Мне стало холодно, словно день померк, а на утреннем небе высыпали яркие звезды, шелковистая трава на миг показалась ломкой от мороза, и я… я машинально преклонил одно колено, глядя снизу вверх на чуть пожелтевшие белокаменные стены.
…Глухая, враждебная, морозная ночь.
Меч, воткнутый в сугроб.
Мои руки смыкаются на рукояти, а губы шепчут слова молитвы.
Замысловатый рисунок изморози ползет по доспехам .
Я вздрогнул, резко выпрямившись. Казалось, сейчас вдалеке послышится храп коней, и я увижу Самуэля…
* * *– Лана нам нужно поговорить.
– О чем Андрюша? И куда ты ездил в такую рань?
Я не ответил, сел за стол, нервно прикурил сигарету и спросил:
– Почему ты попросила меня изготовить "Nebel"?
В глазах Ланы промелькнуло удивление и замешательство. Понимаю, вопрос, мягко говоря, несколько запоздал, как минимум на пол года, но обычно я сам, вполне сознательно избегал разговоров на подобные темы, а Лана не настаивала на их обсуждении.
Такая позиция обоюдного конформизма, инициированная моими критическими замечаниями, еще в самом начале ее внезапного увлечения, до поры позволяла нам избегать ненужных споров.
– Этого не объяснишь в двух словах. – После небольшой паузы тихо ответила она.
Мои пальцы мяли сигарету.
– Помнишь, я рассказывал тебе о необычных видениях, которые начались в момент изготовления Nebel а ?
– Помню. Но ты ведь счел их бредом. – Не спуская с меня встревоженного взгляда, напомнила Лана.
– Да. – Я согласно кивнул и добавил: – Возможно, я был не прав…
– Возможно?!.. – Теперь в глазах Ланы читалась явная тревога. – Что случилось, Андрей? Ты ведешь себя… странно.
– Я видел сон. Очень детальный, отчетливый сон, больше похожий на явь. – Собравшись с мыслями, ответил я. – И мне кажется, я нашел ему частичное подтверждение. Вот только поверить, да и осмыслить случившееся не могу…
– Так. – Она села напротив. – Расскажи мне, что ты видел?
…
Мой рассказ длился недолго.
Подробно описав события, привидевшиеся во сне, я перешел к предпринятым действиям.
– Понимаешь, чувство, возникшее у меня… – Я поднял взгляд на Лану и осекся.
В ее глазах стояли слезы, затуманенный взор казался бездонным, направленным не на какой-то конкретный предмет, а вглубь себя …
Я умолк на полуслове.
– Лана, ты что?
Ее подбородок предательски дрогнул.
– Ты видел Самуэля… Извини… – Она встала, и, как мне показалось резким, раздраженным движением смахнула слезы, дрожавшие на ресницах, будто разозлилась на внезапное проявление собственной слабости.
– Милая, успокойся.
– Я спокойна. Сейчас все пройдет.
– Почему тебя так задел рассказ? При чем здесь Самуэль? Он лишь плод моего воображения…
– Ты ошибаешься. – Лана уже вполне владела собой, вот только ее голос вдруг стал холодным и незнакомым.
– В чем я ошибаюсь?
– Самуэль не плод твоего воображения.
– А кто он?
– Андрей ты действительно хочешь услышать… – она не решилась произнести слово «правду», справедливо опасаясь моей, мягко говоря, неадекватной реакции.
– Да хочу. Мне непонятно почему ты плачешь?!..
Лана пристально посмотрела на меня и произнесла:
– Я могу тебе все рассказать. Но у нас с тобой будет только одна попытка к взаимопониманию. – Я слушал ее, удивляясь голосу, твердому, с нотками непонятной властности, и в то же время полному горечи.
– Милая, ты не можешь знать Самуэля. – Я вдруг ясно ощутил всю глубину иррациональности возникшей ситуации. Мы что на полном серьезе делили мой глюк?!
– Могу. – Тихо, но твердо произнесла Лана, по прежнему глядя мне в глаза. – Я помню его, Андрюша. Он мой брат. Вернее… он когда-то был моим братом.
– Милая, такого не может быть. Ты это придумала сейчас?
Секундой позже я понял, что задел ее, задел больно…
Мучительный взгляд, полный горечи и безысходности, ожег меня.
