— Как, опять? — прервал Брэндона старческий голос. — Столько лет прошло, а вы все не успокоились?
Брэндон молча потряс в воздухе кулаком, изображая полнейший триумф. Однако голос его звучал мягко, почти безразлично.
— Видите ли, дорогой мистер Фицсаймонз, — продолжал он, — мы все еще пытаемся выяснить, мог ли доктор Квентин везти с собой на «Серебряной королеве» что-либо, имеющее отношение к его последнему открытию…
— Я же уже говорил вам, — раздраженно ответил далекий собеседник, — что мне об этом ничего не известно. Кое о чем он, конечно, говорил. Но он всегда о чем-то говорил — об исследованиях, о приборах…
— О каких приборах?
— Говорю же вам — не знаю. Он лишь однажды упомянул название, я вам об этом уже говорил. Не думаю, что это важно.
— К сожалению, у меня это название не записано…
— Но оно должно быть! Погодите, дайте вспомнить… Ан… Анкон… Оптикон! И запомните: я не желаю, чтобы впредь вы беспокоили меня по таким пустякам! — В трубке щелкнуло, и разговор прервался.
Брэндон сиял.
— Ну и глупо, — проворчал Мур. — То, что ты сделал — незаконно. Тебя могут привлечь к ответственности, если станет известно, что ты выдал себя за представителя страховой компании.
— Да ему это и в голову не придет! — воскликнул Брэндон. — Он уже забыл об этом разговоре. Но ты подумай, Уоррен, я попал в точку! Ребята из «Трансспейс» задавали ему точно такие же вопросы. Фицсаймонз все время повторял, что уже говорил об этом…
— Ну хорошо, хорошо. Но ведь до этого мы уже и сами додумались. А что нам известно еще?
— Прибор Квентина назывался «Оптикон».
— Во-первых, Фицсаймонз и сам в этом не уверен. А во-вторых, даже если оно и так, что это нам дает?
— Ну как ты не поймешь! Страховая компания искала либо сам прибор, либо его описание. Впрочем, описание вряд ли. Квентин наверняка держал основные принципы в голове, а с тобой вез просто действующую модель. Ши, ты ведь говорил, что они собирают там металлические предметы, не так ли?
— Да, я видел на Весте целую кучу железного лома…
— Вот я и говорю. Если бы они думали, что дело в бумагах, в документах, они бы оставили все эти обломки в космосе. Значит, они ищут нечто вещественное. Вот и мы должны заняться поисками того, что выглядело бы как… Оптикон.
— Даже если все твои теории верны, Марк, и мы станем искать этот оптикон, — заключил Мур, — наши поиски будут абсолютно безнадежны. По орбитам вокруг Весты летает едва ли десятая часть обломков «Серебряной королевы», потому что у планетки малая скорость убегания. Тот факт, что обломок, на котором мы спаслись стал спутником Весты — чистейшая случайность. Уверяю вас, основная часть обломков разлетелась и кружит сейчас неизвестно где!
Однако Брэндон не сдавался.
— Предположим, — задумчиво сказал он, — что прибор все-таки был там, но страховая компания его не нашла. Мог их кто-нибудь опередить?
Майк Ши рассмеялся.
— Ну конечно, ведь мы были там раньше всех! Но я что-то не помню, чтобы мы унесли оттуда что-то, кроме собственных ног, да еще радовались, что все так удачно кончилось!
— Если бы даже кто-то третий и нашел прибор, почему он держит его в секрете уже двадцать лет?
— Ну, это-то как раз легко объяснить, — ответил Ши. — Кто-то мог найти прибор и не сообразить, что это такое.
Мур, начавший было что-то говорить, вдруг замолчал и уставился на Ши.
— Что ты сказал?
— Кто, я? — испуганно спросил Майк.
— Ну да, только что. Ты сказал, что мы были там раньше всех… — Мур побледнел. — Великая Галактика!
— Ты чего, Уоррен? — забеспокоился Брэндон. — Тебе плохо?
— Вы своими сумасшедшими теориями довели меня до ручки, — отдуваясь, ответил Мур. — Похоже, я начинаю воспринимать ваши бредни всерьез. Знаете ли вы, что мы все же унесли оттуда кое-что кроме собственных ног? По крайней мере я…
— Что?
— Точно. Когда я выходил, чтобы продырявить водяной бак, там вокруг было множество всяких интересных штук, и кое-что я засунул в карман скафандра. Не знаю даже, почему: вероятно, я был не в себе. А потом я взял эти вещи с собой на Землю. Как сувениры…
— Ну и где же они?
— А черт его знает! С тех пор было столько переездов…
— Но ведь ты их не выбросил?
— Да нет, вроде бы. Но вы же знаете, вещи имеют обыкновение теряться!
