Я закивала головой.
- Мне незачем и некому рассказывать про чужие скелеты в шкафу.
- Даша, а вы знаете, что у Жана был еще арендован сейф в банке? Здесь, на столе, стоял такой маленький глобус. Если нажать на подставку, полушария распахиваются, там он держал ключ от сейфа. А кстати, где этот глобус?
Я покраснела. Ну и дура же, поверила в сентиментальность Пьера. Так тебе и надо, идиотка. Во всяком случае, наверное, он уже все успел вынуть.
- Я дала его поиграть Маше. А вы не знаете, как открывают такой сейф после смерти владельца? Аллан призадумался.
- Если у вас есть ключ, то, по-моему, вы просто приходите и открываете ячейку. Вас даже ни о чем не спрашивают. Но вот если ключа нет, тогда приходится обращаться в администрацию банка. Нет, точно не знаю...
- Как насчет чашечки кофе?
- С удовольствием.
- Тогда пойду распоряжусь. Я выбежала из кабинета и понеслась в гостиную. Не теряя ни минуты, ухватила телефонную книжку. Как, черт возьми, фамилия Пьера. В голове крутилось: "Кубертен". Ну, конечно же, нет, что за глупость! Вот, пожалуйста, Дюруа Пьер. Может, он?
Трясущимися от злости пальцами я с трудом тыкала в кнопки аппарата. Наконец, приятный бархатистый голос Пьера проговорил:
-Алло?
- Это Даша, сестра Натали. Я знаю, зачем вы взяли глобус, и если вы сейчас же не вернете мне ключ, то следующий мой звонок будет комиссару.
Пьер оглушительно захохотал:
- А вы, оказывается, бойкая. Я-то думал, что вам понадобится по крайней мере неделя, чтобы додуматься до всего. Но, дорогая, при чем здесь полиция? Интеллигентные люди решают все проблемы между собой, с глазу на глаз.
- А вы считаете себя интеллигентом? - ядовито осведомилась я. - Отдайте ключ немедленно.
- Ладно, ладно, не кипятитесь. Да и ключ вам не нужен, в сейфе ничего нет.
С размаху я треснула трубкой о сервировочный столик. Стеклянная столешница разбилась, засыпав все мелкими, как пыль, осколками. Я посмотрела на то, что осталось от столика. Надо держать себя в руках.
Глава 10
Визит в банк я наметила на вторник. Мне никто не мешал заниматься своими делами. А утром я обнаружила в почте конверт с маленьким ключиком - Пьер возвращал украденное.
Банк встретил меня ровным гулом кондиционеров. Несколько человек бродили по большому залу. Отыскав нужное окошко, я обратилась к девушке:
- Я хотела бы открыть свой сейф.
- Вы хотели бы арендовать ячейку?
- Нет, - я показала ей ключ, - я хотела бы открыть сейф.
- Ну, тогда вам нужно пройти в отделение, как всегда. - Девушка уткнулась в компьютер.
Я вздохнула. Мне очень не хотелось привлекать внимание к тому факту, что я здесь впервые.
- Видите ли, я, кажется, забыла, какая дверь ведет в хранилище.
Девушка внимательно посмотрела на меня и нахмурилась. Она была очень молода, как Оля, или еще моложе. Потом ее лицо расплылось в дежурной улыбке:
- Прямо вот в эту синюю дверь, мадам, а дальше в коридорах будут указатели с яркой надписью:
"Хранилище". Наш банк предусмотрел все для удобства клиентов. Знаете, многие наши посетители, в особенности пожилые, забывают дорогу.
- Благодарю вас.
- Всегда к услугам, мадам.
Я пошла к двери, девушка продолжала сиять улыбкой. Я вздохнула. Кажется, эта девочка думает, что если я в мои сорок пять помню, как застегивать кофточку, то это уже праздник. Благополучно преодолев все коридоры, я оказалась перед большой решеткой, возле которой на стуле маялся от скуки пожилой охранник. Увидев меня, он искренне обрадовался.
