- Начало таяния северной полярной шапки ожидается со дня на день, сказал сержант далее. - В связи с этим всем необходимо соблюдать бдительность и дисциплину. Как только будет получен соответствующий приказ, отряд немедленно приступит к боевым действиям.
- И сколько примерно придется ждать? - спросил Иван.
- Приказ может поступить уже сегодня, а может и через дней двадцать-тридцать.
- Ничего себе! - сказал Иван. - У меня и так уже выговор за прогулы!
- Марсианская транспортная техника способна вернуть любого из вас не только в то место, откуда он был взят, но и в тот же самый момент времени.
Здесь сержант сделал глубокий вдох и уже совсем другим голосом объявил, что, по имеющимся у него сведениям, среди личного состава циркулируют слухи о том, что марсианские войны давным-давно окончились. Что сами марсиане якобы или поголовно вымерли, или, плюнув на все, удрали со своей проклятой планеты. Будто бы существующее положение вещей поддерживается сошедшими с ума штабными компьютерами, все еще функционирующими в недрах планеты, да корыстными побуждениями профессиональных наемников, греющих на этом деле руки. Однако все это наглая клевета и дезинформация. Лица, виновные в распространении подобных слухов, будут выявлены и строго наказаны.
- За этим я прослежу лично, - закончил сержант. - Вопросы есть? Нет. Разойтись. После перерыва всем заняться изучением личного оружия!
Сказав это, сержант удалился так быстро, что Иван даже не успел выполнить обещание, данное утром кенгуру.
* * *
Своего нового знакомого Иван разыскал в самом темном углу казармы, где тот, сидя на нарах, уныло тер тряпкой свое оружие - длинную и тонкую кочергу с параболическим излучателем на конце. Со сном кенгуру боролся следующим образом: на его шею была надета веревочная петля, свободным концом привязанная к перекладине верхних нар. Как только голова кенгуру начинала клониться вниз, веревка натягивалась, петля сдавливала горло и сон на время пропадал.
- Я не успел сегодня поговорить с сержантом, - сказал Иван. - Завтра я это обязательно сделаю.
- Хорошо, - сказал кенгуру покорно. - Спасибо.
- Может, ты понимаешь здесь что-нибудь? - Иван развернул инструкцию по использованию телепатического ружья.
Уходить Ивану не хотелось. Все же кенгуру был единственным существом, не считая, конечно, сержанта, с которым Иван перекинулся здесь хоть парой слов.
- Нет, - ответил кенгуру. - Иностранные языки у нас изучают только в высших школах. А я, до того как попал сюда, окончил лишь семьдесят три класса. Спросите у него, - кенгуру указал на верхние нары. Там восседала куча фиолетовых перьев, из которых торчала лысая голова с хищным клювом.
- Я был старшим библиотекарем на планете Шиддам, - прошипела фиолетовая птица, косясь на Ивана кроваво-красным глазом. - Хотя информация у нас регистрируется на кремниевых микроматрицах, я имел доступ в архивы, где хранились записи на коже, бумаге, ткани, черепашьих панцирях, деревянных дощечках, глиняных табличках и свинцовых листах. Таким образом, я изучил все основные языки Галактики.
Он ловко перелистал двупалой когтистой лапой голубоватые листки и углубился в чтение.
- Там должно быть что-то о неисправностях и их ремонте, - подсказал Иван.
За весьма короткое время их знакомства ружье успело замучить Ивана болтовней о давным-давно забытых атаках и контратаках. Судя по фантастическим деталям, большинство из этих истории было чистейшим вымыслом. По соображениям Ивана, нормальный боевой аппарат не должен был нести подобную чушь.
- Вот, слушай, - сказал библиотекарь. - "Характер неисправности: процент попадания ниже ста. Причины неисправности: разрегулировался блок эффективности. Способ устранения неисправности: настроить блок согласно пункту 2 части третьей настоящей инструкции".
- Не то, - сказал Иван. - Читай дальше.
- "Нарушение телепатического контакта со стрелком..."
- Нет.
- "Задержка выстрела..."
- Нет.
- "Разговоры на темы, прямо не касающиеся функционирования..."
- Вот, вот! Читай!
- "... Употребление местоимений. Способность задавать вопросы. Причины неисправности: общая изношенность основных узлов, наличие сообщений и коротких замыканий в соединительных цепях. Способ устранения неисправности: ремонт в оружейной мастерской специалистом не ниже десятого разряда".
- Ясно, - сказал Иван. - Благодарю.
Ни одного мастера по ремонту телепатических ружей он не знал. А тем более специалиста десятого разряда.
* * *
На следующее утро ветер дул с прежней силой и в том же направлении. Глядя на стремительный полет красной поземки, Иван подумал, что любая горсть песка, которая проносится сейчас мимо него, сделав за пару недель полный оборот вокруг Марса, в конце концов снова окажется на этом месте.
