Немного поразмыслив, Пипкин решил, что это скорее всего - защитная реакция мозга, а нахлынувшая ностальгия - последствия мозготрясения.
Маг представил, как он сейчас поднимется на небольшую деревянную платформу перед кафе и сядет за свой любимый столик, где он когда-то вырезал перочинным ножиком свое имя.
Можно заказать сладкие "снежные шарики" и бутылочку... ах, черт, пить нельзя... ладно - тогда чашку кофе. "Я ведь всегда любил это место, - вдруг подумал Пипкин. - Странно, но почему я не был здесь столько лет?"
Он подошел к платформе, поднялся по четырем скрипучим ступенькам и увидел, что за его любимым столиком уже кто-то сидит. Сердце на мгновенье замерло, а затем чуть не выскочило из груди. Ее светлые волосы были по-прежнему подстрижены чуть короче, чем того требовала мода, и уложены в таком прелестном беспорядке, что не оставалось никаких сомнений в том, что прическа - плод тяжких трудов мастера-паркмахера. Голубые глаза, казалось меняли свой цвет от небесно-голубого до темно-синего. Губы ее изогнулись в легкой, ничего не значащей улыбке - так вежливо улыбаются незнакомцу. Конечно, она не узнала его.
- Вы разрешите?..
- Я хотела бы побыть одна.
Пипкин кивнул, но тем не менее удобно устроился на плетеном стуле.
Глаза женщины потемнели.
- Я же сказала вам, что хотела бы побыть одна.
- Вполне понятное желание, - кивнул Пипкин. - Столько лет прошло...
- Что?
Она была удивлена и по-прежнему не узнавала.
- Пусть мелкий дождик моросит, .. - пропел маг и криво улыбнулся.
- И осень на порог пришла... Пипкин!
- Ты помнишь мои стихи, Мэгги? Я рад, хотя и удивлен. Когда-то они казались мне вполне нормальными, но вспоминая их теперь, я не могу не признать, что они были ужасны.
Будь это третьесортным любовным романом она сказала бы что-нибудь вроде "Как я могла забыть их! " или "Они были со мной всегда! ", но эта книга описывает реально происходившие события, поэтому женщина, которую звали Мэг, просто сказала:
- Помню.
Старый Тинерлин подошел почти беззвучно.
- Здравствуйте, сэр, - вежливо поздоровался Пипкин, вставая.
- Добрый день, сэр. Рада видеть вас в добром здравии, - сказала Мэг.
- Привет, Мэгги. Привет, Пип, - легко кивнул эльф, как будто и не было всех этих лет...
- Вам, как обычно сладкие "снежные шарики"?
- И чашку мятного чая.
- А мне кофе, если можно - со сливками, сэр, - добавил маг.
- Разумеется, - кивнул Тинерлин.
- Знаешь, а он совсем не изменился, - сказала Мэг, когда хозяин кафе отошел. - Все такой же невысокий, седой и почти совсем без морщин.
- Для эльфов время течет по другому. Они почти не меняются, в отличие от нас с тобой.
- Да. Интересно, сколько же ему лет? Сколько всего он помнит... Помнишь он рассказывал нам всякие волшебные истории, когда мы были маленькими? Мы слушали затаив дыхание о жестоких драконах и прекрасных принцессах, о благородных рыцарях и властолюбивых королях, что были на земле в стародавние времена. Потом мы подросли решили, что все это сказки и только прятали усмешки, слушая его рассказы. Теперь я снова начинаю думать, что все это - чистая правда.
Пипкин пожал плечами.
- Думаю - правда.
- Что-то не так?
- То как ты это сказала, пожалуй, - медленно проговорил маг. - Такое странное ощущение, как будто я тебя совсем не знаю. И мне это не нравиться, если честно.
Мэгги рассмеялась.
- Глупенький! Конечно ты меня не знаешь. Я сильно изменилась за эти годы.
- И чем же ты занималась?
