Реквием Сталину - Марк Бойков

Марк Бойков Реквием Сталину

© Марк Бойков, 2016

© Интернациональный Союз писателей, 2016

Вступление

В отличие от Дмитрия Кабалевского (1904–1987), написавшего музыкальный реквием Ленину, я – философ. И воздать должное Сталину могу лишь словами.

Это он, Иосиф Виссарионович, главный знаменосец социализма, виноват в его погибели. Его жизнь по-своему трагична. В продолжение всего своего правления он вынужден был в практике исправлять то, что теоретически заложил в Конституции. Пока был жив, ему это относительно удавалось. Последующие же генсеки, не разгадав его тайны, уверенно вели социализм к поражению.

В чём тут загвоздка?

Нет, не в репрессиях, а в том, что их спровоцировало. В искажении марксизма и соответствующем изломе социализма. Мы взяли старт с выбитым позвонком в хребте и ни разу не остановились, чтобы вправить его. Удивительно ли, что нас обходят?

Коммунистов все время призывают к покаянию. За репрессии, в которых они не виноваты, в которых сами были страдающей стороной. А вот живых «демократов» стоило бы уже сегодня призвать, нет, не к покаянию, а к суду за расстрел Верховного Совета, уничтожение СССР, за кровь в Чечне, за ограбление народа. И время, вероятно, придёт.

А пока – разберёмся со Сталиным. Берём его речь в его звёздный час.

И. Сталин о проекте Конституции Союза ССР

…

II. Изменения в жизни СССР за период от 1924 года до 1936 года.

Сообразно с этими изменениями в области экономики СССР изменилась и классовая структура нашего общества.

Класс помещиков, как известно, был уже ликвидирован в результате победоносного окончания Гражданской войны. Что касается других эксплуататорских классов, то они разделили судьбу класса помещиков. Не стало класса капиталистов в области промышленности. Не стало класса кулаков в области сельского хозяйства. Не стало купцов и спекулянтов в области товарооборота. Все эксплуататорские классы оказались, таким образом, ликвидированными.

Остался рабочий класс.

Остался класс крестьян.

Осталась интеллигенция.

Но было бы ошибочно думать, что эти социальные группы не претерпели за это время никаких изменений, что они остались такими же, какими они были, скажем, в период капитализма.

Взять, например, рабочий класс СССР. Его часто называют по старой памяти пролетариатом. Но что такое пролетариат? Пролетариат есть класс, лишенный орудий и средств производства при системе хозяйства, когда орудия и средства производства принадлежат капиталистам и когда класс капиталистов эксплуатирует пролетариат… Но у нас класс капиталистов, как известно, уже ликвидирован, орудия и средства производства отобраны у капиталистов и переданы государству… Стало быть, наш рабочий класс не только не лишен орудий и средств производства, а наоборот, он ими владеет совместно со всем народом. А раз он ими владеет, а класс капиталистов ликвидирован, – исключена всякая возможность эксплуатации рабочего класса. Можно ли после этого назвать рабочий класс пролетариатом? Ясно, что нельзя… А что это значит? Это значит, что пролетариат СССР превратился в совершенно новый класс, в рабочий класс СССР, уничтоживший капиталистическую систему хозяйства, утвердивший социалистическую собственность на орудия и средства производства и направляющий советское общество по пути коммунизма.

Как видите, рабочий класс СССР – это совершенно новый, освобожденный от эксплуатации, рабочий класс, подобного которому не знала ещё история человечества.

Перейдём к вопросу о крестьянстве. Обычно принято говорить, что крестьянство – это такой класс мелких производителей, члены которого атомизированы, разбросаны по лицу всей страны, копаются в одиночку в своих мелких хозяйствах с их отсталой техникой, являются рабами частной собственности и безнаказанно эксплуатируются помещиками, кулаками, купцами, спекулянтами, ростовщиками и т. п. И действительно, крестьянство в капиталистических странах, если иметь в виду его основную массу, является таким именно классом. Можно ли сказать, что наше современное крестьянство, советское крестьянство, в своей массе похоже на подобное крестьянство? Нет, нельзя этого сказать. Такого крестьянства у нас уже нет. Наше советское крестьянство является совершенно новым крестьянством… наше крестьянство есть освобожденное от эксплуатации крестьянство… наше советское крестьянство в своем подавляющем большинстве есть колхозное крестьянство, т. е. оно базирует свою работу и свое достояние не на единоличном труде и отсталой технике, а на коллективном труде и современной технике. Наконец, в основе хозяйства нашего крестьянства лежит не частная собственность, а коллективная собственность, выросшая на базе коллективного труда.

