– Подожди минутку, – сказал я Джою, – мне нужно подумать.
– Я очень голоден, мистер Андерсен.
Глаза его остановились на свертке с бутербродами, которые я приготовил себе еще утром.
– Бери, бери, – проговорил я с улыбкой.
В то время как он жевал, я думал, что мне предпринять. Я ведь сказал Нэнси, что оставил заявление у своего адвоката, раскрывающее не только ее вину, но и убежище Поффери. Может быть, Диас догадался, что я блефую, и решил предпринять решительные действия. Все-таки я должен был раньше подстраховать себя и составить текст такого заявления, включив в него и тот факт, что я знал о браке Поффери и Нэнси. Копию этого заявления, включая расписку адвоката, что оригинал находится у него, я мог показать Диасу и таким образом избежать его зубов. Но у меня ничего этого не было. Придя к такой мысли, я решил поехать в бюро и там на пишущей машинке заготовить нужный мне документ.
– Спасибо, Джой, – сказал я. – Возвращайся туда и продолжай наблюдение. Когда они уйдут, позвони мне. – Я протянул ему руку и визитную карточку.
С полным ртом он кивнул, пристально глядя на меня маленькими светлыми глазами.
Я понял намек и дал ему двадцать долларов. Выскочив из машины, он исчез.
Мне пришлось несколько раз нажать на кнопку звонка, прежде чем Джексон, ночной сторож в агентстве, открыл входную дверь.
– Вы что-нибудь забыли, мистер Андерсен? – спросил он.
– Надо привести в порядок письменный стол. Завтра ухожу в отпуск, – ответил я.
– Желаю счастливого отдыха, мистер Андерсен.
Два часа я бился над текстом заявления и наконец составил его, напечатав три экземпляра. Затем я направился к множительному аппарату и сделал три отпечатка с фотографий Поффери и Нэнси, которые прислал мне Колдвэлл. Вернувшись к себе и приложив фотографии к текстам заявлений, я разложил их по разным конвертам. На каждом я напечатал: «Вручить начальнику полиции Терреллу в случае моей смерти или исчезновения». Все это я положил в большой конверт и адресовал Говарду Сэлби, известному адвокату, ведущему дела агентства, и моему личному другу. Затем я написал ему письмо, сообщая, что вышел на опасную банду и собираю против нее улики. Дальше я просил его сохранить конверт в нераспечатанном виде до тех пор, пока я не закончу расследование. В заключение я просил его передать конверт Терреллу, если он услышит о моей смерти или исчезновении. Мне нужно было иметь от него письмо, подтверждающее получение этих документов не позднее середины следующего дня, присланное ко мне домой со специальным курьером.
Контора Сэлби размещалась на пятом этаже Трумэн-Билдинга. Я спустился на лифте, бросил письмо в его почтовый ящик и вернулся к себе. Второй конверт я засунул в ящик письменного стола, где у меня хранилась бутылка виски. Увидев, что в бутылке еще оставалось немного жидкости, я допил ее прямо из горлышка и почувствовал себя немного лучше. Третий конверт я положил в боковой карман пиджака.
В этот момент раздался звонок телефона.
– Они ушли пять минут назад и направились к «Аламеда-бар», – отчитался Джой.
– Спасибо, Джой. Отправляйся спать. А как Джимбо?
– Он все время наблюдал за «Аламеда-бар», мистер Андерсен.
– Пусть продолжает наблюдение. Если будут новости, позвони мне домой.
– Хорошо, мистер Андерсен. – И он повесил трубку.
Только теперь я почувствовал, что хочу спать. Я попрощался с ночным сторожем и поехал домой.
Входя в квартиру, я подумал, что неплохо поработал в этот день. Что-то будет завтра. Оглядевшись по сторонам, я не заметил никаких признаков беспорядка. Только на полу осталось немного пепла от сигарет, но самих окурков не было. Но я бы никогда не обратил на это внимание и не догадался бы, что это парочка головорезов посетила мою скромную обитель.
