– Претензии? – повторила она, смеясь. – Да, конечно, постоянная претензия.
– Что он давал вам слишком много денег?
– Нет, что он, на мой взгляд, давал мне их недостаточно. Я ему говорила не раз, что мне жить осталось меньше четырех лет, и, может быть, было бы разумнее воспользоваться деньгами, пока это еще в моей власти, чем делить их после, когда меня уже не будет на свете.
– Если вы хотите знать мое мнение, мистер Мейсон, – произнес Фред, – то Даттон плохо справлялся с данным ему поручением. Если бы он оказался более твердым по отношению к Дезире, не позволяя ей растрачивать деньги, у нее были бы средства для воплощения моего проекта в жизнь.
– Но я совсем к этому не стремлюсь, – сказал Мейсон с приветливой улыбкой.
– К чему вы не стремитесь? – удивился Хедли.
– Знать ваше мнение.
Сбитый с толку, Хедли густо покраснел и не нашелся, что ответить.
– Итак... короче... Что вы хотели бы нам сказать, мистер Мейсон? – вмешалась миссис Хедли.
– Ничего.
– Ничего?!
Мейсон развел руками.
– В таком случае что же мы здесь делаем? – спросил Хедли.
– Я думал, что, быть может, у вас есть что мне сказать. – Мейсон с невинным видом улыбнулся.
Посетители переглянулись, и Дезире Эллис сказала:
– Керри Даттон позвонил мне вчера и сказал, что срок опекунства истекает, что он пригласил вас в качестве своего поверенного и счел полезным для меня познакомиться с вами.
– И он предложил вам пригласить вместе с собой обоих Хедли?
– Нет, это была моя идея.
– Я не понимаю, зачем нужен адвокат, если после истечения срока опекунства не останется денег, – сказала миссис Хедли. – Нужно просто передать Дезире остатки наследства, и она сама, без адвоката, разберется во всем.
– О, это все не так просто. Нужно провернуть целую кучу формальностей, – перебил ее сын. – Из звонка мистера Даттона мы поняли, что у вас есть какая-то информация. У Дезире должно было остаться что-то около пятнадцати тысяч долларов. И хотя этого мало для осуществления нашего проекта, это все-таки можно считать некоторым начальным капиталом.
– На каком основании вы полагаете, что остаток составляет пятнадцать тысяч долларов? – поинтересовался Мейсон.
– О, объяснить это нетрудно. Мы знаем сумму, которая была вначале, и знаем, сколько Дезире получила. Вычисляя проценты, мы получим...
– Сколько денег вы взяли за последнее время, мисс Эллис?
– Разве Керри Даттон вам не сказал?
– У нас была только предварительная беседа, мы пока не затрагивали детали.
– За последние четыре года я получала ежемесячно по две тысячи долларов. Но два месяца назад Керри дал мне понять, что меня ждет сюрприз после подведения итога. Подсчитав все, я пришла к выводу, что речь идет о пятнадцати тысячах.
– Вы расходовали по две тысячи в месяц? – спросил Мейсон, поднимая брови.
– Кроме последних месяцев. Я начала испытывать страх перед будущим и стала понемногу откладывать.
– Если вы откажетесь от квартиры, которую снимаете сейчас, и переедете в более скромную и вообще постараетесь жить менее расточительно, вы сможете по крайней мере эти пятнадцать тысяч оставить неприкосновенными для Фреда и его организации, – сказала миссис Хедли сухо.
Дезире опустила голову.
– Я всей душой за Фреда и его проект, но я должна буду играть на бирже, чтобы заработать на жизнь.
– Что?! – воскликнул Фред в изумлении. – Ты собираешься играть на бирже? Ты? Имей в виду, что ты тут же потеряешь всякую связь с нашей группой мыслящих людей! Ты будешь пригодна лишь на то, чтобы стучать на машинке! Ты превратишься в колесико этой системы порабощения!
– Мисс Эллис, – вмешался Мейсон, – я не знаю, с какой целью мистер Даттон просил вас пожаловать ко мне. В его отсутствие я считаю себя не вправе раскрыть вам что-либо, касающееся его дел.
– О! Не стоит делать тайны! – воскликнула девушка, улыбаясь. – Я сама веду основные подсчеты и почти точно знаю, как обстоят мои дела.
– Но Даттон, разумеется, должен дать отчет о своих действиях, – возразил Хедли.
Мейсон притворился, что не слышал последнего замечания, и сказал:
– Когда вы намерены начать следить за биржевыми курсами, мисс Эллис?
– С завтрашнего дня.
Мейсон одобрительно кивнул, а потом замолчал, показывая, что ему больше нечего сказать.
