– Здесь все! К автостанции!
Боевики рванули бегом к станции, где утренних рейсов дожидались жители близлежащих сел. Их было немного, но они были и еще не знали, какую участь приготовили им чужаки, пришедшие в станицу убивать. По ходу движения Рабулло вызвал одного из своих боевиков, уже находившихся на станции:
– Рахим! Рабулло!
– На связи!
– Что у вас?
– Ничего особенного! Очереди и взрыв были слышны хорошо, люди встревожились, но затем успокоились. Аким сказал, что милиция проводит в больнице занятия.
– Молодец, Аким! Будьте в готовности, отряд приближается к вам!
– Мы готовы!
– Тогда до встречи!
– Рабулло, погоди! Опасность!
– Что такое?
– Мимо вокзала пролетел милицейский «УАЗ», он пошел в сторону больницы.
– Понял! С ментами разберемся!
Получив информацию о мобильном патруле местного РОВД, Афганец приказал подчиненным:
– Внимание! К нам едут менты! Всем к заборам домов. Оттуда уничтожение патруля!
Бандиты успели разбежаться до появления «УАЗа» с нарядом милиции. Мигая маяками сигнальной мачты, с включенной сиреной «УАЗ» вышел из-за поворота и, набирая скорость, пошел к окраине станицы. Дежурный по РОВД, получивший сигнал о расстреле группой неизвестных вооруженных лиц мирных жителей, тут же направил к больнице все находящиеся в станице патрули. Отправил и резервный наряд, которому было ближе всех до медицинского учреждения.
Водитель «УАЗа», проскочив автостанцию, вывернул на дорогу. Еще немного, и патруль выйдет к больнице. Сержант спешил. И заметил опасность слишком поздно, чтобы остановить машину до засады боевиков. Как только «УАЗ» вошел в сектор обстрела банды, наемники Рабулло открыли ураганный огонь по милицейскому внедорожнику. Наряд погиб мгновенно. Бандиты превратили машину в решето. Прострелянный «УАЗ» вильнул влево, вправо и, пробив забор, врезался в сарай одной из частных усадеб. Раздался взрыв. Рванули топливные баки. Сарай мгновенно загорелся. А бандиты продолжили движение к станции. Афганец понимал, что террористам необходимо как можно быстрее захватить ее, иначе, если на отряд выйдут еще патрули, то встреча с ними может закончиться не так, как с первым нарядом. И боевики успели ворваться в здание автостанции за несколько минут до того, как на стоянку выскочила еще одна милицейская машина. Получив несколько пуль в корпус, она умчалась за здание старых касс.
Старший наряда сообщил в РОВД о захвате автостанции. Дежурный, приняв сообщение, тут же передал его начальнику отдела подполковнику Дерко. Последний вызвал штаб отдельного мотострелкового батальона.
Ответил дежурный по части:
– Капитан Игнатьев! Слушаю вас!
– Начальник Саульского РОВД подполковник Дерко. Срочно соедините меня с командиром батальона!
– Минуту!
Вскоре комбат ответил:
– Кадацкий на связи! Здравствуйте, Василий Анатольевич. Что-нибудь случилось?
– Случилось, Юрий Павлович! Группа неизвестных вооруженных лиц примерной численностью в десять-пятнадцать человек в 9.20, выйдя из лесополосы, открыла огонь по районной больнице и находившимся возле нее людям. Бандитами был также применен гранатомет «Муха». В результате обстрела как минимум человек двадцать погибло, раненных подсчитывают. После обстрела группа боевиков направилась к автостанции. Мой наряд, отправленный из отдела, попал в засаду. Бандиты расстреляли машину и милиционеров. Весь наряд погиб. А бандиты, продолжив движение, несколько минут назад захватили автостанцию, в которой предварительно могут находиться около сорока пассажиров двух утренних рейсов. Вышедший к автостанции второй патруль был также обстрелян, но сумел уйти. Пострадала только машина. Вот такие дела, Юрий Павлович!
