Прощание началось в комнатах Марии Александровны. Она лежала на кровати, усыпанная ландышами. Александр II со всеми сыновьями сами подняли ее с постели и положили в гроб, покрыв императорской порфирой. После короткой литии в дворцовой церкви Александр II и его дети приложились к телу, подняли гроб и сами (император, цесаревич Александр, великие князья Владимир, Алексей, Сергей и Павел) понесли его к выходу из дворца. На Дворцовой набережной гроб установили на лафет. На пути в усыпальницу Петропавловского собора Александр II следовал за гробом верхом, а остальные – пешком. Похороны в Петропавловском соборе всегда производили сильное впечатление на Романовых, поскольку они отчетливо понимали, что всем им лежать здесь. Молодой великий князь Константин Константинович записал в дневнике в мае 1880 г.: «Я нахожу что-то трогательное в мысли, что мы все найдем тихое постоянное пристанище в этой церкви»127.
Александр II погиб в результате террористического акта, совершенного народовольцами 1 марта 1881 г., и упрощенный церемониал, по которому хоронили Николая I, полностью повторился. Были привлечены необходимые специалисты, в кратчайшие сроки обеспечившие императорские похороны всем необходимым. Единственным пятном, нарушавшим торжественность скорбной церемонии, стала морганатическая жена Александра II – светлейшая княгиня Е. М. Юрьевская. Очевидец и участник похорон Александра II писал: «У изголовья гроба впереди всех, но с боку шла с распущенною косою княгиня Юрьевская. Она судорожно рыдала, но эти рыдания казались святотатством, оскорблением величия совершившегося таинства смерти»128.
ГЛАВА 4 Георгиевские кресты российских императоров
Мужчины императорского дома Романовых в обязательном порядке находились на военной службе, однако в отличие от простых смертных чинопроизводство, как и получение самых высших наград, происходили для них в ускоренном порядке. Вместе с тем в иерархии российских орденов имелась награда, которой стремились обладать все Романовы без исключения, однако далеко не все сумели ее получить. Это был офицерский Георгиевский крест.
Этот орден был учрежден Екатериной II в ходе первой русско-турецкой войны (1768–1774) 26 ноября 1769 г. в честь святого Георгия Победоносца. Орден предназначался для награждения офицеров за заслуги на поле боя. Из ряда других российских орденов его выделяло то, что им награждались офицеры, проявившие в бою личную доблесть. В статуте ордена было четко зафиксировано: «Ни высокая порода, ни полученные пред неприятелем раны не дают право быть пожалованным сим орденом, но дается оный тем, кои не только должность свою исправляли во всем по присяге, чести и долгу своему, но сверх того отличили еще себя особливым каким мужественным поступком или подали мудрые и для нашей воинской службы полезные советы… Сей орден никогда не снимать, ибо заслугами оный приобретается».
Екатерина II, справедливо отметив, что описать все ситуации, связанные с героическими поступками воинов, невозможно, тем не менее привела несколько ситуаций, которые, по ее мнению, могли стать поводом для награждения орденом Святого Георгия:
«Достоин быть написан в подносимой нам росписи офицер тот, который, ободрив своим примером подчиненных своих и предводительствуя ими, возьмет наконец корабль, батарею или другое какое занятое неприятелем место.
Ежели кто в укрепленном месте выдержал осаду и не сдался или с отменною храбростью защищал и вылазки делал, храбро и разумно предводительствовал и через то победу одержал или способы подавал к приобретению оной.
Ежели кто себя представит и возьмется за опасное предприятие, которое ему совершить удастся.
Ежели кто был первый на приступе или неприятельской земле при высаживании людей из судов».
Для сохранения чистоты рядов в 1782 г. была создана Орденская дума, через фильтр которой должны были проходить документы лиц, представляемых на награждение Георгиевским крестом 3-й и 4-й степеней. Награждение же высшими степенями ордена – 1-й и 2-й являлось только императорской прерогативой.
Вместе с тем статут ордена предусматривал возможность его получения «по выслуге лет», поскольку «не всегда всякому верному сыну отечества такие открываются случаи, где его ревность и храбрость блистать может». Поэтому на получение ордена 4-й степени могли претендовать те, «кои в полевой службе 25 лет от обер-офицера, а в морской – 18 кампаний офицерами служили». Однако с 15 мая 1855 г., для того чтобы сохранить характер ордена как боевой награды, выслуга лет в армии стала отмечаться орденом Святого Владимира. С 1855 г. орден Святого Георгия давали только за боевые заслуги. В этом же году золотому оружию был присвоен Георгиевский темляк.
