Дэн взял ее за руку.
- Я хочу, чтобы ты всегда была счастливой, Галатея. - Она тряхнула головой:
- Я счастлива, - сказала она и улыбнулась нежной мечтательной улыбкой.
Тени лесных деревьев-гигантов пересекли реку, и солнце спряталось в них. Они шли рука об руку, но, когда добрались до выложенной разноцветными камешками тропинки возле дома, Галатея отпрянула от Дэна и быстро зашагала вперед. Когда он подошел к дому, Левкон сидел на своей скамье у входа. Галатея обернулась, и Дэну почудилось, что в ее глазах снова блеснули слезы.
- Я очень устала, - призналась она и скользнула внутрь.
Дэн шагнул за ней, но старик поднял руку.
- Друг из царства теней, - сказал он, - задержись на минутку.
Дэн сел на скамью.
- Я говорю это, не желая причинить тебе боль, - продолжал Левкон, если призраки способны чувствовать боль. Дело вот в чем: Галатея любит тебя, хотя, я полагаю, она еще этого не осознала.
- Я тоже ее люблю, - признался Дэн. Седой Ткач уставился на него:
- Не понимаю. Субстанция и в самом деле может любить тень, но как тень может любить субстанцию?
- Я люблю ее, - настаивал Дэн.
- Тогда - горе вам обоим! Потому что это невозможно, это противоречит законам. Суженый для Галатеи назначен, возможно, он уже приближается.
- Законы! Законы! - пробормотал Дэн. - А чьи это законы? Не Галатеи и не мои!
- Но они существуют, - настаивал Седой Ткач. - Ни ты, ни я не можем их критиковать - хотя я все же не понимаю, какая сила могла их отменить и допустить твое присутствие здесь!
- Я не голосовал за ваши законы. Старик пристально поглядел на него:
- А разве кто-то где бы то ни было голосует за законы? - спросил он.
- В моей стране - мы голосуем, - парировал Дэн.
- Безумие! - проворчал Левкон. - Закон, созданный людьми! Какая польза в созданных людьми законах? Если вы, тени, создадите закон, что ветер может дуть только с востока, разве западный ветер подчинится ему?
- Мы принимаем такие законы, - признал Дэн с горечью. - Они могут быть глупыми, но они ничуть не более несправедливы, чем ваши.
- Наши законы, - заявил Седой Ткач, - это неизменяемые законы мира, законы природы. Насилие - всегда несчастье, я это видел. Теперь, продолжал он, - я вынужден просить тебя о милосердии: твое пребывание здесь коротко, и я прошу, чтобы ты не причинил большего вреда, чем тот, который уже сделан. Будь же милосерден: пусть ей будет не о чем сожалеть.
Снова он проснулся на рассвете, и снова его встретила Галатея. Она поставила на стол вазу с фруктами и приветствовала его улыбкой.
- Пойдем со мной, - позвал он.
- Куда?
- На берег реки. Поговорить.
По дороге они молчали. Сегодня музыка цветов звучала тише. Гряда холмов на горизонте расплылась, утонула в голубой дымке.
Галатея указала рукой на красное утреннее солнце.
- Времени так мало, - сказала она. - Скоро ты отправишься в свой мир призраков. Я буду очень, очень сожалеть. - Она дотронулась пальцами до его щеки. - Милая тень.
- Предположим, - хрипло произнес Дэн, - что я не уйду. Что если я останусь здесь?
- Так не бывает, - прошептала она. - Нельзя, дорогой мой. Нельзя!
- Я люблю тебя, Галатея, - сказал Дэн.
- А я тебя, - прошептала она. - Видишь, милая тень, я нарушаю тот же самый закон, который нарушила моя мать, и я рада встретиться с горем. - Она с нежностью накрыла его руку своей. - Левкон очень мудр, и я вынуждена слушаться его, но это за пределами его мудрости, потому что он позволил себе стать таким старым. - Она помолчала, потом повторила медленно: - Он позволил себе стать таким старым.
