Поморщился – его и так ищут! Какая разница, если и узнают, что это он, Адрус, всех убил? Ну да ладно – пусть пока идут. Тем более что с одним небольшим ножичком положить шестерых все-таки сложновато. Можно, да, тем более в темноте, но… случайности бывают всякие. Нужно оружие получше – хороший меч, кинжал, а в идеале – арбалет. Из арбалета Адрус за пятьдесят шагов попадает в крыло бабочки. Талант у него такой. Как и к метанию ножей, кстати. Чувствует, куда попадет нож, – так чувствует, будто тот является продолжением его руки.
Кто бы мог подумать, что домашний мальчишка, которого отец и не выпорол-то ни разу, превратится в совершенный механизм для убийства, такой же совершенный и смертоносный, как арбалет со стальной тетивой, пробивающий навылет стальные доспехи! На беду привезли его в этот город, на беду! На их, горожан, беду!
Мрачные мысли овладели Зверем. Ненависть, злоба, ярость захватили его от пяток до макушки – разве он просил, чтобы его делали рабом?! Разве он хотел, чтобы были убиты односельчане, хорошие, трудолюбивые люди, всего лишь и мечтавшие о том, чтобы растить детей и умереть в своем доме, в глубокой старости, в окружении внуков и правнуков! За что им выпала такая судьба?! За что они погибли?! Нет, кто-то должен за это ответить! И ответит.
Нужная жертва появилась через час после того, как Зверь уселся в засаде. Долго никто не шел, другой человек уже устал бы ждать. Но Зверь умел ждать, в терпеливости ему не откажешь. И когда на улице появились две фигуры, цокающие каблуками по булыжной мостовой, Зверь напрягся, готовясь к прыжку, и…
Тут дело едва не испортил дюжий привратник – арка вела к воротам здоровенного дома, в котором жил один из градоначальников, ведающий канцелярией городского суда и одновременно являющийся его казначеем. И угораздило же добросовестного привратника выглянуть в самый неподходящий момент!
Заметив прижавшуюся к стене фигуру с тускло мерцающим в лунном свете клинком, зажатым в правой руке, привратник тут же все понял и принял единственно верное, с его точки зрения, решение – не поднимая тревоги, не пытаясь позвать на помощь, шагнул к грабителю и, подняв дубинку черного дерева, окованную медными кольцами, с силой опустил ее на голову незнакомца, решив, что, если тот ни в чем не виновен, Создатель сам определит, куда отправить несчастного, оказавшегося не в то время не в том месте. А если, как и думается, это ночной тать, разбойник, алкающий крови и кошелька несчастных прохожих, – так туда ему и дорога, пусть подыхает, проклятый гад, не достойный небесных чертогов!
Зверь мгновенно обернулся на легкий скрип калитки, хотя был слегка ослеплен светом фонаря, который сторож держал в левой руке, и заметил дубинку, опускающуюся на голову. Она просвистела мимо виска так, что смертельный ветер коснулся щеки и напомнил, что в жизни полно случайностей и нужно всегда быть настороже. А еще – хорошенько смотреть по сторонам, если хочешь оставить свою дурную башку на законном месте.
Дубинка со звоном полетела в сторону, выпав из ослабевшей руки привратника, фонарь гулко ударился о мостовую, сам же сторож хрипел, не в силах вдохнуть воздух разбитой вдребезги глоткой.
Сторож еще не успел упасть, когда Зверь подхватил дубинку, привычно легшую в его жесткую от тренировок ладонь и мягкими шагами пошел вперед, к двум мужчинам, настороженно вглядывающимся в приближающуюся к ним фигуру.
Это были обычные охранники одного из купцов, получившие расчет и намеревавшиеся обмыть данный факт в одной из таверн столицы. Опытные, умелые вояки, видевшие смерть и обманывавшие ее не раз и не два. Они отбивали нападение шайки Вады Темного, отбивались от диверсионного отряда на границе с Ангиром, дрались с пиратами в Зеленом море, но… сегодня им не повезло. Вот только пока они этого не знали.
Все, что видели перед собой эти мужчины, – сухая, невысокая фигура с дубинкой в руке. Вероятно, обкурившийся наркотического зелья отчаянный грабитель решил наброситься на двух вооруженных бойцов. Убить его мало чести, но почему бы не почистить улицы от всяческого отребья?
И бойцы потянули мечи из ножен. Впрочем, с таким же успехом они могли вытащить веера, украшенные перьями птицы ри.