Знаком ордена являлся белый эмалевый крест с изображением в центре святого Георгия на коне, лента из трех черных и двух оранжевых полос и четырехконечная вызолоченная звезда с изображением святого Георгия в центре и девизом вокруг. Крест 1-й степени носился на ленте через плечо, кресты 2-й и 3-й степени – на шее. Две старшие степени дополнялись звездами. Орден 4-й степени носился в петлице либо на левой стороне груди. Знаки 1-й и 2-й степеней отличались от знаков 3-й и 4-й степеней только размером, они были несколько крупнее. Изображение святого Георгия на кресте не стандартизировалось и зависело от художника. Размеры крестов 4-й степени варьировались от 31x31 до 36x36 миллиметров, вес был в пределах 7—10 граммов.
1-я степень ордена Святого Георгия была наградой чрезвычайной, которую за всю историю ордена получили всего 25 человек129. 2-ю степень ордена получили 12 человек, в том числе за Первую мировую войну – четыре военачальника. 3-й степенью ордена было награждено всего 638 человек. Все четыре степени ордена Святого Георгия имели только четыре фельдмаршала: Голенищев-Кутузов, Барклай-де-Толли, Паскевич и Дибич.
Следует заметить, что еще в 1833 г. кавалерам ордена Святого Георгия первых двух степеней было официально предоставлено право «иметь при Высочайшем дворе вход за кавалергардов»130.
Поскольку скромный белый Георгиевский крест был мечтой любого военного, то и российские императоры желали украсить себя им. Однако жесткий статут Георгиевского креста, предусматривавший личный подвиг под пулями врага, делал эту награду труднодоступной даже для императоров. При этом следует отметить, что быстро сложилась неофициальная практика, когда от императоров не требовалось ни личных подвигов, ни взятия батарей. Члены императорской фамилии получали Георгиевские кресты либо за те или иные стратегические решения, либо побывав «в деле» или, в крайнем случае, в зоне действенного ружейно-артиллерийского огня.
Георгиевский крест Александра I
Учредительница ордена Екатерина II возложила на себя орден Святого Георгия 1-й степени 26 ноября 1769 г. по статусу, как первый гроссмейстер ордена. Ее преемники-мужчины старались буквально соответствовать нормам утвержденного статуса. Когда в 1801 г. Орденская дума предложила
Александру I возложить на себя знаки 1-й степени Георгиевского ордена по статусу, тот отказался, считая, что не заслужил эту награду. Лишь вернувшись из похода 1805 г., он согласился на 4-ю степень ордена за проявленную «личную храбрость». Хотя после Аустерлица эта мотивация была более чем сомнительной. Свой крест Святого Георгия 4-й степени (диаметр – 27,6 миллиметра, золото, эмаль) Александр I получил 13 декабря 1805 г. Этой наградой он очень дорожил. До нас дошла орденская колодка Александра I с семью наградами. Из них были только две русские: орден Святого Георгия 4-й степени и медаль «В память Отечественной войны 1812 года». При этом офицерский Георгий был в колодке первым131.
Еще раз следует подчеркнуть, что орден Святого Георгия 1-й степени присваивался личным решением императора. Кроме Екатерины II из российских императоров его был удостоен только Александр II. Но, как и в случае с Екатериной II, это было статусное награждение накануне столетия ордена – 16 ноября 1869 г.
Награждали боевым российским орденом и иностранных особ королевской крови. «Звездопад» Георгиевских крестов на иностранцев пришелся на две войны.
Первой из них была война с Наполеоном 1812–1814 гг. Тогда из владетельных особ кресты Святого Георгия 1-й степени получили: наследный принц шведский Карл-Иоганн (1813 г., Денневиц) и дед Александра II – прусский король Вильгельм I (1869 г., «За отличие, выказанное в войну 1814 г.»).
Надо заметить, что немцы не придавали большого значения ордену, столь высоко чтимому в России. Одна из мемуаристок рассказывала, что когда Вильгельм I получил орден Святого Георгия 1-й степени, то рассыпался в благодарностях перед посланцем Александра II – графом Ностицем. Однако в этот же день на вечернем спектакле германский император Вильгельм I появился в мундире, на котором русского ордена не было. Заметив среди публики графа Ностица, Вильгельм немедленно отправил лакея за орденом и, прикрываясь салфеткой, прицепил его к мундиру. Император попросту забыл о нем132.
Из российских великих князей за войну с Наполеоном был удостоен ордена Святого Георгия 2-й степени только цесаревич Константин Павлович, младший брат Александра I, получивший его за участие в «битве народов» под Лейпцигом в 1813 г.
