– Спасибо, – ответил Ингьяльд.
С треском выпростались в стороны широкие крылья, до сего момента так плотно сложенные вдоль гребня, что их и видно-то не было. Змей вытянул три шеи, словно огромный гусь, слегка разбежался, волоча за собой хвост.
– Крылья хлопнули – налетевший вихрь разметал костер, сдул одеяло Ивара, которое унеслось в воду, и чуть не сбил с ног Ингьяльда. Змей подпрыгнул и тяжело, натужно махая крыльями, принялся набирать высоту.
– Вот сарай летучий, – сонным голосом буркнул Нерейд. – Разбудил, чтоб ему пузом в землю шмякнуться!
– Если сейчас шмякнется, то нас раздавит, – заметил Кари, зевая на зависть всем змеям и драконам.
Лычко с проклятиями выпутывал из шевелюры набившиеся туда угольки. От него разило палеными волосами.
Змей поднялся выше, сделал круг. Выглянувшее из-за горизонта солнце обдало его лучами, и чешуя заблистала так, словно она была выложена изумрудами. Тройной пламенный выдох заставил воздух в зените задрожать от восхищения, и громадная трехголовая фигура медленно двинулась на север.
– Осень… – проговорил Нерейд. – Птички улетают в теплые края.
– Вставай, птичка! – рассмеялся Ивар. – Все поднимайтесь! Нам еще скакать и скакать!
И сам поспешно бросился к озеру – вылавливать одеяло.
Тощие воины в длинных кольчугах поднялись из высокой травы так внезапно, что Ивар едва успел выхватить меч. Обрушил его на голову ближайшему из нападавших та с треском отвалилась, отбил удар следующего.
– Да это же скелеты! – долетел из-за спины удивленный крик.
Ивар отбил еще удар и только после этого пригляделся. На викингов молча и страшно наступали самые настоящие костяки. Кольчуги и мечи их покрывали пятна ржавчины, из-под шлемов скалились гнилые зубы, рукояти оружия сжимали лишенные плоти пальцы.
– Никак родня Костяной Ноги! – предположил Нерейд, ловким ударом снося головы сразу двум противникам.
– Братья, не иначе! – согласился Ивар.
Схватка получилась сумбурной и скучной. Скелетов было много, но они тупо перли вперед безо всякого строя, а двигались медленно, как мухи весной. От любого удара хрупкие кости трескались, ломались, рассыпались в пыль.
– Бей по головам! – крикнул конунг.
Лишенные черепов тела махали клинками во все стороны, попадали по своим, пока сами не разваливались на куски. Обломки тоже пытались ползти, возились в траве отрубленные и отвалившиеся конечности.
Земля вскоре оказалась покрыта копошащимся ковром из тускло-желтых костей.
– Ну что, все? – спросил Ивар, опуская руку с мечом. – И зачем только нападали?
– Может, охраняют чего, – предположил Лычко.
Когда двинули коней с места, то под копытами захрустело, словно ехали по мелко нарубленному хворосту. Животные вздрагивали, прядали ушами, дергали хвостами. Успокоились далеко не сразу.
– Ага, теперь ясно, чего охраняли, – проговорил Нерейд, когда далеко впереди, на горизонте, блеснула искорка:
– Что там? – спросил Ивар.
– Пока вижу только крышу, выстланную золотом, прищурившись, ответил рыжий викинг, – но, судя по ее размерам, строение там немалое.
– Что, жилище очередного колдуна? И стража под стать… – Ивар оглянулся на Ингьяльда.
– Пока ничего не чую, – ответил тот неопределенно, – но лучше бы облачиться в кольчуги…
Искорка росла, надвигалась, потом распалась на несколько сверкающих вершин. Солнечные лучи отражались от золоченых крыш стройных, словно багдадские танцовщицы, башен. Стены их, сложенные из темного камня, казались по контрасту угольно-черными.
