Но только не теперь. Она отключила телефон.
— Рид? — спросил Роуэн. Софи коротко кивнула. — Бедняга не знает, что он уже труп. — Роуэн произнес это с таким откровенным восторженным злорадством, что Софи едва не улыбнулась.
Она снова оглядела маленькое кафе. Свет широкими потоками вливался в окна, золотистые пылинки плясали в солнечных лучах. На мутном стекле витрины виднелись грязные потеки, а деревянные полы не мешало бы как следует отмыть. Телефонное сообщение напомнило Софи, что ей предстоит видеть Рида каждый день.
— Думаю, эта идея с самого начала была ошибкой, — произнесла она, направляясь к двери.
— Рождество! — воскликнул Роуэн.
Софи обернулась, недоуменно приподняв брови.
— А это тут при чем?
— Вся Виргиния от Кентукки до округа Колумбия считает Эдилин самым прелестным уголком на земле. Мы, местные жители, терпеть не можем, когда городок называют «очаровательно старомодным», но научились делать на этом неплохие деньги. Семьдесят пять процентов доходов приносят нам День благодарения и Рождество. Толпы туристов, приезжающих сюда за покупками, желают перекусить. Немного супа, какие-нибудь оригинальные сандвичи и вдобавок цены, как в больших городах, принесут вам недурную прибыль. К середине января у вас будет достаточно денег, чтобы уехать отсюда.
— Я не справлюсь одна, — произнесла Софи, держась за дверную ручку.
— Значит, мы найдем вам помощников.
— Кто это «мы»?
— Жители Эдилина. Эл говорил, что заставит всех терзаться угрызениями совести. К вам будут приходить поесть трижды в день. — Пальцы Софи сжали дверную ручку. — Ладно, дважды в день. Можете готовить, что захотите. Будь я на вашем месте, выбрал бы простое меню и менял его каждый день. Так вам будет нескучно. Скажите посетителям, что они могут забрать с собой заказанную еду. За один лишь День благодарения вы заработаете…
— Еда в картонных коробках, — тихо произнесла Софи. — Заказ можно будет сделать заранее. — Софи видела такое в мясном магазине и завидовала людям, которые могли себе позволить покупать там блюда навынос. Готовить индейку с десятком гарниров довольно непросто, хорошо, когда есть возможность разнообразить меню.
— Вы видели плиту? — спросил Роуэн, заходя за прилавок. — Это «Вулф». Красные ручки. Красиво, правда?
Отвернувшись от двери, Софи подошла к прилавку и посмотрела сквозь мутное стекло.
— Я никогда раньше не готовила на профессиональной плите.
— Здесь восемь конфорок. Последняя арендаторша хотела такую плиту, и я купил для нее эту игрушку. Она обошлась мне недешево.
— И как же арендаторша с вами расплатилась? — поинтересовалась Софи, изогнув бровь.
Роуэн беззлобно рассмеялся.
— Вы меня поймали. Да, эта женщина попросила у меня плиту «Вулф», когда мы лежали в постели. Когда она завела речь о мощном звере, я решил, что это она обо мне, а оказалось… о восьмиконфорочной плите.
На губах Софи мелькнула слабая улыбка.
— Так-то лучше, — усмехнулся Роуэн. — Думаете, сумеете продержаться два с половиной месяца? До конца рождественских праздников?
Софи обогнула прилавок и заглянула на кухню. Там стояла большая плита с чугунными конфорками и большими духовыми шкафами. Над ней возвышались полки из нержавеющей стали. Софи обвела глазами стальные стойки и тянущиеся вдоль стены стеллажи.
Справится ли она? Софи попыталась вообразить закусочную, полную посетителей. Нагруженные покупками матери с шумными детьми. Местные жители, вбегающие в кафе в последнюю минуту перед закрытием. Владельцы соседних магазинов, заглянувшие сюда купить сандвич навынос.
Софи повернулась к Роуэну.
