Парень произвел на адвоката хорошее впечатление. Опыт и интуиция подсказывали ему, что Бето не лжет и, действительно, никогда воровством не занимался. Сеньору Сальватьерра он знал раньше – она покупала у него лотерейные билеты… К ней в дом забрался, по чистой случайности, не ведая, кому он принадлежит. Никакого оружия у него не было. Сообщников – тоже.
Бето увели. Адвокат сказал Марианне, что если за парнем не числится больше никаких темных дел, завтра его можно будет освободить под залог.
– Завтра? Значит, ему придется провести еще одну ночь в этом ужасном месте?
– Сегодня ничего не получится, сеньора. Прежде чем что-либо предпринять, мне необходимо тщательнейшим образом проверить его показания.
Марианна не могла с этим не согласиться, но попросила разрешить ей еще раз – всего на пять минут? – повидаться; с задержанным-. Адвокат добился повторного свидания и вновь дивился горячности этой женщины, а Рамона вновь твердила ему о расстроенных нервах сеньоры Сальватьерра.
Марианна меж тем говорила Бето:
– Все будет хорошо! Тебя выпустят. Твоя жизнь отныне изменится. Я позабочусь и о тебе, и о твоей маме.
Вы забудете, что такое нужда… Ты будешь учиться, потом работать… Я хочу, чтобы ты был счастлив!..
Бето казалось, что ему снится сон. Он бессвязно лепетал слова благодарности, а когда Марианна уходила, совсем по-детски крикнул ей вдогонку:
– Пожалуйста, пожалуйста, постарайтесь, чтобы меня выпустили! Я так хочу к маме!..
Уже совсем стемнело, когда Марианна и Рамона вернулись домой. Открывшаяся им картина походила на сцену из спектакля, который можно было бы назвать «Ожидание». В глубине холла у распахнутой двери библиотеки, скрестив на груди руки, стоял Луис Альберто. По паркету, пританцовывая, шла Марисабель. Волосы распущены по плечам, в объятиях – как всегда – белоснежный пушистый Коки, похожий скорее на игрушечную, чем на настоящую собаку. Марисабель, сделав замысловатое на, легко скользнула к Марианне, чмокнула ее в щеку, шепнула заговорщически:
– Папочка рвет и мечет, но ты не волнуйся! Я его укротила. Ты же знаешь, моей дрессировке он поддается. Ну, счастливо!
Она еще раз чмокнула мать, потом с такой же, если не большей, нежностью Коки и взбежала вверх по лестнице.
Луис Альберто, действительно, «рвал и метал», но постарался сдержаться. Не повышая голоса, сделал замечание Рамоне – как, мол, она допустила, чтобы Марианна вернулась так поздно. Марианна сразу встала на ее защиту:
– Прошу тебя, все претензии предъявляй мне. Рамона лишь выполняла мою просьбу. А нам с тобой надо поговорить. Может быть, пройдем в библиотеку?
Удивленный неожиданно жестким тоном жены, Луис Альберто последовал за ней.
А Марианна подумала, что в их доме все объяснения, все серьезные разговоры происходят в библиотеке. Давным-давно в этих стенах падре Адриан уговорил ее разорвать помолвку с Леонардо, и судьба ее круто изменилась. Как повернутся события сейчас?..
– Луис Альберто, у меня к тебе все та же просьба. Прояви милосердие, освободи мальчика. Быть может, не сделав этого, ты совершишь ошибку, о которой будешь жалеть всю жизнь.
– Какая ошибка? Что ты такое говоришь, Марианна?
Меня очень волнует твое состояние. Давай завтра сходим к врачу.
– Хорошо, я не против, но сперва сделай то, о чем я прошу. Если ты откажешься от обвинения, это сразу разрешит все проблемы. Конечно, я уже начала действовать сама, наняла адвоката, по твоему совету, между прочим, побывала с ним в приемнике для несовершеннолетних…
– Что-о?! Это уж чересчур! Ты что не соображаешь, какие пойдут пересуды? Дама твоего положения таскается по тюрьмам и защищает вора, которого сама же поймала на месте преступления. Такое поведение по меньшей мере необъяснимо.
