– А недоразумение с дядей – это тоже обычное дело?
– Я бы не хотел, чтобы вы поняли меня неверно, сержант: между ними не было никакой ссоры. Когда перед ужином я внес в гостиную херес и коктейли, мне показалось, что я застал их в момент размолвки. Хозяин, несомненно, находился в раздражении, что на моей памяти случалось весьма редко, и, входя в гостиную, я слышал, как он сказал, что не желает больше об этом слышать и что мистер Невил может убираться к дьяволу.
– О! Что вы скажете о мистере Невиле? Находился ли он тоже в раздражении?
– Я бы не взялся об этом судить, сержант. Мистер Невил – особенный молодой джентльмен, он никогда не показывает своих чувств, если они у него только есть, в чем я иногда сомневаюсь.
– Они у меня есть, и в достаточном количестве, – сказал Невил, который, входя в кабинет, услыхал суждение дворецкого.
Незнакомый с обыкновением молодого мистера Флетчера бесшумно входить в комнаты, сержант на мгновение растерялся. Невил, как всегда, непочтительно хмыкнул и пробормотал:
– Добрый вечер. Это ужасно, правда? Надеюсь, вы до чего-то уже додумались. Тетя обязательно хочет поговорить с вами. Вы не знаете, кто убил дядю?
– Еще очень рано говорить об этом, сэр, – осторожно ответил сержант.
– В ваших словах намек на долгий период неопределенности – по-моему, это унылая перспектива.
– Это весьма неприятно для всех нас, сэр, – согласился сержант и сказал Симмонсу: – А с вами пока что все.
Симмонс вышел, и рассматривавший Невила с немалым любопытством сержант попросил его сесть. Невил охотно исполнил его просьбу, избрав для себя глубокое кресло перед камином.
– Я надеюсь, что вы можете помочь мне, сэр, – начал сержант подчеркнуто вежливо. – Насколько я понимаю, вы были достаточно близки с покойным.
– О нет! – Невил был шокирован. – Ничего подобного и быть не могло.
– Так, сэр? Должен ли я понимать, что вы не были в хороших отношениях с мистером Флетчером?
– Разумеется, был. Я со всеми в хороших отношениях. Но не в близких.
– Нет, я только хотел сказать, сэр…
– Да-да, я знаю, что вы хотели сказать. Знаю ли я секреты моего дяди? Нет, сержант. Я ненавижу секреты и чужие неприятности, – приветливо улыбнувшись, закончил он.
Ошеломленный сержант собрался с силами:
– Но, по крайней мере, вы знали его достаточно хорошо, сэр?
– Об этом лучше не будем, – пробормотал Невил.
– Вы не знаете, были у него враги?
– Ну, очевидно, были, правда?
– Да, сэр, я только стараюсь установить…
– Я понимаю, но, видите ли, я в таком же недоумении, как вы. – Вы были знакомы с моим дядей?
– Не имел удовольствия, сэр.
Невил пропустил колечко дыма сквозь колечко и задумчиво проговорил:
– Все звали его Эрни. А женщины – милый Эрни. Понятно?
Сержант в недоумении уставился на него, а потом медленно проговорил:
– Кажется, я понимаю вас. Я слышал, что все всегда говорили о нем хорошо. Значит, вы не знаете никого, кто бы что-то имел против него?
Невил покачал головой. Сержант несколько разочарованно посмотрел на него и заглянул в записную книжку Гласса.
– Я вижу, вы сообщили, что, выйдя из столовой, вы прошли в бильярдную и оставались там, пока там вас не обнаружила мисс Флетчер. Примерно в котором часу это было?
Невил улыбкой признал свою вину. – Вы не знаете, сэр? Ни малейшего представления? Подумайте, пожалуйста!
– Увы, до сих пор время для меня практически ничего не значило. Вам поможет, если я скажу, что тетя упомянула чрезвычайно странного посетителя, явившегося к моему дяде? Маленький толстый человечек со шляпой в руке. Она видела его в прихожей.