– Террористическая атака? Черт! Ты сообщил в область о произошедшем?
– Сначала позвонил тебе.
– Что, и главе станичной администрации не доложил?
– Я же сказал, сначала позвонил тебе!
– Ясно! Твои люди наблюдают за автостанцией?
– Да!
– А станицу контролируют? Не факт, что на Саульскую напала одна группа!
– У меня всего пять нарядов. Один погиб, второй возле станции, три остальных патрулируют город. По докладам старших мобильных патрулей, бандиты больше нигде не проявили себя. Пока, по крайней мере.
– Ты РОВД укрепил? Не исключено, что и милиция является целью террористов.
– Укрепил. Отобьемся, если что! Твоя помощь нужна, Юрий Павлович. Немедленно!
– Это я понял! Сейчас же понимаю личный состав и действую по утвержденному на данный случай плану. К вокзалу переброшу взвод на БМП. Встретимся там же, у станции!
– Понял! А я связываюсь с администрацией станицы и области, хотя, местный глава уже сам звонит.
– Давай!
Командир батальона по телефону внутренней связи вызвал командира резервного взвода, постоянно находящегося в расположении одной из мотострелковых рот:
– Агранин? Кадацкий!
– Здравия желаю, товарищ подполковник!
– Слушай меня внимательно. Личный состав немедленно в парк боевых машин. Сейчас 9.35, в 9.50 взвод на БМП должен убыть из расположения части и выдвинуться к местной автостанции. Задача – окружить станцию, бойцов спешить и рассредоточить вокруг привокзальной площади, создав кольцо оцепления, через которое муха не должна пролететь. Всех посторонних – за пределы оцепления. Без моей команды ничего не предпринимать. На выстрелы со стороны станции, если таковые будут произведены, не отвечать, укрыть личный состав надежно. БМП также выставить таким образом, чтобы их нельзя было достать из гранатометов со станции. Понял меня?
– Ни хрена себе задача! А что, собственно, произошло, товарищ подполковник?
– Ты будешь болтать или работать? Неизвестная группа террористов расстреляла кучу людей у больницы, уничтожила милицейский патруль и захватила автостанцию с пассажирами утренних рейсов. Этого тебе достаточно?
– Все понял, товарищ подполковник! Выполняю приказ!
– Давай, Дима, давай!
Кадацкий переключился на дежурного по части:
– Игнатьев? Командиров танковой роты и артиллерийской батареи ко мне, срочно!
– Есть!
– И соедини меня с командиром бригады!
Когда банда Рабулло ворвалась в автостанцию, через окно Афганец увидел милицейскую машину и крикнул одному из подчиненных:
– Аш! Менты за окном! Отгони их!
Боевик бросился к окну, дал несколько очередей по подъехавшей милицейской машине. Водитель успел загнать ее за старое здание. Бандит доложил:
– Мохаммед, я обстрелял русских, менты спрятались за соседним зданием!
– Смотри за ними.
Пассажиры, немного пришедшие в себя от неожиданности нападения, засуетились. Кто-то схватил ребенка, прижав к груди, кто-то закричал. Поднялся гвалт.
Рабулло крикнул:
– А ну молчать всем!
И дал очередь в потолок.
Толпа замолчала, лишь не могли успокоиться дети. Они заплакали, испуганные стрельбой.
Афганец заорал:
– Закройте пасти своим малолетним ублюдкам, иначе это сделаю я!
Матери, как могли, успокоили детей.
Главарь банды объявил:
– С этого момента вы все заложники. Ваша судьба зависит от того, как будут действовать местные власти. Если они выполнят наши требования, то мы никого не тронем. Если не выполнят, убьем всех!
Из отсека кафе бородатый моджахед вывел двух российских солдат-срочников и с ними молодую девушку:
– Смотри, Мохаммед, кого я нашел.