— Хотите взглянуть на квартиру наверху? — спросил он.
Молчаливо кивнув, Софи последовала за ним в глубину кафе, где стояли уютные столики, разделенные перегородками. Рассеянно разглядывая зал, заметила висевшие на стенах картины. Если, как уверял Роуэн, в Эдилин стекаются толпы туристов со всей Виргинии, «от Кентукки до округа Колумбия», Софи могла бы выставлять в кафе свои работы. Ей всегда неплохо удавались скульптурные рельефы. Почему бы не украсить ими стены?
Готовя только завтраки и обеды, без ужинов, она освободила бы вечерние часы для себя. Изгнав из своей жизни мужчин (Софи твердо решила обходиться без них), она сможет посвящать творчеству все свободное время. «Какое чудесное слово», — подумала она, поднимаясь по лестнице, и невольно произнесла его вслух:
— Творчество…
— Вы что-то сказали? — откликнулся Роуэн.
— Нет, ничего. — Открыв дверь, Софи увидела квартиру, маленькую, узкую и вытянутую, как кафе внизу, но с огромными, во всю стену, окнами и высокими потолками. Середину занимала кухня, к ней примыкала гостиная, откуда открывался вид на улицу, а в противоположном конце располагались спальня и ванная комната. Софи обвела глазами гору коробок, должно быть, с вещами предыдущего арендатора. Их следовало вынести, тогда в квартире вполне можно будет жить. Она повернулась к Роуэну: — У меня нет мебели, в кафе не обойтись без помощи, и вдобавок мне нечем за все платить. Я даже мешок лука не могу купить.
— Что, если я…
— Нет, — отрезала Софи. С момента встречи с Роуэном она впервые почувствовала уверенность хоть в чем-то.
— Но я…
— Нет, — решительно повторила Софи.
Роуэн вздохнул:
— Похоже, Рид разрушил все, не оставив нам ни малейшей надежды.
— Если вы говорите о мужчинах в целом — да. Я… — Софи осеклась. Она пока не знала, чего хочет. События развивались стремительно, ей никак не удавалось привести в порядок разбегающиеся мысли.
Она знала лишь одно: все произошло слишком быстро. Софи перешла от Картера к Риду всего за несколько дней. Задыхаясь от безысходности в родном техасском городке, она увидела в Картере спасителя. Долгие годы жители городка отпускали в адрес Софи язвительные замечания, считая ее интерес к искусству нелепой блажью, глупым капризом взбалмошной девчонки, отправившейся на восток «учиться малевать картинки» в каком-то смешном колледже. «Я занимался этим в начальной школе», — говорил очередной неотесанный болван, с которым Софи вместе выросла, а остальные покатывались со смеху. И все же Софи вернулась домой, потому что младшая сестренка нуждалась в помощи и защите. Она не сомневалась, что сделала правильный выбор, но соседи и знакомые любили ехидно повторять, что со своим университетским дипломом Софи работает официанткой и отвечает на телефонные звонки в страховой конторе.
А потом появился Картер. То лето было удивительным, чудесным. Картер заезжал за ней на своем великолепном «ягуаре». Они не часто показывались на людях, и все же все вокруг знали, что Софи встречается с Картером Триборном.
После третьего свидания с Картером Софи начала замечать, как изменилось отношение всех окружающих. Женщины перестали ее задирать, а мужчины больше не флиртовали, не отпускали замечаний о том, как ей идет форма официантки. Теперь, увидев ее, люди спешили с ней поздороваться.
Может, на самом деле именно это и нравилось ей в Картере? Ее привлекал не он сам, как мужчина, а его происхождение, ведь он принадлежал к семье Триборн? Когда Картер сказал, что между ними все кончено, Софи охватил гнев, но почему? Потому что она потеряла его, или потому что вместе с ним утратила уважение, которое давало имя Триборн?