Ее голос дрогнул, но Лана все-таки сумела совладать с чувствами:
– Андрей если ты настроен критично, нам лучше прекратить разговор. Раз и навсегда. Пусть все остается на своих местах.
– Нет.
Я знаю себя. Зерно сомнения уже упало и непременно даст богатые всходы. Я буду тщетно думать об одном и том же, не находя разумных ответов.
– Почему ты решила, что знаешь Самуэля?
– Это не моя память. – Решившись, ответила Лана. – Его помнит Вильгельмина, младшая сестра Самуэля, чьи воспоминания живут во мне…
Ей с трудом дались последние слова, а меня будто ударило током.
Вильгельмина!..
Откуда Лана знает это имя? Я ни разу не обмолвился о нем!..
Мой собственный голос показался в ту секунду чужим, долетающим издалека:
– Ты отождествляешь себя с Вильгельминой?!..
– Не совсем. – Лана напротив, немного успокоилась. – Когда я стала заниматься эзотерикой, во мне проснулись воспоминания. Сначала я считала их простыми видениями, снами, но потом поняла, что это не так. Память Вильгельмины таилась в моем подсознании, пока что-то не выпустило ее…
В моей голове крутилась в тот момент единственная мысль:
Два человека не могут сойти с ума одновременно. Мы не могли ПРИДУМАТЬ одно и тоже!..
– Милая… – Я накрыл ее руку своей ладонью. – Ты должна мне все рассказать. Клянусь, я отнесусь к этому серьезно.
– Тебе будет тяжело поверить. – Она грустно смотрела в мои глаза. – Кроме воспоминаний есть еще кое-что, о чем ты не знаешь.
Я внутренне сжался.
– Все равно, ты должна рассказать.
– Хорошо. – Она окончательно приняла решение. – Слушай. Я постараюсь быть краткой.
* * *Рассказ Ланы попросту выбил почву из-под моих ног.
Признаюсь, – мне пришлось прилагать немалые усилия, чтобы сохранять хотя бы видимость спокойствия, не выдать то смятение, что царило в рассудке.
Лана излагала практически невероятные события.
Я пытался представить, как она, ночь от ночи, от одного видения к другому, начинала понимать, что сон не является сном, а ее разум непостижимым образом попадает в иную реальность, но не такую, как описывает большинство фантастов в своих произведениях, – ее Вселенная была пуста, и лишь случайно Лана наткнулась среди мрака на островок "материи" (беру это слово в кавычки, потому что у меня сразу возникли сомнения, относительно материальности тех формаций, которые описывала Лана).
Она обнаружила огромную площадку, окруженную скалами и тоннель, принимавший форму лестницы. Что меня поразило и насторожило: Лана на протяжении нескольких месяцев раз за разом приходила туда, поднимаясь все выше по ступеням лестницы, пока не попала в мир, озаренный призрачным сиянием, все так же ограниченный скалами, или частично проникающий в них, в виде тоннелей, искусственных пещер, винтовых спусков, но, следуя ее словам, мир не изменялся на протяжении столь длительного времени, что не характерно для навязчивых снов…
Даже повторяющиеся сновидения все равно разнятся в деталях, но Лана особо подчеркнула стабильную неизменность загадочного мира.
Там она сделал новые открытия, которые окончательно и бесповоротно пробудили память Вильгельмины. Среди скал и непонятных механизмов, грубой кладки и гладко ошлифованных тоннелей (в стенах которых были проложены вполне отвечающие современным взглядам технические коммуникации), Лана обнаружила загадочных энергетических существ, которых она называла "одуванчиками" за схожесть форм с известным аналогом, а так же четверых энергетических созданий, которые, по ее утверждению, когда-то были людьми: они до сих пор сохраняли зыбкие формы человеческого тела, а главное – обрывочную память о своем прошлом существовании.
Именно один из них узнал в Лане Вильгельмину и провел ее через загадочный энергетический тоннель в наш, реальный мир к руинам замка, так и не восстановленного после внезапного нашествия, уничтожившего небольшой городок и крепость на холме…
– Ты сказала что этот… – я запнулся.
– Рамуэль, – подсказала Лана имя энергетического существа.
– Да Рамуэль, – кивнул я, – он назвал тебя именно "хозяйкой данного мира"?