Неуловимое движение кистью, и широкий клинок вошел в горло одному из мужчин. Второй все понял и мгновенно бросился на убийцу с кинжалом в одной руке и мечом в другой, рассекая воздух острыми, как бритва, клинками, выполняя стандартную боевую фигуру, именуемую в просторечии «сиськами демоницы». Откуда взялось такое название, никто не знал. Но всем было плевать. Какая разница, кто и когда назвал, – клинки метались в воздухе, закругляя движения, будто рассекая невидимого противника, не позволяя никому проникнуть в зону, опасную для бойца.
Этот мужчина великолепно владел фехтовальными приемами, и потому очень удивился, когда парень, худое лицо которого на миг осветилось лучами желтой луны, легко преодолел защиту и мгновенно ткнул дубинкой в солнечное сплетение с такой силой, что едва не выбил дух, заставив согнуться вдвое. Если бы в руках у парня была не дубинка, а меч, кончик его точно показался бы из спины, – мелькнуло в голове у мужчины. Но это была его последняя мысль.
Жестокий удар дубинки сломал запястье, второй, не менее страшный, переломил ключицу, третий удар раздробил висок несчастного, ставшего второй жертвой мстителя.
Как частенько это бывает, жертвами стали невинные: оба мужчины никаким боком не были причастны к работорговле и даже сочувствовали рабам, относясь к ним, как к обычным людям. Но это ничего не значило. Когда меч Создателя начинает свою страшную жатву, под его ударами гибнут и правые, и виноватые – такова правда жизни.
В жизни нет справедливости, есть только сила и удача. И плохо будет тем, у кого их не окажется в нужное время. По крайней мере, так думал Зверь.
Глава 5
Мир снова обрел яркость, цвет, перенапряженные мышцы обмякли и теперь гудели, отходя после тяжелой работы. Только глупец может думать, что искусство боя – занятие легкое, приятное и простое. Чтобы передвинуть свое тело в пространстве с той скоростью и силой, которая необходима для эффективной атаки, нужно затратить столько энергии, что для ее восстановления нужно переварить кусок мяса величиной с голову, не меньше.
В животе Зверя заурчало, он взглянул на мертвых окровавленных противников, на луну, мерцающую с неба кровавым глазом, и ему ужасно захотелось завыть, испуская победный клич, как делали его далекие, очень далекие предки сотни тысяч, миллионы лет назад.
Потом Зверь слизнул с запястья капли свежей крови, пахнущие железом, обещающие вкусную, горячую плоть, так хорошо утоляющую голод, наклонился над добычей, оскалив белые зубы, и… очнулся, встряхнув грубо стриженной головой. С шумом втянул в себя прохладный ночной воздух и схватился за голову, отходящую от дурмана.
Вкус соленой крови во рту отрезвил, вернул душу Адруса на место, и он, оторопевший, задумался: что же с ним такое было? Как он мог до такой степени потерять человеческий облик? Как?
Его второе «я» теперь молчало, трусливо сбежав в глубины мозга. Не нужно быть гением, чтобы понять – сейчас он едва не превратился в настоящего зверя, полностью потерявшего человеческий облик, и это было бы смертельно – и для Адруса, и для его второй, звериной, половины. Нельзя выжить в обществе людей, не приняв их обычаи. Зверю здесь не место. Потеряв Адруса, Зверь неминуемо потеряет себя и погибнет. Он просто не сможет существовать рядом с людьми.
Адрус в глубине души чувствовал нотки вины своей второй половины, – Зверь прекрасно понял, что случилось, и осознал, что был не прав. Но говорить на эту тему не хотел, как не хотел этого делать и Адрус. Не было времени, да и желания. Все и так ясно. Забыть и двигаться вперед!
Чтобы выпотрошить сумки и пояса покойных, понадобилось три минуты. Позванивающие, увесистые комки денег в кожаных кошелях отправились на новое местожительство в котомку Адруса, туда же – перстни, цепи, все, что было сделано из драгоценного металла и стоило денег.
Охранники не были богачами, но кое-что имелось и у них – золотые цепочки грубой вязки, пара перстней, две серьги с камешками, которые наемники носили в левом ухе, – мода купеческих охранников.
Несмотря на небольшие размеры камней, которые были вделаны в оправы сережек, скорее всего они стоили больше, чем все деньги и ценности, снятые с трупов хозяев. Вот только продать их было трудно – каждая серьга делалась на заказ, можно сказать, она именная, поэтому существовала опасность, что ее могут узнать. Тем более после того, как найдут трупы бойцов.
Все это Адрус прекрасно знал, но оставлять драгоценности на поживу мародерам он не хотел – не он возьмет, так какой-нибудь случайный прохожий поживится. Бросать ценности просто глупо. Ему сейчас каждый медяк дорог.