Итак, завтра! Я уже почти решил, что буду делать и как буду это делать.
Заперев дверь на ключ и задвинув засов, я направился в спальню. В ушах, как сладкий музыкальный звук, хрустели «зелененькие». Убаюканный этой шелестящей мелодией, я уснул.
Проснулся я от звонка в дверь. Ругая весь свет, я заставил себя вылезти из кровати и посмотреть на часы. Было 10.30.
– Кто там? – крикнул я через дверь.
– Я от мистера Сэлби, – раздался женский голос.
Я открыл дверь и принял конверт от одной из рассыльных Сэлби. Это была мышка, готовая отдаться в любую минуту. Она зазывно взглянула на меня, но, не встретив ответной реакции, ретировалась.
Вскрыв конверт, я прочитал письмо:
«Дорогой Барт Андерсен!
Настоящим подтверждаю получение конверта, на котором написано: „Передать начальнику полиции Терреллу в случае моей смерти или исчезновения“. Я все приготовил для надежного хранения конверта и все выполню согласно вашим инструкциям.
Искренне ваш – Говард Сэлби».Слегка возбужденный и вместе с тем успокоенный, я положил письмо на письменный стол и пошел на кухню сварить себе чашку кофе.
Поняв, что все меры предосторожности соблюдены, я в 11.30, предварительно побрившись, принял душ и, переодевшись в кремовый в синюю полоску костюм, заперев калитку, спустился к своему «мэйзеру».
Путь мой лежал к «Кантри-клаб», где, припарковав машину, я вошел в просторный вестибюль.
Было 11.55, и я спросил у портье, пришла ли миссис Хэмэл.
Получив отрицательный ответ и усевшись в удобном месте, откуда хорошо просматривался центральный вход, я закурил сигарету и приготовился ждать.
Время уже подошло к 12.30, но Нэнси не появлялась. Для большей уверенности я еще раз вышел к теннисным кортам и спустился к бассейну. Ни малейшего признака Нэнси. Итак, вариант номер два.
«Барт, голубчик, – сказал я себе. – Наивно было предполагать, что ты заработаешь сто тысяч долларов просто так, без труда. Так потрудись же немного».
Я поехал к набережной, оставил машину недалеко от «Аламеда-бар» и пешком направился к бару, не без труда пробираясь сквозь довольно плотный поток гуляющих. Войдя в зал, я увидел кучку завсегдатаев из порта и немного туристов. Между столиками молчаливо сновали мексиканские кельнеры.
Жирный бармен улыбнулся своими оливковыми глазками, увидев, как я приближаюсь к стойке.
– Мне нужен мистер Диас, – сказал я. – Где его найти?
– Вы спрашиваете мистера Диаса? – переспросил бармен.
– Вы что, глухой или немножко того? – Я думаю, ему надолго запомнилась интонация моего голоса и улыбка, которой я сопроводил свой вопрос.
– Мистер Диас занят.
– Я тоже. Поторопись-ка, приятель. Скажи ему, что пришел Барт Андерсен.
Он немного подумал, затем подошел к телефону и, тихо переговорив, кивнул и повесил трубку.
– Пройди туда, – он указал пальцем на дверь в конце зала.
За столом помещения, куда я прошел, сидел худощавый мужчина средних лет, разглядывавший меня такими плоскими глазами, которым могла бы позавидовать и кобра. Густые напомаженные черные волосы свисали до ворота рубашки, а черные усы опускались от линии губ до самого подбородка. Глядя на него, я вспомнил предостережение Эла Барни.
– Мистер Диас? – спросил я, прикрыв за собой дверь и прислонясь к ней.
Он кивнул, вынул из коробки спичку и стал ковырять ею в зубах.
– Как я догадываюсь, вы в одной упряжке с Лючией Поффери? – проговорил я, наблюдая за ним.
Ни один мускул не дрогнул на лице этого каменного изваяния.