Хедли поднялся, его примеру тотчас последовала Дезире, но мать встала неохотно. Когда дверь за ними закрылась, Мейсон обратился к Делле:
– Эта девушка транжирит не только деньги, которые оставил ей отец, но и свою жизнь. Однако я уверен, что она дошла до предела и скоро придет в себя. Я только не представляю себе, что с ней будет, когда она узнает, что она гораздо богаче, чем полагает.
– Что вы собираетесь делать? – спросила Делла лукаво. – Скрыть от нее правду?
Несколько секунд Мейсон молчал в задумчивости, а потом сказал многозначительно:
– Это относится больше к области нравственности, чем юриспруденции!
Глава 2
На следующий день утром, когда Перри Мейсон прибыл в свою контору, Делла протянула ему газету, раскрытую на странице с биржевыми курсами.
– Читай, шеф! Боюсь, что это не предвещает ничего хорошего для Даттона!
Мейсон внимательно прочитал отмеченный Деллой абзац:
«Изыскания, проведенные в районе Кристи-Доум, позволяют компании „Стир Ринд Ойл“ считать, что открыто новое месторождение нефти, очень богатое. За последние годы курс акций этой компании неуклонно падал. Но последнее открытие такого масштаба позволяет президенту компании, Джарвису Ридеру, надеяться, что компания не только восстановит свое положение, но и улучшит его. Настойчивость изыскательской группы компании, как представляется сейчас, оправдалась полностью, тогда как другая нефтяная компания прекратила бурение в этом районе ввиду его полной бесперспективности».
Мейсон тихонько присвистнул:
– Делла, немедленно соедините меня с нашим клиентом Даттоном.
После нескольких безуспешных попыток она произнесла:
– Номер не отвечает.
– В таком случае вызовите моего биржевого маклера и прикажите ему купить для меня пятьдесят акций компании «Стир Ринд Ойл».
После разговора с маклером Делла сказала:
– Он хочет говорить с вами лично, шеф.
Мейсон взял трубку и спросил:
– Что у вас, Стив?
– У вас какие-нибудь конфиденциальные сведения, или вы решились на эту покупку на основе прочитанного в утренних газетах?
– Пожалуй, и то и другое. А в чем дело?
– Дело в том, что я не понимаю, что происходит с этими акциями. Создается впечатление, что уже несколько дней кто-то покупает их целыми пачками. Начинается настоящий бум вокруг них, тогда как еще недели две назад их стоимость упала почти до нуля.
– А что вам известно об этой компании, Стив?
– Немного. Ее президент, некий Джарвис Ридер, скупал земельные участки, казалось бы бесперспективные, в то время как курс акций не переставал скользить вниз. Поэтому, думаю, «утка» – если это «утка», – опубликованная в газетах, предназначена для одной цели – создать шум вокруг этой компании, чтобы повысить их курс. Но если новость обоснованна, то, видимо, кто-то, кто в курсе дела, намеренно придерживал до сих пор информацию. Вот почему я вас спросил, нет ли у вас какого-нибудь приватного источника информации.
– Нет, особыми сведениями я не располагаю, но тем не менее купите мне пятьдесят акций по любой цене. Я тоже хочу участвовать в игре.
– Как хотите, но все же это рискованная игра, потому что за последние годы многие поплатились за свою причастность к этой компании.
– Не бойтесь, я буду следить за курсом, но кто не рискует – тот не выигрывает, Стив!
Разговор закончился. Мейсон снова обратился к Делле:
– Интересно, каково настроение нашего клиента сейчас? Ему действительно было предоставлено право покупать и продавать эти акции, но ведь Дезире считает себя обладательницей пакета акций, которые теперь идут вверх! Увидев, как растет их курс, она станет щедро финансировать своего битника.
Телефон зазвонил вновь. Делла доложила:
– Это Фред Хедли. Он заявил, что знает, будто ты хочешь с ним поговорить, а кроме того, у него есть для тебя новость.
Немного поколебавшись, Мейсон взял трубку параллельного аппарата. Фред начал говорить так быстро, что казалось, слова набегают друг на друга.
– Мистер Мейсон, у меня потрясающая новость! Вы видели финансовую страницу в утренних газетах?
– Нет. А что там?
– «Стир Ринд Ойл» обнаружила новое, очень богатое месторождение нефти!
– Это говорит Фред Хедли?
– Да, да! Ведь вы меня помните? Я был у вас на днях вместе с матерью и Дезире Эллис.
– Я прекрасно помню вас всех, но я не вижу связи между вами и этой компанией!
– Но разве это не ясно? Ведь Дезире унаследовала от отца много акций компании! А их курс непрерывно повышается!
– А, да, теперь понимаю. Но кто вам сказал, что эти акции еще не проданы?
– А, да, теперь понимаю. Но кто вам сказал, что эти акции еще не проданы?
– Конечно, они не проданы! Ведь отец Дезире рекомендовал Даттону продавать их только в крайнем случае.
– И это было указано в поручительстве?