Вторая полоса награждений пришлась на франко-прусскую войну 1870–1871 гг. В ходе этой войны на прусских и австрийских царственных особ и генералов буквально обрушился беспрецедентный поток награждений самым престижным боевым российским орденом. Так, генерал-фельдмаршал австрийской службы эрцгерцог австрийский Альберт «за войну против французов 1870 года» 20 июня 1870 г. был удостоен ордена Святого Георгия 1-й степени. Наследный принц прусский Фридрих Вильгельм и принц прусский Фридрих Карл в один и тот же день – 19 июня 1870 г., с одной и той же формулировкой – «За участие в войне с французами» получили кресты Святого Георгия 2-й степени. Несколько позже, 3 сентября 1870 г., такую же награду, но «За отличие в сражении при Сент-Приве и Мари-о-Шень и за поражение Мак-Магона при Бомоне 30-го августа 1870 года» получил наследный принц саксонский Альберт. И, наконец, 27 декабря 1870 г. признанный авторитет прусской военной школы начальник прусского генерального штаба граф Хельмут Карл фон Мольтке был удостоен Георгиевского креста 2-й степени.
Следует отметить, что и позже иностранцев награждали Георгиевскими крестами самых высоких степеней. Так, в русско-турецкую войну 1877–1878 гг. кресты Святого Георгия 2-й степени получили князь черногорский Николай I Миркович («За участие в русско-турецкой войне 1877–1878 годов») и князь румынский Кароль I («За овладение твердынями Плевны и пленение армии Османа-Паши 28-го ноября 1877 года»), но это была «наша война», в ходе которой были награждены союзники, тогда как франко-прусская была «чужой войной».
Георгиевский крест Николая I
У императора Николая I имелась своя история награждения орденом Святого Георгия. После изгнания Наполеона из России начался заграничный поход русской армии. В 1814 г. будущему Николаю I исполнилось 17 лет.
Он страстно желал побывать в бою и заработать свой Георгиевский крест. К этому времени его второй старший брат – великий князь, цесаревич, командир Гвардейского корпуса Константин Павлович уже имел кресты ордена Святого Георгия 3-й степени за участие в деле под Аустерлицем (1805) и 2-й степени (8 октября 1813 г.) «За отличие, выказанное в сражении 4-7-го октября 1813 года при Лейпциге». Кроме того, за участие в атаке конной гвардии под Фер-Шампенуазом цесаревич Константин Павлович был награжден золотой шпагой с алмазами и надписью «За храбрость».
Николай Павлович мечтал повторить эти подвиги, но окружение матери – императрицы Марии Федоровны и воля старшего брата – императора Александра I сделали так, что когда великий князь Николай Павлович оказался во Франции, с Наполеоном было уже покончено.
Прошли годы. В 1828 г. началась очередная русско-турецкая война. Великий князь и командующий Гвардейским корпусом Михаил Павлович 8 июля 1828 г. получил из рук старшего брата и императора Николая I крест Святого Георгия 2-й степени «За взятие крепости Браилова 7-го июня 1828 года». Таким образом, к 1828 г. император Николай I оставался единственным из четырех сыновей Павла I, не имевшим заветной награды, при этом находясь в действующей армии. Он участвовал в переправе через Дунай, лично присутствовал при осаде Браилова, Шумлы и Варны. К этому времени Николай I был уже зрелым человеком, хорошо понимавшим свое место в иерархии имперской власти. Поэтому он не допускал никаких эскапад в погоне за крестами, и его визиты в район боевых действий носили исключительно инспекторский характер. В результате для Николая I оставалась возможность награждения Георгиевским крестом только по выслуге лет. Поэтому свой скромный Георгиевский крест 4-й степени Николай I получил в 1838 г. в связи с 25-летием службы в офицерских чинах. Следует отметить, что, следуя букве орденского статута, Николай Павлович настоял на том, чтобы вопрос о награждении его орденом Георгия 4-й степени был предварительно рассмотрен в Орденской думе.
Именно при Николае I Георгиевский крест окончательно закрепил свой высокий статус как на официальном, так и на неофициальном уровнях.
В 1833 г. статут ордена был расписан подробно, с детальным уточнением воинских доблестей по каждому роду войск, за которые представляемые имели право на награждение. Также более детально расписали срок службы, требуемый для награждения за выслугу лет, к которому прибавилось требование участия хотя бы в одном сражении. Установился строго последовательный порядок награждения от 4-й к 3-й степени.
