– Ну ты и жук, – Светловолосый сел за руль и завел машину. – Все равно я беру этого парня под твою ответственность.
– Да без проблем, – улыбнулся Гаврила и погладил карман куртки. Деньги, полученные от родственников парня-неудачника, приятно грели ему сердце.
Алешка проснулся от тяжелых ритмичных звуков, бьющих по барабанным перепонкам.
– Что за хрень? – подумал он, раскрывая глаза. Он лежал на вонючей подстилке перед настоящим костром. А вокруг костра, стуча в бубен, прыгало какое-то мохнатое чудовище.
– What on the hell is going on? (Какого черта здесь происходит?) – спросил он спросонья.
– Очнулся, – удовлетворенно произнес кто-то рядом. Чужая рука бесцеремонно схватила его за шиворот и заставила сесть.
– Don’t touch me! (Не трогайте меня!) – возмутился Алешка. У него страшно болела голова и дико хотелось пить. Это были давно забытые ощущения похмелья, с которыми он надеялся никогда больше не сталкиваться.
– Чего по-иностранному бормочешь? – к нему стало, продолжая стучать в бубен, приближаться чудовище.
Алексей напряг близорукие глаза. Чудище при ближайшем рассмотрении оказалось пожилой женщиной с лицом, изборожденным глубокими морщинами. Почему-то было понятно, что женщина еще не старая. А морщины скорее следствие тяжелой жизни, чем возраста. Одета она была в длинное платье, расшитое хвостиками мелких животных: от белки до мышки. Такие же хвостики болтались и на надетом на седые волосы остроконечном колпаке.
– Он не иностранец. Хотя, вижу, думает одинаково на двух языках, – сказала она мускулистому светловолосому мужчине, сидящему рядом с Алешкой.
– Что еще? – осведомился Светловолосый.
– Алкоголик он, настоящий, – произнесла старуха, глядя на Алексея. – Давно пил. Долго был в завязке. Характер у него сильный. Ума не приложу, с чего сорвался. Должно быть, что-то серьезное произошло. Лечить его? Дня на три оставь, совсем здоровым будет.
– Лечить, – кивнул Светловолосый. – К завтрашнему дню в порядок приведи.
– К завтрашнему чудище Кутысь из него не выйдет. А только глубже спрячется, – сказала женщина и опять стукнула в бубен.
Алешка поморщился:
– Да прекратите же барабанить. Где я? Что вам от меня нужно?
– А он быстро оклемался, – удивился Светловолосый. – Ты контракт с нашей фирмой подписал, дружище, не помнишь?
– Нет, – искренне удивился Алешка. – Когда?
– Да вчера, после того как с родственниками разругался и от наследства отказался.
– Итить твою, – выругался Алексей. – К черту тогда эту страну. Уеду обратно в Англию.
– Никуда ты не уедешь, дружок, – мягко сказал Светловолосый. – Смотри, что тебе предлагается. – Он полез за документами в портфель и, вытащив оттуда контракт, сунул его под нос Алексею.
– Надеюсь, вы понимаете, что я находился не в том состоянии, чтобы подписывать важные документы. – Алешка, тем не менее, взял бумаги и начал их пролистывать. – Именно поэтому, – продолжил он и осекся, увидев сумму зарплаты.
– Дочитал? – удовлетворенно сказал Светловолосый. – Ну и скажи, зачем тебе твоя заграница? Да через полгода работы твои родственники перед тобой пресмыкаться начнут. А теперь, дружок, тебя подлечат. Мне, знаешь ли, алкоголики с незапланированными срывами не очень нужны.
– Я не алкоголик, – счел за лучшее оскорбиться Алексей.
– Ага. Это ты ей скажи. Она вас таких насквозь видит. Дар у нее, понимаешь.
– Два дня, – подключилась к разговору женщина, показывая Светловолосому два пальца.
