- Нет, девонька, твои игрушечные монетки здесь не в ходу. Ты изволь-ка расплатиться. Не деньгами, так работой. Бери лопату, бадейку, да выноси эту кучу на огород и по грядкам рассыпай. Как закончишь - покормлю.
И пришлось Ветке таскать навоз. Тем более что у них на Бесплодных Островах эта субстанция ценилась высоко. Скотину держали редко, так как с кормами дела обстояли неважно. Лугов совсем не было. А лошадей, без которых никак не обойтись, кормили привозным сеном и овсом.
Больше двух лопат она в бадейку не складывала - неподъемно. Зато не мешкала и управилась быстрее, чем хозяйка покончила с дойкой. Вымыла руки и попыталась помочь. Дело оказалось совсем не таким простым, как казалось со стороны. Но постепенно стало получаться, даже без подсказок.
Дом, куда они принесли молоко, был как-то уж слишком велик. Прямо со двора вошли в обширный зал с камином и многими столами. И стало ясно, что это постоялый двор. Ветка получила миску каши, ломоть хлеба, и занялась едой. Тем временем хозяйка обменялась с хозяином несколькими словами на китанском. Здесь, на землях Империи в ходу был эрвийский. Ветка говорила на нем свободно. Но китанский тоже понимала вполне уверенно, так что легко разобрала, что речь идет о ней. Приближалась зима, движение по дороге вот-вот должно было оживиться, как только наладится санный путь, и хозяевам постоялого двора пора было позаботиться о найме прислуги. Места безлюдные, а тут, как наудачу появляется работоспособное существо с явными материальными затруднениями. В общем, через час Ветка получила статус горничной, топчан в чулане и почти чистый передник. Сытый желудок и теплый кров - на сегодня этого было достаточно.
Путники на дороге появлялись не каждый день. Обычно пешие. Шли поодиночке или небольшими группами. Доходу с них было совсем чуть. Еду ели простую, пили дешевое пиво, ночевали на нарах для прислуги проезжающих. А комнаты на втором этаже оставались пустыми. Люди состоятельные продолжали предпочитать морской путь из столичных областей Империи к землям севера.
Ветка ни на секунду не оставалась без работы. Даже если нет постояльцев, а приборка завершена, ей поручалось что-то еще по хозяйству. Чаще всего приходилось пилить дрова, укладывая их в безразмерные поленницы. Нередко помогала хозяйке с дойкой и изготовлением сыра. В кладовой сырных головок было припасено множество в расчете на зимний наплыв посетителей. Чистила печи, стряпала, стирала. Рачительные хозяева тщательно следили, чтобы работник без дела не скучал. И сами трудились без устали.
Отправляться через лес, в какую бы то ни было сторону, совсем не хотелось. Пусть даже по дороге, хотя бы и в компании с другими путниками. Да и неясно было, как она будет выбираться из северных княжеств, где сейчас скопилось множество имперских войск. Готовятся напасть на какой-то из Эрвинов. Толи Черный, толи Зеленый. Или на Акрамину. Они только что завершили оккупацию Боргумара, и теперь собирают силы для следующего похода. Слопать маленький торговый город Акрамина имперцам будет несложно. А уж оттуда окажется удобно покорять Эрвины.
Если двинуться на юг, то окажешься в центральных провинциях Империи. Там без денег будет нелегко. На востоке - леса, за ними горная гряда, а за ней снова леса до самого Внутреннего моря. Движение в этом направлении только увеличит расстояние между нею и домом. Хорошо бы вернуться на запад, к Запдному океану. Но, оказывается и хозяева, и все прохожие ничего не знают о существовании какой либо дороги в этом направлении. Считают, что эта местность непроходима из-за болот. А Ветка, хоть она и пришла оттуда, не особо уверена, что сможет вернуться. Тем более - дожди пошли, наверняка расквасили те места, где она когда-то смогла пробраться.
Еще Ветку останавливало то обстоятельство, что, как она выяснила, этот постоялый двор был единственным поселением вообще по всей дороге. Зимой, по санному пути, если хорошей рысью, за световой день можно было добраться до любого конца. А пешим путникам нужно было дней пять, чтобы добрести до ночлега под кровом. Перспектива четырех ночевок в лесу ее откровенно пугала. Даже, если и с попутчиками. Или может быть особенно, если с попутчиками. Народ, что проходил, выглядел угрюмым и вздорным. Сплошь мужчины, неопрятно одетые и в разговоре грубые. И волка, что сопровождал ее, почитай, несколько дней она вспоминала как-то тревожно. А ведь следы этих серых хищников попадались ей на глаза почти каждый день и на подворьи, и на обочине дороги.