- Наша семья переехала в Шэмрок, как ты знаешь. Я росла, училась, поступила в Шэмрокский Университет и закончила его с отличием. Социология, прикладная психология и история...
- Ты специализировалась сразу по трем дисциплинам? - изумился Пипкин.
- Нет же. Это одна специализация. Знание истории позволяет мне уяснить глобальную картину происходящих изменений, знание социологии - найти точку приложения силы, а психология нужна для конкретного воздействия на того или иного человека. Это специальная университетская программа, для работников Высшего Посвящения.
Маг задумался.
- Что-то я не вполне представляю, как ты зарабатываешь себе на жизнь.
- Преподаванием, разумеется. Я превращаю жизнерадостных розовощеких детишек в толстых и солидных членов общества. Деловая хватка, поверхностные знания в различных областях науки и культуры...
- Ваши заказы.
- Спасибо, сэр.
Тинерлин улыбнулся и отошел обслужить молодую парочку. Пипкин узнал их это те, что целовались у фонтана. Лет четырнадцати-пятнадцати от силы. Впрочем, они уже не дети.
- Возвращаясь к разговору, - сказал Пипкин, пробуя "снежные шарики". - Ты замужем?
- Разумеется, - Мэгги снова улыбнулась. - И очень счастлива. Его зовут Натан. Он... хороший человек... и хороший муж. Есть двое детей - мальчик и девочка. А как ты?
- Я... ну я... Несколько лет обучения магии. Отец учил меня в своей Меловой Башне, потом я учился в Университете при Палате Магов. Три года путешествий, аттестация... Посох мага. Магическая практика.
- Путешествия. Как интересно! Много где побывал?
- Да уж.
- И благородных рыцарей видел?
- Ну их-то везде навалом.
- И прекрасных принцесс? - лукаво улыбнулась Мэгги.
- Я, знаешь ли, даже в родстве с одной из них.
- А кровожадных драконов?
- Самое вкусное приберегла напоследок? - засмеялся Пипкин. - Видел как-то одного - издали и недолго. Еле жив остался.
- Мы чуть не забыли про алчных и властолюбивых королей...
- Да дерьма везде хватает. Хотя лично я близко знаком с такими не был.
Мэгги задумчиво сминала ложечкой "снежные шарики".
- Ты женат?
Пипкину стало не по себе.
- Хммм... Нет.
- Почему же?
"И что ей сказать? Так и не женился, потому что никак не мог забыть свою первую девушку, которая уехала в другой город, даже не найдя времени, чтобы попрощаться и объяснить?"- подумал Пипкин.
- Да как-то... не сложилось.
- Вот как?
Брови Мэгги изогнулись, то ли насмешливо, то ли удивленно. Пипкин вздохнул.
- Н-да... Так вот. Ты что-то не ешь...
- Я уже вышла из того возраста, когда могла на спор съесть десять порций этого лакомства и попросить добавки, - засмеялась Мэгги. - Да и прохладно сегодня.
- Тогда может, еще горячего чаю?
- Да.
- Тинерлин! Сэр! - позвал маг.
Мэгги легко улыбалась, глядя на Пипкина своими небесно-голубыми глазами. "Не небо, вовсе нет. Лед. Холодная голубизна чистого льда. Как поэтично... И страшновато. Во что же она превратилась?"- подумал Пипкин и поежился от внезапно нахлынувшего холода..
V.
Ступеньки страшно скрипели. Проныра пару раз споткнулся и наступил во что-то вязкое и скользкое. Резкая характерная вонь подсказала ему во что именно.
- Дерьмо, - прошипел Стив, не имея ввиду впрочем само дерьмо, а скорее выражая свое душевное состояние.
В подъезде было темно и поднимаясь на третий этаж Стив чувствовал себя препогано. И почему знаменитый маг живет в таком месте?