- Какой у вас номер, мадам? Я растерялась.
- Если забыли, поглядите на свой ключик, номер выбит на колечке.
Кажется, все в этом банке готовы считать меня маразматичкой преклонных лет. Может, мне следует изменить прическу и покрасить волосы в более светлый цвет? Я взглянула на ключик.
- Сто двадцатый.
- Прошу вас, мадам. - Охранник открыл решетку.
Я нашла ящичек и вытащила его наружу. Да, Пьер был абсолютно прав. Пусто, как в Аравийской пустыне. Интересно, что здесь хранили? Деньги, документы? Я заперла ящик и поблагодарила охранника. Мне показалось, что пожилой мужчина хочет что-то сказать. Наконец он пересилил сомнения и проговорил:
- Мадам, это, конечно, не мое дело, но знаете, вы уже третий человек за четыре дня, который открывает этот ящик.
- Да, да, - отозвалась я, - тут приходил мой родственник - такой худощавый темноволосый мужчина. Он ушел с пустыми руками.
- Да, мадам, и вообще это не мое дело, раз у вас есть ключ.
- Но вы должны проявлять бдительность. Я вот совершенно уверена, что у вас великолепная память. Вы можете описать мне того мужчину, который приходил первым?
Охранник засмеялся и погрозил мне пальцем.
- Вам не удалось поймать меня. Первой приходила девушка - невысокого роста, с темными волосами и челкой. У нее еще были очки с затемненными стеклами. Помнится, я подумал, что для своего юного возраста она слишком ярко красится. Кровавая помада, жуткий румянец...
Я засмеялась.
- Да вы просто фотоаппарат. Прямо до малейших деталей описали мою племянницу. Она забрала портфель, красный такой?
Охранник захихикал.
- О нет, мадам, у нее в руках был железный ящик и папка.
Я порылась в сумочке.
- Очень приятно было познакомиться с вами. Не желаете сигарету?
- Что вы, мадам, на посту это строжайше запрещено. Нам не разрешают даже читать, хотя здесь можно скончаться от скуки. Вот разве поговоришь с кем, пошутишь, как с вами.
Я протянула ему бумажку:
- Купите себе сигарет после работы.
- Очень благодарен, мадам. Хотите, я угадаю, зачем вы приходили?
- Попробуйте.
- Вы ищите тот пакет, что потеряла девушка.
Она уронила его, очевидно, когда вынимала папку. Я увидел его не сразу, она уже ушла. Но можете не сомневаться, я отдал его в стол находок. Сейчас позвоню, и его принесут.
Он снял трубку телефона.
- Роже, принеси-ка мне тот пакетик, что потеряли из сто двадцатого номера. За ним пришли.
Любопытство настолько измучило меня, что я вскрыла конверт прямо в машине. На колени выпала "Пари суар" семилетней давности. На первой полосе была заметка. "Сегодня днем потерпел авиакатастрофу частный самолет, принадлежавший барону Макмайеру. На борту, кроме самого барона, находились его жена и дочь, а также мадам Мартина Гранж. Ведутся поиски тел и остатков самолета.. Эксперты предполагают, что самолет упал в Ла Манш, недалеко от берегов Англии. На борту находилась коллекция старинных кукол, которую баронесса Макмайер везла на выставку в Лондон. Чудом избежал смерти юный барон Макмайер. Он уже был готов сесть в самолет, когда почувствовал острое недомогание. Прямо из аэропорта Жана Макмайера отправили в клинику, а его родители и сестра, к своему несчастью, решили не отменять поездку. "Я сам уговорил их лететь в Лондон, думал, что завтра буду здоров и догоню родителей, - сказал нашей газете в эксклюзивном интервью Жан Макмайер. - Господь слишком жесток ко мне, я не хочу больше жить".
Я сложила газету. Ничего нового и интересного я не узнала. Да и зачем было хранить эту старую информацию? Я заглянула в конверт - ничего. Развернула еще раз газету и стала просматривать. На полях четвертой полосы было написано: "Ренальдо Донован, аэродром Ла Бурже, третий ангар". Может, этот Ренальдо что-нибудь знает? Во всяком случае, это было единственное, что я выяснила.