– Меня совершенно не волнует, что обо мне скажут Несчастный мальчик попал в беду. Представь себе на секунду, что на его месте оказался бы твой сын, – Марианна, начав разговор спокойно, постепенно теряла самообладание. Голос ее зазвенел. – Луис Альберто, а вдруг он действительно…
Муж резко перебил ее:
– Мой сын никогда не был бы вором! И вообще, что за нелепые предположения? Надеюсь, ты не думаешь, что этот парень на самом деле наш сын?
– Но бывают же обстоятельства, когда родители теряют детей… Ты же знаешь, мой сын пропал. Я сама отдала его…
– Замолчи! Слышать не могу этих глупостей!
– А если это все-таки правда!
Луису Альберто хотелось раз и навсегда закончить эту тему и он веско сказал:
– Я бы презирал тебя! Расстался бы с тобой и никогда бы не простил такого поступка. Мать, способная бросить ребенка, не имеет права на снисхождение.
Марианна сникла, сжалась, как от удара. Неизвестно, что бы она сделала в следующую секунду, если бы не вошла Рамона. Рамона все время стояла за дверью, боясь, что Марианна не совладает с собой.
– Простите, я хотела спросить – накрывать на стол?
– Попозже. Наш разговор еще не окончен, – недовольно буркнул Луис Альберто.
– Хорошо… – Рамона помедлила на пороге. – Сеньор, успокойте Марианну. Она совсем извелась… Жалеет мальчика, а еще больше его тяжелобольную мать…
Марианна закрыла лицо руками. Ее душили рыдания. Что же делать? Что делать? Признаться во всем и потерять мужа?.. Молчать и бросить на произвол судьбы сына?. В полном отчаянии, едва сознавая что делает, она упала на колени.
– Луис Альберто, заклинаю тебя, всеми святыми! Помоги! Сжалься! Он же еще ребенок… Тюрьма… такое страшное клеймо на всю жизнь…
– Марианна, дорогая, родная моя! Встань, встань скорее! – Луис Альберто поднял Марианну, обнял, стал целовать ее заплаканные глаза. Все его раздражение мгновенно прошло. Он не мог видеть слез жены, не мог перенести ее унижения. – Я сделаю все, что в моих силах, лишь бы ты успокоилась.
Глава 21
Этот день был напряженным и полным событий не только для семьи Сальватьерра.
Сару не на шутку тревожило поведение Хуана Мануэля. Его претензии возрастали по мере того, как таяли деньги. А сегодня его наглость достигла предела. Собираясь, как он выражался, прошвырнуться и получив на карманные расходы меньше ожидаемого, Хуан Мануэль заявил, что его терпение вот-вот лопнет, и тогда пусть Сара пеняет на себя.
Когда он ушел, Сара села за телефон. Она второй день пыталась дозвониться Луису Альберто, но ей не везло. Услышав в очередной раз голос Рамоны, Сара с раздражением швырнула трубку – позвоню вечером и если опять попаду на эту стерву, я ей покажу! И она показала. Вечером – бывает же такое стечение обстоятельств! – к телефону вновь подошла Рамона. Сара не стала больше таиться, назвалась и в ответ на возмущенный вопрос – как она смеет сюда звонить? – наговорила с три короба: их отношения с Луисом Альберто, мол, продолжаются, он купил ей шикарную квартиру, одевает ее, как куколку, и прочее, и прочее. Рамона, конечно, кипела от возмущения, а Сара торжествовала – хоть так отвела душу. Как говорится: пустячок, но приятно.
Однако это никоим образом не решало главной проблемы. Придется позвонить завтра Луису Альберто в контору.
…В этот же день, после обеда, Филипе отправилась в больницу. Замирая от страха, вошла в палату – Бето так и не появился, что же наврать Чоли? – и вдруг увидела сияющее лицо подруги.