Добравшись до двери, ведущей на чердак Стив тщательно вытер ботинок о край ступеньки, пригладил волосы и постучал. Ни звука. Стив постучал еще раз, затем пнул дверь ногой и грязно выругался. Вот уж не везет, так не везет! И куда только этот алкаш-чудодей запропостился? Ах да! Коротышка-доктор, брауни с волосатыми ушами, прописал ему "прогулки по утрам". Но именно по этой причине Стив и выждал до полудня, прежде чем нанести визит. А, ладно. Можно подождать и на улице.
Стив спустился вниз, вышел из подъезда и закурил. Ему нравились эти маленькие курительные палочки, хотя они так и не вошли в моду. Намного удобнее, чем громоздкие курительные трубки, которые надо долго раскуривать, а потом еще и следить за тем, чтобы она не погасла.
Некая молодая леди, выйдя из подъезда, посмотрела на него с неодобрением.
- Добрый день, леди, - поклонился Стив. Не удостоив его ответом, девушка зашагала по своим делам. Славная кобылка, хотя и строптивая. Проныре захотелось крикнуть ей вслед что-нибудь эдакое, но он сдержался.
Где же этот хренов маг?
VI.
Хренов маг, возвращаясь домой, задумался и неожиданно для себя обнаружил, что оказался не где-нибудь, а возле непрезентабельного заведения общепита под названием "Королевские объедки". Несмотря на выпитый кофе и съеденые "снежные шарики" живот мага настойчиво урчал, а поэтому Пипкин решил зайти и перекусить основательно.
Он зашел в зал, уселся за свободный столик и с принялся с интересом изучать меню. Поскольку прочитать что-либо на заляпанном соусом листе коричневой бумаги не представлялось возможным ввиду того, что кто-то совсем недавно использовал его в качестве салфетки, Пипкин просто извлек из кармана перочинный нож и занес его над столом.
В прочих заведениях подобного рода этот прием действовал безотказно, но здесь этот номер не прошел - Пипкин с удивлением обнаружил, что вся поверхность стола вдоль и поперек изрезана и исцарапана различного рода надписями.
Здесь было и распространенное во всем мире "М+Г=Л" и вовсе не такая уж тривиальная рецензия: "Жратва - дермо. Хозяин - казел. Пива - моча. 23 сентябрйа 415 год. Луки", а также множество надписей содержащих непристойности и даже парочка похабных рисунков.
С интересом изучив рисунки Пипкин решил, что хозяин по всей видимости и в самом деле - козел, раз ему наплевать на то, что на его столе уродливый волосатый тролль трахает королеву извращенным способом. "Если этот рисунок увидит какой-нибудь турист из Западных Королевств - то козел распрощается с головой," - решил маг и, встав, стал решительно проталкиваться к стойке бара.
- Эй! Эй, ты козел! - заорал Пипкин, колотя кулаком по стойке. Очевидно, это был единственный способ привлечь внимание хозяина, который не обращая внимания на мага трепался с каким-то мерзким кривоногим типчиком в черезмерно мохнатой шапке.
- Че?
"Королевские объедки" вряд ли могли гордиться своим хозяином, поскольку краснорожий тип с выпученными водянистыми глазами ничего кроме отвращения не вызывал.
- Пива и какой-нибудь жратвы, - рявкнул Пипкин. - И побыстрее!
- Есть вчерашняя жареная картошка, - сообщил хозяин, тыкая пальцем куда-то за спину.
Маг с подозрением поглядел на грязный тазик, треть которого заполненяла серая и неаппетитная масса.
- Тогда просто пива.
Кружка, наполненная желтоватой жидкостью хлопнулась на мокрую стойку.
Пипкин кинул на стойку монетку с таким расчетом, чтобы она упала на пол, но козел с водянистыми глазами ловко поймал ее и гадко ухмыльнулся.
Маг отошел от стойки и обнаружив, что его столик уже занят, подсел к разномастной компании. Трое людей, четверо гномов, брауни, парочка карликов, наемница-фейри и юный подхолмник слушали бухтение старого гнома-микроцефала.