– А вы его видели? – быстро спросил сержант.
– Нет.
– Вы не знаете, был он еще у вашего дяди, когда вы поднялись в свою комнату?
– Сержант, сержант, я же не подглядываю в замочные скважины!
– Разумеется, сэр, но…
– По крайней мере, когда меня не разбирает любопытство, – растягивая слова, пояснил Невил.
– Итак, сэр, мы установили, что в промежутке между 21. 00 и 22. 00 вы удалились в свою комнату.
– В половине десятого, – сказал Невил.
– В половине… Минуту назад вы утверждали, что понятия не имеете, в котором часу это было!
– Я и не имел, но теперь вспомнил, что кукушка прокуковала один раз.
Сержант озадаченно взглянул на неподвижного Гласса, который с видом крайнего неодобрения стоял в дверях.
В сознание сержанта закралось подозрение, что эксцентричный Невил Флетчер не в своем уме.
– Что вы имеете в виду, сэр?
– Только часы на лестнице.
– Ах, часы с кукушкой! Знаете, сэр, я на мгновение подумал… И кукушка прокуковала полчаса?
– Да. Но очень часто она врет.
– Ну, с этим мы еще разберемся. На какую сторону выходит ваша комната?
– На север.
– Стало быть, в сад, сэр? Можно ли из нее услышать, как кто-то идет по дорожке?
– Не знаю. Я никого не слышал, но я и не слушал.
– Понятно, – сказал сержант. – Пока что, думаю, этого достаточно. Благодарю вас, сэр. Разумеется, вы понимаете, что вам на день-два придется остаться в этом доме? Знаете ли, так уж заведено. Будем надеяться, что мы достаточно быстро разберемся во всем этом деле.
– Будем надеяться, – согласился Невил. Его взгляд задумчиво задержался на картине, висевшей напротив камина. – Но это не ограбление, правда?
– Скорее всего нет, сэр, хотя ничего определенного пока что сказать нельзя. Вряд ли грабитель забрался бы сюда, когда мистер Флетчер бодрствует – не говоря уже обо всех домашних.
– Да. На всякий случай, если вы не знаете, – за той картиной – сейф.
– Дворецкий сказал мне, сэр. Мы сняли с него отпечатки пальцев и откроем его, как только придет адвокат мистера Флетчера. Слушаю, Хепуорт! Что-нибудь нашли? – Последние слова относились к констеблю, вошедшему в комнату сквозь стеклянные двери.
– Не много, сержант, но одну вещь я бы хотел вам показать.
Сержант сразу пошел в сад; Невил распрямился, встал и последовал за ними.
– Ничего, что я с вами? – пробормотал он оглянувшемуся сержанту.
– Никаких возражений, сэр. Суть дела в том, что около 22. 00 видели, как человек выскользнул из калитки, и, если я не ошибаюсь, это тот самый человек, который нам нужен.
– Гм… толстый человек? – прищурился Невил.
– Ну, это было бы слишком просто, – снисходительно сказал сержант. – Нет, это был самый обыкновенный мужчина в фетровой шляпе. Так что у вас, Хепуорт?
Констебль завел их за куст цветущей смородины, росший на клумбе у дома. Луч его фонарика уперся в землю. В рыхлой почве виднелись глубокие отпечатки двух туфелек на высоких каблуках.
– Свежие, сержант, – сказал Хепуорт. – Кто-то прятался за кустом.
– Роковая женщина! – воскликнул Невил. – Разве не забавно?
ГЛАВА ВТОРАЯ
К половине двенадцатого полиция, за исключением констебля, оставшегося на дежурство, покинула «Грейстоунз». Деликатно расспрошенная сержантом мисс Флетчер ничем не смогла помочь следствию. Сообщение о следах женских туфель, казалось, не шокировало и не удивило ее.
