Доминго поглядел ей в глаза.
— Мы тренируемся на живых людях.
— Боже! — Она содрогнулась. — Да вы и вправду психи.
Доминго недоуменно взглянул на новую знакомую. Вселенная жестока; как они могли не тренироваться?
— Возможно, в уютных богатеньких мирах, где живете вы, — заговорил он медленно и презрительно, — вам не приходится сталкиваться с утечкой кислорода. Вы, должно быть, настолько состоятельны, что у вас никогда не падает давление. Наверняка в ваших жилищах повсюду тройная страховка. Подозреваю, что вы ни разу в жизни не видели, как металлические стены хрустят, словно картофельные чипсы, под напором утекающей атмосферы; вы никогда не были в ситуации, когда ваши друзья и близкие внезапно оказались в вакууме, и тех, кого вы не успеете отыскать и засунуть в чехол максимум за шестьдесят секунд, вы больше никогда не увидите живыми!
Его начал охватывать гнев.
— Ну так вот, девочка, я — не ты. Я живу в другом мире. Я живу во внешних колониях, где отнюдь не всегда все работает, где утечка может случиться в любую минуту дня и ночи, и рядом не окажется никого, на кого можно положиться. Да, черт возьми, мы тренируемся! Да, черт возьми, мы тренируемся на живых людях! Ты говоришь, что не можешь за десять секунд упаковать человека в чехол и на пятнадцатой секунде уже искать следующего? Девочка, я бы не хотел оказаться рядом с тобой во внешних колониях! Не пройдет и недели, как ты будешь мертва, и счастье еще, если не утащишь кого-нибудь следом за собой!
— Да, — еле слышно проговорила она. — Я поняла. Я вам верю.
Вспышка гнева миновала, и Доминго почувствовал себя опустошенным. К тому же при мысли о смерти друзей — а однажды их оказалось слишком много, чтобы спасти всех, — он не ощущал желания добавлять еще одно тело к тому множеству, что забрала Вселенная. Она и так слишком жестока. Можно понять, если кто-то погибает в ходе операции, такое поневоле приходится принимать; однако хладнокровно убить человека — совсем другое дело.
— Нет, наверное, мне не стоит вам доверять, — произнес он. — Но я буду.
— Благодарю вас, — отозвалась она по-прежнему тихим, сдавленным голосом.
Он поднял баллончик с растворителем, чтобы освободить ее от клея, но девушка покачала головой:
— Ничего, я уже почти справилась.
Она заворочалась внутри скафандра, и из горловины под ее подбородком показались кончики пальцев. Должно быть, пока он осматривал корабль, она потихоньку высвободила руку из перчатки и рукава и просунула ее в корпус, оставив приклеенный к переборке рукав пустым, словно кокон бабочки. Скафандр был ей слегка велик, и места под шейным фланцем хватило как раз, чтобы она смогла извернуться и выпростать руку. Когда рука оказалась снаружи по плечо, девушка потянулась вниз, аккуратно расстегнула боковые защелки на груди корпуса, откинула крышку и выбралась в кабину.
Под скафандром на ней было нижнее белье — и больше ничего. Доминго сделал каменное лицо, чтобы сдержать улыбку. Она действительно надевала скафандр в спешке, понял он, так что пренебрегла даже нижним костюмом и всей подсистемой теплового контроля. Неудивительно, что ей удалось одеться так быстро.
Девушка протянула руку.
— Растворитель, — потребовала она, явно не обращая внимания на то, что стояла перед ним чуть ли не голой, в то время как он был упакован в полный вакуумный костюм и держал в одной руке пистолет, а в другой — баллончик.
Он бросил ей баллончик, одновременно думая, достанет ли у нее дерзости брызнуть жидкостью ему в глаза и перехватить пистолет, однако она спокойно повернулась и принялась опрыскивать сковавшие скафандр клеевые потеки. Она расходовала растворитель скупо и аккуратно. По-прежнему находясь спиной к нему, девушка произвела быстрый осмотр разъемов и застежек, тщательно проверяя, чтобы комки клея случайно не остались где-нибудь в зазоре, затем закрепила скафандр на стойке сзади и подключила к нему электрические кабели и воздухопровод, чтобы перезарядить для следующего использования.
Доминго одобрительно кивнул. С такими инстинктами у нее, возможно, все же были некоторые шансы на выживание в дальних колониях.
Пока она стояла к нему спиной, он воспользовался случаем, чтобы провести визуальное обследование. На ней было надето так мало, что Доминго легко удостоверился: ей негде спрятать оружие.
Девушка повернулась и поймала его пристальный взгляд.