— Ну, если ты их не выбросил, значит, они где-то здесь в этом доме, — сказал Брэндон. — Сейчас мы тут все перевернем, и…
— Погоди, погоди, — проворчал Мур. — Должно быть, они все же потерялись. Не помню, чтобы последние лет пятнадцать они, попадались мне на глаза.
— Тогда хоть вспомни, что это было такое!
— Одна из них — авторучка. Настоящий антиквариат, заправлялась чернилами. Однако меня беспокоит второй предмет, который я помню совершенно отчетливо. Это была маленькая, изящная подзорная труба, длиной всего дюймов шесть. Во всяком случае, этот предмет очень походил на подзорную трубу…
— Черт тебя подери. Уоррен! — завопил Брэндон. — Это же оптикон!
— А может, это просто совпадение? — Мур из последних сил старался сохранить спокойствие. — Обыкновенная подзорная труба…
Но Брэндона уже понесло.
— Ну да, совпадение. Держи карман шире! Ты знаешь, почему «Трансспейс» не могла отыскать оптикон на месте крушения? Потому что его заграбастал ты!
— Ты с ума сошел…
— Давай, давай, пошевеливайся! Если мы сейчас же не найдем эту штуку, я не знаю, что сделаю…
Мур тяжело вздохнул.
— Ладно, твоя взяла. Хотя я вовсе не уверен, что мы что-то найдем… Начнем с чердака, это самое логичное.
На чердаке было полно пыли.
— Сами можете судить, насколько часто я тут бываю, — ворчал Мур, нашаривая выключатель. — Ну ладно, будем искать. Если эта штука где-то и есть, то только в тех вещах, которые остались у меня с холостяцких времен. Ага, это здесь…
Мур начал ворошить содержимое нескольких пластиковых коробок.
— Смотрите-ка, вот альбом, который я сделал, когда учился в колледже! — Он любовно погладил обложку толстой книги. — На первый взгляд, здесь только обычные стереофотографии, однако я сам придумал способ и записал сюда еще и голоса…
За спиной Мура раздалось нетерпеливое сопение. Это был Брэндон.
— Ладно, ладно, продолжаю искать.
Он оставил коробки и открыл тяжелый, старомодный деревянный сундук, в котором было множество отделений. Оттуда выпал и покатился по полу маленький цилиндр.
— Что это? — воскликнул Брэндон.
— Это… Ага, это авторучка. Та самая! — удовлетворенно заключил Мур. — А вот и подзорная труба. Ни то, ни другое, конечно, не работает. Они сломаны. По крайней мере ручка — это уж точно. Слышите, в ней что-то перекатывается и гремит? Да я ее и не использовал ни разу с тех пор, как привез.
Брэндон внимательно разглядывал авторучку.
— Смотрите-ка, на ней что-то написано! — сказал он вдруг.
— По-моему, это инициалы.
— В самом деле? — откликнулся Мур. — Странно, почему я не обратил на них внимание…
— Ничего удивительного, они почти стерлись. Кажется, здесь написано… да, Дж. К. К.
— Дж. К. К.?
— Да, именно так. А потому я почти уверен, что эта, ручка принадлежала Квентину. Не самому Горацио, она для этого слишком древняя. А кому-нибудь из его дедушек или прадедушек. Впрочем, мы можем уточнить это, задав очередной вопрос Мультиваку.
— И в самом деле можем… Послушай, Марк, — с удивлением произнес Мур, — Ты окончательно заразил меня своими бреднями!
— Какие бредни?! — завопил Брэндон. — Разве ты не видишь, что мы почти у цели? Мы теперь знаем наверняка, что эта авторучка принадлежала Квентину. А поскольку ты нашел ее вместе с подзорной трубой, значит, и она — собственность ученого.
— Ну, знаешь! Я вовсе не уверен, что нашел эти вещи вместе. Не до того мне было, когда я ползал по обшивке, чтобы запоминать, где и что я нашел…
Брэндон тем временем внимательно осматривал подзорную трубу.
— К сожалению, здесь нет инициалов, — заключил он наконец. — Да и вообще ничего нет, кроме тончайшего углубления посередине… — Он попытался покрутить трубку, чтобы части ее сдвинулись, но безуспешно. Потом заглянул в трубу. — Ничего не вижу. Наверное, не работает…
— Я же говорил, что она наверняка неисправна. Там внутри нет ни одной линзы…
Тут в разговор вмешался Майкл Ши:
— А что вы хотели? Когда в космосе взрывается корабль, могут ли уцелеть какие-то там линзы?
— Итак, даже если это и оптикон, — резюмировал печальным голосом Мур, — нам от него никакого толку.
Он взял прибор из рук Брэндона и принялся его внимательно осматривать.
— Странное дело, — сказал он. — Никак не могу определить, где тут могли быть линзы. Нет ни резьбы, ни держателей. Как будто их тут никогда… Эй!