– Завтра утром он должен быть свежим как огурчик, – жестко сказал Светловолосый, и женщина отвернулась.
– Ну, до завтра, дружище, – Светловолосый хлопнул Алексея по плечу так, что тот закашлялся, и пошел к выходу.
Алешка огляделся. Он находился в громадном помещении. Высокие потолки, метров по десять, а то и все пятнадцать. Большие закрашенные белой краской окна. Это походило на бывший цех какого-то предприятия. И посреди него теперь возвышался самый настоящий чум. Рядом горел костер. Женщина в странной одежде еще раз обошла вокруг него. Она уже не стучала в бубен, а словно с кем-то разговаривала вполголоса, то ли советуясь, то ли споря.
«Точно секта, – подумал про себя Лешка. – Вот влип, спасибо папочке. Теперь тут так мозги промоют, маму родную забудешь».
Женщина перестала бормотать и с решительным видом двинулась к нему. Алешка напрягся. Но женщина просто села рядом и осторожно взяла его за руку.
– Ты боишься, – прошептала она, – и правильно делаешь. Тот, – она ткнула пальцем в сторону ушедшего Светловолосого, – плохой человек. Дух моего рода давно мне это говорил, но я все не верила. Думала, ошибается. Он часто раньше ошибался. Давал не те советы. Знаешь, меня из-за него даже в психушку отправляли. А он помог, – она снова ткнула в сторону выхода.
«Час от часу не легче, – подумал Алексей, – Я один на один на заброшенном предприятии с чокнутой бабушкой».
– Может, я лучше пойду? – Он приподнялся, стараясь мягко освободить свою руку.
– Нельзя, – старуха спокойно отпустила его руку. – Опасно. Думаешь, я «того»? Нет, это Светловолосый давно уже «того». Здесь охрана стоит. Ты не сможешь сам уйти. Только когда он тебя заберет.
– Приехали, – произнес Алешка. Тем не менее он встал и, не встречая никакого сопротивления со стороны женщины, обошел помещение. За окнами с кое-где облупившейся белой краской он увидел, по крайней мере, четырех охранников. Ни от кого особенно не таясь, они курили и смеялись над неслышными из-за окна шутками. Рядом с ними небрежно стояли прислоненные к стене автоматы.
– Мы далеко за городом? – это был не вопрос, а скорее утверждение.
– Нет, не очень. Но здесь завеса стоит. Люди не увидят, власти не заметят, – нараспев произнесла женщина.
Она поднялась и скрылась в чуме. Потом вышла оттуда и, подойдя к Алексею, протянула ему небольшой сверток, замотанный в старый полиэтиленовый пакет. Сергей взял сверток и достал из потрепанного пакета документы: паспорт, диплом об окончании вуза.
– Семенова Мария Эдуардовна, – прочитал он, открыв паспорт. – Это ведь ваши документы?
– Мой дух рода говорит, что я должна тебе все рассказать. Но сначала надо обмануть Кутысь. Ты зря его разбудил. Он совсем забыл про тебя. Лет десять не вспоминал, верно?
Лешка удивленно поднял на женщину глаза.
– Пойдем, – она поманила его рукой.
Он подошел к костру и уселся на валяющуюся рядом шкуру какого-то животного. Шкура была старая с истертым мехом. Но лучше было сидеть на ней, чем на цементном полу.
Старуха быстро приладила над костром чайник. Видимо, она делала так постоянно. Потому что рядом с кострищем были насмерть вбиты здоровые железные крючья. Затем она всыпала в закипающий чайник пачку обычного майского чая и, достав две железные кружки, разлила в них кипяток. Вытащила еще один сверток. Там оказался кусок сала. Женщина отрезала несколько тонких ломтиков и, бросив сало в чай, протянула кружку Алексею.
– Знаете, я не уверен, что смогу это выпить, – произнес он. – Лучше водички, если она у вас есть. – Ему неожиданно стало очень плохо. Головная боль накинулась с новой силой. Он подумал, что и в самом деле не прочь опохмелиться. Может, у этой старухи хоть самогонка найдется?