– Он был такой привлекательный, – доверительно сказала она сержанту. – Разумеется, я ничего такого не хочу сказать – но не следует забывать, что Мужчины ведь не такие, как Мы.
Сержанту пришлось выслушать панегирик покойному Эрнесту Флетчеру: какой он был прелестный человек, как его любили, какие у него были прекрасные манеры, какой добрый он всегда был по отношению к сестре, какой веселый, какой смелый, какой великодушный! Из этих беспорядочных слов выплыли некоторые факты. Невил был сыном Теда, давно умершего брата Эрни, и, несомненно, его наследником. Невил – милый мальчик, на никогда не знаешь, что он через минуту вытворит, да, бедный Эрни, конечно, очень рассердился, когда мальчик попал в тюрьму в какой-то ужасной балканской стране – нет, ничего серьезного: Невил ужасно рассеянный, он просто потерял паспорт. А что касается русской женщины, которая одним прекрасным утром до завтрака заявилась в гостиницу к Невилу со всеми своими пожитками и сказала, что он пригласил ее накануне на какой-то вечеринке, – то, конечно, вполне одобрить такого нельзя, но молодые мужчины иногда ведь изрядно напиваются, и, без сомнения, эта женщина была именно того свойства, что подобного и следовало ожидать, а на самом деле Невил совсем не такой. В то же время нельзя не посочувствовать и Эрни, которому пришлось откупаться от этой твари. Но было бы ужасной, ужасной ошибкой думать, что Эрни не любил Невила: у них было не слишком много общего, но кровь – не вода, и Эрни всегда был такой чуткий.
На прямые и наводящие вопросы она отвечала, что нет, не знает никого, кто питал бы дурные чувства к ее брату. Она полагает, что убийца, должно быть, один из тех страшных маньяков, о которых пишется в газетах.
Не без труда закончив разговор, сержант ушел. Тетя и племянник остались одни в гостиной.
– У меня такое чувство, что все это ужасный кошмар! – сказала мисс Флетчер, кладя руку себе на лоб. – В прихожей полицейский, и кабинет милого Эрни заперт!
– А это вас смущает? – спросил Невил. – Там что-то, что вы хотели бы уничтожить?
– Это было бы бесчестно, – сказала мисс Флетчер. – Но я уверена, Эрни предпочел бы, чтобы посторонние не совали нос в его дела. Конечно, я бы не уничтожила ничего важного, но я уверена, там и нет ничего такого. Но ты сам знаешь, милый, каковы мужчины, даже лучшие из них.
– Не знаю, расскажите, пожалуйста!
– Ну, – сказала мисс Флетчер, – на Ту Сторону жизни Мужчин принято закрывать глаза, но я опасаюсь, Невил, что там были Женщины. И некоторые из них, по-моему, – хотя, конечно, я этого точно не знаю, – не были Порядочными Женщинами.
– Мужчины такие чудные, – промурлыкал Невил.
– Да, милый, и, естественно, я благодарна судьбе, потому что одно время я была уверена, что Эрни поймают.
– Поймают?
– В сети брака, – объяснила мисс Флетчер. – Для меня это был бы ужасный удар. Только, к счастью, он был не слишком-то постоянен.
Невил взглянул на нее с изумлением. Она грустно улыбнулась ему, очевидно не подозревая, что сказано нечто примечательное. Она казалась воплощенной респектабельностью, эта пожилая, поблекшая дама с редкими седыми волосами, кроткими, покрасневшими от слез глазами и поджатыми губами, к которым не прикасалась губная помада.
– Я решительно выбит из колеи, – сказал Невил. – Пожалуй, я пойду спать.
– Ах, милый, это из-за того, что я тебе наговорила? – сказала она с сочувствием. – Но это все равно бы вышло на свет, и ты бы раньше или позже узнал об этом.
– Только не про моего дядю, тетя! – сказал Невил.
– Ты иногда говоришь такие странные вещи, милый, – сказала она. – Впрочем, это неудивительно – ты переутомился. Не надо ли предложить тому полицейскому кофе?