И если на то пошло, почему она ухватилась за Рида? Ради него самого или в надежде взять реванш, отплатить Картеру, заведя роман с доктором? «Видишь? — сказала бы она. — Я ничуть не хуже тебя. Я из тех женщин, на которых женятся».
— У вас все в порядке? — спросил Роуэн, когда они вернулись в кафе.
— Просто задумалась. Вы вправду верите, что я могла бы заработать здесь? Одна аренда…
— Первые четыре месяца аренды не будут вам стоить ничего, и я готов оплачивать работу персонала в течение трех месяцев.
— Вы не можете…
Спокойное лицо Роуэна исказила сердитая гримаса.
— Знаете что, вам не мешало бы кое-чему научиться. Все мы иногда нуждаемся в помощи, такое случается с каждым, и я предлагаю вам помощь. Если это умерит вашу беспредельную гордость, можете вернуть мне деньги в следующем году, но сейчас вам нужно научиться говорить «да».
Софи захотелось выбежать из кафе и уехать, покинуть Эдилин навсегда, но, немного подумав, она поняла, что Роуэн прав.
— Знаю, — проговорила она. — Я… — Она расправила плечи, набрав в грудь побольше воздуха. Нелегко просить другого о чем-то. — Я подавлена, у меня нет работы, и я действительно нуждаюсь в помощи. У вас есть идеи, с чего мне следует начать?
Роуэн улыбнулся краешками губ.
— Итак, кто заливал вам больше всего? Беззастенчиво врал в лицо?
— Не считая вас?
Улыбка Роуэна стала шире.
— Моей епитимьей будет безвозмездная аренда и зарплата персоналу. Кто еще в этом городке вам задолжал?
— Моей епитимьей будет безвозмездная аренда и зарплата персоналу. Кто еще в этом городке вам задолжал?
Губы Софи сурово сжались.
— Три женщины, помощницы Рида. Когда думаю, что потратила целый день, отскребая от грязи его ужасную квартиру, а они обо всем знали и скрывали от меня правду… хочется выдать им по первое число.
— У меня есть идея получше. Давайте заставим их помучиться сознанием вины. — Достав из кармана мобильный телефон, Роуэн набрал номер. — Бетси? — заговорил он. — Я в кафе «У Дейзи». — Он выслушал ответ и продолжил после небольшой паузы: — Да, я нашел нового арендатора, она собирается открыть закусочную в самое ближайшее время, так что я хочу, чтобы вы с двумя своими коллегами из клиники приехали и отмыли комнаты до зеркального блеска.
Софи услышала, как Бетси сердито повысила голос:
— С чего это вы решили, будто мы станем работать на вас уборщицами, Роуэн Мактерн? Если доктора Рида нет в городе, это вовсе не значит, что нам нечем заняться, и вдобавок мы квалифицированный персонал, а не…
— Софи собирается взять кафе в аренду, и ей все известно, — произнес Роуэн в трубку.
Бетси на мгновение лишилась дара речи.
— И много она узнала?
— Ей известно о лжи, о недомолвках, о всеобщем участии в заговоре. Она знает все до последней грязной подробности.
Бетси тотчас перешла на смущенный, извиняющийся тон:
— Нам понадобятся моющие средства.
— Поторопитесь, — сказал Роуэн и нажал кнопку отбоя. Потом перевел взгляд на Софи. — Что еще вам нужно?
— Не знаю. — Софи робко улыбнулась. — Похоже, вы готовы исполнить любое мое желание.
— Так я могу считать себя вашей феей крестной? — прищурившись, спросил Роуэн.
— Если Золушке подойдет башмачок, — не удержавшись, подпустила шпильку Софи.
В ответ на колкость Роуэн резко повернулся и направился к двери.
— Простите! — Бросившись следом за Роуэном, Софи удержала его за локоть. — Я не хотела вас обидеть. Я… — Заметив лукавые огоньки в его глазах, Софи поняла, что Роуэн ее разыграл, и невольно рассмеялась. — Мне нужно все! От мебели и занавесок до кастрюль и сковородок, а еще новая вывеска.