– А ну веди этих орлов сюда! И девку тоже!
Солдат и девушку подвели к Рабулло. Зал затих.
Афганец спросил у солдат:
– Кто такие? Где служим? Как оказались на станции? Что за блядь с вами?
Ответил ефрейтор:
– Мы в батальоне связи служим. Недалеко отсюда. Едем в отпуск. А с нами невеста друга.
Рабулло усмехнулся:
– Невеста это хорошо! В Чечне воевали?
– Нет!
Рядовой добавил:
– Нас посылали туда, но мы обеспечивали связь. В боевых действиях не участвовали.
Ему бы промолчать, хотя и молчание вряд ли помогло бы молодым людям.
Рабулло сощурил глаза:
– Значит, были в Чечне?
– Да, но не воевали.
– А медаль тебе за что на грудь повесили? – ткнул он пальцем в медаль «За воинскую доблесть».
– Так это, за службу примерную. Многих награждали, дали и мне!
– Ты врешь!
– Нет, я не вру, клянусь!
– Что стоит твоя клятва, неверный? Ничего!
Рабулло повернулся к подчиненным:
– Ну что встали? Хватайте людей и ставьте их к окнам. Проверьте все помещения. Персонал станции в зал ожидания, сюда же телефон городской связи. Двери все на запор. Проверить здание, чтобы никто не мог с улицы скрытно пролезть сюда. Даже паршивая мышь. Двадцать человек – мужчин, стариков и женщин без детей – оставить в центре зала. Выполнять!
Кто-то спросил:
– А если у станции объявятся менты или военные?
– У тебя нет оружия? Или мало боеприпасов? Стрелять всех, кто приблизится к зданию ближе ста метров!
Боевики усадили часть пассажиров на средние ряды стульев зала ожидания, остальных, преимущественно женщин с детьми и мужчин, погнали к окнам. Они должны были служить живым щитом против любых действий милиции или спецназа.
– Так это, за службу примерную. Многих награждали, дали и мне!
– Ты врешь!
– Нет, я не вру, клянусь!
– Что стоит твоя клятва, неверный? Ничего!
Рабулло повернулся к подчиненным:
– Ну что встали? Хватайте людей и ставьте их к окнам. Проверьте все помещения. Персонал станции в зал ожидания, сюда же телефон городской связи. Двери все на запор. Проверить здание, чтобы никто не мог с улицы скрытно пролезть сюда. Даже паршивая мышь. Двадцать человек – мужчин, стариков и женщин без детей – оставить в центре зала. Выполнять!
Кто-то спросил:
– А если у станции объявятся менты или военные?
– У тебя нет оружия? Или мало боеприпасов? Стрелять всех, кто приблизится к зданию ближе ста метров!
Боевики усадили часть пассажиров на средние ряды стульев зала ожидания, остальных, преимущественно женщин с детьми и мужчин, погнали к окнам. Они должны были служить живым щитом против любых действий милиции или спецназа.
Отдав распоряжение, Рабулло повернулся к солдатам и девушке:
– Значит, за примерную службу в отпуск отпустили?
Ефрейтор кивнул:
– Так точно. У нас и документы соответствующие есть!
Афганец рассмеялся:
– Их ты своему патрулю показывать будешь, если выйдешь живым отсюда. Мне они не нужны. Для меня солдат русской армии – враг, независимо от того, где и кем служит.
Девушка испуганно спросила:
– Вы нас убьете?
– Как тебя зовут, и сколько тебе лет, красавица?
– Меня зовут Ира, мне недавно исполнилось девятнадцать лет.
– Не хочется умирать в девятнадцать лет?
– Нет!
– Замуж хочется, да? Трахаться хочется, да? Попробовала уже мужской член?
Девушка смутилась. Главарь повернулся к рядовому:
– Лишил девочку девственности?
– Да!
– Давно?
– Нет! Недавно!