Он предоставил ей поговорить в прихожей с дежурившим полицейским, а сам поднялся в свою комнату. Через несколько минут тетя постучала в его дверь и осведомилась, хорошо ли он себя чувствует. Он ответил, что хорошо, что уже засыпает, и пожелал ей спокойной ночи. Мисс Флетчер пожелала ему того же и пообещала больше его не тревожить, после чего удалилась в свою спальню в противоположной части дома.
Невил Флетчер запер дверь комнаты, вылез из окна и по толстой водосточной трубе добрался до крыши веранды, примыкавшей к гостиной, и затем спустился на землю.
Лунный свет заливал сад. Опасаясь, что за калиткой могут присматривать, Невил прошел к дальней ограде сада, выходившей на Арден-роуд. Перелезть ее по шпалерам было пустячное дело. Невил добрался доверху и спрыгнул наземь с легкостью хорошо тренированного спортсмена. Закурив сигарету, он зашагал в западном направлении. Очень скоро он оказался в переулке, параллельном Мейпл-гроуву, где вошел в первые от угла ворота. Большой квадратный дом четко рисовался на фоне лунного неба, в нескольких окнах сквозь занавески был виден свет. Стеклянная дверь в сад справа от входа стояла распахнутая. Невил подошел к ней, раздвинул портьеры и заглянул в комнату.
За секретером с ручкой в руке сидела женщина, свет настольной лампы словно воспламенял ее золотистые волосы. Она была в вечернем платье, через спинку ее стула свешивался парчовый плащ. Невил с минуту задумчиво наблюдал за ней, а затем вошел в комнату.
Она быстро вскинула голову и ахнула от неожиданности. Испуг в ее глазах почти мгновенно сменился облегчением. Краска прилила к ее миловидному лицу, она прижала руку к груди и еле слышно сказала:
– Невил, как ты меня напугал!
– Это пустяк по сравнению с тем, что я только что пережил, – ответил Невил. – Такая чехарда в Трейстоунз «, дорогая моя, я тебе расскажу – ты не поверишь.
Она захлопнула бювар на недописанном письме.
– Ты их не получил? – В ее голосе нетерпение смешивалось с недоверием.
– Я получил хорошую нервотрепку, – ответил Невил. Он подошел к ней и, к ее изумлению, опустился на колено.
– Невил, ты что?
– Посмотрим-ка на твою ножку, радость моя. – Он обхватил ее лодыжку, поднял и осмотрел лайковую туфельку. – О, моя душа – провидица! Итак, мы в грязи, как и эти прелестные башмачки! – Он отпустил ее ногу и встал.
Ее глаза расширились от мгновенной тревоги. Она глянула на свои туфли и закрыла их складками платья.
– Что это значит?
– Помолчи, драгоценная. Ты сегодня ходила к Эрни и пряталась за кустом у его кабинета.
– Откуда ты знаешь? – быстро спросила она.
– Интуиция. Могла бы предоставить все мне. Зачем затягивать меня в это дело, когда ты сама собираешься в него лезть? Одному Богу известно, как мне не хотелось.
– В том-то и дело. Я понимала, что от тебя не будет пользы. Ты такой ненадежный, и я знала, что ты с самого начала был против.
– И был, и есть, и вообще ненадежный, но все равно дьявольски глупо не дать мне шанса проявить себя. Кстати, ты-то их получила?
– Нет. Он только… рассмеялся и… Ну, ты представляешь себе.
– Разве не мило! – воскликнул Невил. – А ты, случаем, не стукнула его по голове?
– Не говори глупостей! – нетерпеливо сказала она.
– Если это лицедейство, ты играешь отлично. – Невил критически оглядел ее. – А ты не видела, кто?
– Чего я не видела? – Она нахмурилась.
– Как Эрни стукнули по голове. Милая глупышка, Эрни убит.