— Что эй? — спросил Брэндон.
— Название! Название этой штуки!
— Ты имеешь в виду оптикон?
— Ну да! Старик Фицсаймонз так и не вспомнил точного названия, хотя и пытался. У него это прозвучало. Помнишь? Ан… Он хотел сказать — аноптикон!
— Да какая разница?
— Огромная! Оптикон — это прибор с линзами, в то время как аноптикон — без них. Вспомни: в греческом приставка «ан» означает «нет». Анархия — нет правительства, анемия — малокровие, аноним — безымянный. Значит, аноптикон…
— Безлинзовый! — вскричал Брэндон.
— Правильно. Квентин работал над оптическим прибором, который должен действовать без линз. А раз так, это он и есть. И он вовсе не сломан!
— Но ведь мы смотрели в него и ничего не увидели, — с сомнением произнес Ши.
— Должно быть, его надо каким-то образом включить, — сказал Мур. — Должен быть способ… — Он начал усиленно крутить трубку в руках, пытаясь повернуть какую-либо из частей относительно другой.
— Не сломай! — сказал Брэндон.
— Кажется, поддается, — пропыхтел Мур. — Или она должна вращаться с усилием, или заржавела за эти двадцать лет… — Он перестал крутить прибор, открыл окно и направил трубку в сторону городских огней, приложившись глазом к окуляру, — чтоб мне провалиться!
— Что? Что там такое? — нетерпеливо воскликнул Брэндон. Мур протянул трубку ему.
— Это телескоп! — воскликнул Брэндон.
…Почти час они испытывали чудо-трубку, простым движением превращая ее то в телескоп, то в микроскоп.
— Как же оно работает? — не уставал спрашивать Брэндон.
— Понятия не имею, — отвечал Мур. — Может быть, там используются силовые поля нужных конфигураций. Чувствуете, какое усилие приходится прилагать, чтобы сделать переключение? Боюсь, если бы прибор был побольше, пришлось бы применять для переключения специальные инструменты.
— Наверное, дьявольски сложная конструкция, — сказал Ши.
— Само собой, — ответил Мур. — Более того, я думаю, что она означает переворот в теоретической физике. Прибор фокусирует свет без оптических линз. Угол захвата необычайно широк. Думаю, одна такая трубка с успехом может заменить и пятисотдюймовый телескоп на Церере, и хороший электронный микроскоп. И никаких искажений! Возможно, эта штука работает не только в оптическом диапазоне, но фокусирует и радиоволны, и гамма-лучи. Может быть, она преобразует гравитацию, если гравитация тоже относится к разряду излучений…
— Интересно, сколько она может стоить, эта штука? — вернул его на землю практичный Ши.
— Миллионы, если кто-нибудь разберется, как она устроена.
— Тогда, я думаю, нам следует, не откладывая, обратиться к адвокату. Двадцать лет назад мы подписывали множество бумаг, и «Трансспейс» не упустит возможности найти в них лазейку, чтобы объявить прибор своей собственностью.
— А я не уверен, что таким открытием вообще может владеть частная компания. Мы должны обратиться к правительству. И если прибор стоит денег…
— К черту деньги! — вскричал Брэндон, уперев кулаки в растопыренные колени. — То есть, я, конечно, не откажусь от денег, если мне их предложат. Но главное-то в другом. Мы снова станем знаменитыми, парни! Представляете, как это распишут в газетах? Сказочное сокровище, утерянное в просторах космоса. Гигантская корпорация двадцать лет вылизывает пространство, чтобы отыскать его. Но все это время сокровищем владеем мы, трое бывших некогда знаменитыми парней. И вот, собравшись, чтобы отметить двадцатую годовщину космической катастрофы, мы обнаруживаем его. Представляете? Если эта штука — назовем ее аноптикой — станет новой отраслью науки, наши имена останутся в истории навечно!
Мур усмехнулся.
— Да, пожалуй. Ты добился своего, Марк. Вытащил нас из забвения!
— Ну, тут не только моя заслуга, — скромно потупился Брэндон. — Майк Ши снабдил нас необходимой информацией, я разработал теорию… а у тебя был необходимый инструмент…
— Парни, уже поздно, — спохватился Мур. — Жена и дети скоро вернутся. Давайте-ка займемся делом. Надо запросить у Мультивака, какое из правительственных учреждений…
— Нет-нет, это от нас никуда не убежит, — воскликнул Брэндон. — Сначала — ритуал! Финальный тост вечера. Надеюсь, Уоррен, ты не откажешься внести в него некоторые поправки?
Мур осторожно, стараясь не пролить ни капли драгоценной джабры, наполнил стаканы.
— Джентльмены, — торжественно сказал он, — я хочу выпить…
Все трое подняли стаканы.
— Так вот, джентльмены, выпьем за сувениры с «Серебряной королевы», которые были у нас раньше!