– Тогда, возможно, вы знакомы с Нэнси Хэмэл?
– Возможно.
– У нас с ней было назначено свидание в «Кантри-клаб», и она не пришла.
Он пожал плечами и ничего не ответил.
– Я ожидал, что она принесет деньги, – продолжал я. – Но ни ее, ни «зелененьких» не оказалось.
И вновь он неопределенно пожал плечами.
Я понял, что нужно нажать с другой стороны, и, подойдя к письменному столу, сел на стул. Вынув из кармана конверт с копией заявления начальнику полиции Терреллу, я положил его перед ним.
Он как бы нехотя прочел то, что я на нем написал.
– Вы, видно, спешите умереть? – спросил он спокойно.
– Поспешил умереть Пит Левински, а я не тороплюсь, – съязвил я.
Брови его поползли вверх.
– Не будьте так самоуверенны.
– Прочтите-ка бумагу повнимательней. После того как вы прочтете весь текст, вы, возможно, перестанете играть марионетку из кинофильма и начнете говорить серьезно.
Глаза его блеснули, но лицо осталось невозмутимым. Затем он вскрыл тонким ножичком, лежавшим перед ним на столе, конверт и извлек из него несколько листков машинописного текста.
Я раскурил сигарету и стал ждать.
Вначале он просмотрел фотографии. Затем, откинувшись на спинку стула, прочел все пять листков без всякого выражения лица.
Да, в покер играть с ним я бы не стал. Удивительное самообладание было в этом человеке.
Наконец он отложил листки и взглянул на меня.
– И вот еще, – сказал я, протягивая ему полученную расписку от Говарда Сэлби.
– И вот еще, – сказал я, протягивая ему полученную расписку от Говарда Сэлби.
Ее он тоже изучил, затем положил сверху на заявление.
– Сильно смахивает на шантаж. На этом можете схлопотать пятнадцать лет.
– Не спорю. Но и ей с Поффери грозит двадцатка в вонючей итальянской тюрьме, а вам пятерка за укрывательство опасных преступников.
– И что же вы хотите, Андерсен?
– Она ведь сказала вам о моем условии.
– Она упоминала о ста тысячах. – Глаза его опять сверкнули. – И я сказал ей, что вы блефуете.
– Ну что же, рискните и увидите, что из этого получится. Итак, что же: сто тысяч, или я улетаю как птица?
– И приземляетесь в тюрьме.
– До этого не дойдет. Уверен, что она достанет деньги. Ставлю туза против вашего короля. Подумайте. Сколько она уже собрала?
– Достаточно, чтобы заплатить вам, если ваши условия будут в пределах разумного.
– Так сколько же все-таки?
– Пятьдесят тысяч.
Он открыл ящик своего стола и стал выкладывать передо мной пачки по сто долларов в пять кучек.
– Здесь пятьдесят, мистер Андерсен.
Я смотрел на деньги как завороженный и чувствовал, что меня затошнило. Никогда еще я не видел таких гор «зелененьких».
– Семьдесят пять тысяч, – сказал я хрипло.
– Только пятьдесят, будьте благоразумны. Она выскребла все, что смогла.
Он взял кейс и начал складывать в него пачки денег, а я сидел, как в трансе.
Сделка была закончена, но я никак не мог поверить, что все произойдет так быстро и просто.
Тем временем он пододвинул ко мне наполненный деньгами «дипломат».
– Хочу вас предупредить, мистер Андерсен: не вздумайте приходить и просить еще. Шантажистов губит жадность. Это окончательный расчет. О'кей?
– Ладно, – ответил я и отодвинул стул.
– Обещаю вам одну вещь. Если вы вздумаете нажать снова на нее, вы плохо кончите! Я лично займусь вами, и вы умрете медленной, мучительной смертью.
Я почувствовал, как по моей спине пробежал холодок, когда наши глаза встретились.