– Я точно не знаю, – ответил Фред с некоторым беспокойством в голосе. – Но вы-то должны это знать, раз являетесь поверенным этого типа!
– Я еще не успел изучить все детали этого поручительства, и мне казалось, что вы больше в курсе, чем я. Во время вашего визита вы мне сказали, что от наследства практически ничего не осталось. Значит, Даттон продал большую часть ценных бумаг?
– Конечно, но не «Стир Ринд Ойл». Среди главных акционеров компании возникли разногласия, и один из них позвонил Дезире недели две тому назад и попросил вмешаться. Она направила его к Даттону. В настоящий момент курс акций повышается стремительно. Акции Дезире скоро будут стоить десятки тысяч долларов!
– Но я не понимаю, почему такое повышение может интересовать вас, мистер Хедли?
– О! Это очень важно для меня! Теперь в руках Дезире будут средства для финансирования моего проекта! Это будет великолепно! Предприятие, не слыханное в искусстве! Мы будем выращивать собственных Рембрандтов... более оригинальных, чем он, ибо Рембрандт уже дьявольски устарел! Мы сделаем талант свободным в Америке!
– Вы уже успели сообщить эту новость Дезире?
– Нет, мне пока не удалось дозвониться до нее. Именно сегодня она начинает следить за биржевым курсом, как вы знаете...
– Да, да, мистер Хедли! Спасибо, что позвонили. Я поговорю с мистером Даттоном, если он еще не в курсе. Помогите мне связаться с ним. Вы знаете его адрес?
– По правде говоря, этот тип никогда не интересовал меня настолько, чтобы я пытался узнать его адрес или номер телефона. Я нахожу, что он распорядился поручительством вопреки здравому смыслу...
– А что он должен был, по-вашему, сделать?
– Он должен был ограничить расходы Дезире, каким-то образом сделать так, чтобы она укладывалась в свои проценты, а основной капитал оставался нетронутым для предприятия, о котором я говорю.
– Если вы будете звонить мисс Эллис, пусть она напомнит мистеру Даттону, что ему следует связаться со мной.
– Хорошо... я только хотел поделиться с вами новостями.
– Поверьте мне, я очень ценю вашу любезность, мистер Хедли. До свидания.
Мейсон повесил трубку. Делла последовала его примеру: она слушала разговор по параллельной трубке и стенографировала.
– Мне кажется... кто-то подливает масла в огонь. Несмотря на нарушения, допущенные Даттоном, ему невольно симпатизируешь.
– Он имел право покупать и продавать акции, но должен был держать Дезире в курсе, давать ей отчет. Кроме того, он не должен был проводить операции от своего имени.
– Боюсь, когда Хедли узнает, что акции «Стир Ринд Ойл» проданы, он устроит Даттону пакость, и я должен буду его защищать.
– А что же нам следует сообщить Дезире?
– То же, что и остальным. Мы представляем интересы Даттона, а не кого бы то ни было другого.
– Когда он узнает, что произошло, он будет близок к отчаянию.
– Откуда мы знаем, что он уже не впал в него?
Глава 3
Возвратившись в контору после завтрака, Мейсон сказал Делле:
– Делла, позвони, пожалуйста, моему маклеру и спроси его, могу ли я уже считать себя акционером «Стир Ринд Ойл»? Затем выпиши на отдельную карточку полное имя Даттона, его адрес и номер телефона, а затем попроси Пола Дрейка зайти к нам на несколько минут.
Пол Дрейк был владельцем частного детективного агентства, расположенного на том же этаже, что и контора Мейсона. Он явился сразу же после звонка Деллы и уселся в одном из кресел для посетителей.
– Мне нужно, чтобы ты разыскал одного из моих клиентов, – обратился к нему Мейсон.
– Он тебе должен?
– Нет.
– Скрывается?
– Возможно.
– Что ему нужно сказать, когда я его найду?
– Ничего. Ты просто дашь мне знать, где он находится. Конечно, ты не можешь проводить розыск, оставаясь невидимым, кому-то вопросы задавать придется, но постарайся, чтобы сведения о твоей деятельности не дошли до меня, – сказал Мейсон, передавая ему карточку с данными Керри Даттона.
– Это срочно?
– Конечно, но это еще не все. Я хочу, чтобы ты собрал сведения о Джарвисе Ридере – президенте компании «Стир Ринд Ойл».
– А, это та компания, вокруг которой разгорелся ажиотаж?
– У тебя есть их акции, Пол?
– Нет, частные сыщики не обогащаются за счет биржевых спекуляций. Впрочем, и другими способами тоже.
– Ты пожалеешь когда-нибудь об этом, мой дорогой Пол. Ну, действуй побыстрее и постарайся держать меня в курсе.
Не прошло и четверти часа после ухода, как Герти по внутреннему телефону доложила, что мистер Джарвис Ридер просит адвоката принять его. Мейсон обменялся выразительным взглядом с Деллой.