Оставалось копить денежки, осматриваться, да поджидать удобный случай. Как она догадалась, разобравшись в здешних серебряных монетах, жалованье ей положили весьма скудное. Но ведь тратиться некуда, а харчей на дорогу подкопить она может и даром.
Однажды после полудня, примерно через неделю после начала работы в качестве горничной, Ветка услышала, как заскрипели колеса и зачавкали многочисленные копыта по непролазной дорожной грязи. Хозяин сразу преобразился, пошел встречать. Ветка, выглянув на секунду, увидела потрепанного вида громоздкую карету, запряженную четверкой крепких толстоногих лошадей, и восьмерых вооруженных всадников. Второго взгляда хватило, чтобы убедиться - все прибывшие вымотаны и раздражены.
Поэтому, первое, о чем она позаботилась - это поднести всем по чарке теплого вина с пряностями. Знала, что это быстро поднимает настроение и позволяет избежать недоразумений, когда люди взвинчены. Так что распрягали и расседлывали без ругани. Слуги, когда заносили в комнаты наверх багаж, без малейших возражений по первому знаку затащили деревянную лохань и несколько бадей горячей и холодной воды. Едва усадив их за стол и разлив по мискам густого супа, Ветка поднялась в комнаты. Молодая госпожа и обе ее служанки выглядели больными от усталости, так что мешкать было некогда. Разбавила воду в лохани до нужной температуры и усадила туда юную путешественницу. Заставила служанок отыскать в багаже чистое белье. Еще обратила внимание на то, что у приезжей дамы не слишком роскошные волосы. Тонкие, не очень густые, и суховатые, такие - же, как и у Ветки, они спутывались и рвались при расчесывании. И в обычном то состоянии доставляли массу хлопот, а после нескольких дней в дороге производили совершенно ужасное впечатление.
Сбегав в чуланчик, принесла из своей корзинки горшочки с прихваченными из дома снадобьями. Сначала намылила густым, как творог зеленым мылом, и дала несколько минут выдержки, чтобы "отъело". Состав этот, хоть и не особенно приятно пахнет, делает волосы прочными. Не смывая, терпеливо, от кончиков, расчесала редким гребнем. Потом - частым гребешком, потом - щетинной щеткой. Госпожа сначала ругалась, потом грозилась, потом недовольно шипела. Но в твердых Веткиных руках дергаться было бесполезно. Так что, к моменту следующей процедуры спокойствие установилось, и ничто не мешало смыть остатки мыла чистой прохладной водой. А потом снова намылить, теперь уже янтарным мылом. Снова дать впитаться и снова трижды тщательно расчесать. Это мыло предотвращает спутывание волос. Только смывать его надо не чересчур обильным ополаскиванием. Здесь надо знать меру.
Эти снадобья Ветка еще в детстве составила под руководством госпожи Бертолли, учительницы химии и стала всегда готовить для себя. Она сама делала всю свою косметику. Забавная картина вспомнилась. Наполненная кадетами шаланда, маневрирующая под парусом среди разноцветных буев. Один на руле, четверо на шкотах, а два десятка в ожидании очереди, сидя по лавкам, коротают время всяк на свой манер. Читают конспекты, точат ножи, тренируются вязать узлы. Курсант Струм в фаянсовой чашке самшитовым пестиком растирает комочки ромашки с каплей жира дюгоня, подсыпая кристаллики кульпенской соли. Потом добавляет мякоти яблока и.... А суровые будущие морские волки придерживают мешочки, откуда извлекаются щепотки порошков, из которых готовится помада. К Ветке неплохо относились в корпусе. С пониманием.
Пока купала госпожу, обе служанки как-то сникли и выглядели беспомощными и бестолковыми. Видимо сказалось утомление. Так что заставила их вымыться тоже, пока вода еще теплая. А госпоже подала ужин прямо в постель на широком деревянном подносе.
Часу не прошло - все гости оказались накормлены и напоены. Несколько приезжих слуг закатили в сарай карету и принялись за ремонт. Ветка не удержалась, заглянула полюбопытствовать. Печальная картина. Колеса, после вязкой грязи и твердых древесных корней разболтались и потеряли часть спиц. Оси почти не держатся, рессоры перекошены. Да вообще живого места нет. Тут не надо долго разглядывать - карета нуждается в замене всего, что едет.
Через час кучер и старший из слуг сидели в большом зале и сетовали на то, что ни кузнеца, ни колесного мастера на этом захудалом постоялом дворе нет. И раньше, чем через три - четыре дня они их ниоткуда не привезут, даже верхом. И потом, до центральных провинций не меньше трех суток добираться, протаскивая карету через непролазную грязь. Так что раньше, чем через неделю им до места не доехать. А они уже трое суток добирались до этого постоялого двора, хотя планировали за день доехать, так что против расчетов уже на сутки опаздывают. И за это опоздание госпожа им шкуры спустит, а господин сборщик налогов - батюшка молодой путницы - вообще может головы снести. Если не успеет их хозяйка на осенний бал у Его Императорского Величества, ужасная кара постигнет всю ее свиту.