Когда подъехали ближе, стало видно, что башни вырастают из громадного здания. Его окружала стена, сложенная из громадных глыб, подогнанных так плотно, что в щелочку не протиснулся бы и муравей. Вместо окон щурились бойницы. Посверкивали металлические створки исполинских ворот.
– Да, тот, кто тут живет, не отличается гостеприимством, – сказал Ивар. – Нам лучше объехать…
Створки распахнулись с таким лязгом, словно их не смазывали лет сто. Из проема на громадном черном жеребце выехал всадник. За спиной его вился темный плащ, а голова блестела, точно яйцо.
Неторопливо и уверенно он направился наперерез путникам.
– Что-то с ним не так, – Ингьяльд пошатнулся в седле, – совсем не так…
– Всего один человек, да и тот лысый, – ответил Нерейд. – Чего его бояться?
– Он не человек, – покачал головой эриль.
– В любом случае уже поздно, – оборвал беседу Ивар. – Будьте начеку!
Лицо одинокого всадника выглядело изможденным, словно желтую кожу натянули прямо на череп, на котором не осталось ни единого волоска. Темные глаза лихорадочно блестели, как у больного, но голос звучал сильно.
– Мир вам, путники. Куда путь держите?
– На восток, – ответил Ивар, взглядом обшаривая незнакомца. Сам тощий, словно кузнечик, оружия не видно, но выглядит более опасным, чем клубок ядовитых змей. Плащ окутывает тело целиком, видны только руки с гибкими, длинными пальцами.
– Не откажитесь от приглашения на пир в моем скромном обиталище. – Всадник улыбнулся, кожа на скулах натянулась, грозя треснуть.
– Откажемся, поскольку даже не знаем твоего имени. – Ивар бесстрастно пожал плечами, – Кроме того, мы торопимся.
– Ах да, прошу прощения, – незнакомец улыбнулся столь криво, что даже у ящерицы получилось бы лучше, недостаток общения сказывается. Я правитель Тридесятого царства Кощей Бессмертный и думаю, что небольшой пир вас не задержит.
– Бессмертный? – поразился Нерейд. – Это в каком смысле?
– В прямом, – Кощей больше не улыбался, голос его стал торжественным. – В мои владения нет доступа смерти!
– Да? Занятно, – без особого любопытства пробормотал Ивар. – Правитель? А что же мне Баба Яга Костяная Нога сказала, что у вас тут никто не правит…
– А это у нее от старости в голове помутилось! – Бессмертный нахмурился, в небесах потемнело, где-то в вершине зловеще громыхнуло. – Или забыла мою мощь великую?
Кощей вскинул руки.
Синева чистого доселе неба стремительно набухала тучами, черными, словно душа злодея. Завыл ветер, холодный, пронизывающий, тучи сползались, сливались в клубящееся облако. В нем ревело, грохотало, полыхали мертвенно-бледные молнии.
– От такого приглашения трудно отказаться, – бесстрастно сказал Ивар. – Пожалуй, мы заедем на пир.
– Вот и отлично, – Бессмертный опустил руки, развернул коня, похожего на сгусток мглы. Тот даже ступал бесшумно, травинки под его мощным телом едва пригибались, словно плыл по воздуху.
Тучи расползались неохотно, с сердитым рычанием растворялись в лазури, будто пятна краски в воде.
– Ох, зря ты согласился, – подъехав к конунгу вплотную, прошептал Ингьяльд. В голосе его слышалась тревога, – Едем прямо к волку в пасть.
– Как такому откажешь? – так же тихо ответил Ивар. – Понадеемся на удачу. Не пропадем.
Говорил твердо, хотя никакой уверенности не чувствовал. Тощая спина, обтянутая черной тканью, что виднелась впереди, выглядела зловеще, а лысый затылок жирно блестел.
Сложенные из громадных глыб стены надвинулись, копыта лошадей прогрохотали по проложенному над узким, но очень глубоким рвом мосту. На дне рва клубилась тьма, в ней что-то шевелилось, доносился шорох и неприятный скрежет, точно что-то очень твердое скребло по камню.