— И что теперь? — спросила она, глядя ему прямо в глаза.
Он отвел взгляд от ее тела:
— Ну а вы как думаете?
— Откуда мне знать, — отозвалась она. — Вы здесь главный. Очевидно, мне следует выполнять все ваши указания.
— В таком случае я бы посоветовал вам одеться.
Ее брови приподнялись на какую-то долю миллиметра, однако она кивнула и молвила:
— Ладно.
Великий Будда, неужели она все это время думала, что он вынашивает относительно нее грязные планы? Каким же варваром она его считает! Его ребята с Антероса стали пиратами не потому, что им нравилось грабить и сеять страх, а из-за того, что судьба не оставила им выбора. Неужели она этого не знает?
Девушка оттолкнулась и поплыла через кабину. Главный салон отделялся перегородкой, по его периметру на равных расстояниях располагалось шесть ниш. Помимо той, где находились скафандры, две из них, очевидно, служили кладовками, и еще в двух располагались маленькая кухня и туалет. В нише напротив, куда теперь направлялась девушка, видимо, было устроено место для отдыха и сна. Доминго тронулся следом за ней, и она обернулась, глядя на него несколько сверху.
— Вы за мной?
О Будда! Неужели она до сих пор думает, будто он посягает на нее? Девушка остановилась, взявшись за настенный поручень возле двери спальни; мгновением позже Доминго притормозил рядом с ней, схватившись за тот же поручень.
— Пожалуйста, подождите одну минуту, — попросил он, проскальзывая мимо нее. И, обернувшись, добавил: — Если вам не трудно, держитесь так, чтобы я мог вас видеть.
Пока Доминго был в спальне, он одним глазом присматривал за пленницей, готовый к любому внезапному движению, однако девушка спокойно парила, лишь изредка дотрагиваясь кончиком пальца до поручня, чтобы не сносило в сторону. Доминго быстро, но тщательно обыскал помещение. К внутренней стене был подвешен застегнутый на молнию сетчатый гамак, рядом располагалось несколько шкафчиков, и содержимое каждого он проверил. Они были забиты разномастными просторными комбинезонами, несколько более яркими, чем он привык, и по большей части разрисованными прихотливыми фигурками лошадок и прочих зверей. И спальня, и одежда пропитались девичьим запахом — это не было неприятно, но напомнило ему о других местах и других временах. Он перетряхнул все вещи, переходя от аккуратно сложенной одежды к грязному белью, и затем к полотенцам и туалетным принадлежностям. Наткнувшись на запасы тампонов, он заметил на лице девушки легкую ухмылку, однако продолжал искать, стараясь, чтобы его инспекция оставалась подчеркнуто бесстрастной. Судя по всему, она не пользовалась лекарствами, чтобы подавлять менструации — однако ее медицинский режим его не касался, и он был уже не настолько молод, чтобы испытывать шок или возбуждение при намеке на женскую физиологию. Личные вещи — самое удобное место для хранения оружия, окажись оно у нее, и Бонавентура постарался просмотреть их с особенной тщательностью, ни на секунду не теряя бдительности. Закончив, он выплыл наружу, сказав девушке:
— Все в порядке. Можете заходить.
Она с отвращением взглянула на него и заплыла в спальню — в условиях нормальной гравитации метнулась бы туда стрелой.
— Ну и бедлам вы тут устроили! — сказала она.
— Ничего страшного, — отозвался Доминго и, видя, что она начинает стаскивать с себя нижнее белье, добавил: — Вы можете закрыть дверь, если хотите.
— Спасибо! — Девушка так и поступила.
А он пока решил наскоро осмотреть другие отсеки.
— Вы собираетесь пригласить сюда остальную команду? — спросила девушка через дверь. — Или они подождут вас на корабле?
А-а, вот в чем дело — она думает, что у него там целый корабль, и он просто пользуется случаем, чтобы побыть с ней наедине!
— Ах да, мой корабль, — ответил Доминго. — Нет, он уже улетел. Меня, э-э, просто забросили сюда, а остальные двинулись к следующему пункту.
— Вот как… — она помедлила. — Я не понимаю. Разве вы здесь не для того, чтобы захватить груз?
— Ну да, что-то в этом роде.
На самом деле он собирался лететь вместе с грузом дальше — по крайней мере до орбитального хлыста. А вот когда они доберутся до хлыста… на то он имел другие планы.
— И вообще, — донесся до него голос девушки, такой беззаботный, словно Доминго был просто ее напарником, — как вы ухитрились сделать свой корабль невидимым?
