Хотя нет. Душариков, которые приходят по ночам — он очень даже боится, гнида. Пока что в городе две власти — днем одна, а ночью — другая…
— Остановился.
— Смотришь?
— Да.
— Не «да», а «так точно» — резонно заметил Аскер, хотя и зря. В конце концов — они все еще военные. Хотя спецназовцы как раз говорят «да», а не «так точно» — это короче.
Говорят, что нет хуже хозяина, чем бывший раб. Так и тут — получивший под свое начало «зеленого» напарника Аскер строил его так, что даже Араб, легендарный Араб, который сейчас перекрывал один из путей отхода — резонно заметил, что в свое время он его учил, но не строил. И посоветовал сбавить обороты…
— Остановился…
— Где?
— Напротив лавки. Сейчас…
Тула — поднес к глазу монокуляр, который использовался в качестве увеличивающей насадки к коллиматорному прицелу. Он легко снимался — и его было удобно использовать как прибор наблюдения, когда оружие не требовалось…
— Мануфактуры И.П. Лидваль…
— Костюмчик прикупить захотел. С его-то тачкой. Ну-ну[42]…
— Вышел. Идет к двери. Я его опознал…
Аскер ткнул в телефон, короткий номер.
Гнездо, я Птица один. Цель опознана, повторяю — опознана. Лавка мануфактуры Лидваль, повторяю — мануфактуры Лидваль, магазин готового платья.
— Вас понял. Как у вас с одеждой?
— Гражданская — недоуменно ответил Аскер
— Вот и отлично. Закажите себе новый костюм. Второй — занимайте позицию — сто метров дальше. Выберите сами.
— Так точно.
— Всем группам — игра началась. Не спешить.
Аскер — машинально проверил бок — там у него находился один из двух пистолетов, которые он носил при себе. На месте…
— Садись за руль. Разобьешь машину — п…ц тебе, молодой.
Вышел — как шагнул в другой мир. Мир Востока, где все по-другому. Привычно чуть сгорбился — на Восток ходят так, даже неосознанно показывая покорность, это не походка русского, свободного с рождения человека. Такая походка — позволяла раствориться в толпе и скрыть отличное физическое состояние. На последнем зачете по физо — он без остановки пробежал двадцать километров под палящим солнцем…
Хотя, может, он зря на Тулу гонит. Отличный пацан, двадцать два года, родом из подмосковной Тулы, где оружейный завод и мастеров много — потому отлично стреляет, настоящий снайпер. И с хваткой у него нормально, как бультерьер — скаут-разведчик, как-никак.
Пришаркивая ногами, он оглянулся. Похоже, ничего и никого. Хотя — черт его знает. Прикрывать спину должен напарник, они охотились вдвоем — один стреляет, другой прикрывает. Хотя тут не охота, простое наблюдение — а все равно не по себе, несколько…
Мелкий чиновник. Недавно освоенная им роль.
В лавке готового платья — прилично посетителей. Платье здесь европейское, не афганское — но Высочайшим указом все, кто на госслужбе — обязаны его носить, а потом — и остальные стали перенимать европейские привычки, европеизироваться. Кабул — уже не тот как прежде, здесь есть банки, продают компьютеры, есть Интернет, есть рестораны, есть торговые центры, есть нормальное жилье… да много чего есть! Только порядка не хватает.
Краем глаза глянул — несколько приказчиков не справляются с посетителями. Длинные ряды вешалок, примерно по грудь, всю стену — занимают кабинки для примерки и к ним очередь. Красные ярлыки — отмечают размеры, на которые скидка, их много. В Афганистане — еще не понимают, что такое мода — поэтому сюда свозят весь сток, вещи, которые вышли из моды. Здесь они все равно уйдут. Самая большая проблема для приказчиков — убедить афганцев, что цены и так самые низкие и торговля не уместна, это не рынок. Афганцы очень азартные люди, любят торговаться и так, как в России — здесь торговать не получается…
Нужный человек — стоял в углу, о чем-то разговаривал с приказчиком.