- Это была эпоха Великой Гномской Империи! - дребежжащим голосом бормотал старик. - Эпоха когда Елгригк Многощит и Жринг-гром Крепкая Нога повергли в прах злого тирануса Турга Пустопорожнего, который правил всеми Восточными Землями держа племена земные в страхе и карая их за малейшие провинности огнем и мечом, а также смертоносной магией. Вошли сильномогучие воины-гномы Елгригк и Жринг-гром в Черный Замок и вызвали коварного Турга Злокозенного на смертный бой, на честную схватку до кровавого исхода, как то было в обычае благородных гномов всех времен.
Микроцефал замолк, переводя дух, и отхлебнул темного эля, собираясь с силами. Получивший классическое образование Пипкин заинтересовался этой историей и тоже отхлебнул пива ожидая, когда старик продолжит рассказ. Нашего мага уже давно интересовал вопрос о том, как сильно изменяются со временем классические представления о тех или иных исторических событиях и с какими вариациями они доходят до простого люда. Пипкин даже собирался написать докторскую диссертацию о том, насколько знаменитые герои при описании своих подвигов склонны приукрашивать события, но к сожалению Ученый Совет Великих Магов решил удостоить Пипкина докторского звания еще до написания сей работы, дабы не вносить смятения в неокрепшие умы молодых студентов-историков и не ставить под сомнение величие некоторых героических личностей прошлого.
- Вздрогнул в великом страхе Тург Пустопорожний, ибо могучи были Елгкригк и Жринг-гром. Встретил он великих героев в обеденном зале своего Черного Замка, где громоздились кучи трупов и кости пожранных Тургом несчастных жертв. Сияли клинки гномов, как молнии и молоты их громыхали, подобно громам небесным и пал Тург Пустопорожний сраженный доблестными мужами прямо в черное сердце...
- Что сразу обеими? - не удержался Пипкин.
- Что? - удивился микроцефал.
- Тург. Вы сказали, что герои сразили его прямо в черное сердце. Они сделали это одновременно или по очереди? Если второе, то кто был первым, а кто - вторым и почему очки засчитали обоим?
- Э-э-э... Тург Пустопорожний был коварным злодеем. У него было сразу два сердца. Одно из них - запасное, на всякий случай. Кто-то из героев сразил первое, кто-то - второе, так и вышло, что они сразили Турга вместе, - немного подумав, объяснил старый маразматик.
- Ах вот как оно было, - с иронией протянул Пипкин.
- Несомненно, - с твердостью в голосе подтвердил гном. - И надо заметить, молодой человек, что с вашей стороны - величайшая дерзость, перебивать меня в середине рассказа.
- А я-то пологал, что это уже конец. Злодей повержен, герои покрыли себя неувядаемой славой и наверняка получили в награду кучу сокровищ и по прекрасной принцессе впридачу.
- Да. Победив тирана Елгкригк Многощит и Жринг-гром Крепкая Нога женились на дочерях Турга Пустопорожнего и стали править всеми землями от океана до океана. Их правление продолжалось тысячу и один год до того момента, когда герои, решив, что время их подошло к концу, передали управление своим детям и отплыли на Белом Корабле за океан в чудную страну Тир Тарнгири, где их ждал долгожданный отдых и вечная радость.
- Ну это вряд ли, - пробормотал маг.
- Вам не кажется, что постоянно вмешиваться в рассказ с вашей стороны просто не вежливо? - возмутилась миловидная эльва.
- Готов вмешаться с вашей стороны, - усмехнулся Пипкин. - Если вы позволите, конечно. В любом случае, эта история неверна сразу по нескольким пунктам.
- Да кто ты такой, чтобы хаять великих гномских королей?! - прохрипел возмущенный микроцефал, потрясая кулаками.
Молодые гномы негромко зароптали. Один из людей слегка заикаясь, намекнул на то, что Пипкину лучше бы заткнуться.
Маг не слушал. Его обуяло страстное желание сделать наконец, что-нибудь полезное в своей жизни. Например, объяснить этим невежественным людям кое-что про прошлое гномских племен.