— Профессиональная тайна, — ответил он. — Простите.
Экспресс-обыск кабины был закончен. Оставалась возможность, что оружие спрятано где-то внутри систем корабля, под какой-нибудь панелью или в кожухе электронной аппаратуры, но он решил, что это маловероятно. Если бы девушку, несмотря на все его предосторожности, предупредили о пиратах, оружие было бы где-нибудь под рукой, наготове, а не погребено в недрах корабля. Если же предупреждение не поступило, не было и нужды в оружии вообще; как правило, на космические корабли его не брали.
Собственно, Бонавентура и не ожидал ничего обнаружить, но только сейчас, удостоверившись, что у девушки ничего не припасено, он позволил себе слегка расслабиться. Разумеется, на корабле и без того хватало оружия — в космосе могут оказаться смертоносными тысячи вещей, от кислородных баллонов до электрических кабелей, если их правильно использовать.
Девушка выплыла из спальни уже в корабельном комбинезоне — тонком, небесно-голубого цвета, достаточно облегающем, чтобы излишек ткани не топорщился, но довольно свободном, чтобы скрыть изгибы тела. Впрочем, Доминго уже видел ее без одежды и мог с легкостью представить себе то, что находилось внутри.
— Наверное, — сказал он, — было бы неплохо, если бы вы назвали мне свое имя.
— Мэй, — ответила она и, помолчав, добавила: — Мэй Гамильтон.
— Мэй, — повторил он. — Вы работаете на «Хэйес Минералс», как я понимаю?
— Конечно. А могу я спросить, кто вы? Или это секрет?
— Я Доминго Бонавентура, — ответил он. — Из колонии Антероса.
Ее глаза слегка расширились.
— Вот как, — проговорила она. Вероятно, она уже слышала это имя. Всякие небылицы, конечно же: о пиратах ходило множество россказней, как правило искаженных, однако он надеялся, что в тех историях, что дошли до нее, он изображался не слишком жестоким.
Ее глаза скользнули вниз, к пистолету, который он пристегнул к бедру на «липучку»: оружие по-прежнему было в зоне досягаемости, хотя и не у него в руке. Доминго вопросительно приподнял брови.
— Пистолет стреляет пулями? — спросила она. — Не думаю, что вы стали бы его использовать, по крайней мере не в герметичной кабине.
Он улыбнулся.
— Думаете, не стал бы? Напрасно. Мы ведь не какие-нибудь дилетанты. Это оружие тщательно разработано. Снаряды не смогут пробить стенки кабины, а вот плоть разорвут в клочья. И не обольщайтесь — колебаться я не буду.
— Вот как?
Что это, разочарование? Трудно сказать. Внешне это выглядело так, словно она просто поддерживает разговор.
— Но я предлагаю соглашение, — продолжал он. — Вы пообещаете, что не предпримете попыток повредить мне, или сбежать, или позвать на помощь, или подать какой-либо тайный сигнал. Если я попрошу вас что-то сделать, вы это сделаете. Как по-вашему, это честно?
— Соглашение? — переспросила девушка. — А с вашей стороны? Вы пообещаете, что меня не убьете?
— Моя часть соглашения, — ответил Доминго, — будет состоять в том, что я отнесусь к вам с доверием.
— С доверием?
— В определенных пределах. Говоря о доверии, я имею в виду, что не стану связывать вас электрическим кабелем, заливать клеем и запихивать в грузовой отсек — до тех пор пока мы не доберемся до такого места, где я смогу засунуть вас в эвакочехол вместе с радиомаяком и выкинуть приблизительно в том направлении, где вас, возможно, кто-нибудь подберет. А именно это я и сделаю, если решу, что не могу доверять вам. Ну как, все честно?
— Пожалуй. А что будет, когда мы доберемся до хлыста?
— Вы вольны отправляться, куда вам вздумается.
— Вы собираетесь взломать хлыст, — сказала она. Это был не вопрос, а утверждение.
Доминго улыбнулся. Девушка начинала ему по-настоящему нравиться.
— Вы не собираетесь тормозить на земной орбите, — продолжала она. — Ну разумеется, нет, зачем вам это? Вы хотите воспользоваться хлыстом, но вместо торможения сделаете так, чтобы он подхватил груз и забросил его на другую орбиту, куда-нибудь во внешний пояс. Могу поручиться, у вас и траектория уже рассчитана! Ваша цель — внешние колонии. Вот почему ваш корабль улетел дальше — вам и не нужен корабль! Вы не просто хотите отобрать у меня немного воды, вы заберете весь мой груз!