– Ой, Филипе, у меня такие новости!
Чоли, прямо-таки захлебываясь, рассказала о необыкновенной доброте сеньоры, той самой, что дала деньги на лекарство. Чужая ведь, а к Бето отнеслась как к родному, взяла к себе на работу – садовнику помогать, а в дальнейшем обещала подыскать что-нибудь получше.
Филипе ахала, охала, благославляла деву Марию, плевала через плечо, чтобы не сглазить, а в душе радовалась самому главному – парень нашелся.
– Знаешь, до того мне эта сеньора понравилась, – сказала под конец Чоли, – что я открыла ей мою тайну… насчет Бето.
– Ты что с ума сошла?! – всплеснула руками Филипе. – Видно, когда чинили твою йогу, мимоходом повредили голову. Вот уж не думала, что у тебя такой длинный язык! А ну как сеньора проговорится? Что с парнем-то будет?
– Да не проговорится она! Зачем ей это? А в случае чего – наплету Бето что-нибудь. Разжалобить, мол, хотела богачку эту, вот и придумала басню.
– Тоже мне артистка! Обе рассмеялись.
На город опустилась ночь. Мазнула сажей крыши, размыла очертания домов. Убегая от ярких огней центральных улиц, растеклась по закоулкам, залегла в садах сгустками мрака. Кому-то принесла отдых, кому-то – тревогу. Когда, отработав свое, ночь убралась со сцены, на смену ей пришло утро со своими тревогами и своими надеждами.
Визита к врачу Марианна не боялась. Этот человек прекрасный специалист, умный и добрый, издавна был ее союзником. В те годы, когда она часами бродила по городу в поисках сына, он посоветовал Луису Альберто не препятствовать ей, ибо любое насилие над ее волей могло вызвать рецидив болезни.
Сейчас Марианна тоже надеялась на помощь доктора.
Она доверилась ему, рассказала о разыгравшихся в их доме драматических событиях, в результате которых нашелся ее сын.
– Вы правильно сделали, что пока не открыли всей правды мужу, – сказал доктор. – Его реакция при столь сложных обстоятельствах могла оказаться непредсказуемой. Но освободить мальчика, конечно, необходимо. Думаю, мне удастся уговорить сеньора Сальватьерра. Сошлюсь на ваше нервное состояние. Тут у меня есть чисто медицинские аргументы: лучший способ снять стресс – устранить причину его вызвавшую.
Уговорить Луиса Альберто на сей раз не составило труда. После вчерашней душераздирающей сцены, он внутренне уже был готов пойти Марианне навстречу, более того, – пообещал это сделать. А сейчас доктор, говоривший очень доказательно, уничтожил его последние сомнения.
– Я поеду хлопотать об этом парне, – сказал Луис Альберто, выйдя из кабинета. – А тебя очень прошу, побудь сегодня дома, не мечись по городу. Как только что-нибудь выяснится, я позвоню.
Легко сказать – не мечись. Не только по городу – по дому тоже можно метаться. Впрочем, когда с души спала тяжесть, это уже не метание, а нечто вроде прогулки по собственному дому, такому большому, такому красивому. Надо же как-то скоротать время…
Марианне казалось, что все вокруг неуловимо преобразилось. До чего хороши желтые хризантемы в старинной вазе! Таких крупных она никогда еще не видела. А вон на верхней площадке лестницы сидит Коки. Красавчик, ничего не скажешь! Коки, иди сюда, Коки!.. Но песик лишь вильнул хвостом – из вежливости – и вновь замер. Он ждал хозяйку. Марианна тоже на секунду замерла – господи, да что же это я! Ведь Рамона до сих пор ничего не знает. Она бросилась в ее комнату.
– Рамона, Рамона, все в порядке! Луис Альберто… Доктор окончательно убедил его. Он поехал в полицию. Вето скоро освободят.
– Ой, как я за тебя рада, Марианна!