Бандит вновь повернулся к девушке, взял ее за подбородок, поднял рывком голову:
– Ты не ответила, понравилось тебе трахаться?
– Не знаю!
– Что, не поняла ничего?
– Ну зачем вы об этом спрашиваете?
– Я здесь делаю все, что хочу. Захочу, прямо при женихе разложу на полу. И тогда ты поймешь, что такое спать с настоящим мужчиной, а не с малолетним обмылком? Разложить?
– Не надо!
Рабулло оттолкнул от себя девушку, приказал боевику, находившемуся рядом:
– Смотри за ними, Мехмед. Скоро они будут нужны мне. Все трое!
– Я понял, саиб!
Городской телефон затрещал сигналом вызова. Одновременно от окна прошли доклады боевиков:
– Площадь у станции окружают войска. Их немного, у них три БМП.
– Очухались? Пусть окружают.
Он снял трубку, грубо ответил:
– Да?! Слушаю!
– Здравствуйте! С вами говорит глава местной администрации – Ценевич Валентин Алексеевич. Позвольте узнать, кто вы и что вам нужно?
Афганец переспросил:
– Ценевич? Еврей, что ли?
– Ну почему еврей? Белорус!
– Знаем мы таких белорусов. В общем слушай, еврей, что тебе надо сделать. Достать из банка или из собственного кармана, мне без разницы, два миллиона долларов. Это будет цена за двадцать заложников. Всего их у меня сорок, но я не жадный, мне и двадцати хватит. Деньги пакуешь в чемоданы, передаешь на станцию! Затем приказываешь подать ко входу автобус, а до этого обеспечиваешь самолет, который должен находиться на аэродроме в Черногорске. Мы берем деньги, отпускаем двадцать заложников, остальных двадцать забираем с собой. Вылетаем из Черногорска туда, куда нам надо. Потом и заложники, и самолет вернутся обратно домой целыми и невредимыми. Вот такие мои условия. Понимаю, что для прилета самолета в Черногорск требуется время. Я даю тебе на все три часа. Ровно в 13.30 местного времени деньги должны быть на станции, автобус у центрального входа, а самолет с экипажем на аэродроме в Черногорске. Связывайся с кем хочешь, но в 13.30 все должно быть готово для вылета моей группы из твоей дерьмовой России.
Ценевич проговорил:
– Понимаете, не знаю, как к вам обратиться, но трех часов на выполнение ваших условий явно недостаточно.
Афганец ответил:
– Называй меня Мохаммед! Трех часов тебе хватит. Я просчитывал операцию, и если будете работать оперативно, не затягивая время, то уже к часу дня выполните условия. А чтобы вы до конца осознали всю серьезность положения, если вас не убедил расстрел жителей у больницы и уничтожение милицейского патруля, я сделаю вам еще один подарок. От себя! Где находишься сейчас, еврей?
– Я не еврей!
– Где находишься?
– Недалеко от станции.
– Главный вход видишь?
– Да!
– Вот и смотри на него. Внимательно смотри. Как получишь подарок, позвони, завершим первый этап переговоров.
Рабулло бросил на аппарат трубку, повернулся к солдатам и девушке:
– Встать и на выход!
Ефрейтор побледнел:
– Нет! Не надо! Не надо нас убивать!
Афганец усмехнулся:
– Придурок! Иди на выход, я отпускаю вас!
– Правда?
– И за что тебе отпуск дали, непонятно. Тупоголовый, как баран! Вперед, сказал!
Рядовой спросил:
– Мы сумки тогда возьмем?
– Подарки везете?
– Да, по мелочи, откуда у солдат деньги.
– Это смотря где и кому служить. Берите, мне ваше барахло не нужно.
Забрав дорожные сумки, а девушка сумочку, солдаты и Ирина пошли к выходу.
Рабулло и Мехмед шагали следом.
Главарь банды приблизился к подчиненному:
– Как сойдут со ступеней, расстреляй всю троицу!