- А почему господа не могут дальше ехать верхом? - Ветка как раз им пива подливала, и спросила тихонько в паузе между тяжелыми вздохами. - Упряжные кони у вас сильные, всадника даже не почуют. - И легко увернулась от пинка, которым попытался ответить ей кучер.
- Не знаешь, разве, что верховая езда благородным дамам непристойна. Госпожа Алисия отродясь в седле не сиживала, и вообще лошадей опасается. - Старший слуга ответил мягче.
- Так посадите ее в носилки, а ручки к двум лошадям, на манер оглобель.
Кучер запустил в Ветку пивной кружкой, которую та легко поймала и подала обратно.
- Утихомирься, Ганс, и не пей больше. А ты, малышка, расскажи-ка подробней, как это все устроить. Не бойся, он больше не будет драться.
Утром Ветка проснулась задолго до рассвета. Затеплила очаг в большой зале, согрела воды, накалила противень и напекла оладушек. Тихий гомон из-за двери подсказал, что все - вовремя. Слуги проезжей барышни деловито позавтракали, и принялись таскать сверху сундуки с хозяйским добром.
Ветка с тазом и кувшином теплой воды поднялась в комнату. Умыла и расчесала заспанную госпожу. Уложила волосы в неплотную дорожную прическу, тщательно упрятала под капор. Наложила на лицо защитный крем из гусиного жира с хитрыми обесцвечивающими добавками. Пока хлопотала, слышала, как в соседней комнате старший слуга объяснял кучеру
- Ганс, остаешься здесь с Заиной и Ханной. Когда ляжет снег и путь наладится, поставите карету на полозья, купите лошадь и вернетесь к хозяину, обо всем доложите. Деньги в этом кошельке. Записывай, на что тратишь. Потом с тебя господин Арно за каждый грошик отчета спросит. И не бездельничайте тут. Хозяин обещал что за постой и прокорм денег не возьмет, если будете работать.
- А как же госпожа без камеристок обойдется? И без кучера ей тоже никак нельзя.
- Тебе тамошние дороги все равно неведомы, так что на месте нового возницу найду. За служанку с нами здешняя девчонка отправится. От нее толку больше, чем от этих двух. А ты не путайся под ногами, у нас и так хлопот - невпроворот.
Услышанное Ветку встревожило. С ней ведь никто, ни о чем не говорил, а оказывается - все уже решено. Однако, поскольку ситуация ее устраивала, действовала быстро. Одев госпожу, провела ее во двор и помогла сесть в просторную корзину, закрепленную между длинных жердей, концы которых были пристроены по бокам двух тяжеловозов, поставленных один за другим. Еще на двух лошадей был навьючен багаж, снятый с задка оставляемой кареты.
Ни о чем, никого не спрашивая, забежала в чуланчик, переоделась в шаровары, прихватила корзинку, выскочила на двор и утвердилась на переднем из коней, впряженных в корзину с новой своей хозяйкой. Как раз последние слуги занимали места в седлах, чадя факелами. Повинуясь команде старшего, тронулись.
Когда ноги устойчиво стоят на прочных жердях, а остальное вполне удобно размещается на передней части обширного чересседельника, дорога вполне терпима. Убедившись, что все нормально, что конь послушен и спокоен, слуга, державший его за узду, отъехал в сторону, отдав поводья Ветке. Она легко уловила ритм мерной поступи, и попыталась добиться синхронности шага передней и задней лошадей. Корзина с госпожой начала попадать в резонанс, и пришлось сдерживать ход.
Непросто управлять движением двух животных, которых связывает жесткая связь, но разделяет несколько метров. Пришлось садиться боком, чтобы видеть обоих. Смотреть вперед и выдерживать направление, смысла не было. Дорога здесь одна. А вот повлиять на характер движения очень хотелось. То, подбадривая коня, то, слегка сдерживая его, она, наконец, добилась, чтобы задняя лошадь попадала в шаг точно, но другой ногой. Непривычная манера для упряжных. Зато корзина с хозяйкой пошла плавно, практически не мешая движению. Животные, приспособившись, почуяли, что так легче и теперь сами держали нужный ритм.
Постепенно, не торопя события, Ветка довела темп до легкой рыси, зная, что так можно передвигаться много часов без передышки. Старший слуга держался рядом. А хозяйка, довольная плавностью и хорошим темпом, одобрительно покрикивала. И, наконец, задремала. А копыта тяжеловозов неглубоко погружаясь во влажную землю, мягко несли нетяжелую для себя ношу.
