоже сообщай. Может, помощь понадобится. Спутники следят и за тобой, и за ними, следовательно, и я могу за тобой следить со своего компьютера…
* * *Бзоу Гозарович добросовестно попытался снова заснуть, однако не получилось. Он поднялся и стал собираться на службу, потому что все мысли были связаны с предстоящей операцией.
Жена, глядя, как он проверяет зарядку своего большого «АПС»[22], только головой покачала:
– Ты бы хоть о семье подумал и себя поберег. Случится что с тобой, как мы жить-то будем?
Это, в ее глазах, была веская причина, чтобы заставить его сбавить обороты в рабочем ритме. И высказывалась эта причина не в первый раз.
– Не переживай, – улыбнулся Ахуба. – Я еще какое-то время планирую послужить. По крайней мере, до генерала дослужусь, успею. А у генеральских вдов пенсия хорошая. Хватит на жизнь.
Супруга хотела было возмутиться, но он, уже спрятав пистолет в массивную деревянную кобуру, которую при автоматической стрельбе можно пристегивать к пистолету в качестве приклада, и сунув руки в рукава камуфлированной куртки, поспешил выйти. Тем более что он уже услышал за воротами звук двигателя машины…
* * *В управлении Бзоу Гозарович сразу спросил дежурного:
– Шеф моей личностью не интересовался?
– Давно уже. Сразу после того, как вы уехали. Велел дать вам отдохнуть.
– Если спросит, скажите, я на месте буду. Группы захвата прибыли?
– Армейские?
– Да.
– Прибыли. Пока в подвале их расположили. А что, своих сил не хватает? Что за операция такая? – проявил дежурный некорректное любопытство.
– Облава на самогонщиков… – серьезно сказал Бзоу Гозарович. – Слишком много их развелось. В открытую торгуют чачей, почти в каждом дворе. Налоги не платят и тем подрывают экономическое положение республики.
Дежурный понял неуместность своего вопроса.
– Поинтересуется шеф, скажу обязательно. Вы будете в кабинете?
– По крайней мере, в управлении. Или в кабинете, или в оперативном отделе. Телефоны есть и там, и там. Для начала лучше звонить в кабинет.
Естественно, начальник управления проводить операцию, минуя разработки оперативного отдела, не будет. Значит, придется с ними совместно все просчитывать. Без них бы, конечно, лучше. Лучше бы вообще одними собственными просчетами обойтись, чтобы избежать полностью возможной утечки информации, но здесь уже у Бзоу Гозаровича на принятие самостоятельного решения не хватало власти.
Первое, что сделал подполковник Ахуба, усевшись за свой стол, это проверил электронный почтовый ящик. От генерала Барателия было три сообщения. Значит, отслежен еще один маршрут. И того таких маршрутов набралось уже восемь. По расчетам, если делить привезенные детонаторы примерно на равные части, получается, машине предстоит посетить еще два места. Не получив всех сведений полностью, невозможно планировать операцию, потому что разъезд групп по объектам следует строго высчитать, дать каждой группе запасное время на непредвиденный случай, и, только получив подтверждение от всех о готовности, одновременно начинать операцию. Третье сообщение было самым малозначительным, с точки зрения подполковника, и потому он начал читать именно с него, оставляя для подробного рассмотрения первое сообщение, в котором присутствовал видеосюжет, снятый камерой спутника и указывающий место установки пулемета в одном из домов. Однако уже первое сообщение заинтересовало Бзоу Гозаровича и напомнило об утреннем захвате «схрона» боевиков и об аресте самих бандитов.
Материалы допроса хозяина дома были уже переправлены дежурным дознавателем в соответствующий раздел сервера СГБ, и Ахуба, имея доступ к этому разделу, сразу ввел пароль и прочитал протокол, хотя помнил все и знал, что может сообщить хозяин дома. Но его интересовало то самое имя, которое должно было стать паролем при получении детонаторов и которое допрашиваемому сообщили уже по телефону. Вообще-то это могло быть и совпадением, поскольку имя Бексолтан во всех республиках российского Северного Кавказа широко распространено. Тем не менее упускать такое совпадение из внимания было нельзя. Проверив еще раз в электронном архиве и не обнаружив там данных ни на одного из указанных Барателия людей, вышел в секретную часть, чтобы посмотреть бумажный архив, который был более подробным. В бумажном архиве хранились те данные, что еще не успели «перевести в цифру». Просто постоянно не хватало сотрудников, которые должны заниматься этим делом. Архив большой, и две девушки, занимающиеся этим, по сути дела, простые машинистки, как они раньше назывались, с объемом не справлялись. Тем более что объем постоянно увеличивался. За годы противостояния с Грузией он увеличился практически втрое. И все это требовалось набирать, сканировать документы, сохранять их в нужном формате.
Впрочем, электронный архив давал возможность самостоятельного поиска данных. При работе с бумажным же архивом такой широты и скорости при поиске не имелось. И Бзоу Гозарович, зная, что сам разобраться в большом количестве ящиков, полок и папок не сможет, выложил на стол перед дежурным прапорщиком листок с четырьмя фамилиями. Одну фамилию можно было бы и не вносить, поскольку гражданин Мексики Валентино Мартинес едва ли присутствовал и в бумажном архиве. Но оставшиеся трое вполне могли там значиться. В чем подполковник Ахуба убедился почти сразу. Дежурный по архиву недолго искал и уже через две минуты вернулся из своих многочисленных закутков и принес три не слишком толстые папки.
– Вот, товарищ подполковник. На троих нашлось. На Валентино Мартинеса, к сожалению, ничего нет.