Кроме ценностей, ему достался узкий прямой меч длиной в руку – лезвие отсвечивало морозными узорами, и Адрус довольно кивнул, узнав великолепную сталь. Этот меч стоил довольно дорого, чуть ли не на вес золота. А может, даже и на вес. Зависело от того, какой мастер сделал, сколько раз проковал, какие хитрости применял сталевар во время варки стали.
Такие мечи редко украшали дорогими узорами – это оружие не для парада, это настоящий боевой клинок, легко перерубающий стальной прут без единой зазубрины. И стоит гораздо дороже своего парадного собрата, обычно – пустой железки, украшенной золотом и серебром.
Второй меч был похуже, хотя, если бы не было того, другого, меча, на худой конец сошел бы и он. Адрус второй меч не взял – таскаться с лишней, можно сказать, бесполезной железякой не было никакого желания.
Кинжал, три метательных ножа, похожие на небольших узких рыбок, – все это было сделано добротно, хорошими мастерами. Видно, что покойные не жалели денег на экипировку, как и положено настоящим бойцам. Толковый наемник может пропить все деньги, драгоценности, хорошую одежду, оставшись в тряпье, но оружие сохранит в целости и сохранности – ведь это его «орудия труда», ими он добывает себе пропитание. Не с голыми же руками идти в бой?
Кольчуги тоже брать не стал – глупо будет выглядеть молодой парень в болтающейся на нем здоровенной кольчуге. Каждый из мужчин был раза в полтора шире, чем Адрус, – по крайней мере в талии.
Одежду тоже не тронул – во-первых, залита кровью, перепачкана, во-вторых, размер не тот. Пусть достанется нищим. К утру наемники будут голы, обобранные ночными стервятниками, – не они первые, не они последние.
Закончив сбор «трофеев», Адрус направился в сторону порта, теперь нужно устроиться на ночлег – хотя бы на одну ночь. И нужно решать, где укрыться.
Где его не будут искать? В гостиницах будут. В трактирах – тоже.
Куда же пойти?
В бордель, конечно! Вряд ли кто-то додумается, что беглец тут же отправится на поиски любовных приключений, – это слишком против правил. Сейчас Адрус, казалось, должен залечь в захудалой гостинице, изменив внешность, насколько может. Вот тут его и прихватить бы – все захудалые гостиницы, они же притоны для преступников, контролировались и Тайной службой, и бандами, а потому скрыться там не было никакой возможности. Другое дело – бордель, который посещают богатые клиенты.
Хозяева борделей стараются не вмешиваться в дела своих посетителей и строго соблюдают конфиденциальность – со слов Атрапа. Здесь можно спокойно «зависнуть», не боясь обнаружения. По крайней мере в первые сутки после бегства.
Конечно, дня через два кому-нибудь придет в голову, что нужно пошарить и по борделям. Но во-первых, это не так просто, это не трактирщика зажать и выпытать все, что он знает, – у большинства хозяев борделей имелись высокопоставленные, влиятельные знакомые, друзья. Часто бордели служили местом тайных встреч, большинство заговоров начиналось именно в борделях. Во-вторых, все та же секретность – зачем выдавать клиента, который может прийти еще раз и принести в дом много, очень много денег? А деньги сейчас у Адруса были. Не такие уж великие, но по меркам даже столицы вполне приличные – кошели парней увесисты, а когда Адрус заглянул в один из них, то увидел кучу серебра.
Названия и примерное расположение борделей Адрус знал – он хорошо изучил столицу со слов и рисунков Атрапа, тем более что тот, любитель молоденьких девчонок, был завсегдатаем дорогих борделей. Настоятель с удовольствием делился с Адрусом сведениями о злачных заведениях, считая, что молодому парню стоит знать побольше о способах украсить свою жизнь.
Скорее всего он просто хвастался своими похождениями и привирал – так иногда казалось Адрусу, внимательно слушавшему рассказы настоятеля о посещении очередного борделя.
Впрочем, в интимные подробности постельных утех Атрап не вдавался, ограничиваясь намеками да яркими рассказами о том, что он там выпил и съел. Адрус однажды как-то вдруг подумал о том, что в этих заведениях настоятеля привлекали совсем не девичьи прелести, а вкусная еда и качественная выпивка, которую можно было заказать в любом из борделей, без сомнения – по завышенным раза в два ценам.
Скоро Адрус уже бежал по улице, придерживая рукой торчащий в сторону меч, – он не стал нацеплять портупею, а сунул клинок в потертых лакированных ножнах за пояс, рукоятью вниз, как учил мастер фехтования. Самое удобное положение – рукоять вниз – для мгновенного перехода в боевое состояние. А бежал Адрус потому, что хотелось скорее удалиться от места убийства, а еще просто приятно бежать по улице, наслаждаясь ночным холодком, ощущением своего сильного, тренированного тела, работавшего так, как положено телу настоящего бойца.