Двигались быстро. Вероятно, не медленней, чем зимой на санях. Сделали в полдень одну короткую остановку. Барышня прошлась по краю обширной поляны, чтобы размять ноги. Пока она прогуливалась в сопровождении своей новой камеристки, остальные слуги продемонстрировали хорошую выучку и слаженность. Кони вытерты, накрыты попонами, стреножены и пущены пастись. Над костром булькают котелки, на сухом взгорке - мягкая подстилка, на которой и устроилась госпожа.
Ветка сообразила, что ее нынешнее положение трудов почти не требует. Главное, чтобы госпожа Алисия была одета, причесана и не скучала. Остальное ей простят. Занимая хозяйку разговорами, тщательно контролировала ход беседы. В основном поворачивала так, что госпожа рассказывала ей о приятных моментах, интересных встречах, успехах и надеждах. Делилась планами, мечтала. Держать собеседника в приподнятом настроении - это непростое дело. Большого внимания требует, сопереживания, если хотите. И, поскольку намерение новой хозяйки очаровать всех в столице, в том числе и самого императора, было Ветке глубоко чуждо, если не сказать противно, приходилось ей несладко. Неладный разговор может утомить похлеще тяжелой работы.
Главное, так она быстрее доберется до населенных мест, причем, без проблем о приюте и пропитании. А там видно будет. Столица Эрвийской империи город Обер стоит на морском берегу. Может быть, повезет, и в порту найдется судно, идущее в Островное королевство.
Ночевали уже на постоялом дворе. Места пошли населенные, дороги начали расходиться и сходиться. В очередном довольно крупном селении встретилась и традиционно круглая башенка почты, неподалеку от которой располагалось узнаваемое по острой черепичной крыше зданьице меняльной лавочки. Окажись Ветка сразу в таком месте, она бы без проблем обменяла свои островные деньги-лепешечки на местную монету. И, наверное, была бы уже дома.
Приходилось расспрашивать о том, куда и как сворачивать, чтобы не заплутать. Раскисший грунт сильно тормозил движение всех, кто передвигался на колесах, и завистливые взгляды тех, кого они обгоняли, буквально щекотали Ветку между лопаток. Так сильно ощущала она превосходство легкого, ровного перемещения упряжки с носилками по сравнению с натужным протаскиванием через дорожную грязь колесных экипажей.
Успели впритык. В приготовленный для госпожи Алисии столичный дом прибыли около полудня. А вечером - бал. Обеих горничных, истопника и пару прибывших вместе с ними слуг Ветка мобилизовала быстро и безапелляционно. Пока грели воду и готовили лохань, отправила гонца за покупками. Своих снадобий у нее с собой совсем немного. Посадив хозяйку отмокать, распаковала багаж и наказала горничным все хорошенько выгладить.
Закончив намывать госпожу, пропитала ее волосы водной эмульсией горчичного масла с добавлением двух капель туаровой эссенции, закрыла плотным платком. Заставила выбраться из теплой воды и резко окатила холодной. Не успел замолкнуть испуганный визг, закутала в нагретую простыню. Едва вода впиталась в ткань, развернула и снова окатила. И в новую простыню.
Потом Алисия лежала на спине, свесив голову с края кровати. Горничной пришлось поддерживать. А волосы сохли, свободно свисая почти до пола. Они уже неплохо выглядели. Ветка тем временем покрывала тело смесью яичного желтка с творогом. Пока состав действовал, обработала ногти.
Несколько часов косметических процедур сделали свое дело. Приятно было посмотреть на шелковистую кожу, на свежее лицо и упругие локоны. Макияж нанесла легкий. Маскировать ничего не надо, только слегка подчеркнуть несколько выигрышных деталей. Платье - из тонкой ткани, открытое, с зеленоватыми разводами. Ветка, уже, когда надето было, осмотрела придирчиво, и удалила лишние рюши. Перстни долой, браслеты - прочь. Только отвлекают внимание от самого главного. Серьги - маленькие с бледно-зелеными камушками. А колье пришлось отдать свое. У хозяйки все какие-то громоздкие и чересчур яркие.
Пока готовила госпожу к балу, действовала решительно и напористо, буквально ломая даже намек на сопротивление. А вот теперь, когда в карете едет с хозяйкой ко двору - страшновато. Себе сделала привычный образ неприметной простушки. Горничные помогли ей - отыскали подходящего размера юбку и блузу, приличную облику скромной камеристки, чепец, плащ, перчатки. Ее задача - поправить прическу и туалет Алисии, когда та снимет меховую шубу, в которой должна пройти через парадное крыльцо до дверей императорского дворца. В этом обществе господа обязаны всегда иметь при себе прислугу.