Но Бантлер не уловил подтекста и согласно кивнул:
– Да, как раз недавно прочитал детектив именно об этом. Потом спросил у приятеля-адвоката. Просто из любопытства. Он подтвердил. Нет трупа, нет убийства, нет убийства, нет приговора – таков закон.
Лейтенант бросил на него угрожающий взгляд:
– Да ты, приятель, просто сам просишься на электрический стул!
Бантлер непонимающе заморгал глазами:
– Я?!.
Ответ лейтенанта прозвучал как резкий щелчок хлыста:
– Да, ты!
Однако ярость лейтенанта и его почти прямое обвинение, похоже, Бантлера совсем не испугали и даже не смутили.
– Так вы что, нашли труп? – немного игриво спросил он.
– Нет! – рявкнул лейтенант. – Не сомневаюсь, что такие, как вы, ученые мудрецы отлично знают, как избавляться от трупов.
Бантлер нахмурился.
– Возможно, – сказал он. – В каком-то смысле вы правы.
Сильвестр яростно затряс головой:
– Нет. Если бы это сделали вы, то не стали бы высказываться так открыто! – Лейтенант сжал кулаки. – Значит, так. Кто-нибудь из вас слышал о крупном бриллианте коллекционера Стэнвуда? О «Бриллианте смерти»?
Фил Бантлер кивнул.
– Вообще-то, – начал он излагать свои соображения, – я склоняюсь к мысли, что вы имеете в виду именно тот большой бриллиант, который я относительно недавно нашел в открытых мной гробницах Амазонки… Эти гробницы, – продолжал свой рассказ Филип Бантлер, – принадлежали расе, которая, судя по всему, много лет назад вымерла. Потом все укрыла растительность. Джунгли. Я нашел эти гробницы совершенно случайно. Все это было очень непросто: призраки, злые духи… Я отдал бриллиант своему лучшему другу Гаррисону. Кстати, вы совершенно правы, его действительно называют «Бриллиантом смерти».
– Машины нет, сэр, – прервал его рассказ слуга-японец.
– Какой машины? – обернулся лейтенант Сильвестр.
– Машины хозяина, сэр.
– Седана. Большого «Паккарда», – объяснил Уэлтер. – Небесно-голубого цвета.
– Да-да, – невозмутимо подтвердил японец.
– Наверное, его взяла Милдред Крум, – предположил один из полицейских.
Слуга-японец отрицательно покачал головой.
– Нет, сэр. Она уехала на своей машине. На коричневом «Форде».
Лейтенант нахмурился:
– Откуда ты знаешь?
Слуга хитро улыбнулся:
– Нет машины, нет девушки, сэр. Ее машины нет. Кто, кроме нее, сэр?
Но в том, как он произнес эти слова, было что-то неискреннее. Лейтенант Сильвестр с подозрением глянул на него:
– Ты знаешь, что она взяла свою машину?
Японец снова довольно улыбнулся:
– Машины нет.
Теперь лицо слуги застыло и превратилось в подобие маски восточного божка.
Детективы тотчас же обыскали окрестности, опросили всех возможных свидетелей… и ничего не выяснили. В три часа утра было решено заняться девушкой, сидевшей в каталажке у них в участке. Вернувшись в офис, лейтенант Сильвестр первым делом приказал привести ее к себе на допрос. Сидни Зуму было разрешено присутствовать. Свидетель. Результат был прежним. Молчание. Совсем немая девушка. Не говорит ни слова.
Лейтенант кричал, плевался, ругался, угрожал… Милдред Крум не открыла рта. Сидела и молчала. Хоть тресни.
Неожиданно зазвонил телефон. Сильвестр решил не отвечать. Надо сконцентрироваться, заставить девчонку заговорить! Однако почти сразу же раздался осторожный стук в дверь. В кабинет просунулась голова дежурного полицейского.
– Простите, лейтенант, но звонит мужчина по делу Стэнвуда. Говорит, очень важно.