От этого звука подирал мороз.
За стеной оказался мощенный каменными плитами двор. Лишь в одном месте виднелась заросшая травой земля. Там возвышался, раскинув толстенные ветви, невысокий, но очень мощный дуб. Листья его чуть слышно шелестели, а в развилине примостился здоровенный, окованный металлическими полосами сундук.
– Кто же это так вещи хранит? – сразу заволновался Нерейд. – Украсть могут!
– Следуйте за мной, дорогие гости, – сказал Кощей, легко спрыгнув с коня. – О ваших лошадях позаботятся.
Громыхая костями, во дворе объявились несколько скелетов. Эти были без оружия, бесстыдно голые. На ребрах одного висели клочья сгнившей ткани, с головы другого свешивались остатки волос.
– Ну и слуги у него, – проворчал Лычко, брезгливо отстраняясь от воняющего разрытой могилой конюха. – А еще говорит, что смерти сюда дороги нет!
Вслед за хозяином поднялись на высокое крыльцо вступили в громадный темный зал. Кощей хлопнул в ладоши – и на стенах запылали десятки факелов. Стало видно, что пол покрыт блестящими мраморными плитами, белыми и черными, которые складывались в сложный рисунок. На стенах висели ковры из багровых и фиолетовых тканей, мохнатые, точно гусеницы. Высокий потолок, подпертый витыми колоннами из тусклого золота, терялся во мраке.
Зал подавлял мрачной красотой.
– Прошу, – По второму хлопку из ниоткуда возник стол, покрытый белой скатертью, вокруг него выросли лавки. У торца появилось кресло с высокой спинкой, выточенное из темного дерева. В подлокотниках мрачно сверкали драгоценные камни.
О красоте Бессмертный заботился больше, чем об удобстве.
Ивар сел по правую руку от хозяина, напротив пристроился Ингьяльд. Кощей явно захочет беседы, и кому тешить его речами, как не конунгу с эрилем? В кресле Бессмертный растопырил руки, стал неприятно напоминать паука, затаившегося в центре паутины, глаза его нехорошо заблестели.
Когда хлопнул в ладоши третий раз, то стол оказался уставлен блюдами.
– Насыщайтесь, – сказал Кощей с натужным радушием, – путь ваш был долог.
– Благодарим, – ответил Ивар, пододвигая к себе блюдо.
Глава 15 БЕССМЕРТНОЕ ГОСТЕПРИИМСТВО
Угощение было странное. Горками лежали неведомые черные плоды, сморщенные так, словно усохли прямо на дереве; в зеленом соусе плавали какие-то огрызки, похожие на крысиные хвостики. На большом блюде, где хватило бы место для жареного вепря, красовалась крупная ящерица. Из зубастой пасти торчал пучок петрушки, а чешуйчатые бока прятались за рядами печеных яблок. Запах от всего этого исходил сладковатый, приторный.
– Что же вы не едите, гости дорогие? – поинтересовался Кощей, радушно обводя стол рукой, более напоминавшей палку.
– Я… эээ… неголоден, – промямлил Ингьяльд. При одном взгляде на блюдо с шевелящимися красными червяками, лоснившимися от жира, его лицо слегка позеленело.
– В дальних странствиях нелепо быть разборчивым. – Лычко ухватил что-то, похожее на упыриную лапу, и решительно сунул в рот.
Ивар осторожно взял яблоко, во рту оно расползлось и падко-кислой кашей, в которой что-то зашевелилось, должно быть непропеченные червяки. С трудом усмирил задергавшийся желудок, заставил себя проглотить.
На другом конце стола Кари с недоумением рассматривал оторванный ящеричный хвост. Просто не знал, с какого конца его кусать.
– Куда лежит ваш путь? – спросил Кощей столь неожиданно, что Ивар даже вздрогнул.