— А как вы назовете кафе? Может быть, «Месть Софи»?
— А как насчет «Докторам вход воспрещен»?
Роуэн прижал ладонь к сердцу.
— Отличное название. По крайней мере оно дает мне надежду.
Софи, отступив на шаг, подняла руки, словно защищаясь.
— Нет. Больше никаких мужчин. Во всяком случае, сейчас.
— Надолго? — неожиданно серьезно спросил Роуэн.
— Пока… — Софи обвела глазами кафе. — Пока все стены не будут увешаны моими работами.
Роуэн задумчиво посмотрел на нее.
— Верно. Вы ведь тоже художница, да?
— Была. Хотела быть.
— А я всегда мечтал стать писателем, — признался Роуэн. — Проблема в том, что я не способен писать.
— Это неправда, — возразила Софи. — Конечно же, у вас получится. — Роуэн покачал головой. — Что?
— Кажется, я еще не встречал человека добрее вас. Вы пробуждаете во мне желание защищать. Рядом с вами чувствую себя рыцарем былых времен. Может, я еще прискачу за вами на вороном коне и… — Он оборвал себя, вспомнив похожую картину. Софи, прищурившись, сжала губы. — Простите.
Роуэн ни за что не признался бы в этом, но теперь понимал, почему Рид согласился надеть нелепый костюм, сшитый Сарой. Стоило Софи посмотреть на него своими большими синими глазами, и Роуэна раздирало желание, схватив меч и щит, отшвырнуть прочь с дороги любого мужчину, который посмеет приблизиться к ней. «Жаль, что сейчас не средние века», — с досадой подумал он. Несколько столетий назад он вызвал бы кузена на рыцарский поединок, и Софи досталась бы победителю. А поскольку Роуэн был крупнее Рида, то непременно одержал бы победу.
«Однако, увы, на дворе двадцать первый век, — напомнил себе Роуэн, — и все, что у тебя есть, — это мобильный телефон».
— Это Сара сшила для вас тот черный с красным костюм?
— Тот, что оказался мне тесен?
Роуэн хотел было возразить, что костюм сидел на ней превосходно, но благоразумно промолчал.
— У Сары масса приятельниц, умеющих шить. Мы обеспечим вас шторами за двадцать четыре часа.
— А как быть с мебелью?
— Пошарим на чердаках. Это можно поручить матери Сары. Она мэр городка.
— А посуда? В чем я буду готовить?
— Мы отправимся в магазин, где продают ресторанную утварь, и набьем мой пикап до отказа.
— Я не могу… — Роуэн предостерегающе погрозил ей пальцем. — Вы не можете… — пробормотала Софи.
— Ну!
Софи вздохнула, сдаваясь:
— Спасибо.
— Это все, что я хотел услышать. И еще треньканье кассового аппарата.
— Кстати, о кассовом аппарате…
— Его мы тоже купим. — Роуэн принялся нажимать кнопки на телефоне. — Дайте мне только поговорить с Элли, матерью Сары, и она возьмет дело в свои руки. А вы пока откройте дверь.
Повернувшись, Софи увидела на крыльце Бетси с Хизер. Они держали в руках ведра с тряпками.
— Элис купит моющие средства и возьмет у мужа пылесос, — объяснила Бетси, входя в закусочную. — Софи, мы вовсе не хотели вас обидеть.
— Просто доктор Рид бывает иногда таким невыносимым… мы пытались сделать все возможное, чтобы вздохнуть свободнее, — подхватила Хизер. — А когда появились вы, такая красавица, мы надеялись…
— Достаточно, — оборвал ее Роуэн. — Я увожу Ифигению, нам нужно кое-что купить. Хочу, чтобы к нашему возвращению здесь все сияло чистотой. После обеда привезут мебель. Проследите, чтобы ее расставили как надо.