– Мы обо всем договорились, – сказал я. – Вы не трогаете меня, я не трогаю вас. – Я встал, взял «дипломат» и направился к двери. Остановившись возле нее, я спросил: – Пита и мальчика вы убили?
– А какое вам дело до этого? – спросил он, вкладывая в конверт мое письмо-заявление.
Когда я ехал в сторону своего дома, то вспомнил Джоя. Остановившись в стороне, я пешком направился на Лобстер-Корт.
– Я не разбудил тебя, Джой? – спросил я, когда он открыл дверь.
– Ничего, мистер Андерсен.
– А Джимбо все еще дежурит у бара?
– Да, мистер Андерсен.
– Работа закончена, Джой. Пусть возвращается.
Достав бумажник, я передал ему пятьдесят долларов. Глаза его просияли.
– Спасибо, мистер Андерсен. – Он грустно улыбнулся. – Но все равно я не забуду, что они убили Томми.
– Постарайся ради себя и брата забыть об этом. Они очень опасные люди. Держись от них подальше.
Он вновь улыбнулся:
– У вас, мистер Андерсен, свои дела, а у нас с Джимбо – свои.
– Послушай, Джой. Ты ничего не сделаешь с целой бандой. Это безумно опасно, понял?
Он долго смотрел на меня, затем кивнул:
– Да, мистер Андерсен.
– То-то, малыш! – Я похлопал его по плечу и сбежал вниз по скрипучим ступенькам.
Такое событие нужно было отметить. Время подходило к 19.00. Берта должна с минуты на минуту вернуться. Даже если у нее какое– нибудь свидание, она может его отменить.
Едва войдя в дом и заперев входную дверь, я услышал телефонный звонок.
«Берта, – улыбнулся я про себя. – Ну и нюх! Деньги чувствует за двести миль».
– Хэлло, беби! – пропел я в трубку.
Меня прервал холодный, чопорный женский голос:
– Это мистер Андерсен?
– Да. А с кем я говорю?
– Подождите минутку, с вами желает поговорить мистер Палмэр.
– Я уже давно пытаюсь дозвониться вам, мистер Андерсен, – проговорил он каким-то заунывным голосом, взяв трубку.
– Я сейчас в отпуске, мистер Палмэр. Если что-то важное и срочное, свяжитесь с агентством.
– Мистер Андерсен, я вручил ваш рапорт мистеру Хэмэлу, и он хотел бы переговорить с вами лично.
– А в чем дело? – спросил я.
– Мистер Андерсен, я не могу предугадать каждый каприз или желание мистера Хэмэла. Он хочет встретиться с вами завтра в десять утра. Вы можете к нему зайти?
– Сообщите ему, что я в отпуске.
– Мистер Андерсен, пожалуйста, придите. Мистер Хэмэл будет вас ждать.
– Значит, вы предлагаете мне прервать отпуск и вновь чем-то заняться. Но кто будет платить? Пришлите мне чек на сто долларов – и дело с концом.
– Хорошо. Итак, вы будете, и мистер Хэмэл может вас ждать?
– Да, – ответил я и повесил трубку.
Набрав тут же номер Берты, я услышал ее голос:
– Алло!
– Привет, мышка. Угадай, кто говорит?
– Не дури, Барт! Почему ты до сих пор не вернул мне деньги, которые я тебе одолжила?
– Ты что, кроме денег, ни о чем не способна думать?
– Где деньги?
– Успокойся, дорогая. У нас сегодня праздник, и мы идем в твой любимый гриль-бар «Спэниш Бэй».
– Ты что, уже выпил? – рявкнула Берта.
– Нет, еще не успел. Но мы оба сегодня напьемся, моя крошка. Вот сейчас я смотрю на свою широкую, но одинокую двуспальную кровать, и мне жаль ее.
Берта хихикнула:
– Ладно, Барт. Ты лучше скажи, у тебя есть деньги, чтобы отдать мне?
– Ну, конечно, беби.
– Итак, говоришь, «Спэниш Бэй»?
– Только туда.