– Я так счастлива, Рамона, так счастлива! Мой сын, мой мальчик… Подумать только, семнадцать лет нищеты! Ни игрушек, ни приличной одежды. Ну, ничего, теперь я одену его, как принца, а потом… Ой, телефон! Наверное, это Луис Альберто…
Дождь шпилек из рассыпавшихся волос, шелест юбки – Марианна выскочила из комнаты Рамоны, вихрем пронеслась по холлу.
– Алло, алло… Луис Альберто, это ты?.. Что?.. Отпускают? Сегодня?.. Как я тебе благодарна!.. Луис Альберто, у меня просто слов нет…
Вышедшая следом за Марианной Рамона только головой покачала – как горит, как полыхает, так и сгореть недолго! Вчера – полное отчаяние, сегодня – безудержная радость… И все – наружу. А теперь ведь ей придется притворяться, тайком от мужа тратить деньги. Трудно ей будет, ой, как трудно…
– Луис Альберто, – Марианна говорила уже несколько спокойнее, – ты скоро приедешь? Нет?.. Не раньше семи, значит. Жаль, но что поделать, если дела…
Опустив трубку, Марианна машинально взяла со столика хрустальную пепельницу, приложила ее к одной щеке, потом к другой. Засмеялась.
– Холодная… так приятно… Жаль, что Луис Альберто поздно вернется, я так ему благодарна… Впрочем, пожалуй, это к лучшему. Мы сможем спокойно выйти из дома. Рамона, дорогая, ну что ты на меня так смотришь? Собирайся скорее!
– Скорее, скорее… Да, куда, куда тебя опять несет?
– Господи, неужели не понимаешь? К Бето. Его же выпускают! Хочу встретить его у дверей, обнять…
– Только объятий и не доставало! Это в тюрьме-то! Ты же выдашь себя, Марианна… Да хоть причешись, слышишь? Вон – все шпильки растеряла.
Марианна спешила так, словно за ней была погоня. Однако в приемнике для несовершеннолетних ей пришлось снизить темп, а вслед за этим перейти к мучительному для нее состоянию ожидания. Сегодняшняя дежурная, молодая, преисполненная чувства ответственности за порученное ей дело, сеньорита вежливо, но решительно отказала в немедленном свидании с задержанным.
– К сожалению, ничем не могу помочь. Нужен специальный пропуск.
К счастью, вскоре пришел адвокат. Удивился, увидев Марианну.
– Сеньора, я уже обо всем договорился с вашим супругом. Парня освобождают под залог – до суда. Не беспокойтесь, в данном случае суд – простая формальность. Но избежать его нельзя – таковы процессуальные нормы… Когда выпустят мальчика? Я думаю, на оформление документов уйдет не более получаса… Да, конечно, подождать вы можете, но в этом нет необходимости, никаких накладок не предвидется.
– Вы совершенно правы, сеньор адвокат. Но я буду считать свою миссию оконченной лишь тогда, когда доставлю мальчика к его больной матери. Если бы вы знали, как страдает эта бедная женщина! Ради нее я и стараюсь… И еще у меня к вам просьба. Не говорите моему мужу, что я была здесь. Мужчины не всегда понимают наши женские порывы…
– Обещаю, сеньора. Знаете, мне, право, жаль, что вы вынуждены ждать. Было бы неплохо, если бы вы – пока я оформляю документы – побеседовали с парнем, объяснили ему, как он должен вести себя в дальнейшем. Хотите? Прекрасно. Попробую это устроить.
Рамона с тревогой поглядывала на часы – стрелки приближались к шести. Хоть бы успеть домой до прихода Луиса Альберто… До сих пор Марианне удавалось сдерживать свои чувства, но что будет, когда появится Бето? Как бы она не вышла из берегов.
То, что не удалось Марианне, удалось адвокату. Привели Бето.
– Тебя выпускают, Бето! – глаза Марианны засияли так, что Рамона даже зажмурилась. – Я пришла, чтобы забрать тебя отсюда.