Странный отсвет мелькнул в ее темных глазах, когда она резко повернулась к Дэну.
- Дорогой мой! - сказала девушка напряженно. - То, что случается со стариками, когда... после смерти! Что за ней следует?
- Что происходит с человеком после смерти!.. - переспросил он. - Никто не знает этого.
- Но... - Ее голос дрогнул. - Ведь не может человек просто... просто исчезнуть! Должно быть пробуждение...
- Кто знает? - повторил Дэн. - Есть такие, кто верит, что мы просыпаемся в более счастливом мире, но... - Он безнадежно покачал головой.
- Это должно быть правдой! О, это должно быть правдой! - вскричала Галатея. - Для вас должно существовать нечто большее, чем тот безумный мир, о котором ты говоришь. - Она наклонилась к нему очень близко. Предположим, мой дорогой, что я отошлю прочь назначенного мне возлюбленного, когда он появится. Предположим, что я не рожу ребенка, я состарюсь, стану старше Левкона, а потом умру. Соединюсь ли я с тобой в твоем более счастливом мире?
- Галатея! - воскликнул он в смятении. - О любимая моя, что за ужасная мысль!
- Более ужасная, чем тебе представляется, - прошептала она, все еще склоняясь очень близко к нему. - Это больше, чем оскорбление закона, это бунт! Все распланировано, все имеет предназначение, и если у меня не будет ребенка, место моей дочери останется незанятым, а потом - места ее детей и их детей, и так далее, вплоть до дня, когда великий план Паракосма будет некому исполнять. Это - гибель и разрушение, но я люблю тебя больше, чем жизнь.
Дэн порывисто обнял ее:
- Нет, Галатея! Нет! Обещай мне! - Она прошептала:
- Я могу обещать - а потом нарушу свое обещание. - Она опустила голову, их губы соприкоснулись, и он ощутил в ее поцелуе благоухание и сладость меда.
- По крайней мере, - выдохнула она - я могу дать тебе имя, милая тень. Филометр! Мера моей любви!
- Имя? - пробормотал Дэн.
Внезапно он нашел решение парадокса Людвига.
- Галатея! - воскликнул он. - Ты помнишь мое имя?
Она молча кивнула, устремив на него печальный взгляд.
- Тогда произнеси его! Произнеси его, милая! Она уставилась на него, но не произнесла ни звука.
- Произнеси же его, Галатея! - отчаянно умолял он. - Мое имя, дорогая, только мое имя!
Губы ее шевельнулись, она побледнела от усилия. Дэн мог бы поклясться, что его имя затрепетало на ее губах, но вместо этого она закричала:
- Я не могу, дорогой! О, не могу! Закон это запрещает!
Рыдая, она бросилась к дому. Дэн побежал следом по выложенной камешками тропинке, но в роще у ручья он обнаружил только Седого Ткача. При виде Дэна тот поднял руку:
- У тебя мало времени, - напомнил он. - Отправляйся и подумай о том, что ты натворил!
- Где Галатея? - задыхаясь, выговорил Дэн.
- Я отослал ее.
Старик загородил вход в дом; еще мгновение - и Дэн ударом кулака отшвырнул бы его с дороги, но тут его осенило. Он быстро оглянулся. За рекой, на краю леса, мелькнул край серебристого одеяния. Дэн повернулся и помчался туда, а Седой Ткач смотрел ему вслед.
- Галатея! - звал Дэн. - Галатея!
Теперь он был над рекой, на лесном берегу, он бежал прямо через скопления деревьев, которые расступались перед ним, точно туман. Тонкие белые хлопья плясали у него перед глазами. Паракосм таял.
Ему казалось, что сквозь этот беспорядочный хаос он видит смутные очертания тела девушки, но тут деревья испарились, а небо потемнело. Он внезапно понял, что больше не стоит посередине дикой прогалины, а его руки вцепились во что-то гладкое и твердое - и это были подлокотники гостиничного стула! И тогда, в последний миг, он увидел ее, Галатею, с искаженным горем лицом, ее наполненные слезами глаза. С отчаянным криком Дэн поднялся и упал навзничь.