– Да. Я же рассказала тебе, что могу частично управлять происходящими в "тоннеле" явлениями. К тому же меня признали "одуванчики", а они, как я поняла, – стражи. Когда мы впервые столкнулись, то устроенный ими осмотр был похож на тщательное сканирование.
– И они пропустили тебя?
– Да. Скажу больше, два энергетических существа теперь постоянно сопровождают меня, куда бы я не пошла там. – Она выделила интонацией последнее слово
– И они пропустили тебя?
– Да. Скажу больше, два энергетических существа теперь постоянно сопровождают меня, куда бы я не пошла там. – Она выделила интонацией последнее слово
– Лана, – я уже чувствовал стойкую горечь от десятка выкуренных сигарет и нескольких чашек выпитого кофе, – ты понимаешь, что если Вильгельмина в прошлом являлась хозяйкой найденного тобой островка "материи", то она, если не даже не создала его сама то, по крайней мере, обустроила?
– Да, понимаю. – Согласилась Лана и тут же добавила: – Я не ответила и на десятую часть возникших вопросов, Андрей. Мне постоянно не хватает опыта, знаний. Я не смогла понять ни единого слова из найденных в "тоннеле" книг…
Можно представить мое состояние. Одно дело – внезапно очнувшаяся память о прошлой жизни, хоть немного стыкующаяся с реальными событиями истории, а с другой – загадочный "тоннель" (так Лана называла свой мир) существование которого мне было трудно не то, что объяснить, а хотя бы допустить, пусть теоретически.
…Мы долго и тяжело разговаривали в тот день.
Я могу сравнить наш памятный разговор лишь с медленным продвижением по коварному, зыбкому болоту, где один неверно сделанный шаг может стоить… если не жизни, то наших отношений, взаимного доверия.
Ранить, оттолкнуть легко, но как жить дальше?
Неужели я позволю, чтобы наши отношения рухнули, распалась семья?
Я даже не отдавал себе отчета, насколько тяжелы были мысли, что будто булыжники ворочались в моей голове.
Но как можно принять данность, противоречащую всему, что знаешь, во что привык верить?
Нет, я не мог, не имел права делать скоропалительных выводов. Все следовало обдумать, взвесить, тем более, что виновником возникшей ситуации на этот раз был я.
– Лана. – Я заставил себя посмотреть ей в глаза. – У меня к тебе просьба. Давай на время отложим разговор.
– И что мы будем делать?
– Жить. Жить, как жили раньше. Но я хочу, чтобы ты дала мне книги, по которым изучала эзотерику. Я должен прочесть их и сделать свой вывод.
– Хорошо. – Она вздохнула, но было непонятно – с облегчением ли? – Я дам тебе все, что ты просишь.
Глава 2. Круг
Мое личное погружение в область незнакомых знаний происходило постепенно и нужно сказать – достаточно мучительно. Некоторые книги вызывали откровенное недоумение, иные заставляли задуматься, третьи… третьи вообще хотелось отшвырнуть в угол и больше не прикасаться к ним.
Постепенно я начал собирать информацию в сети Интернет.
Были сайты поразившие меня своей явной, темной, либо светлой направленностью.
Я то нырял в гнилостное информационное болото, то поражался некоторым (чрезвычайно редким, к сожалению) светлым мыслям.
Постепенно я начал понимать: истины не знает никто. Я в корне не верно подходил к проблеме, пытаясь найти готовые ответы на мучившие меня вопросы. В большинстве книг (либо информационных блоков) содержалась лишь крупица настоящего знания, часто глубоко завуалированная домыслами, либо догматами.
Постепенно, день ото дня, в процессе мучительных размышлений, у меня начал формироваться свой взгляд на часто упоминаемое, где-то уже затасканное, не имеющее четких границ и определений понятие "астрал".
Я размышлял, формируя для себя картину данности, стараясь не подтасовывать факты, не выдавать желаемое за действительное, – я рассуждал логически, соединяя современные знания с утверждениями, взятыми из древних источников.
Не было вспышек озарения, откровений… Шел нормальный процесс осмысления. Первое на что я обратил внимание: каждое физическое тело обладает своими энергетическими характеристиками. Даже камень, покоящийся на обочине проселка, содержит определенное количество потенциальной энергии, кроме этого он получает, либо отдает тепло, в зависимости от условий внешней среды… Мысленно представляя упомянутые процессы я видел уже не камень, а энергии, начиная понимать, что мысленный образ соответствует энергетическому телу лежащего на пыльной обочине проселка булыжника.