Лейтенант схватил трубку, прижал к уху:
– Слушаю. Да, лейтенант Сильвестр. Что?.. Вы уверены?.. Где вы сейчас? Буду через семь минут. Ждите.
Он шмякнул трубку на рычаг и жестом приказал дежурному увести девушку. Затем повернулся к Сидни Зуму:
– Пошли, Зум. Отвези меня к причалам. Там у тебя стоит яхта, значит, ты отлично знаешь эти места. Только что из плавания вернулся один яхтсмен, приятель Стэнвуда. Говорит, что седан, который мы ищем, припаркован прямо напротив причала, а в нем сам хозяин. Только мертвый. – Лейтенант перевел дух. – Говорит также, что из его груди торчит кинжал, а двери машины заперты на замок. Ошибки быть не может. Яхтсмен хорошо знает Стэнвуда. Несколько раз плавал с ним…
Зум направился к двери.
– Кто этот яхтсмен? – на ходу спросил он.
– Некто Байдич.
Сидни кивнул:
– Знаю такого. Консервативен, хороший моряк.
Они вышли на улицу. Утро уже забрезжило. Зум включил двигатель своей машины, рванул через спящий город.
– Звонил из яхт-клуба «Бейсайд», – сказал лейтенант Сильвестр. – Знаешь, где это?
– Знаю, – ответил Зум, нажимая на газ.
Они проехали до конца улицы, свернули за угол и остановились у здания, похожего на офис. На востоке небо уже совсем посветлело. К машине подбежал мужчина.
– Он тут, – быстро заговорил он. – Через пару кварталов. Припаркован прямо напротив стоянки моей яхты. – Взгляд яхтсмена упал на Сидни Зума. – О, Зум! Рад тебя видеть! – приветствовал он его.
Сидни пожал ему руку и представил лейтенанту.
– Давайте садитесь в машину, – сказал Сильвестр, – время не ждет.
Байдич не заставил себя ждать. Зум подал машину назад, развернулся и на большой скорости понесся вперед. Они проехали квартал, свернули и остановились у места, где был припаркован седан.
– Он там. Это ужасно!
Поглощенный своими мыслями, Сильвестр рассеянно кивнул. К жутким сценам он привык. Слишком много пришлось их повидать.
– Еще кто-нибудь его видел? – спросил он.
– Да, двое из моего экипажа, – сказал яхтсмен. – Но я тут же отправил их обратно на яхту: тут, знаете, немало бродяг, а у меня там ценные вещи…
Сильвестр понимающе хмыкнул.
– Да уж, чего-чего, а сброда здесь хватает, – заметил он.
Зум поставил свою машину рядом с седаном. В его салоне горел свет.
– Смотрите, человек лежит на полу, лицом к свету. В груди кинжал. По самую рукоятку. – Байдич ткнул пальцем в правый лацкан своего клубного пиджака.
Лейтенант Сильвестр, выскочив из машины, подбежал к седану и прижался лицом к стеклу. Затем бесшумно подергал закрытые дверцы.
– Я же говорил, заперто, – подтвердил Байдич. – Я пробовал…
Но лейтенант нетерпеливым жестом остановил его:
– Стоп! Не подходите! Не прикасайтесь к ручкам дверей! Там могут быть отпечатки пальцев.
Байдич отпрянул, заложил руки за спину. Вытянув шею, заглянул в салон седана.
– Не может быть! – изумленно воскликнул он.
Зум бросил взгляд через его плечо.
В машине никого не было.
Салон автомобиля был слабо освещен. И все же на коврике у заднего сиденья виднелась темно-коричневая лужица крови.
– Вы уверены, что видели его? – скептически спросил лейтенант.
– Абсолютно уверен, – поспешно подтвердил яхтсмен. – Как я мог его не узнать? У нас были и общие интересы. Как-то раз мы вместе даже купили коллекцию… Фил Бантлер и я, наверное, его единственные близкие друзья. И я видел Гаррисона вот так, как вас, уж поверьте. Да и мои люди узнали в нем того, кто с нами плавал. Он лежал на спине… с откинутой головой. При верхнем свете хорошо было видно его лицо. Перепутать мы не могли. Это был он, Гаррисон Стэнвуд.