– Пей! – прикрикнула на него женщина и властно всунула в руки обжигающую кружку.
Алешка почувствовал, что не в силах сопротивляться, и под повелительным взглядом сделал несколько глотков из кружки. Голова заболела еще сильнее. От чая воняло салом. Он отодвинул от себя кружку. При виде плавающих на поверхности воды кусочков жира его затошнило.
– Ага, вот так ему! – крикнула старуха. Она выхватила у него из рук кружку и быстро вылила ее содержимое в костер. Тот возмущенно пыхнул и высоко взметнулся пламенем вверх. Откуда-то из костра раздался жуткий вой. Алексей словно проснулся. Головная боль, тошнота и чувство жажды исчезло. Как, впрочем, и желание выпить. Он снова ощущал себя нормальным человеком.
– Слышал? – торжествующе произнесла старуха. Глаза ее хитро блестели. – Кутысь обжегся и побежал своему повелителю Шайтану жаловаться. Полегчало теперь?
– Да. Спасибо, – Алешка действительно был благодарен женщине.
– Ты не радуйся особенно. Он опять вернется. Но пока его нет, надо поговорить, – она села и стала рассказывать.
Родилась Мария Эдуардовна в Москве. Как и ее папа, и папа ее папы. Словом, была она коренной москвичкой. Но вот маму отец привез из очередной геологической экспедиции. Тогда золото найти не удалось, зато геолог вернулся домой с худенькой женщиной с густыми темными волосами и раскосыми глазами. Мария была точной копией своей мамы. Вот только ростом повыше. В папину родню.
Впервые дух рода пришел, когда ей исполнилось четырнадцать лет. Она тогда полночи проплакала в подушку из-за того, что отчаянно нравившийся ей одноклассник при всех обозвал ее косоглазой уродиной. Дух рода сказал, что замужество с этим парнем все равно не принесет ничего хорошего, так как за ним скоро придет Кермету и заберет его на темную гору. На следующий день обидчик попал под машину, и она опять плакала полночи. И снова дух пришел, чтобы ее утешить.
Он стал приходить постоянно, говоря ей, что будет, чего надо опасаться, чем лучше заниматься на следующий день, а чего делать не стоит. Дух рода заботился о ней и опекал ее. Первой что-то заподозрила мама. Но когда она узнала про духа, то попросила Марию проверить, действительно ли он тот, за кого себя выдает. Потому как очень часто злыдни, находящиеся по ту сторону, вступают с людьми в контакт. Они хотят добиться доверия у людей, чтобы управлять ими. Но дух рода оказался настоящим и рассказал Марии всю историю семьи.
Мама успокоилась. На редкость понимающим человеком оказался и отец. Он знал, на ком женился. Именно мама вылечила его в той неудачной экспедиции от болезни, насланной Кутысем. Отец только попросил мать и дочь не говорить о своих способностях больше никому.
Цивилизованные люди давно уже перестали воспринимать мир таким, какой он есть, создав для себя свою, прагматичную реальность. Поэтому страшно боялись тех, кто пытался нарушить их покой и неведение. И Мария зажила обычной жизнью девочки-подростка из семьи коренных москвичей с определенным достатком. Отец добился положения в научном мире. Она окончила престижный вуз, стала сама преподавать в институте. Но тут у ее родителей наступила вторая молодость. И они, решив вспомнить былые времена, поехали на родину матери, организовав экспедицию. Мария запомнила их такими: веселыми, помолодевшими, радостно собирающими свои вещи в дорогу к загробному миру.