Такой взгляд на привычные предметы и явления внезапно открыл для меня совершенно иную картину мироздания. Я мысленно абстрагировался от физических тел, представляя мир, наполненный исключительно их энергиями .
Поначалу меня ослепляла феерия полупрозрачных, фантастически-красивых, постоянно взаимодействующих друг с другом энергетик, но потом моя мысль начала удаляться от Земли, и вдруг…
Я увидел черноту.
Черноту, в которой мой мысленный взгляд уже не мог различить тех мощных энергетических потоков, что пронзают космическое пространство. Я понимал, что они есть, но недостаток знаний сыграл свою роль, – в моем рассудке не находилось адекватного отображения для явлений космического масштаба.
Усвоив урок, я вернулся к земле, где мог представить энергетику хотя бы некоторых физических тел.
Выходит астрал – это мир энергий, не доступный обычному взору, вторая, незримая Вселенная, которая окружает нас повсюду, ибо ее генерируют различные физические процессы?
Да выходило именно так. По моему представлению наиболее сложную ауру генерировали живые организмы, среди которых, несомненно, доминировал человек.
Мы мыслим, в нашем организме протекают миллиарды биохимических процессов, и в результате тело любого человека наполняют и окружают различные энергии. Несомненно, мышление, эмоциональное состояние и физический тонус организма формируют уникальный для каждого человека энергетический образ, астральное тело, в котором находят свое отражение мысли индивидуума, потому как они – результат биоэлектрической активности мозга.
Значит, каждый человек будет иметь три устойчивых структуры – матрицу сознания, или энергетический слепок разума, эмоциональную составляющую – душу – которую формируют мощные биохимические реакции, формирующие наши эмоции, которые суть – характер человека, сумма эмоциональных побудительных мотивов к тому или иному действию, и, наконец, энергетическую оболочку, в которую заключены структуры души и разума – отражение физического состояния организма.
Следующий этап размышлений привел меня к закономерному вопросу: если природные энергии стихийны, повторяемы, объяснимы, то человек, как уникум, личность, является наиболее сложным генератором структуры "астрального тела".
Что случается, когда наступает финал?
Астральное тело, благодаря своей устойчивой прижизненной структуре, еще некоторое время сохраняет целостность.
А дальше?
Дальше оно либо распадается, либо… продолжает свое существование.
При каких условиях астральное тело может сохранить свою структуру, перейдя на иной способ самоподдержания – к примеру, поддерживая целостность за счет подпитки другими окружающими энергиями?
Мне приходил только один ответ на заданный самому себе вопрос: стихийные энергии взаимодействуют друг с другом в силу объективных физических законов, и только человек силой своего разума, может – это доказано тысячелетиями истории научно-технического прогресса – воздействовать на них, подчиняя свое воле.
Главным условием здесь является осознание цели, осмысленность, обоснованность действия, наличие определенных знаний. Не получиться успешного химического, либо физического опыта, если человек не обладает знаниями в нужных областях, не видит перед собой конкретной цели совершаемых действий.
Так и в астрале.
Оказавшись в условиях энергетической Вселенной, но, не потеряв способность мыслить , человек может либо принять, осознать новую форму своего существования, либо нет.
В первом случае он осознанно начнет искать способ самоподдержания и с большой долей вероятности – уцелеет, во втором, его ждет неизбежное разрушение под воздействием окружающих энергий.
Постепенно, по мере осознания происходящего, в мою жизнь вторгались перемены. Странные иррациональные обрывки снов. События, которые никак не мог ассоциировать мой разум. Жизнь резко разделилась на две взаимоисключающие данности, – одна проходила на уровне размышлений, другая в "реале", уже после возвращения из состояния глубочайшей задумчивости, граничащей с полной отрешенностью от реального мира, в мучительных поисках логического осмысления новых выводов, и связанных с ними явлений.
Чтобы не "свариться в собственном соку" я начал делиться своими размышлениями с Ланой. Мы вместе пробовали рассуждать, опровергая, либо подтверждая мои умозаключения.
Постепенно мы приходили к согласию, в том вопросе, что двойная память определенно не являлась плодом больного воображения. Есть другая данность, мы все ближе подходили к осмыслению ее истинной сути.