Софи отвернулась, чтобы скрыть улыбку, когда Роуэн назвал ее Ифигенией. В греческой мифологии эту прекрасную деву возвели на жертвенный алтарь ради блага других. Дальнейшие события в различных источниках описываются по-разному.
— Готовы? — обратился Роуэн к Софи. Она кивнула в ответ.
Несколько часов спустя они зашли в кафе перекусить. Роуэн, извинившись, оставил девушку ненадолго одну, позвонил Риду и сообщил, что Софи все известно.
— Кто ей рассказал? — потребовал ответа Рид.
«Значит, никто из жителей Эдилина так и не решился ему сказать, — сообразил Роуэн. — Горожане попросту струсили».
— Она побывала в твоей квартире и увидела, как ты дрыхнешь на диване. Не знаю, почему она не уронила что-нибудь тяжелое на твою наглую физиономию. Она… — не услышав даже слабого протеста, Роуэн осекся. — Эй, ты в порядке?
— Нет, — отозвался Рид. — Она здорово разозлилась?
— Софи скорее подавлена, чем зла, но я над этим работаю.
— Наверное, она теперь думает, что я такой же, как Триборн. — Рид стоял в коридоре больницы, одетый в измятый белый халат. Под глазами у него залегли темные круги — следы бессонной ночи, усталости и тревоги. Его беспокоило состояние пациентов, получивших травмы, и вдобавок Софи не ответила на шесть его телефонных сообщений, три послания по электронной почте и четыре звонка.
— Триборн? — переспросил Роуэн. — Как готовые обеды «Триборн фудс»?
— Забудь, что слышал от меня это имя. Ясно? — буркнул Рид. — Просто расскажи о Софи. Я боялся, что она уедет из города, когда узнает обо мне. Вот почему пытался уговорить ее снять дом.
— Дом старого Гейнса? Эл расторг договор, хотя, я слышал, жена заставила его выплатить залоговый взнос, а также внести деньги за первый месяц. Но о Софи можешь не волноваться. Мы о ней позаботимся.
— Что это значит? — вскинулся Рид. — И кто это «мы»? А что она сказала обо мне?
Роуэн собирался насладиться сполна несчастьем кузена, он с восторгом вспоминал, как Софи окатила Рида пивом, и надеялся повеселиться от души. Но в голосе доктора звучало такое искреннее горе, такое отчаяние, что Роуэн не испытал радости. На вечеринке по случаю Хэллоуина Рид казался самым счастливым человеком на земле. Никто не видел его таким долгие годы. Вот почему весь городок решил участвовать в розыгрыше.
— Это была идея Эла, — заметил Роуэн. Он рассказал Риду о бутербродной.
— Она хорошо готовит, — произнес Рид вялым, безжизненным голосом. — Впрочем, Софи удается все, за что бы она ни взялась. Видел бы ты ее скульптуру. Она вылепила мой портрет. Работы такого уровня я видел в лучших художественных галереях.
— Когда вернешься в город?
— Не знаю. Сегодня. Наверное, ближе к ночи. Завтра у меня прием в клинике. Если бы я мог сесть на самолет и…
— Сбежать! — отрывисто бросил Роуэн, повысив голос. — Так ты поступил, когда тебя бросила девчонка Чонли? Только на этот раз ты получил по заслугам. Послушай, попробую тебе помочь. Сделаю несколько звонков и постараюсь найти кого-нибудь на смену. Тогда ты сможешь убраться отсюда, удрать и зализывать раны еще десять лет кряду. Знаешь, Рид, я по-настоящему рад, что ты покинешь Эдилин, потому что тогда я сделаю все возможное, чтобы завоевать Софи. Сегодня мы провели вдвоем целый день, и должен сказать, мне нравится эта девушка. А я в отличие от тебя не трус. Я готов сражаться до конца, если чего-то хочу.