– На восток, – ответил он, радуясь, что под предлогом разговора можно ничего не есть.
– Неужели? – На обтянутом кожей черепе нарисовалось удивленное выражение, – Разве вы ехали не к моему дворцу?..
– Нет. Мы ничего про него не знали.
– И про меня, великого и ужасного Кощея Бессмертного, ничего не слышали? – Изумление хозяина дворца было столь велико, что Ивару на мгновение стало его жаль.
– Никогда, – честно отозвался он.
– Вранье – Глаза Кощея вспыхнули как две злые звезды. – Вы прибыли сюда, чтобы убить меня! Вас послали гнусные завистники, мерзкие прохиндеи, но ничего у вас не выйдет!
Он вскочил, с грохотом опрокинул кресло. Стол со всеми яствами исчез, пропали лавки, викинги повалились на пол. Послышался лязг, а за ним ругательства и раздраженные возгласы.
– Сколько героев уже побывало здесь! – продолжал бушевать хозяин дворца. – Десятки, сотни! Никто не добился успеха, ибо я бессмертен!
Он захохотал, взмахнул руками, отчего плащ за спиной затрепетал, подобно крыльям громадной летучей мыши.
– В круг! – приказал Ивар, резво поднимаясь с пола. Клинок уже вихлялся в его руке, лучился неярким золотистым светом.
– А кто тебе сказал, что ты бессмертен? – насмешливо спросил Нерейд из-за плеча конунга. Болтун уже был на месте, и меч в его руках не дрожал, – Может, тебя просто не пробовали убить?
– Многие пытались! – Кощей ощерился, как взбешенная крыса. – Но смерть моя в яйце…
Лычко взмахнул рукой – в свете факелов сверкнул брошенный кинжал, без звука вонзившись Бессмертному в промежность.
– Да не в этом, – прохрипел Кощей, выдергивая заалевшее лезвие. – В утином.
– Оригинальная анатомия, – умным голосом сказал Ингьяльд.
– Могучие герои старались погубить меня, но ничего у них не вышло! – Голос хозяина дворца креп с каждым словом, от раны он оправлялся прямо на глазах. – И не выйдет у вас!
Последняя фраза породила где-то в вышине громогласное эхо, и тут же факелы погасли, а со всех сторон донеслось равномерное шуршание.
– Ингьяльд! – крикнул Ивар, но эриль и сам не дремал. Алым росчерком, повисла во тьме руна и тут же вспыхнула белым светом, озарив наступающие со всех сторон шеренги скелетов.
Палица Кари со свистом прорезала воздух и размолола в прах троих самых шустрых, но прочие продолжали напирать.
– Пробивайся к выходу! – приказал Ивар, но враги навалились со всех сторон. Они двигались неуклюже, мешали друг другу, клинки в костлявых руках, ржавые и трухлявые, ломались от столкновения, но скелетов было больше, чем тараканов в доме у плохой хозяйки. Викингов стиснули так, что им осталось только защищаться.
Ивар едва успевал отражать сыплющиеся на него удары, время от времени ухитрялся лупить в ответ. Его меч легко переламывал позвоночники, разрубал костяки на части, крошил черепа, но на место уничтоженных скелетов вставали новые.
Брошенные Ингьяльдом руны проделали широкую брешь в рядах наступающих. Костяные воины вспыхивали и горели, словно снопы сена, но в проем тут же хлынули новые.
Ивар ощущал, как от костяной пыли становится тяжело дышать, что по лицу струится горячий, как кипяток, пот. Меч ворочался все с большим трудом, словно к его рукояти подвесили наковальню
Ревел Кари, но в его боевом кличе слышалось больше растерянности, чем ярости.
– Что делать, конунг? – прохрипел за спиной Нереид, – Они напирают со всех сторон…
– Готовиться к встрече в Вальхалле! – ответил Ивар, отрубая руку особенно настырному скелету. Потеряв конечность, тот некоторое время постоял, а потом прыгнул вперед, зубами норовя ухватить конунга за горло.