Лейтенант Сильвестр кивнул:
– Ладно. Придерживайтесь своей версии, а уж я постараюсь сделать все остальное. Насчет кинжала вы тоже уверены?
– Абсолютно, – кивнул яхтсмен.
– И в том, что он был мертв? – еще раз переспросил лейтенант.
– Думаю, да. Серое лицо, остекленевшие глаза… Ужасный вид! Просто ужасный!
Лейтенант Сильвестр снова кивнул. Лицо его еще больше покраснело.
– Ладно. Вы двое оставайтесь здесь, а я пойду вызову экспертов. Пусть разберутся с отпечатками и всем прочим. Потом посмотрим.
Полицейские прибыли быстро. Проделали всю необходимую работу: сняли отпечатки пальцев, вынули замки из дверей, взяли на анализ жидкость из бордового пятна на полу.
Отпечатки пальцев на ручках дверей принадлежали яхтсмену Байдичу. Других следов обнаружено не было.
Да, это был автомобиль Гаррисона Стэнвуда. Не оставалось никаких сомнений. И человек, который запер труп внутри машины, был предусмотрителен. Не забыл стереть отпечатки своих пальцев – если, конечно, этим человеком не был мистер Байдич.
Но что же произошло с телом после того, как его обнаружили в припаркованной машине? Почему в кармане пальто девушки оказался револьвер 38-го калибра? Кто убил Стэнвуда? И похоже, убил кинжалом? Вопросы…
Сидни Зум вскоре отправился к себе на яхту, потеряв, видимо, всякий интерес к этому делу. Тем не менее время от времени он все же продолжал просматривать газеты и позванивать приятелям из полиции.
В стене дома Стэнвуда была обнаружена пуля, посланная из револьвера, найденного у мисс Милдред Крум. В этом эксперты были полностью уверены. Но сама девушка по-прежнему отказывалась что-либо говорить. Она молчала, несмотря на все угрозы, и даже не заикалась об адвокате. Создавалось впечатление, что ей просто нравилось пребывать в каталажке, пока будет длиться расследование.
Так прошла целая неделя. И тут было найдено тело Гаррисона Стэнвуда. Стало ясно – труп действительно увезли прямо из-под носа полиции! Игравшие рядом со свалкой дети заметили ногу, торчавшую из-под кучи пустых банок. Позвали родителей. Родители обратились в полицию. Тело мужчины начало разлагаться, но опознать его было еще можно. Это был он, коллекционер Гаррисон Стэнвуд.
В его левом плече застряла пуля из того же револьвера, а на левой стороне груди зияла рана от удара кинжалом. Она-то и стала причиной смерти. Сомнений не было – острие вонзилось в сердце.
Прочитав об этой «жуткой находке», Сидни Зум покачал головой, как человек, предсказавший событие, которое в конечном итоге и произошло.
Он позвонил лейтенанту Сильвестру:
– Ваша девица, мисс Крум, теперь заговорит. Мне было бы интересно ее послушать, – сказал он.
На другом конце провода лейтенант проявил нетерпение:
– Откуда тебе известно, что она заговорит?
– Просто догадался, – ответил Сидни Зум.
– Из тебя выйдет прекрасный предсказатель, – пошутил лейтенант. – Но она уже все рассказала и наняла себе адвоката. Поэтому не знаю, смогу ли я держать ее здесь.
– И что же она рассказала? – поинтересовался Сидни Зум.
– Если тебе так уж интересно, давай приезжай сюда. К тому же есть пара вопросов, которые мне хотелось бы задать тебе. Может случиться, тебе придется быть главным свидетелем обвинения против нее.
Сидни Зум мрачно ухмыльнулся.
– Может, так и выйдет… А может, и нет, – сказал он уклончиво и повесил трубку.