Аскер — прошел мимо, мимоходом встретившись взглядом с толстым, потеющим афганцем. Содомит чертов…
Афганец его не интересовал. Главное, что на месте портфель с деньгами.
Остановился в раздумье — его размер. Вытащил из длинного ряда вешалок приглянувшуюся — костюм серо-стального цвета, в мелкую-мелкую черную продольную полоску. Такого цвета костюм — носил граф Зубов в телесериале про шпионов, он смотрел его, когда был совсем еще пацаном. И подумать тогда не мог, что настанет время — и он сам будет шпионом…
Да уж…
Решительно шагнул к измотанному приказчику
— Извольте, любезнейший. В какую цену будет…
Приказчик мельком посмотрел на ценник. Ахмадзай — теперь взял костюм и, прямо вместе с портфелем — зашел в примерочную.
— Семьдесят девять рубликов извольте, уважаемый. Носите — ввек не сносите.
— А подогнать по фигуре можете? Я доплачу…
Что-то было не так. Чуйка — старая подруга, не раз спасавшая его — криком кричала, что что-то не так…
— Извините, любезнейший — нет возможности-с… Напротив работает ателье, мы давно их знаем, заплатите десять рубликов — сделают все в лучшем виде-с…
Рядом с той самой примерочной — освободилась одна.
— Извините…
В несколько шагов — Аскер оказался рядом, грубо оттолкнул афганца, понимая, что сейчас демаскирует себя.
— Извините…
Вломился — без очереди, задернул шторку. От свежего, бьющего в нос запаха — волосы встали дыбом. Первым движением — он выхватил девятнадцатизарядный австро-венгерский Глок, другим — выдернул из-за ремешка часов короткий нож с отточенным как бритва лезвием, полоснул по ткани, отделяющей одну примерочную от другой.
Ахмадзай — скорчился в углу, зацепившись за вделанную в стену вешалку. На губах — вздувались и лопались кровавые пузыри — его зарезали как свинью. Один взгляд — так и есть. Портфель пропал…
Нажал на кнопку на телефоне, набирая номер координатора. Выпалил — как в мальчишеском детстве одно короткое и понятное слово.
— Атас!
Ломанулся назад — с пистолетом. Сшиб афганца, который еще не пережил возмущение от того, что его задвинули назад в очереди, огляделся по сторонам. Главное — перекрыть все входы и выходы, не дать уйти. Скорее всего — поддонок проболтался, решил, что пощадят. Как же — жди. Исламисты не знают жалости…
В дверях, ведущих на свет — мелькнуло что-то темное, выходил человек. Подсознание подсказало — приказчик. Тот самый приказчик, с которым этот козел трепался у всех на виду — все подсознательно воспринимают приказчика, официанта, врача — как пустое место, как некую неодушевленную функцию. Никому и в голову не пришло, что приказчик — как раз и принимает здесь деньги.
— Позвольте, любезный
С ходу — он перепрыгнул через одну вешалку с одеждой, сшиб другую. Как говорил поручик Ржевский в одном неприличном анекдоте — захочешь жить, еще и не так раскорячишься…
— Птица один, укажите источник угрозы! Доклад, жду доклад!
— Приказчик. Твою мать! Объект убит, повторяю — объект убит.
— Не понял, повторите.