Сержант на подъеме не появился, и большая часть отряда вскоре вернулась в казарму. Кенгуру залез в свою петлю, а Иван завалился на нары. Пока он дремал, медведь вместо своей порции унифицированного пайка сожрал его левый ботинок.
Проснулся Иван примерно в полдень. Проклиная глупого зверя, он обмотал ногу куском одеяла и отправился на поиски сержанта, желая передать ему просьбу кенгуру. Заодно он хотел произвести небольшую разведку, а в случае удачи - спереть или выпросить недостающий ботинок.
В мрачном подвале, где двое суток тому назад Иван впервые услышал марсианскую речь, его встретило маленькое черное и горбатое существо - то самое, которое вспарывало мешок. При особе сержанта оно исполняло роль секретаря, так как никогда и ничего не забывало и при желании могло детально изложить все события своей жизни от самого момента рождения. Для страдающего провалами памяти сержанта это был, конечно, незаменимый помощник. В разговоры с Иваном карлик вступать не стал, указать местопребывание сержанта отказался и новый ботинок не выдал. С достоинством удалившись, Иван обошел затем весь плац, заглянул во все незапертые двери, переговорил со всеми встречными и, не узнав ничего нового, вернулся в казарму.
Сержант в это время отнюдь не был занят каким-нибудь неотложным делом. Забравшись в один из укромных уголков лагеря, он в одиночку хлестал спирт, предназначенный для профилактики некоторых видов оружия. Закусывал он, конечно же, не унифицированным пайком, а неприкосновенным запасом, хранившимся в герметичной упаковке неизвестно с каких времен. Самым интересным было то, что угадать заранее содержимое очередной банки было совершенно невозможно. Там могли оказаться, к примеру, вареные сосиски или абрикосовый компот, а могли - муравьиные яйца, щепа какого-то дерева, соленые обезьяньи уши или что-нибудь такое, от чего нормальный человек терял аппетит дней на десять.
Спихнув с нар медведя, Иван улегся на его место, взял в руки ружье общаться они могли только при прямом контакте - и спросил:
- Послушай, что будет с нами, когда вся эта катавасия кончится? Куда нас денут?
- Не знаю. Меня это не касается.
- Может быть, кто-то упоминал при тебе, каким способом новобранцы попадают на Марс?
- Нет. Ничего такого я не слышала. Ты лучше скажи - какие новости? Скоро ли в бой? Тоскую я по настоящей работе.
- Что-то темнят начальники.
- Трусы поганые! Я бы на твоем месте их давно разогнала.
- А что, это идея! - Иван даже сел. - Ты поможешь мне, а я...
- И ты сразу начнешь военные действия!
- Обязательно, - сказал Иван, поспешно убирая с ружья руки, чтобы ненароком не выдать своих мыслей.
- Ну и постреляем же мы!.. - только и успело воскликнуть ружье.
* * *
На рассвете, опухший, как утопленник, и злой, как цепной кобель, сержант лично поднял отряд и выстроил его на плацу.
После долгих часов изнурительной муштры, в один из коротких перерывов, Иван наедине изложил сержанту просьбу кенгуру. Во время разговора сержант все время глядел куда-то в сторону, мимо Ивана. Едва тот кончил, сержант медленно и веско заговорил:
- Когда ползучие архенарцы не могут освоить строевых приемов, я могу это понять. Я могу понять вшивого медведя, не способного изучить материальную часть гравитационного пистолета. Я даже могу понять твоего хвостатого друга, вечно засыпающего в строю. Но когда все это вытворяет землянин - надежда и опора марсианской армии, он не получит у меня никакого снисхождения. Это первое, что я хотел тебе сказать. Теперь - второе: любая жалоба, поданная не по форме, отклоняется. И, наконец, третье: ты чересчур шустрый парень. Вчера ты целый день лазил по лагерю и чесал языком о вещах, тебя совершенно не касающихся. Запомни - отсюда ты уйдешь только после моего разрешения, или тебя унесут ногами вперед. Видал я и не таких!
Взгляд сержанта был по-прежнему прикован к одной точке, и, проследив его направление, Иван понял, что тот смотрит на одиноко торчащий в дальнем конце плаца туалет.
- Ты думаешь, я построил его для красоты или для удовлетворения ваших поганых физиологических нужд? Нет! Туалет - незаменимая вещь для перевоспитания таких пташек, как ты. Ничто так не дисциплинирует, как его уборка. Зови своего хвостатого друга, получите на складе инвентарь, и чтобы к утру там была чистота, как в оперном театре. Ясно?
Взгляд сержанта был по-прежнему прикован к одной точке, и, проследив его направление, Иван понял, что тот смотрит на одиноко торчащий в дальнем конце плаца туалет.