Что-то среднее между воплем и воем вырвалось из ее груди:
– Нет, Невил! Нет! Что ты говоришь!
– А ты ничего не знаешь? – На губах его играла ласковая улыбка.
Она всмотрелась в его глаза, и краска медленно отлила от ее лица.
– Я этого не делала! – выдохнула она.
– Не думаю, что тебе хватило бы силы, – согласился он.
Дверь внезапно открылась, и в комнату вошла стройная молодая женщина с копной каштановых волос и моноклем в левом глазу.
– Ты меня звала, Хелен? – спокойно спросила она. Ее взгляд задержался на Невиле, и она с нескрываемым отвращением добавила: – Ах, это ты здесь?
– Да, но я не пришел бы, если бы знал, что ты здесь, ведьмочка, – ласково откликнулся Невил.
Мисс Дру презрительно фыркнула и осуждающе посмотрела на свою сестру:
– У тебя абсолютно мертвецкий вид. Что-нибудь случилось?
Хелен Норт в волнении стиснула руки:
– Эрни Флетчер убит.
– Прекрасно. – Мисс Дру была невозмутима. – И Невил пришел к тебе с новостью?
Хелен содрогнулась.
– Не надо! Это ужасно, ужасно!
– Лично я считаю, что это в высшей степени занимательно. Я ненавижу мужчин с изысканными манерами и чарующими улыбками. – Она достала сигарету из ящичка на столе и вставила ее в длинный мундштук. – А кто его убил?
– Я не знаю! Ты ведь не думаешь, что я знаю! – воскликнула Хелен. – Салли! – Она бросила безумный взгляд на сестру и перевела его на гостя: – Невил! Боже! – Она опустилась на диван и закрыла лицо руками.
– Если это лицедейство, то неплохое, – сказал Невил. – А если нет – пустая трата времени. Прекрати, Хелен! Ты приводишь меня в замешательство.
– Ты что-то не слишком потрясен. – Салли взглянула на него с неодобрением.
– Ты не видела меня час назад, – ответил Невил. – Я даже разволновался.
Она фыркнула, но попросила:
– Рассказал бы ты мне все по порядку. Может, это пошло бы в дело.
– Что за дивная мысль! – сказал Невил. – Эрни умер не напрасно.
– Я всегда хотела пережить настоящее убийство, – задумчиво проговорила Салли. – Как его убили?
– Ему проломили череп, – ответил Невил.
Хелен застонала, но ее сестра кивнула с видом знатока.
– Удар тупым орудием, – сказала она. – Есть какое-нибудь подозрение, кто это сделал? – Нет. Может, у Хелен есть?
– Я сказала тебе, меня там не было! – вскинула голову Хелен.
– Твои туфельки выдают тебя, моя радость.
– Я была, была там, но не когда его убили! Тогда меня не было, не было!
Монокль выпал из глаза мисс Дру. Она вставила его вновь и пронзительно взглянула на сестру.
– Что это значит – «была там, но не когда его убили»? Ты сегодня ходила в Трейстоунз «?
Хелен явно не знала, что ей ответить, но, наконец выговорила:
– Да. Да, я заходила к Эрни. Я… Мне надоел треск твоей пишущей машинки, это во-первых, а во-вторых, я… Мне было необходимо его видеть.
– Послушай! – сказала Салли. – Чем оставлять на потом, лучше выкладывай все сразу! Что у тебя за делишки с Эрни Флетчером?
– Как пурист, я требую перевести вопрос в прошедшее время, – сказал Невил.
– Ты-то уж все знаешь, – набросилась она на него. – Черт побери, рассказывай же!
– Это совсем не то, что ты думаешь! – быстро проговорила Хелен. – Честное слово! Да, согласна, он нравился мне, но… но не в такой степени!
– Если ты можешь сказать правду Невилу, можешь сказать ее мне, – урезонила ее Салли. – И не выдумывай, что ты пошла к нему из-за моей пишущей машинки – никто этому не поверит.