Они не долетели на родину матери. Разбился один из небольших самолетов, на который они делали пересадку. Марии досталась квартира, дача. Откуда-то появилась бабушка, почти двадцать лет не общавшаяся с сыном, поскольку так и не смогла признать привезенную из ниоткуда невестку. Но к внучке она относилась хорошо. Заботилась о ней. Кормила, поила, всегда ждала с работы. Вот только однажды, когда увидела, как Мария разговаривает в библиотеке отца с духом рода, бабушка забеспокоилась. Потом пригласила домой своего старого друга, оказавшегося врачом-психиатром. Не прошло и недели, как Марию забрали в больницу. Ее лечили. Иногда отпускали к бабушке. Но та сильно переменилась. Она боялась своей внучки. Не могла с ней долго разговаривать, начиная плакать или кричать. И Марию опять забирали в больницу.
Потом бабушка умерла. Когда Мария в очередной раз выписалась, то нашла в квартире чужих людей. Ей было некуда идти. Не было работы и денег. Даже врачи из больницы потеряли к ней интерес. Тогда она прибилась на свалке к бомжам и стала их лечить. Лечение из заговоров и песен помогало. О ней стали рассказывать. Видимо, поэтому ее нашел Светловолосый.
Новый знакомый отнесся к ней по-человечески: дал ей этот дом, пообещал заботиться, предложил заниматься хорошим делом – помогать больным людям. И она согласилась, хотя дух рода предупреждал, что с этим человеком не стоит связываться. Но Мария устала скитаться по свалкам. И вот теперь выясняется, что дух рода был прав. Светловолосый не позволяет хорошо лечить. Если она говорит, что нужна неделя, он дает три дня. Если она говорит, что нужно три дня, он дает один. Он будто хочет, чтобы злые духи, приносящие болезни, не навсегда покидали тела людей, возвращаясь их мучить. Поэтому она и схитрила сегодня, сказав Светловолосому, что для исцеления Алексея нужно два дня. Но ведьма вполне может справиться и за одну ночь. Только если Алексей сам поможет себе. Женщина внимательно посмотрела на него.
– Дух говорит, что ты специально напился, чтобы спасти какую-то девочку. И у тебя вовсе нет здесь никаких родственников с наследством. Только отец, но без больших денег. Зато с большой любовью и гордостью за тебя. Это лучше денег, – женщина улыбнулась.
– Извините, но я не могу вам ничего рассказать, – пробормотал Алешка, внезапно понимая, что краснеет. Он не хотел врать этой тетке. А еще за время рассказа он почему-то проникся к ней доверием.
– Не надо говорить. Дух рода уже все сказал. Он только спрашивает: ты хочешь навсегда избавиться от Кутыся?
– Да, – кивнул головой Алексей. Даже себе он не признавался, что за прошедшие десять лет как минимум пару раз был близок к срыву. – Не знаю, дух это или нет, но я хочу от этого избавиться раз и навсегда.
– Тогда надевай, – женщина кинула ему мешковатую накидку, по лоскуткам сделанную из шкурок разных животных.
– Зачем? – не понял он.
– Сейчас злой дух вернется и тебя не найдет. Спросит: где он? А тебя не видно, ты сам на себя не похож. Потом дух будет искать тебя долго, мучить, приставать. Но ты не сдавайся. Нас двое, мы справимся, – говоря все это, женщина натянула на него одежду и сверху нахлобучила еще и шапку. С нее прямо на лицо свешивались тоненькие лапки какого-то невинно убиенного животного. Алешка скосил глаза на эти лапки и пожалел о своей затее. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. И тут ему почудилось какое-то движение у окна за костром.
– Он возвращается, – старуха схватила бубен и застучала по нему, произнося гортанные слова.
Алексей внимательно посмотрел в сторону окна. Нет, конечно же, ему просто показалось. Он встряхнул головой. Одна из лапок больно зацепила его коготком за нос. Алешка сморщился и снова посмотрел на кончик собственного носа, на котором лежала злополучная лапка. И тут его прошиб холодный пот. За костром стояло чудовище. С горящими синим огнем глазами и громадной раскрытой клыкастой пастью. Оно внимательно оглядывалось вокруг, словно в поисках кого-то.