Как видите, советское крестьянство – это совершенно новое крестьянство, подобного которому еще не знала история человечества.

Перейдем, наконец, к вопросу об интеллигенции, к вопросу об инженерно-технических работниках, о работниках культурного фронта, о служащих вообще и т. п. Она также претерпела большие изменения за истекший период… Наша советская интеллигенция – это совершенно новая интеллигенция, связанная всеми корнями с рабочим классом и крестьянством. Изменился, во-первых, состав интеллигенции. Выходцы из дворянства и буржуазии составляют небольшой процент нашей советской интеллигенции. 80–90 процентов советской интеллигенции – это выходцы из рабочего класса, крестьянства и других слоев трудящихся. Изменился, наконец, и самый характер деятельности интеллигенции. Раньше она должна была служить богатым классам, ибо у нее не было другого выхода. Теперь она должна служить народу, ибо не стало больше эксплуататорских классов. И именно поэтому она является теперь равноправным членом советского общества, где она вместе с рабочими и крестьянами, в одной упряжке с ними, ведет стройку нового бесклассового социалистического общества.

Как видите, это совершенно новая, трудовая интеллигенция, подобной которой не найдете ни в одной стране земного шара.

Таковы изменения, происшедшие за истекшее время в области классовой структуры советского общества.

Часть I

Вывод, который мы получаем из прочтения: социализм, по Сталину, есть «классовое общество» с «совершенно новыми классами».

Но так ли это?

Вопрос не праздный, даже сегодня. Поскольку и прошлое надо понять, и в будущем не ошибиться.

Дело, конечно, не в том, назвать ли рабочих и крестьян классами, соответственно, и социализм – классовым, а в том, что из этого следует. Не в названиях дело, а в сути вещей. Ведь даже сегодня от того, называете ли вы «новых русских» буржуазией или ворами, зависит, будете ли вы против них проводить революцию или, законно вернув себе власть, привлечёте их к уголовной ответственности. И, следовательно, развернёте или экспроприацию посредством ревкомов, или конфискацию по решению суда. Стало быть, от того, что вы видите за названием, зависит, примут ли ваши действия характер широких репрессий или же справедливого, адресного и соразмерного наказания.

Пушкин, между прочим, говорил, что если бы люди точно называли вещи своими именами, они избавились бы от половины заблуждений. Добавим: и от половины, если не более, неправильных действий. А следовательно – и трагедий. Люди, которые относятся к вещам не по их сути, а по тому, нравятся они им или нет, не могут быть вершителями своих судеб. Поэтому вопрос о социализме не только не праздный, он – краеугольный. От ответа на него зависели и зависят судьбы многих людей и поколений. Как и посмертная память о самом Сталине.

Обычно Сталина судят не за то, в чем он действительно виноват. Поэтому цель данной попытки состоит в том, чтобы от несправедливых обвинений в его адрес перейти к справедливым суждениям о нём. Все остальное сделает история, на которую он так любил ссылаться. С истории же и начнём.

Еще в первом Манифесте К. Маркс и Ф. Энгельс предупреждали: «Если пролетариат в борьбе против буржуазии непременно объединяется в класс, если путём революции он превращается в господствующий класс и в качестве господствующего класса силой устраняет старые производственные отношения, то вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще, а тем самым и свое собственное господство как класса» (1).

В тех же Сочинениях, совместно и порознь, то же подтверждали и далее:

К. Маркс: «…диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов» (2).

Ф. Энгельс: «Пролетариат берёт государственную власть и превращает средства производства прежде всего в государственную собственность. Но тем самым он уничтожает самого себя как пролетариат, тем самым он уничтожает все классовые различия и классовые противоположности» (3,4, выделено Энгельсом).