К мероприятиям официального характера также можно отнести появление Георгиевских залов в императорских резиденциях двух столиц. В Петербурге в Зимнем дворце одним из главных парадных залов стал Георгиевский. Это название он получил по помещенному в нем мраморному барельефу «Георгий Победоносец, поражающий копьем дракона». В Большом Кремлевском дворце также оформился Георгиевский зал, главным украшением которого стали белые мраморные доски, на которых золотом с 1849 г. выбивались названия подразделений, удостоенных соответствующих знаков, а также имена некоторых Георгиевских кавалеров.
Георгиевский крест Александра II
Когда у Николая I подрос сын-цесаревич, то в 1850 г. он был отправлен на Кавказ. В качестве личной охраны его сопровождала сотня собственного конвоя. Во время одной из экспедиций наследник принял участие в конной атаке против горцев и побывал под огнем. Как писали потом в отчете, «его не смогли удержать». Конечно, казаки конвоя не дали ему поучаствовать в кавалерийской рубке, прикрыв телами, тем не менее свою награду цесаревич получил. Это был офицерский орден – Святого Георгия 4-й степени. 10 ноября 1850 г. наследник был награжден им за личное мужество «в деле против кавказских горцев». В официальных справочниках это событие излагалось следующим образом: «На пути из Воздвиженской креп[ости] в Ачхой, между реками Рошня и Валерик, наткнулся на партию горцев. Произошла схватка, в которой наследник престола проявил выдающееся мужество, и по представлению тогдашнего наместника Кавказа князя Воронцова был пожалован орд[ен] св. Георгия 4 ст.». На фотографиях видно, что из всех своих многочисленных наград Александр II предпочитал носить именно этого «Егория».
Второй сын Николая I – великий князь Константин Николаевич получил свой Георгиевский крест 4-й степени на год раньше старшего брата – в 1849 г. в ходе Венгерской компании. Великий князь четырежды был под огнем, в том числе в сражении под Дебречином. К тому же в ходе сражений отличился подшефный ему Волынский уланский полк. За эту кампанию полк получил второй комплект серебряных Георгиевских труб, a шеф полка – великий князь Константин Николаевич был награжден орденом.
В ходе Крымской войны, несмотря на ее неудачный для России характер, награждения особ императорской фамилии крестами Святого Георгия, тем не менее, состоялись. Для поднятия боевого духа войск в Крым были командированы два сына Николая I: Николай и Михаил. Они прибыли туда накануне Инкерманского сражения, в котором и приняли участие. Поскольку великие князья находились под сильнейшим неприятельским огнем, было принято решение о награждении их орденами Святого Георгия 4-й степени.
В середине XIX в. Российская империя продолжала интенсивно расширять свои границы. Поэтому молодая поросль Романовых охотно участвовала в различных горячих «делах», зарабатывая желанные кресты. Так, 15 июня 1864 г. «За покорение Западного Кавказа» был удостоен креста Святого Георгия 2-й степени великий князь, генерал-фельдцейхмейстер, наместник его императорского величества на Кавказе и главнокомандующий Кавказской армией Михаил Николаевич. За участие в Хивинском походе 23-летний полковник великий князь Николай Константинович 22 июля 1873 г. получил золотую саблю с надписью «За храбрость» и георгиевским темляком.
Когда в 1877 г. началась русско-турецкая война, Александр II отправился на фронт. В тайне он лелеял мечту заслужить под пулями еще один белый крестик. Окружение императора эти настроения ощущало и делало всё, чтобы не допустить его под пули и шрапнель. В июле 1877 г. министр императорского двора граф А. В. Адлерберг в очередной раз пытался убедить 59-летнего Александра II в неуместности его стремления идти вперед, к войскам передовой линии. Однако Александр II рассердился и прямо заявил о своем намерении принять личное участие в бою. Все доводы графа Адлерберга в бессмысленности подобного шага результатов не имели. В свою очередь Александр II ссылался на то, что во время франко-прусской войны 1870 г. Вильгельм I лично принимал участие в бою133.
Во время осады Плевны Александр II несколько раз оказывался в районе действенного огня артиллерии. Под Плевной находился холм, с которого император периодически наблюдал за ходом атак. Его называли по-разному. Одни – иронически «холмом завтраков», другие – привычно, как в Красном Селе, «царским валиком». Не желая терять лица, Александр II достаточно долго оставался на холме под огнем. Позже Александр II рассказывал сыновьям, как он «нечаянно попал под выстрелы и две-три гранаты перелетели через него». В этом случае охрана была бессильна уберечь его от шрапнели. Но Бог миловал. Император был достаточно ответственным человеком и старался излишне не рисковать, поэтому, выждав «положенное» время, он «скоро удалился»134.