Между Сидни Зумом и капитаном полиции Махони давно установились добрые, дружеские отношения. Оба уважали друг друга, а это и есть самая прочная основа для настоящей мужской дружбы. Поэтому, прибыв в участок, чтобы ответить на вопросы лейтенанта Сильвестра, Сидни был приятно удивлен, увидев там капитана Махони. Тот ждал его. Это был человек довольно хрупкого сложения. Однако обладал недюжинным аналитическим умом. Капитан почти никогда не повышал голоса. Как правило, его интересовали не столько сами преступления, сколько обстоятельства их совершения. Ну и, само собой, побудительные мотивы. В ожидании Сидни он курил толстенную сигару, с удовольствием попыхивая дымом. Весь его вид выдавал в нем истинного мыслителя.
Обменялись рукопожатиями.
– Присаживайся, Сидни, – указал капитан. – Надо с тобой кое о чем потолковать.
Зум молча сел на стул, скрестил длинные ноги.
– Наша девушка очень странно себя ведет, – сказал капитан.
Зум кивнул.
– Она упорно молчала, пока не был найден труп ее дяди и ей не сообщили, что обнаружена пуля из ее револьвера. Тут мисс Милдред Крум сразу же затребовала адвоката. Сейчас изложу ее версию после встречи с адвокатом. Что в этой версии принадлежит ей, а что подсказано адвокатом, я пока не знаю. Девушка утверждает, что была на вечеринке. Там она отлично провела время, выпила немного джина. Когда вернулась домой, увидела свет в кабинете своего дяди. Пошла повидаться с ним. Дверь была не заперта. Она вошла и увидела, что в комнате все перевернуто вверх дном. То же самое обнаружили и мы… Она испугалась, выскочила из кабинета, заперла дверь и побежала к себе в комнату. Там в ящике комода всегда лежит револьвер. Что-то толкнуло ее проверить оружие. Револьвер оказался на месте, но пах порохом. Она открыла барабан и увидела в нем две стреляные гильзы… Затем, случайно заглянув в шкатулку для драгоценностей, увидела там крупный бриллиант – «Бриллиант смерти». Похоже, это название она сама придумала после одного разговора с дядей. Девушка утверждает, что очень суеверна… Так это или не так, тоже пока не знаю. Во всяком случае, на этом настаивает ее адвокат, а для присяжных это весомый аргумент… Далее она сочла, что дядю убили и кто-то пытается возложить вину на нее. Поэтому стала искать другие подброшенные улики… Переворошила все в комнате, нашла их, сложила в сумочку и отправилась к причалам. Хотела утопить в заливе. Поскольку была уверена, что кто-то следит за ней, то прятать эти вещи было бы бесполезно – все равно найдут. А вот утопить их – другое дело…
– Итак, подведем итоги, – сказал капитан Махони. – Что у нас против нее имеется? Бриллиант принадлежит покойному дяде, пулю из ее револьвера нашли в теле трупа, хотя и не там, где она могла бы стать смертельной. «Форд» был припаркован в двух кварталах от места, где вы ее схватили. И где она пыталась избавиться от улик. Далее, седан Гаррисона Стэнвуда нашли очень близко от ее «Форда». Буквально через несколько домов. Двери машины были заперты. В салоне горел верхний свет, внутри находился труп. Некоторое время спустя тело исчезло…
Но есть здоровенные дыры. Девушка сыграла с нами в беспроигрышную игру. Она держала рот на замке, пока точно не узнала, что же нам известно. Только после этого начала говорить. Под руководством своего адвоката. Нам известно, что общественное мнение сложилось не в пользу подозреваемой. Косвенные улики против нее свидетельствуют о преднамеренном убийстве. Но мы не можем позволить себе ошибиться. Недопустимо, чтобы ее дело закончилось оправданием в суде. Если племянница коллекционера невиновна, мы должны знать это сейчас.
Капитан Махони внимательно посмотрел на Зума.
Сидни прикурил сигарету, небрежно отбросил спичку, глубоко затянулся.
– Да, – кивнул он.
– Что да?
– Да, невиновна.