– И за троих спасибо…
Расписавшись в журнале учета, Бзоу Гозарович вернулся в кабинет и сразу сел за стол, чтобы прочитать личные дела из архивной картотеки. Личные дела были не слишком полные, но имели, по крайней мере, фотографии. И, что самое главное, что сразу привлекло внимание Бзоу Гозаровича и давало ему повод к подозрению, – все трое считались людьми из окружения Доку Умарова, хотя только один из них чеченец, как и сам Умаров, некто Ризван Вайнахов, второй – Аскерби Кагермазов, балкарец, третий – Бексолтан Абакаров, дагестанец. Именно имя Бексолтана прозвучало днем, во время телефонного разговора, когда хозяин дома, в котором нашли «схрон», не знал пароля. Это имя и было паролем. Но рассматривать дела подполковник начал с первого, с земляка и, возможно, родственника Умарова через жену. Много данных на него не было. Но трижды Вайнахов привлекался еще в России за драку. В Москве даже десять суток отсидел. В Ростове и Астрахани как-то сумел открутиться, вероятно, за взятку. Видимо, характер у человека был буйным, если так часто попадал в драки. Настоящим боевикам, при всей их наглости и самоуверенности, это не свойственно, потому что вне пределов своего леса они, как правило, находятся с определенным заданием. А любая случайная драка может помешать выполнению задания. В Абхазии Вайнахов имел дом, где жили жена и три сына, хотя самому Ризвану всего-то двадцать три года. Почему он, гражданин России, проживает с семьей в Абхазии, вопрос не ставился. Многие жители Абхазии, в том числе и сам подполковник Ахуба, имели второе гражданство – российское. А многие из представителей народов российского Северного Кавказа в Абхазию переехали недавно. Кто-то в поисках спокойствия, кто-то, наоборот, в поисках беспокойства.
На Аскерби Кагермазова данных было меньше всего. У себя в Кабардино-Балкарии он имеет собственный клуб смешанных единоборств, где долгое время являлся не только директором и хозяином, но и тренером. Сам был когда-то известным спортсменом, победителем и призером нескольких международных турниров по карате-кекусинкай, кикбоксингу по версии К-1 и муай-тай, но после травмы вынужден был полностью посвятить себя тренерской работе. Потом, как часто случается в России, в результате ментовского беспредела пришлось отстаивать свои интересы, в результате чего два мента отправились в ад, а сам Аскерби был объявлен во всероссийский розыск. Но потом каким-то образом удалось все это дело замять, розыск был прекращен, дело переквалифицировали на статью о правомерном применении средств самозащиты и вообще закрыли. Но два года, что Кагермазов скрывался от следствия, не пропали даром для молодого тренера, поскольку он продолжал тренерскую деятельность – по непроверенным данным, тренировал боевиков из окружения Доку Умарова. Видимо, именно поэтому Кагермазов не вернулся на работу в свой клуб после прекращения уголовного преследования. Жил временами в Москве, временами в Грузии, временами в Абхазии, но сохранял российское гражданство.
И, наконец, третье и главное лицо во всей этой истории – Бексолтан Абакаров, дагестанец, бывший учитель начальной сельской школы. На этого досье было более обширное и прямо говорило, что он является человеком, пользующимся особым доверием обычно недоверчивого Доку Умарова. Абакаров обладает большими организаторскими способностями, и потому Умаров часто использовал его в качестве организатора своей сети. В самом Дагестане Бексолтан Абакаров не пользуется авторитетом среди боевиков как раз потому, что они противятся централизации командования, которое Умаров пытается забрать себе. Дагестанцы не желают подчиняться чеченцу. Но сам Абакаров охотно подчинился, и Умаров высоко ценит его за это. Обычно Бексолтан Абакаров находится там, где находится и сам Умаров, если только не выполняет какое-то особое задание своего командира.
Информация, полученная от генерала Барателия, была интересна и сама по себе. Но Бзоу Гозарович трижды прочитал текст, словно надеялся что-то между строчек узреть и сделать вывод. Но между строчек ничего прописано не было, а вывод какой-то сделать хотелось. Только сделать его было невозможно. Уже давно подполковник Ахуба не сталкивался со сложными делами-загадками. Пожалуй, со времен Советского Союза, когда он начинал службу в КГБ СССР. А здесь была откровенная загадка. Три человека, согласно данным картотеки СГБ, имеющие отношение к Доку Умарову, поймали воров, пытающихся обокрасть номер мексиканского туриста Валентино Мартинеса. Но воры, пригрозив пистолетом, сумели убежать. И потом эти три человека и пострадавший составляют фоторобот и показывают, предположительно, что одним из воров был сам Доку Умаров. То есть человек, которого они прекрасно знали. Если предположить, что все трое воспротивились воле Умарова и решили сбежать от него, а Доку достал их и в России, то почему они дали его фоторобот, но не назвали полиции его самого? Половина дела никогда не дает такого результата, как дело завершенное. Если они честно составили фоторобот Умарова, чтобы спастись от него и себя обезопасить, то они обязательно должны были бы его назвать по имени, и это подняло бы на ноги всю полицию округи. Если не назвали, если подставили его под «охотников», значит, речь здесь о конфликте между Умаровым и его подчиненными идти не может. А если нет конфликта, значит, они не имели никакой разумной цели подставить Доку Умарова просто шутки ради или с какой-нибудь другой, только им пока известной целью.
Но тут же возникает и другой вопрос. Четвертый человек, который сделал фоторобот Доку Умарова, гражданин Мексики Мартинес, ни по каким спискам не значился человеком из «Имарата Кавказ». Тем не менее он оказался в одной компании с бандитами. И, более того, он тоже составил фоторобот, и тоже изобразил Доку Умарова достоверно. Вывод напрашивается сам собой – этот человек, изображающий собою иностранного туриста, из той же компании, точно такой же бандит, как другие.