В Ла Бурже я попала как раз к обеду. Первый встретившийся мне механик в засаленном комбинезоне кусал гигантский сандвич длиной в метр.
- Не знаете ли вы, где найти Ренальдо Донована? - спросила я.
- Да там ищите, в третьем ангаре. А что, у вас машина сломалась?
Не ответив ему, под палящим солнцем я пошла по полю. Было немилосердно жарко, и блузка прилипла к телу. Вдоль ограждения тянулись сараи, похожие на гигантские банки сардин. Наверное, это и были ангары. Открыв дверь того, на котором была написана римская цифра "три", я заглянула в прохладный полумрак.
- Месье Донован, вы здесь?
- Здесь, - раздался голос откуда-то из глубины.
Я пошла на звук. Возле раскрытого окошка стоял мужчина в зеленом комбинезоне. Свет падал ему в затылок, и я не видела лица.
- Месье Донован? - переспросила я, щурясь от солнечного света, льющегося из окна.
- Да, зовите меня Ренальдо. А вас, очевидно, прислала Анриетта? Где ваша машина?
Поколебавшись секунду, я решила не разубеждать его.
- Машина, к сожалению, дома, я приехала на такси.
- Я не могу сейчас поехать с вами. Разве только после работы или в воскресенье с утра.
Он повернулся лицом к свету, и я увидела, что называть мужчиной этого подростка явно преждевременно. Заметив мое удивление, Ренальдо истолковал его по-своему.
- Мне двадцать три года. Выгляжу я, конечно, моложе, но в моей квалификации вы можете не сомневаться. Вся моя жизнь проходит среди самолетов, и я могу собрать и разобрать мотор ночью, в темноте, с завязанными глазами. Да и Анриетта вам, наверное, обо мне рассказывала.
Он замолчал, потом заглянул под стол:
- Мне двадцать три года. Выгляжу я, конечно, моложе, но в моей квалификации вы можете не сомневаться. Вся моя жизнь проходит среди самолетов, и я могу собрать и разобрать мотор ночью, в темноте, с завязанными глазами. Да и Анриетта вам, наверное, обо мне рассказывала.
Он замолчал, потом заглянул под стол:
- Сейчас вообще-то обед. У меня есть термос с холодным кофе и парочка сандвичей. Не желаете попробовать? А то, я смотрю, вы так вспотели, что у вас все лицо красное. Наверное, долго ходили по полю?
Я охотно согласилась и, отхлебывая восхитительно ледяной кофе, сказала:
- Ну, я-то не буду вас заставлять разбирать мотор ночью, да еще с завязанными глазами. А что, вы живете здесь?
Ренальдо покачал головой.
- Нет, вот мой отец, тот действительно жил здесь, а мы с женой арендуем небольшую квартирку неподалеку. Да вы знаете этот дом. Он рядом с той парикмахерской, где вас стрижет Анриетта. Правда, моя жена прекрасный мастер?
Я обрадованно закивала головой - слава Богу, теперь я знаю, кто такая Анриетта.
- Наверное, интересно работать на аэродроме. А катастрофы часто случаются? Ренальдо вздохнул.
- Иногда бывают.
- Несколько лет тому назад погибли мои приятели. Они улетали как раз из Ла Бурже.
- Военные?
- Нет, у них был маленький частный самолет. Может, вы даже их знали барон и баронесса Макмайеры.
Ренальдо отложил в сторону сандвич.
- Кто вы и что хотите узнать?
- Меня прислала Анриетта.
- Не лгите. Если хотите что-то узнать о той катастрофе, то давайте шестьдесят тысяч франков, и я расскажу все, что видел. Вы не похожи на клиентов Анриетты, да и такие кусты на макушке она бы никогда не оставила. Да уж, мальчишка был наблюдателен.
Вздохнув, я полезла в сумочку.