Энгельс выступил даже как пророк, с научной точностью предрекая:

«…должен произойти переворот в способе производства и распределения, устраняющий все классовые различия, чтобы все современное общество не оказалось обречённым на гибель» (5, выделено мной – М. Бойков).

Размышляя «О социальном вопросе в России», он фатально предсказал:

«Только на известной… ступени развития общественных производительных сил становится возможным поднять производство до такого уровня, чтобы отмена классовых различий стала действительным прогрессом, чтобы она была прочной и не повлекла за собой застоя или даже упадка в общественном способе производства» (6, выделено мной – М. Бойков).

Да, с «отменой классовых различий» мы изрядно задержались – и поплатились «застоем и даже упадком в общественном способе производства». К сожалению, для многих после Сталина Маркс и Энгельс уже не авторитеты. Сегодня беднота жмётся к «отцу народов» как символу эпохи. От безысходности и беззащитности. Обездоленность и безнадёжность всегда рождают мифы о заступничестве богов и героев.

Но вот что говорил в продолжение и подтверждение классиков о классах действительный борец за интересы трудящихся, учёный Владимир Ленин.

В «Проекте программы Российской Соц. – Дем. Рабочей Партии» в 1902 г. он отметил: «VIII. Эта революция пролетариата совершенно уничтожит деление общества на классы, а следовательно, и всякое социальное и политическое неравенство, вытекающее из этого деления» (7).

В Проекте и второй Программе РКП(б) в 1919 г.: «Заменив частную собственность на средства производства и обращения общественною и введя планомерную организацию общественно-производительного процесса для обеспечения благосостояния и всестороннего развития всех членов общества, социальная революция пролетариата уничтожит деление общества на классы и тем освободит все угнетенное человечество, так как положит конец всем видам эксплуатации одной части общества другою» (8).

Обратите внимание: не социализм (как сообщали учебники) уничтожит классы, а, по Ленину – «революция пролетариата» и не отдельные (скажем, эксплуататорские), а само «деление на классы», т. е. все и всяческие. Марксизм никогда не смешивал понятие «уничтожение классов» с физическим устранением людей, их составляющих. В отличие от некоторых.

Ленин был верным марксистом и во избежание неверных толкований и недоразумений постоянно разъяснял основные концептуальные положения:

«Все знают, что марксизм есть теоретическое обоснование уничтожения классов» (9). Оказывается, не все.

«Господство авангарда всех трудящихся и эксплуатируемых, т. е. пролетариата, необходимо на это переходное время для полного уничтожения классов» (10, выделено Лениным).

«Общество, в котором осталась классовая разница между рабочим и крестьянином, не есть ни коммунистическое, ни социалистическое общество» (11).

«Мы ведем классовую борьбу, и наша цель – уничтожить классы. Пока остаются рабочие и крестьяне, до тех пор социализм остается неосуществленным» (12).

«… социализм будет тогда, когда не будет классов, когда все орудия производства будут в руках трудящихся» (13).

«Будет диктатура пролетариата. Потом будет бесклассовое общество» (14).

«Сейчас, проходя ваш зал, я встретил плакат с надписью: «Царству рабочих и крестьян не будет конца». И, когда я прочитал этот странный плакат… я подумал: а ведь вот относительно каких азбучных и основных вещей существуют у нас недоразумения и неправильное понимание. В самом деле, если бы царству рабочих и крестьян не было конца, то это означало бы, что никогда не будет социализма, ибо социализм означает уничтожение классов, а пока остаются рабочие и крестьяне, до тех пор остаются разные классы, и, следовательно, не может быть полного социализма» (15).

И все это не за семью печатями, не в секретных хранилищах. Это – в библиотеках, государственных и личных, в приёмных и рабочих кабинетах институтов и культурных учреждений. Я цитирую (а это крохи из того, что можно процитировать) не для того, чтобы укрыться за авторитеты, а чтобы читатель мог отличить марксизм и сталинизм, марксизм и собственные взгляды в одном из самых основных вопросов истории, в вопросе о классах.

Следует отметить, что и сам И. Сталин в Отчетном докладе XVII партсъезду 26 января 1934 года еще заявлял: «Взять, например, вопрос о построении бесклассового социалистического общества.