Вокруг были стены - стены людвиговой комнаты: он, должно быть, упал со стула. Магические очки лежали перед ним; одна линза разбилась, и из нее вытекала жидкость - уже не прозрачная, как вода, но белая, как молоко.
- Боже! - пробормотал он.
Его охватило горькое чувство утраты. Комната была грязная, отвратительная, хотелось поскорее из нее выбраться. Он машинально взглянул на часы: четыре; должно быть, он просидел тут не меньше пяти часов. И тут он впервые понял, что Людвига здесь нет. Дэн был рад этому.
Добравшись до своей комнаты в отеле, он упал на кровать.
Влюбиться в видение! И еще того хуже: в девушку, которая никогда не существовала! В фантастическую Утопию, которой в буквальном смысле не было НИГДЕ! Галатея! Галатея - статуя Пигмалиона, в которую вдохнула жизнь Венера. Но его Галатея, теплая, милая и живая, должна навеки остаться безжизненной, так как он сам не Пигмалион и не Господь Бог.
Дэн проснулся поздно и несколько мгновений искал глазами фонтан и бассейн Паракосма. Неужели прав был Людвиг, и между реальностью и сном нет разницы?
Он переменил свою измятую одежду и пошел бродить по улицам. Наконец нашел отель Людвига и в ответ на расспросы узнал, что маленький профессор выехал, не оставив адреса.
Ну и что из этого? Ведь Людвиг не может дать Дэну то, что он ищет: живую Галатею. Дэн даже обрадовался, что тот исчез: он возненавидел маленького профессора. Профессора? Гипнотизеры тоже называют себя "профессорами". Он кое-как прожил этот день, а затем, после бессонной ночи, уехал в Чикаго.
Второй раз они увиделись уже зимой. Дэн внезапно заметил коротышку на чикагской улице и, сам не зная зачем, окликнул его:
Второй раз они увиделись уже зимой. Дэн внезапно заметил коротышку на чикагской улице и, сам не зная зачем, окликнул его:
- Профессор Людвиг! - Тот с улыбкой поклонился.
- Извините меня за ваш аппарат, профессор. Я был бы рад заплатить за ущерб.
- А-а, это не важно - подумаешь, разбитое стекло! Но вы - вы что, болели? Вы выглядите значительно хуже, чем тогда.
- Ерунда, - отмахнулся Дэн. - Ваше зрелище было великолепно, профессор, великолепно! Я бы вам сразу это сказал, но вас не было, когда я очнулся.
Людвиг пожал плечами:
- Я вышел в вестибюль за сигарой. Пять часов с восковой моделью, знаете ли...
- Это было великолепно! - повторил Дэн.
- Получилось так реально? - улыбнулся Людвиг. - Тогда это только благодаря вашему сопереживанию. Оно включает самогипноз.
- Это выглядело так реально, - хмуро повторил Дэн. - Прекрасная неизвестная страна.
- Вместо деревьев были мхи и лишайники под лупой, - объяснил Людвиг. Все это старые фототрюки. Плоды - резиновые; дом - летнее здание нашего кампуса в Университете. А голос мой: вы совсем ничего не произносили, кроме своего имени в самом начале, для этого я оставил пропуск. Я играл вашу роль: я ходил с камерой, укрепленной на голове, чтобы все время поддерживать тот же угол зрения, что у наблюдателя. Понятно?
- Минутку! - У Дэна перехватило дыхание. - Вы сказали, что играли мою роль. Тогда Галатея... она что, тоже реальна?
- Тея достаточно реальна, - подтвердил профессор. - Моя племянница, старший преподаватель в Университете, увлекается драматическим искусством. А что? Вы хотите с ней познакомиться?
Дэн поспешно кивнул, мгновенно сделав окончательный выбор между иллюзией и реальностью.