- А что, ваша информация стоит таких денег? Ренальдо пожал плечами:
- Расскажу, что знаю, но деньги вперед.
- Я надеюсь, вас устроит чек? Не думаете же вы, что я таскаю с собой наличными такую сумму?
- Возьму и чек.
После того как листок бумаги перекочевал из моей книжки в жадные руки Ренальдо, он сказал:
- Спрашивайте!
- Вы видели, как Макмайеры садились в самолет. Не заметили чего-нибудь странного? Ренальдо оглушительно расхохотался:
- Лучше бы вы спросили, было ли там что-нибудь нормальное. Сначала они стали грузить в самолет ящики. Никому из аэродромной обслуги не доверили, все сделали их слуги. Баронесса объяснила моему отцу, что в ящиках очень дорогая коллекция. А как погрузились, тут и началось. С ними были их дети: мальчишка моих лет и девочка помладше, так годов четырнадцать по виду. Ну, им вот-вот улетать, а мальчишку и скрутило, прямо выворачивает наизнанку, на губах пена... Я, честно говоря, ему вначале позавидовал. Вот, думаю, несправедливо-то как. Одних мы с ним лет, а я в грязи, шасси мою, а он весь такой из себя, в Лондон на собственном самолете летит. А уж как его прихватило, так даже жалко стало. Вызвали "Скорую", его быстренько на носилки и - хоп - увезли. Стали они опять собираться. Баронесса ни в какую не хочет лететь, домой, говорит, поеду, к сыну. Но барон и та тетка, что с ними была, - полная такая, в красной шляпе вот они вдвоем и уговорили ее. Тетка эта и говорит: подумай, твою коллекцию ждут. Только она замолчала, девчонка давай истерику закатывать: мол, ей приснилось ночью, что самолет взорвется, взорвется, и все тут. Но тетка с бароном быстренько так девчонку и баронессу в самолет затолкали и улетели. Ну а когда самолет-то пропал, я так и подумал, что сон в руку был.
- Кому - в руку? Ренальдо крякнул:
- Все мои беды от моего длинного языка. Больше ни о чем не спрашивайте, не расскажу ни за какие деньги.
Я вспомнила, как однажды темной дождливой ноябрьской ночью сказала Аркадию: "Ни за какие деньги не пошла бы сейчас в Тимирязевский парк". Наташка захохотала и спросила: "А за миллион долларов?" Я согласилась, что за миллион не пошла бы, а побежала. Тогда она спросила: "А за пятьсот тысяч?" Остановились на том, что я бы и за сто долларов охотненько сбегала. Вспомнив эту историю, я раскрыла сумочку и выписала Ренальдо еще один чек. Видно было, как в его душе борются страх и жадность. Наконец алчность победила.
- Ну ладно, так и быть, только поклянитесь, что вы не из газеты и не из полиции.
Я поклялась с чистой душой.
- Улетели они, значит. Отец мой куда-то ушел, а я в ангар побрел. Чувствую запах такой, косметический, не аэродромный. Я ведь наполовину итальянец, нос у меня - как у служебной собаки. Стал озираться, а она, оказывается, в ящик влезла, в котором отец ветошь держал. И влезла, и ящик-то закрыла, но вот кусок платья прищемила, и запах, конечно, выдал. Подхожу я к ящику, поднимаю крышку, а она там, глаза в слезах. Вытащил я, значит, ее, поглядел - красивая такая девочка, беленькая, только очень испуганная. Вот испуг-то ей рот и развязал. Стала говорить, что брат ее негодяй, каких мало, ненавидит всех своих родных, что она поняла: он решил самолет с родственниками взорвать. Одним ударом сразу двух зайцев убить: и от семейного уюта избавиться, и страховку за материнскую коллекцию получить. Вроде той страховки миллион долларов. А она сама, Лиза ее звали, все матери рассказала, да та ей не поверила и велела молчать, чтобы отца лишний раз не злить. Ну а на аэродроме, когда Лиза увидела, что Жан больным прикидывается, тут она так перепугалась! А мать ни в какую ей не верит, посадила ее в самолет, а девчонка не промах, притворилась, что в туалет пошла, а сама тихонько вылезла и в ангаре спряталась.