- Ты думаешь, я построил его для красоты или для удовлетворения ваших поганых физиологических нужд? Нет! Туалет - незаменимая вещь для перевоспитания таких пташек, как ты. Ничто так не дисциплинирует, как его уборка. Зови своего хвостатого друга, получите на складе инвентарь, и чтобы к утру там была чистота, как в оперном театре. Ясно?
Словарный запас марсианского языка был не особенно разнообразен, но Иван все же подыскал пару подходящих к случаю слов.
- Об этом ты пожалеешь, - по-прежнему не повышая голоса, сказал сержант и отвернулся.
Его спокойствие и сбило Ивана с толку. Прыжок сержанта был так резок и неожидан, что Иван не успел вовремя отреагировать. Из глаз посыпались искры, да такие обильные, словно в его черепной коробке заработал сварочный аппарат. Он упал на спину, затем быстро перевернулся, стараясь поймать выпавшее из рук ружье - и уткнулся носом в короткую, зловещего вида штуковину, зажатую в лапе сержанта.
- Вот так-то! - сказал сержант, поставив ногу на телепатическое ружье. - Запомни. Я был чемпионом Западного побережья по боксу среди любителей. Впрочем, откуда вам, монголам, знать, что такое настоящий бокс!
А теперь за работу! Результаты я проверю лично!
* * *
Через полчаса Иван в сопровождении кенгуру подошел к туалету. Одной рукой он прикладывал к заплывшему глазу плоский голыш (бесспорное доказательство существования в прошлом марсианских морей), а другой сжимал самодельный скребок. Кенгуру нес на плече два ломика.
Кенгуру без лишних разговоров приступил к делу. Чувствовалось, что эта работа была ему хорошо знакома. Иван, осыпаемый градом разноцветных ледышек, отошел в сторону.
- Почему земляне такие разные? - спросил кенгуру. - Трудно даже поверить, что вы с сержантом родились на одной планете.
"Нужно выручать ружье, - думал Иван, берясь за лом. - Без него я пропал".
К сумеркам не была сделана и половина работы. Кенгуру совсем обессилел и едва тюкал ломиком. Иван также не испытывал трудового энтузиазма.
- Отбой! - раздался вдруг громовой голос.
Иван выглянул и увидел толстенный заскорузлый пень ростом по пояс человеку. За ним волочилось множество длиннейших перепутанных конечностей не то корней, не то щупалец. Некоторые из них были толщиной с руку, другие тоньше человеческого волоса. Какие-либо признаки рта или глаз отсутствовали.
- Отбой! - вновь заревел пень. - Всем вернуться в казарму!
Днем этот мыслящий обрубок спал, наполовину зарывшись в песок, а ночью бессменно нес караульную службу. Марсианский климат был для него не хуже любого курорта.
- Пошли, - сказал Иван кенгуру. - Черт с ней, с работой. Что будет, то будет.
Один ломик он прихватил с собой. Пень, запыхтев, как паровоз, уполз в быстро сгущавшуюся темноту. Оставленный им след - широкую, будто проведенную гигантской метлой полосу - быстро засыпал песок.
* * *
Первую половину ночи Иван провел без сна, во всех деталях обдумывая предстоящее дело. Рисковать он не любил, но в свою удачу верил. А выручить его могла только удача.
Когда казарма окончательно угомонилась, Иван встал и, не надевая шубы, осторожно прокрался к выходу. Кенгуру, напоминавший в полумраке нерешительного самоубийцу, проводил его удивленным взглядом.
Крошечная кривая луна давала совсем мало света. Туалет гудел и постанывал на ветру.
"Чтоб ты развалился", - подумал Иван, вглядываясь в черный горизонт. Далеко-далеко, за краем плаца, он разглядел, наконец, медленно перемещающуюся точку. Подозрения Ивана подтвердились - караульный пень занимался мародерством. Оседлав одну из трещин, он с помощью своих длиннейших корней-щупалец высасывал драгоценную влагу из поврежденного коллектора. Занятый своим воровским делом, он вряд ли мог заметить распластавшегося на песке Ивана. Подгоняемый ветром, Иван, где ползком, где катясь, добрался до входа в подвал. Что ожидало его там - хитроумная сигнализация, секретные замки, какая-нибудь тварь с инфракрасным зрением или радаром на носу, - Иван не мог даже предполагать.
Первая дверь открылась без особого труда, но со второй вышла заминка. Лом скользил по металлу, словно гвоздь по стеклу, а в любую из щелей невозможно было просунуть даже иголку. Хотя в спину нестерпимо дуло, Иван вскоре вспотел. Чтобы не выдать себя шумом, он захлопнул за собой наружную дверь, и спустя мгновение неподатливая стальная плита распахнулась от первого же толчка.