– Уйо-о-о-о, – заголосила женщина и начала отплясывать в такт постукивания бубна. Чудовищу не понравились эти звуки. Оно закрутило головой, и большие висячие уши захлопали по его морде. Но, тем не менее, Кутысь легко перемахнул через костер и, опустив нос, стал принюхиваться, ища чьи-то следы. Алешка вжался в пол. Он понял, кого именно ищет эта тварь.
– Уйо-о-о, уй-о-о, – вновь запричитала женщина и начала нараспев произносить речитатив. Она, пританцовывая, сделала несколько шагов и стала между Алексеем и тварью. Тварь попятилась и взвизгнула, попав лапой в костер. Но быстро оправилась. Будто только теперь заметив женщину, она прыгнула на нее. Но шаманка оказалась проворнее. Она ловко отступила в сторону. И тварь промахнулась. А женщина опять что-то забубнила. Алексей следил за сумасшедшим танцем вокруг костра. Ему было то холодно, то жарко. Периодически накатывающая волна липкого страха толкала его на безумные поступки. Что если скинуть с себя эти дурацкие шкуры и убежать отсюда прочь? Что если самому напасть на эту тварь? Но он, пересиливая себя, сидел, стиснув зубы и обняв руками колени. К утру Алексея била такая сильная дрожь, что он всерьез испугался, что стуком своих зубов привлечет внимание жуткого существа. А злой дух с шаманкой по-прежнему продолжали свою безумную пляску вокруг костра.
Движения женщины уже не были такими плавными. По лицу ее струился пот. Было видно, она устала. Но и тварь тоже еле передвигала заплетающиеся лапы. Вот она напряглась, подобралась, готовясь к прыжку. И внезапно шаманка, прекратив пение, ловким ударом бубна отбросила ослабевшего злого духа прямо в костер. Пламя взметнулось вверх, чуть не до потолка. Кутысь завизжал, выбираясь из костра, и бросился улепетывать. Было видно, что в этот раз огонь нанес ему более серьезные повреждения. Один бок неведомого существа обгорел почти до мяса. Шерсть на морде дымилась. Тварь, словно не понимая, куда бежит, с перепугу врезалась в стену. Потом кинулась к окну. Стекла со звоном посыпались на бетонный пол. В помещении повеяло свежим воздухом. Алексей почувствовал, как порыв ветра дунул ему в лицо, и потерял сознание. Очнулся он от аромата свежесваренного кофе.
– Тебе капучино или эспрессо? – услышал он голос шаманки и открыл глаза.
Вокруг не было никаких шкур. Никакого чума. Он лежал на постели, до подбородка укрытый мягким пушистым одеялом.
– Лучше капучино, – повернул он голову на звук голоса.
Женщина, одетая в домашний махровый халат, неторопливо накрывала на стол в маленькой кухне, не отделенной от спальни даже перегородкой. Уютно булькала кофе-машина. А на столе высилась горка бутербродов с семгой и красной икрой. У Алексея заурчало в животе, и он быстро встал с кровати. На чистом белье остались разводы от грязной куртки и ботинок.
– Не переживай, – проследила его взгляд женщина. – Тебе надо было хоть часок поспать. А теперь надо хорошо поесть. И запомни: вернется или нет злой дух, зависит от тебя. Я сделала все, что могла. Понял?
– Спасибо, действительно, большое спасибо. – Алексей отчетливо помнил все происходившее ночью. – Это ведь было на самом деле? – чуть помедлив, спросил он, пододвигая к себе чашку с кофе.
– А ты как думаешь? – женщина хитро посмотрела и сделала очередной бутерброд.
– Думаю, да, – он замялся, проглотил пару бутербродов, решаясь задать новый вопрос. – А вы не боитесь, что однажды одна из таких тварей… – он замялся, стараясь подобрать слова.