Я велел ей тогда помалкивать да домой идти. Но она только головой покачала: "Нет, не могу я домой идти, брат обязательно убьет". Оставил я ее тогда в ангаре, а сам пошел платье какое-нибудь принести, свое-то она все в масле замазала. А когда вернулся, ее уже не было, даже запах испарился...
- И это все?
- Не совсем. Я тогда никому ничего не рассказал, даже полиции. Девчонка убежала, засмеют ведь меня, скажут - выдумываю черт-те что. Но спустя примерно полгода пришел ко мне мужчина, денег принес и велел, чтобы я об этой истории помалкивал.
- А что за мужчина, он представился? Ренальдо покачал головой.
- Нет, но я все равно узнал, как его зовут. У него...
Не успев закончить фразу, он как-то странно выпучил глаза, открыл рот и упал лицом вниз. Я ничего не поняла, только ощутила, как горячий ремень хлестнул меня по голове. Все быстро завертелось, а потом кто-то выключил свет.
Глава11
Я проснулась оттого, что какой-то шутник щекотал мне нос соломинкой. Открыла глаза и через секунду поняла, что это не соломинка, а прозрачная трубка, прикрепленная к носу. Я лежала в кровати, и к моему телу с разных сторон были подведены какие-то шланги. Вокруг кровати висели стеклянные бутылки. Между Штативами стоял стул, на нем, скрючившись, спала моя невестка в белом халате.
- Оля, - позвала я ее, - Оля!
Девушка подскочила от неожиданности, потом посмотрела на меня и выбежала в коридор. Я ошиблась, это была не Оля. Через секунду в палату вплыла женщина-бегемот.
- Милочка, - загудела она уютным басом, - милочка, посчитайте-ка нам до десяти!
Я уверила ее, что помню не только устный счет, но и то, как меня зовут и где я живу. Единственно, что я не понимала, это как я сюда попала и почему.
Бегемотиха покачала головой:
- Вам необыкновенно повезло, можно сказать, это пока единственный такой случай в моей практике.
Оказывается, в меня стреляли, но в момент, когда пуля уже летела, чтобы продырявить мой лоб, я повернулась, и она прошла по касательной, содрав с головы лоскут кожи.
- А Ренальдо, что с ним?
Бегемотиха озабоченно потерла переносицу.
- Ни о каком Ренальдо я не знаю. Там к вам хочет подойти комиссар Перье. Если вы почувствуете, что он стал очень надоедливым, немедленно вызывайте сестру.
Толстенький комиссар вкатился в палату. Несколько секунд они с бегемотихой пытались разойтись в дверях, наконец он сел, вытирая лицо платком.
- Что с Ренальдо?
- Он убит выстрелом в затылок. А вам не кажется, мадам, что будет лучше, если вопросы стану задавать я? Вы можете мне объяснить, зачем вам понадобился Ренальдо Донован?
Я напрягла воспаленные мозги.
- Ну, собственно, я не знала, что его так зовут. У меня сломалась машина, и мне порекомендовали обратиться на аэродром, к механику...
Комиссар засмеялся:
- Мадам, вы же умная женщина. Неужели вы думаете, что я не смогу отличить правду от лжи? Во-первых, у вас нет прав на вождение машины во Франции. И если вы ездите по Парижу, значит, нарушаете закон. Во-вторых, все ваши машины находятся в гараже, в Ла Бурже вы прибыли на такси. В-третьих, в бумажнике Ренальдо найдены два чека. Кстати, за что вы заплатили ему такую сумму?
Я вздохнула:
- Хорошо, расскажу все, что знаю, но вы должны мне пообещать, что тоже поделитесь кое-какой информацией.
- Какой же?
- Мне бы очень хотелось почитать дело или досье, в общем все бумаги, которые есть в полиции, относительно авиакатастрофы, в которой погибли барон и баронесса Макмайеры.