– Невероятно. Ты что, ограбил банк?
– Хватит. Даю тебе час. Если ты через час не приедешь ко мне, свистну другой птичке.
– Считай, что уже слышишь мои шаги в коридоре. – И она повесила трубку. Я тоже бросил трубку и закричал:
– Гип-гип, ура!
«Да, – сказал я себе. – Деньги – вещь замечательная».
После четырех рюмок коктейля, разгорячившись, я уже не мог больше сдерживаться, и меня понесло. Я раскололся перед Бертой.
Мы сидели в лучшем ресторане, и я сделал такой заказ, что даже глаза Берты полезли из орбит.
– И как ты собираешься за все это платить, Барт?
Я все рассказал ей в общих чертах, не входя в детали.
– Вот видишь, дорогая, – закончил я. – Наблюдая за Нэнси Хэмэл, я разворошил банку червей. У нас была встреча, и я выдвинул свои условия. Она не колебалась.
Берта погладила меня по руке:
– Я всегда знала, мой козлик, что однажды ты сорвешь хороший куш. И сколько же?
– Пятьдесят тысяч долларов.
И в тот момент, когда я раскололся пополам, я сразу же пожалел об этом. Да, последняя капля коктейля превратила меня в ребенка и лишила последней доли разума.
Берта так взвизгнула, что все в гриль-баре повернулись в нашу сторону.
– Ты что, тронулась, – раздраженно буркнул я. – Не забывай, где мы.
– Именно так.
Подошел официант и поставил перед нами икру.
– Пятьдесят тысяч долларов, – вновь повторила Берта. Как только официант удалился делать следующий заказ, она спросила: – Что же ты собираешься делать с такой кучей денег?
– Собираюсь взять напрокат яхту и набраться солнца. Я имею в виду нас двоих. Поедешь со мной?
– Держи меня, солнышко, я падаю. Предоставь это мне. У меня куча друзей среди «сливок» общества. Есть один лоботряс с роскошной яхтой, я уговорю его, чтобы тебе это вообще ничего не стоило. Команда из четырех человек, капитан – француз. – Глаза ее еще больше округлились. – А на какой срок?
– Подожди минутку. Наверное, это выльется в огромную сумму.
– Так на какой срок?
– Недели на четыре, не больше.
– Он сдает яхту за двадцать тысяч долларов в месяц. Спорю на трусики, я уломаю его на меньшую сумму. На четыре недели. Представляешь себе!
Я подозрительно посмотрел на нее:
– Как тебе это удастся?
– Он немного чокнутый. Все, что мне нужно будет сделать, это раздеться догола и потанцевать перед ним у него в квартире, а он в это время будет сидеть и пускать слюни.
– И за это он идет на такие уступки?
– Ничуть не бывало. У него это вызывает какие-то неприятные воспоминания, связанные с прошлым. Об этом можешь не беспокоиться.
– Хорошо. Когда отчаливаем?
– Завтра я с ним обо всем и договорюсь.
Прибыла осетрина с каким-то замысловатым соусом и гарниром.
На следующее утро, в 9.45, измученный, как последняя кляча, я подъехал к контрольному пункту, охранявшему въезд на Парадиз– Ларго. Из будки вышел величественный охранник и двинулся в мою сторону. Пока он приближался, я узнал в нем Майка О'Флагерти, который некоторое время работал в бюро Парнэлла детективом.
– Бог мой, Майк! – воскликнул я. – Ты меня еще помнишь?
– Барт Андерсен! – Он протянул мне волосатую руку. – Как поживаешь, парень?
– Черт возьми, что ты здесь делаешь? Разоделся, как рождественская елка.
Он усмехнулся:
– Отличная работенка, Барт. Когда я ушел из агентства, то немного даже взгрустнул. А сейчас и не вспоминаю. Здесь хорошо платят.
– Когда надумаю уходить, надеюсь на твою помощь. Кстати, у вас есть список тех, кого следует пропускать?