Мгновение Бето смотрел на Марианну, словно не понимая, о чем она говорит. Потом вспыхнул, прижал ладони к щекам:
– Вы не шутите, сеньора?
«Точь-в-точь как Марианна, – подумала Рамона, – теперь я, кажется, окончательно поверила, что это ее сын…»
– Глупенький, разве такими вещами шутят? Иди собери вещи, пока адвокат оформляет документы. Впрочем, у тебя, наверное, и вещей-то нет.
Бето похлопал себя по карманам.
– В камере остались расческа и носовой платок. Я сейчас… А вы не уйдете? Подождете меня?
– Конечно, подожду. Иди же. Да что с тобой, Бето?
– Боюсь… Уйду отсюда, и вы исчезнете… Как во сне бывает…
Бето хотел сказать, что в детстве ему часто снился большущий торт, но когда он подносил ко рту самый вкусный кусок с сахарной птичкой на шоколадной розе, птичка улетала, и он просыпался… Хотел сказать, да постеснялся: сеньора еще подумает, что он выклянчивает лакомство.
Марианна погладила его по волосам.
– Дурным сном было то, что с тобой случилось. Ты должен обещать мне, что это в первый и последний раз.
– Клянусь вам, сеньора, что я скорее утоплюсь или повешусь, чем пойду красть!
– Не говори так! Я верю тебе. Ну иди, иди, я жду. Бето ушел и вскоре вернулся. Вслед за ним появился адвокат. Все формальности были улажены. Сделав соответствующее внушение Бето, чуть не утонув в потоке благодарности, излитом на него бывшим арестованным и сеньорой Сальватьерра, адвокат откланялся. Он был доволен – бумажник приятно отягощал его карман. Побольше бы таких дел. «Благославляю нервных дам и оступившихся подростков…» – на мотив модной песенки пропел служитель закона, но этого, к счастью, никто не слышал, так как он уже вышел на улицу.
И тут Марианну прорвало. Напрасно Рамона дергала ее за рукав, твердила, что уже без четверти семь, что им давно пора домой.
– Бето, Бето, – повторяла Марианна. – Я так рада… Я счастлива… За тебя, за твою маму… Твоя жизнь изменится, я буду о тебе заботиться. Мы ведь подружимся, правда?.. Ты мне очень дорог, Бето…
На глазах Марианны выступили слезы. И Рамона поняла, что самое время вмешаться. Она бесцеремонно отстранила Марианну и взяла за руку несколько оторопевшего парня.
– Послушай, что я скажу. У сеньоры когда-то умер мальчик, которого тоже звали Бето. Он был бы твоим ровесником. Ты даже чем-то похож на него. И сеньора хочет помочь тебе – в память о сыне…
– Какое горе, сеньора! – Бето сам был готов заплакать. – У вас умер сын… И я… и вы…
– Да, Бето, ты очень похож на моего сына. Просто удивительно похож… Считай меня своей крестной матерью, ладно? Ты ведь не против, если я буду любить тебя?.. Может быть, и ты когда-нибудь меня полюбишь…
– Как же мне не любить вас! Ведь вы… Рамона вновь прервала эти излияния.
– Марианна, пора!
– Да, да, сейчас пойдем. Бето, ты к маме в больницу?
– Конечно, она ведь беспокоится, куда я пропал.
– Так вот, не говори ей, что с тобой случилось. Я сказала, что ты работаешь у меня в саду. Понял? И, чуть не забыла, вот… возьми деньги.
– Да что вы, сеньора, как можно? Вы и так на нас потратились. Я отдам, обязательно! Только частями…
– Забудь об этом! Я же сказала, что буду о вас заботиться. А сейчас возьми деньги, скажешь – ты их заработал. До завтра, Бето! Я приеду в больницу к трем часам. Ты сможешь в это время?
Рамона с трудом увела Марианну и пилила ее всю дорогу. Но Марианна ничего не слышала. Ей казалось, что из бесчисленного множества слов осталось только одно – сын…