"Тьфу ты! - с досады Иван плюнул. - Ну неужели, - подумал он, - трудно было догадаться, что две соседние двери не могут быть открыты одновременно".
С третьей дверью не возникло никаких проблем, и Иван оказался в абсолютной темноте подвала. Минут пять он лежал, прислушиваясь, но здесь было гораздо тише, чем в самой глухой земной пещере, - не капала вода со свода, не шуршали мыши.
На четвереньках Иван пересек подвал и уткнулся головой в кучу холодного металла. По его соображениям, ружье должно было валяться где-то здесь, и, скорее всего, не слишком далеко от края. Вряд ли сержанту пришло в голову засунуть его куда-нибудь еще. Для ориентира Иван установил свой единственный ботинок и, двигаясь вправо от него, стал ощупывать все лежащие сверху образчики марсианского оружия. Хотя в подвале было и не так холодно, как на поверхности, пальцы вскоре онемели. Пришлось работать одной рукой, отогревая другую дыханием. Какая-то тонкая спиральная конструкция стукнула Ивана электрическим разрядом. Потом острые металлические челюсти пребольно прихватили два пальца на левой руке. Иван нащупал что-то круглое и увесистое ("Только бы не мина", - подумал он) и несколько раз ударил чуть пониже захваченной кисти. Взвизгнуло так, словно лопнула пружина, и пальцы освободились.
Закончив исследование правой части свалки, Иван перешел налево. Он уже начал терять всякую надежду, когда, коснувшись очередной холодной и шершавой болванки, услышал:
- Ты не забыл меня? Ты пришел за мной!
- Уф-ф! - вырвалось у Ивана. - Наконец-то!
- Как мне здесь надоело! Кошмар какой-то!
- Погоди, я ничего не вижу.
- Я буду показывать дорогу. Мои зрительные центры воспринимают все виды излучения.
Когда они выбрались на поверхность, Иван, прикрывая лицо от секущего вихря, спросил:
- Никого не видно поблизости?
- Если линию твоего носа принять за меридиан, то в семи градусах вправо на расстоянии примерно тысячи шагов кто-то стоит. Шлепнуть его?
- Не надо. Он нас не видит?
- Когда увидит, будет поздно. Жми на спуск!
- Нам нельзя поднимать шум.
- Шума не будет. Он и пикнуть не успеет.
- Шум будет утром, когда найдут труп. Потерпи, сегодня тебе хватит работы.
* * *
Иван проснулся раньше всех, тщательно оделся и спрятал ружье под шубой.
- Ты догадался, куда я ходил? - спросил он у кенгуру, когда встретился с ним у выхода. - Если что - поможешь мне. Я на тебя надеюсь.
- Мне что-то нехорошо, - сказал кенгуру.
- Мне тоже, - признался Иван.
Во время построения он затесался во вторую шеренгу, вытолкав кенгуру вперед. Сержант, сцепив руки за спиной и глядя себе под ноги, разгуливал по плацу. Откуда-то появился черный уродец и пристроился на левом фланге. На мгновение Иван поймал колючий взгляд его крохотных треугольных глазок.
- Команды "смирно" не слышали?! - рявкнул сержант. - Не шевелиться!
Левая рука, локтем которой Иван придерживал ружье, уже занемела.
- Слушай меня внимательно, - беззвучно сказал он. - Всякое может случиться. Сейчас я нажму на спуск, но ты выстрелишь только тогда, когда мне будет угрожать опасность.
- Она тебе уже давно угрожает, - ответило ружье. - Видишь, у сержанта обе кобуры расстегнуты. Он что-то подозревает.
- Сержантом ты займешься в первую очередь.
- Я из него лепешку сделаю.
- Не надо. Просто дай ему хорошенько по морде. Он нам еще может пригодиться.
- С какой силой дать?
- Ну, примерно, если бы камень величиной с мой кулак упал с высоты двадцати... нет, лучше - десяти метров.
- Хорошо... Внимание, сержант идет сюда.
- Ну-ка, хвостатый, выйди из строя, - приказал сержант. - Десять шагов вперед, марш!
Кенгуру послушно отмерил десять шагов вперед и повернулся лицом к строю. Сержант взял из его рук оружие и стал придирчиво рассматривать со всех сторон.
- Запустил, - сказал он. - Не чистишь. А ведь времени у тебя хватает. Ведь ты не спишь по ночам?
- Не сплю, - сознался кенгуру.
- Тогда ты должен знать, кто выходил из казармы сегодня ночью.
- Я не знаю.
- Ах, ты не знаешь! Зато я знаю!
Тут Иван почувствовал, как что-то твердое уперлось ему в поясницу.
- Подними руки! - провизжал сзади горбун, тыкая в Ивана "погонялкой" разрушителем нервной ткани. Убить из нее было трудно, зато изувечить на всю жизнь очень даже просто.