Зверь-Адрус был собой доволен. Пока все шло как надо.
Зверь несся вперед мягко, слегка наклонив голову, принюхиваясь, как его лесной собрат. В подворотнях блестели чьи-то глаза, стояли люди – иногда по одному, иногда сразу пятеро, – но они не успевали перехватить быстроногого собрата. Звери-люди не могли соревноваться в скорости со Зверем. А если бы все-таки нашелся смельчак, что заступил бы ему дорогу… лучше бы он этого не делал. Тот, кто встанет на дороге Зверя, – умрет.
«Небесные птички» – так назывался большой бордель, посещать который могли лишь те, кто имел в кошельке достаточно денег и не стеснялся бросать их на ветер. Поесть тут стоило минимум в три раза дороже, чем в обычном трактире, то же самое касалось выпивки. Но девушки молоды, достаточно свежи, не слишком потасканны, здоровы, простыни менялись после каждого клиента, а клопы, тараканы и всякая подобная нечисть изгонялась безжалостно и жестоко, с применением тяжелой домашней магии и ядовитых снадобий, вытравлявших все живое в округе ста шагов – если не считать персонала борделя и клиентов, ценивших покой, уединение и чистоту.
Хозяйка «Птичек», само собой, была из бывших «работниц» – кто еще может заведовать публичным домом, как не бывшая шлюха? Уж кто-кто, а она-то знает, как вести дела так, чтобы бордель процветал.
Для власть имущих не было секретом, что многие из публичных домов, коих тут, в столице, было два с лишним десятка, принадлежали вполне добропорядочным с виду купцам и дворянам, которые никогда бы публично не признались, что имеют отношение к гнезду разврата. Бордели приносили немаленькие деньги, а, как известно, монеты запаха не имеют. А если и имеют – отмыть их не стоит особых усилий. Какая разница, каким путем они добыты? Главное, что они есть!
Кстати сказать, и Адрус был согласен с этим утверждением: проституция – не самый плохой способ заработать на жизнь. Тысячи лет существуют эти услуги, и будут существовать всегда, пока есть мужчины и женщины, а еще – деньги, эти славные маленькие кружочки, так приятно позванивающие, когда лежат в твоем кармане. Есть множество худших способов получения средств к существованию, например – убийство людей, война, торговля людьми. Что плохого в том, если красивая женщина приласкает мужчину и получит от него некую сумму за свои услуги? Она ничего не украла, не обидела человека, не убила его. Наоборот – доставила удовольствие, радость!
И что с того, что таким способом можно вдогонку получить одну из дурных болезней, распространяемых шлюхами? Смотри, что покупаешь! Не гонись за дешевизной, как нищий, копающийся в развалах дурных, подгнивших продуктов портового рынка!
Так говорил Атрап, и Адрус придерживался того же мнения.
Впрочем, своего мнения, честно сказать, по этому поводу у него и не было. Как и опыта общения с продажными женщинами. Если не считать двух, с которыми ему пришлось иметь дело за последние месяцы. Но их вряд ли можно с чистой совестью назвать продажными шлюхами. Хотя… чем отличается работа агента от работы шлюхи? Только перечнем предлагаемых услуг! Агент сделает все, что ему прикажут, – ляжет в постель с «клиентом», обманет, обворует… убьет. Настоящая же шлюха всего лишь поможет расслабиться усталому мужчине, не более того. Так кто тогда хуже?
Над крыльцом неприметного двухэтажного дома висела такая же неприметная вывеска, на которой была изображена красивая девица, сидевшая на коленях разбитного веселого моряка. Вывеска не соответствовала действительности – моряки посещали заведение не очень часто. Какой моряк может себе позволить оставить целый золотой за ночь с девицей? Если только пират, но и они умели считать деньги и предпочитали более дешевые заведения, пусть даже и погрязнее, более шумные и скандальные.
Разбойники моря, когда бывали в «Небесных птичках», вели себя в этом заведении тихо, не привлекая внимания. В противном случае их сюда бы не пустили, а если бы они стали настаивать – снесли бы голову. Заведение вроде как принадлежало одному из портовых заправил, поговаривали, что купцу Истандеру, который на самом деле был чем-то вроде главы организованной шайки, контролирующей поставку зерна и муки через склады порта. Но это только со слов информаторов, на самом деле бордель мог принадлежать кому угодно, даже какому-нибудь чиновнику императора – через цепочку посредников, конечно.