– На ловца и зверь бежит! Скажи Герти, пусть он войдет.
На вид Ридеру было около пятидесяти пяти лет. Немного сутулый, он был весьма импозантен, его взгляд из-под густых бровей был проницательным.
– Я узнал, что вы представляете интересы Керри Даттона.
– От кого вы это узнали?
– Не имеет значения. Вы действительно его поверенный или нет?
– Мистер Даттон поручил мне ведение всего одного своего дела.
– Он поручил вам только одно дело?
– Да. А почему вы спрашиваете об этом?
– Как мне стало известно, он заявил, что я – финансист, загребающий жар чужими руками, что я руководил компанией «Стир Ринд Ойл» так, чтобы удовлетворить только свои собственные интересы. Что я ничего не понимаю в добыче нефти и держусь лишь благодаря тому, что умею организовывать нужное мне большинство акционеров при помощи подкупов.
– Когда до вас дошли эти сведения?
– Некоторое время тому назад, но я собирал доказательства того, что Даттон лжет. Сейчас становится особенно ясным, что все его заявления являются клеветой, и Даттон должен поплатиться... тем более что у него больше нет акций на двадцать тысяч долларов, он их продал.
– Он продал акции на двадцать тысяч?
– Да. И после этого распространил диффамационные заявления!
– Если вы собираетесь возбудить процесс против моего клиента, этого достаточно! Дальнейшие переговоры я буду вести с вашим адвокатом!
– Я не нуждаюсь в адвокате, по крайней мере сейчас. Я пришел сюда не для того, чтобы угрожать обращением в суд, а просто за письмом с извинениями, которое я мог бы передать в газеты для публикации.
– Почему же вы не хотите обратиться к самому Даттону?
– Потому что я не могу с ним встретиться.
– А вы пробовали?
– Я? Да! Я хотел ему лично сообщить об открытии нефтяного месторождения до того, как он прочтет об этом в газетах. Но мне это не удалось, а сейчас, когда об этом уже все знают, я, конечно, последний, с кем он пожелал бы увидеться.
– Вы знакомы с Даттоном?
– Да, конечно.
– Давно?
– С того момента, когда в соответствии с завещанием Эллиса было составлено поручительство. Я обратился к нему с просьбой вложить дополнительные средства в компанию, а он рассмеялся мне в лицо!
– Теперь он должен чертовски сожалеть об этом!
Ридер кивнул и с удовлетворенным видом продолжал:
– Темплтон Эллис был моим другом. Он верил мне и за четыре года вложил в компанию значительный капитал. Он оставил дочери солидный пакет акций. И только потому, что акции некоторое время слегка понижались в цене, этот мошенник Даттон их распродал. Не удовлетворившись этим, он сделал ряд оскорбительных заявлений, о которых я вам уже говорил. Мистер Мейсон, если вы действительно хотите заниматься делами Даттона, вам будет небезынтересно узнать, что дочь Эллиса верит, будто он сохранил эти акции, она не знает, что он их продал.
– А почему вы так думаете?
– Не думаю, я знаю. Теперь Даттон, несомненно, попытается вернуть себе эти акции любой ценой, но я сам прослежу за тем, чтобы ему это не удалось. Скажите это ему, как только его увидите. Скажите ему также, что его подставное лицо Роджер Палмер тоже не сможет ничего приобрести... По крайней мере до тех пор, пока Даттон не опубликует извинительного письма, о котором я вам говорил.
Глава 4
Было половина восьмого. Мейсон и Делла уже собирались уходить, когда неожиданно зазвонил телефон.
Снимая трубку, Мейсон сказал:
– Это, наверное, Пол.
Действительно, это был Дрейк. Он сразу начал:
– Твоего Даттона не так легко найти, Перри!
– Я в этом не сомневался, поэтому именно тебе поручил это дело. Ведь недаром я плачу тебе пятьдесят долларов в день.
– Если он спрятался, то это значит, что его ищет кто-то другой. У меня впечатление, что этот другой жаждет вручить Даттону вызов в суд.
– И ты считаешь, что он скрывается, чтобы избежать этого вызова?
– Без сомнения, он прячется для того, чтобы избежать чего-то или встречи с кем-то.
– Где ты сейчас находишься, Пол?
– В кабине телефона-автомата, расположенного в четырехстах метрах от дома, где живет Даттон. Я думаю, сюда он не вернется. Перед домом дежурит судебный исполнитель. Он очень терпелив, его не переждешь. А привратница сказала, что Даттон сегодня несколько раз приезжал и носил из дома и в дом большие сумки. Это наводит на мысль, что он собрался в дальнее путешествие. Я нашел станцию техобслуживания, где сейчас готовят его машину к дальней дороге: заправлен полный бак.