- Начнем с того, что события о которых вы нам только что поведали, сэр, имели место происходить немногим более восьми столетий назад. Именно тогда гномы Елгкриг и Жринг явились к Черному Замку и вызвали на смертный бой Турга Пустопорожнего. Сам вызов на поединок действительно имел место быть, но хроники ваши умалчивают о том факте, что уже тогда Елгкриг и Жринг были законченными наркоманами и скорее всего действовали находясь в состоянии наркотического опьянения...
- Мерзавец! - завопил кто-то. Эльва запустила в мага кружкой, но тот ловко увернулся и отбежав в сторону, запрыгнул на стойку бара, продолжая кричать.
-... Тург Пустопорожний к тому времени никак не мог принять вызов, потому как только что скончался от переедания и прочих излишеств. Елгкригк и Жринг взяли в жены его дочерей после того, как совершили над ними насилие. Их империя простиралась от Железных гор до Закатного Озера, а вовсе не от океана до океана, и продержалась на плаву всего пятнадцать лет, втечение которых повсеместно процветало насилие, пьянство и наркомания. Елгкригк и Жринг ушли из Черного Замка после того, как страна окончательно пришла в упадок. И весьма сомнительно, что они отправились по морю в страну Тир Тарнгири, хотя бы потому, что это - привилегия эльфов, а гномы обычно отправляются в подземное царство богов - Сид!
- П-п-пора прикончить эт-того м-м-м..., - возбужденно размахивая кулаками завопил один из людей.
- ... Мерзавца! Убить хулителя! - завопил какой-то гном.
Светловолосый человик вспрыгнул на стойку бара рядом с Пипкиным и попытался достать его ножом. Гномы расчехлили боевые топоры. Старик-микроцефал на удивление резво уковылял на улицу. Маг выкрикнул заклинание и в нападавших полетели бутылки. Хозяин закричал.
Уклоняясь от летящих в него предметов Пипкин попытался оценить ситуацию. По всему выходило, что он - в меньшинстве.
Вторая же кружка, пущенная меткой эльвой, угодила Пипкину в лицо.
VII.
Лежать было неудобно. Что-то твердое впивалось в затылок, а ногам было холодно. Пипкин повернулся на бок, поджал ноги и попытался нова заснуть. Тщетно.
Маг нехотя открыл глаза и тут же закрыл их, решив, что ему просто противопоказано каждый день просыпаться в такой скотской обстановке. Впрочем, он все равно был слишком ленив, чтобы менять обстановку у себя в комнате - так что толку жаловаться?
Пипкин заерзал и шерстяное одеяло сползло на пол. Все тело болело, и спать дальше сил совершенно не было. Маг снова открыл глаза. Мир был расплывчатым и весьма странным на ощупь. По комнате носились какие-то черные пятна и мелькали тени.
Похмелье... О, боже, как же Пипкин его ненавидел! Голова гудела, подташнивало и хотелось умереть. Тут Пипкин решил, что еще больше, чем похмелье он ненавидит себя самого - это какой же вконец опустившейся скотиной надо быть, чтобы каждый день упиваться до бесчувствия. "Больше - ни капли", решил маг, зная впрочем, что вряд ли сдержит это обещание, подобных коему он надавал себе за свою жизнь бесчисленное множество.
Пипкин со стоном поднялся и некоторое время неподвижно сидел на кровати, ожидая пока мир перестанет вращаться. Потом он поднялся, нетвердым шагом добрел до холодильного сундука и выудил оттуда банку с солеными огурцами, банку с квашеной капустой и большую морковку. Он хотел достать еще что-нибудь, но больше ничего не было. "Надо бы купить продуктов", - подумал Пипкин, плюхнулся на диван и принялся жевать огурец. Затем глотнул рассольчику. Магу полегчало, но не то чтобы слишком. Мысли о самоубийстве отошли на второй план. Жалко, что огурец был только один. Пипкин взялся за капусту. Вкусно. Хлебнул еще рассольчику и закусил морковкой - фу, какая гадость! Ну и ладно...