— Вы, можно сказать, изложили мне мой план, — сказал Доминго. — Что ж, поскольку он, очевидно, известен вам в деталях, прошу вас, продолжайте.
— И значит, вы вообще не собираетесь останавливаться на земной орбите, верно? А если так, то как же насчет меня? Вы сказали, что отпустите меня — что вы имели в виду?
— У меня есть капсула.
— Капсула! И вы собираетесь отправить меня в капсуле?
— Да, это не очень комфортабельно, — признал Доминго. — Но я могу гарантировать, что она в исправном состоянии. У вас есть возражения против нашего соглашения?
— Нет, — ответила девушка. — Я все понимаю. Если вы можете мне дать только капсулу, я ее приму. — Она немного помолчала и потом прибавила: — Спасибо.
— Ну что ж, у вас ведь больше не осталось вопросов? В таком случае прошу вас: продолжайте жить своей жизнью — при условии, что вы будете спрашивать разрешения, прежде чем подходить к переговорному пульту.
— Благодарю вас.
Он иронически наклонил голову.
— Нет, в самом деле, я говорю серьезно, — добавила девушка. — Груз застрахован. А вы… — она замялась. — Вы могли оказаться и гораздо хуже.
— Всегда рад услужить.
С этими словами Доминго подошел к контрольному пункту, чтобы проверить корабль и познакомиться с его управлением. Когда они доберутся до хлыста, он должен будет провести кое-какие изменения курса, причем быстро и вручную: в строго определенное время и без содействия компьютера. Закончив проверку, Бонавентура убедился, что корабль запрограммирован отвечать на рутинные запросы службы управления движением стандартным «отклонений нет».
Девушка, со своей стороны, старалась держаться в стороне.
Переместившись к стене возле спального отсека, она принялась читать книгу. Было неясно, действительно она читает или притворяется.
Доминго доверял ей до некоторого предела, но тем не менее оставался настороже. Этого доверия было недостаточно, чтобы он мог позволить себе заснуть, оставив ее свободно перемещаться по кабине. Как и все астронавты, он умел дремать вполглаза, так что часть сознания бодрствовала, отслеживая все необычное, готовая в любой момент пробудиться полностью, однако ему не очень-то хотелось полагаться на рефлексы. Он осмотрел дверь спальни, но та выглядела раскрашенным листом бумаги; за ней невозможно было кого-то по-настоящему запереть. Когда по корабельному времени наступил вечер, Бонавентура после некоторого размышления снова отправил пленницу в скафандр, который тщательно приклеил к стене. Щиток он оставил поднятым, чтобы она могла дышать корабельным воздухом.
Девушка перенесла эту процедуру с замечательным терпением, наблюдая за Доминго с легкой усмешкой на лице.
В заключение он приклеил шлем к корпусу, чтобы не сомневаться: хитрюга не сможет повторить свой фокус с просовыванием руки наружу. Спать в скафандре ей будет достаточно удобно, Доминго проделывал это не один раз. В условиях свободного падения тело парит внутри, и такой сон ничем не отличается от сна в гамаке.
— Все в порядке? — спросил он. — Нигде не жмет?
— Жалоб не имею.
— Простите за то, что обращаюсь с вами так непочтительно. Это не значит, что я вам не доверяю…
— …но вы мне не доверяете, — закончила она. — Я все понимаю. Ничего страшного. Спокойной ночи.
И она закрыла глаза.
* * *Проснувшись утром, он посетил крошечный туалет, после чего воспользовался маленьким душем, специально сконструированным для невесомости. Девушка еще спала. Некоторое время Доминго смотрел на ее лицо, нежное и гладкое, на прядки волос, выбившиеся из-под шлема; потом он отправился в кухню, которая была замечательно оборудована для таких компактных размеров. Он был приятно удивлен, обнаружив в ней агрегат для варки кофе под давлением — предмет, который в поясе астероидов считался бы непозволительной роскошью. Судя по всему, компания «Хэйес» очень заботилась о своих сотрудниках.
Доминго вернулся к девушке. Скафандр он оставил приклеенным к переборке, но освободил грудную пластину и шлем, после чего снял их вместе одним куском. Ее глаза сонно раскрылись, как только он начал расстегивать защелки.
— Доброе утро, — сказал Доминго. — Подъем, подъем, новый день зовет!
Девушка подавила зевок.
— Уже? Сколько сейчас времени?
— Что значит — уже? Прошло пять часов! Сколько же вы собирались спать?
— Гораздо дольше, — фыркнула она. — Боже мой! Мне придется потом досыпать.
— Как вам угодно. Есть кофе, если хотите.
— Еще бы!