XVII Конференция партии сказала, что мы идём к созданию бесклассового, социалистического общества. Понятно, что бесклассовое общество не может прийти в порядке, так сказать, самотека» (16, выделено Сталиным).

Вторила ему и партийная пресса, подтверждая общую верность ленинизму вплоть до принятия Конституции:

«Советская страна под руководством Ленина-Сталина завершает построение бесклассового социалистического общества» (Передовая статья ж. «Большевик» № 8, 1936, с. 39). (17).

«Новое в решениях февральского (1935 года) Пленума ЦК ВКП(б) и VII съезда Советов – превращение нашего общества в бесклассовое, социалистическое» (П. Юдин. О государстве при социализме; ж. «Большевик» № 8, 1936, с. 55). (18).

«Поскольку ликвидированы основы классовых различий между рабочим и крестьянином и ликвидированы эксплуататорские классы, наша страна пролетарской диктатуры вступила в бесклассовое общество» (Як. Берман. О формах собственности в СССР; ж. «Большевик» № 10, 1936, с. 92). (19).

«Вторая после завоевания диктатуры пролетариата всемирно-историческая задача – построение бесклассового, социалистического общества в СССР – в основном решена» (А. Стецкий. О ликвидации классов в СССР; ж. «Большевик» № 11, 1936, с. 3). (20).

И все же И. Сталин объявляет победивший социализм «классовым обществом». Как это понять? Почему? Зачем?

Ответ находим в том же докладе «О проекте Конституции Союза ССР»:

«Я должен признать, – без обиняков говорит И. Сталин, – что проект новой Конституции действительно оставляет в силе режим диктатуры рабочего класса, равно как сохраняет без изменения нынешнее руководящее положение Коммунистической партии СССР. (Бурные аплодисменты)». (21).

С точки зрения марксистской теории, все абсолютно ясно: предмет, ради которого сохраняются «классы», это «диктатура рабочего класса». Даже не «руководящее положение КПСС», которое при доверии масс могло сохраниться и без диктатуры. Однако если признать социализм именно бесклассовым обществом и считать его победившим, то диктатура класса становится ненужной из-за отсутствия классового противника и подлежит упразднению.

В чем же тогда интерес сохранения «диктатуры рабочего класса», т. е. всей пирамиды власти? Исключительно личный, отнюдь не общественный (несмотря на «бурные аплодисменты»). Ибо при действительном отсутствии пролетариата как класса сохраненная «диктатура» легко превращается в диктатуру личности с «приводным ремнем» в лице партии.

Что состоявшаяся подделка в теории – это не ошибка, доказывает упомянутое здесь выступление Сталина в 1934 году. Что это не забывчивость – доказывает приведенная выше заставка из доклада «О проекте Конституции Союза ССР», где тщательно подобраны слова об изменчивости классовой структуры. Следовательно, все произошло по умыслу. Злому или доброму – другой вопрос, но преднамеренно и расчетливо.

Разумеется, возможны и другие объяснения. Сталин захотел, скажем, оставить диктатуру пролетариата в связи с нарастающей угрозой со стороны фашистской Германии. Однако мы знаем теперь, как недоверчиво он относился к донесениям советской разведки вплоть до самого начала войны. Знаем и то, что после войны «диктатура» не была отменена. Возможно, его грех против марксизма и концентрация власти в руках вызваны просто незнанием – а как управлять страной дальше, по-другому. Но что мешало обратиться к коллективному разуму партии? Напротив, после принятия Конституции всякие дискуссии были прекращены, либо санкционировались в строго заданном направлении и с заведомым результатом.

Так простым теоретическим вывертом, неприметным для масс, Сталин обосновал сохранение «диктатуры пролетариата» и получил в руки власть, не соизмеримую по масштабам с властью царей, императоров, президентов. Это была уже вторая (после того как администраторскую должность генсека, еще при болезни Ленина, он превратил в пост № 1) скрытая подмена – теперь с государственной властью, – с помощью которой он придал ей иной смысл и значение.

По существу, под завесой рассуждений о классах и одобрительных раскатах аплодисментов состоялся скрытый государственный переворот.