Ивар пошатнулся, отступил – и шипастая булава с грохотом обрушилась ему на голову. Перед глазами очень ярко вспыхнули звезды, алые, белые и золотые, а потом все ухнуло в рокочущую тьму.
Очнулся Ивар от холода. Он лежал спиной на чем-то напоминающем льдину, и вдобавок влажном. Немилосердно болела голова, словно по ней колотили молотами цверги, а на поясе не было привычной тяжести ножен.
После нескольких попыток удалось открыть глаза, но по большому счету это ничего не изменило. Вокруг было темно, словно в брюхе у дракона. Воняло нечистотами, и слышно было, как неподалеку капает вода.
Чуть не шипя от боли в ушибленной голове, Ивар сел.
– Ага, первый очнулся, – донесся из мрака незнакомый голос, и Ивар ощутил дуновение воздуха. Рядом кто-то пошевелился. – Что, и вы пообщались с Кощеем?
– Пообщались, закусай его Фенрир, – ответил Ивар, ощупывая макушку. Там, под слипшимися от крови волосами, набухал синяк. Счастье еще, что булава проржавела насквозь: новая бы расколола череп, как высохший орех, – Все остальные тоже здесь?
– Все не все, но принесли восьмерых, – сказал тот же голос, и Ивар дернулся, уловив запах зверя, крупного и хищного. – Все дышат.
– Странно.
– Ничего странного. – Невидимый собеседник усмехнулся. – Вас никто не пытался убить. Бессмертному нужны живые пленники, чтобы было над кем глумиться, перед кем показывать силу…
– Вот гад, – Хриплый, полный страдания голос явно принадлежал Нерейду. – Конунг, ты цел?
– Ага, как зерно после жерновов, – ответил Ивар.
– И мне… досталось… – Во тьме зашевелился и застонал Кари.
– Как уж они тебя одолели? – спросил Нерейд. Помню, меня повалили, а ты еще сражался.
– Скопом накинулись, – вздохнул берсерк, – Как псы вцепились в руки, а один врезал дубиной по голове! Только дубина сломалась… Тогда они камень приволокли.
– Ладно хоть камень не разбили, – усмехнулся Ивар, Эй, Ингьяльд, где ты там? Посветил бы, что ли…
– Тут. – Голос эриля был слабым и доносился откуда-то снизу, словно тот закопался в нору. – Сейчас! Что-то слабо вспыхнуло, зашипело, точно поджигали сок сырого дерева. Запахло паленым. Потом свет усилился, с громким треском засветилась начертанная прямо на полу руна.
– Ой!. – Ивар обнаружил, что в двух шагах от него, вывесив розовый язык и дружелюбно помаргивая желтыми глазами, уселся здоровенный волчище.
– Чего уставился? – спросил он. Судя по голосу, именно с Волком Ивар все это время и беседовал. – Постой, да я ж тебя знаю! В лесу виделись!
– Виделись, – подтвердил расположившийся рядом со зверем белолицый юноша в щегольской черной шапке. Перо с нее куда-то подевалось, но надменного вида обладатель алых сапог не утратил.
– Вот так встреча! – насмешливо проговорил Нереид, – Все дороги ведут в замок Кощея?
– Все не все, но многие, – Волк с клацаньем зевнул, на мгновение сверкнули белоснежные клыки, – Мы тут уже дня три гнием.
– Хоть кормят? – тоскливо полюбопытствовал Скафти.
– Иногда, – степенно ответил Волк.
Отвлекшись от разговора, Ивар оглядел темницу. Бугристые стены жирно блестели, кое-где по ним сочилась вода, пол был грязный, точно на нем топтались не один День, в одном из углов чернела дыра, из которой тянуло кислой вонью. Рядом с ней была дверь – мощная, такую Даже тараном не выбить.
– Да, веселенькое местечко, – сказал Нерейд. – И что с нами будет? Для чего он нас в живых оставил?