Лейтенант сердито хмыкнул:
– Разговорчивее тебя только рыбы, да и то…
– Сильвестр, сделай одолжение, заткнись, – оборвал его Махони.
Теперь они оба не сводили с Зума глаз. Взгляд лейтенанта не скрывал враждебности, в глазах капитана читалось ожидание.
После недолгого раздумья Сидни Зум нарушил томительное молчание.
– Скажите, а был ли порез на пальто Стэнвуда, когда вы обнаружили труп? – спросил он.
На лице капитана ничего не отразилось. Черты лейтенанта исказила гримаса удивления.
– Да, имелся, – после паузы ответил Сильвестр.
Зум вытянул губы трубочкой, задумчиво уставившись на тлеющий кончик своей сигареты.
– Ну и?.. – произнес капитан Махони.
– Боюсь, вы не поверите мне, – прозвучал неожиданный ответ.
– А ты рискни, – нетерпеливо предложил Махони.
Сидни Зум глубоко затянулся, медленно выпустил дым через нос.
– В седане не было тела Гаррисона Стэнвуда, когда Байдич вам позвонил, – заявил он.
Сильвестр злорадно засмеялся:
– Значит, Байдич врет? Ты хочешь сделать его козлом отпущения и повесить на него вину?
Зум снисходительно улыбнулся.
– Нет. Просто Байдич думал, что видел тело, – медленно сказал он. – На самом деле он его не видел.
– Что же он видел на самом деле, Сидни?
– Восковую куклу. Фигуру, если хочешь, – начал пояснять Зум. – Человек, совершивший это убийство, хотел, чтобы преступление повесили на эту девушку. Хотел отвести от себя подозрение в случае, если события повернутся как-нибудь не так. Он все хорошо продумал и на всякий случай подстраховался. Если обвинят девушку, он спокойно продолжит дело. Если нет – выйдет из игры незапятнанным. Ему прекрасно известно: чтобы засадить ее за решетку, полиции нужен труп.
Теперь о моих предположениях. Тот, кто хотел избавиться от Стэнвуда, напал на него сзади, прижал к носу тряпку с эфиром или хлороформом, усыпил, а затем вынес из дома. Но до этого он легко ранил Гаррисона из револьвера, затем выстрелил в деревянную панель на стене кабинета. Наконец подбросил улики в комнату племянницы. Девушка заподозрила неладное, нашла улики и попыталась избавиться от них. Но была задержана. Невольно я сам помог настоящему преступнику тем, что принял участие в обнаружении и сохранении того, что она пыталась утопить. Однако убийца решил действовать наверняка. Раздобыл восковую куклу, заложил ее вместо трупа в машину так, чтобы фигуру можно было сразу увидеть и опознать. Когда же все именно так и произошло, убрал ее оттуда. Затем затаился и стал ждать. Если его вдруг заподозрят или девушке удастся доказать свое алиби, он просто освободит Стэнвуда. И тот никогда не догадается, что его «спаситель» и есть тот самый преступник… Как мне представляется, – продолжал излагать свою версию Сидни Зум, – этот человек держал Стэнвуда под наркозом или пичкал наркотиками. Куклу засунули в машину таким образом, что правая сторона оказалась верхней. Убийце было нужно, чтобы через боковое стекло был виден кинжал.
Капитан Махони недоверчиво покачал головой:
– Маловероятно, Зум. Боюсь, все это слишком мудрено.
А Сильвестр громко расхохотался:
– Да, доводилось мне выслушивать фантастические версии, но такого!.. Ну ты даешь, Зум.
Сидни Зум был невозмутим и, казалось, даже доволен. Он продолжал курить свою сигарету. Подождав несколько секунд, капитан Махони задал ему ряд коротких вопросов.
– Что привело тебя к таким выводам, Сидни?
– Несколько вещей, – охотно ответил Зум. – Таскать туда-сюда настоящий труп крайне неудобно, а главное – рискованно. Кроме того, тот факт, что седан припаркован именно там, где его мог опознать практически один-единственный человек, не показался мне простым совпадением.