Мехмед кивнул:
– Понял! Это для русских действительно будет хороший подарок.
Рабулло открыл створку дверей:
– Прошу, молодые люди. Я отпускаю вас. Навсегда отпускаю. Помните мою доброту!
Солдаты и девушка спустились по ступеням и хотели побежать к спасительным зарослям, окружавшим привокзальную площадь. Туда, к своим, но в спину им неожиданно ударил автомат Мехмеда. Солдаты и девушка рухнули на асфальт. Под их молодыми телами начали расползаться лужицы алой крови.
Рабулло захлопнул створку.
По залу вновь прошел ропот!
Афганец крикнул:
– Молчать, суки, или всех положу, как этих малолеток!
Люди замолчали.
Затрезвонил телефон.
Рабулло снял трубку. Сказал как ни в чем не бывало:
– Да? Слушаю!
– Что вы делаете, Мохаммед? За что убили молодых людей?
– Я обещал подарок? Я тебе его преподнес! У нас принято держать данное слово. А подарок хороший, не правда ли?
– Но зачем прибегать к излишней жестокости и усложнять переговоры?
Афганец повысил голос:
– Слушай сюда, еврей! Я за свою жизнь столько убил неверных, что давно потерял счет! Так что не вздумай играть со мной. И свое начальство отговори. Эта игра плохо закончится для вас.
– Но если вы убьете заложников, то и вас убьют?!
Рабулло рассмеялся:
– Глупец! Мы не боимся смерти, как вы! Мы воины. А воин должен быть всегда готов умереть за веру. Это высшее благо и смысл жизни. Короче, еврейская твоя душонка, если через три часа ты не передашь деньги и не скажешь, что все наши условия выполнены, я выброшу на площадь головы детей, что находятся на станции. И это не пустая угроза, клянусь, я отрежу головы вашим выродкам и брошу на площадь. Следующими будут головы их матерей. Повторяю, у меня сорок, нет, уже тридцать семь заложников. А нужно двадцать. Остальных я без раздумья убью. Это все!
– Подождите, Мохаммед, подождите!
– Ну что еще?
– Если с вами пожелают поговорить люди, которые прибудут из областного центра или из Москвы, вы выслушаете их?
– Пусть звонят!
Рабулло бросил трубку. Забрал кейс со спутниковой станцией. Прошел в туалет. Достал телефонную трубку с толстой и короткой антенной, набрал номер. Ему тут же ответили:
– Да, Рабулло?
– Я захватил автостанцию!
– Молодец! Как это произошло?
– На редкость спокойно! Возникла, правда, одна проблема при перемещении отряда, но мы быстро решили ее.
– Подробней!
– Действовали по плану. По сигналу вышли из лесополосы. С дороги обстреляли подходы к больнице и само здание.
– Результаты обстрела?
– Человек пятнадцать-двадцать убили, столько же ранили. Сколько завалили выстрелом гранатомета по холлу, а также при обстреле этажей, сказать не могу, но человек десять-пятнадцать было.
– Это хороший результат. А что за проблема возникла?
– Когда пошли к станции, где обстановку контролировали двое моих людей, на нас выскочил милицейский «УАЗ». Расстреляли его!
– Всех ментов убили?
– Да! Машина после обстрела врезалась в сарай и взорвалась.
– Дальше?
– Затем прошли на станцию. Появилась еще одна ментовская машина. Ее тоже обстреляли, но она успела уйти за здание. Потом наблюдатели доложили, что станцию окружает мотострелковое подразделение с тремя БМП. Судя по всему, резервный взвод батальона.
Басмач согласился:
– Похоже! На тебя уже выходили представители местной власти или военные?
– Да! Глава администрации, еврей!
– Почему еврей?
– Так фамилия у него Ценевич!
– Может, и не еврей, впрочем, это не важно. Условия выставил?
– Да! Как и было оговорено.