Хорошо, что дверь здесь была обычная, не старомодная вертушка. Проломился через нее, выскочил на улицу. В десяти метрах приказчик, уже бросавший в кузов пикапа чехол от костюма с чем-то тяжелым и явно не с костюмом — обернулся, увидев цель — оскалился от злобы. Но он не успевал — даже если бы они увидели друг друга одновременно, и то бы не успел. Аскер дважды выстрелил, прострелив противнику обе руки — и он выронил пистолет, не успев его даже поднять, пистолет загремел по бетонке. Пикап — резко принял с места, с деньгами в багажнике, приказчик — начал падать. Болевой шок — не хухры — мухры…
Твою же мать…
Он подбежал к приказчику — и в этот момент рядом затормозил его пикап, с Тулой за рулем. Он мотнул головой — садись, мол…
Аскер посмотрел на приказчика — нет, не успеет. Выстрелил ему в колено — чтобы далеко не ушел — и бросился в пикап. Тула взял с места так резко, что его чуть не сбросило на дорогу…
Пикап был уже разгружен, кузов был пустым. На его ребристый пол он упал так, что дыхание перехватило. Пикап на что-то наехал, что отдалось болезненным толчком в ребрах. Еще один толчок…
В тесном пространстве кузова — он извернулся, вскочил. Они как раз поворачивали, пришлось схватиться за хромированную дугу впереди кузова. Черти что творится…
Между кабиной и кузовом — была большая, широкая форточка, они ее переделали так, чтобы открывать ее можно было и из кузова. Утвердившись на ногах, он открыл ее, сунул руку, отчаянно пытаясь нащупать винтовку.
— Объект убит! Деньги в той машине! Не упусти!
— Понял… — Тула отчаянно старался никого не сбить.
Пальцы — нащупали прохладный, чуть шершавый пластик — есть! Его автоматическая винтовка — сделанная на основе взводного пулемета Калашникова, но с коротким, толстым стволом, как нельзя лучше подходящая для длительной и интенсивной автоматической стрельбы. Винтовка была под 7,62*45, более распространенный в Афганистане казачий патрон — и он потрудился раздобыть для себя новые, заказные магазины на сорок восемь патронов каждый. Два из таких, сцепленные капплером[43] — уже были прицеплены к автомату.
Держитесь, п…расы…
Левая рука — намертво вцепилась в дугу, большим пальцем — зацепить ремень винтовки у самой передней антабки. Прицел в режиме коллиматора, на единице — но большего сейчас и не надо. Бить по колесам смысла нет — надо бить по месту водителя…
Пикап снова тряхнуло
Твою же мать…
Он не сможет гарантированно попасть. Зацепить кого-то из гражданских — да запросто с такой тряской. И если террористического ублюдка это не остановит — то он какой-то там не террористический ублюдок…
— Птица один, Птица один, это Птица два, доложите, что там у вас. Вижу вас на экране, иду на запад, пытаюсь вас догнать…
— Птица два, это Птица один, объект уничтожен, объект уничтожен. Преследую духов, автомобиль… похож на Симург, двойная кабина желтого цвета. Уходит на Восток по направлению к блокпостам…
Из переулка — вывернул отчаянно трещащий мотоцикл, сидевший сзади пассажир извернулся немыслимым образом, в руках у него было нечто, напоминающее автомат с готовым к стрельбе подствольным гранатометом. Ублюдок…
Выбора не было — он дал длинную очередь, сбившую и водителя и пассажира с мотоцикла. Сам мотоцикл — закувыркался в пыли, через секунду — попал под колеса их пикапу. Эффектно — это выглядит только в кино, а на дело, как не пропороли покрышки… только что чудом. И тряхануло сильно…
Симург — внезапно свернул — до этого он ехал на Восток, а теперь — гнал в сторону… бывшего русского посольства!
— Птица один — всем, объект уходит в сторону старого посольства! — прокричал Аскер, стараясь держаться на ногах
Дальше — было бывшее здание министерства обороны, теперь уже — здание оперативной группы Генштаба. Дорога была перекрыта, прорваться к бывшему дворцу, известному всему Афганистану своими двумя голубыми куполами — было решительно невозможно. Бронетранспортеры перекрыли улицу, солдаты были готовы стрелять. Что такое прорыв смертника к зданию — было известно, увы, хорошо…
На повороте — он опять повернул, рванул на Запад, огибая бывший посольский комплекс. Полицейские, нафары[44] — все как сквозь землю провалились.
Твою мать, намаз же…
Неужели и это предусмотрели, гады? Пока полуденный намаз — тут хоть небо на голову упади…
— Уходит на северо-запад, от посольского комплекса! Иду за ним!
Как на грех — попался навстречу хазареец со здоровенной телегой, такие еще были — просто в силу привычки купцы нанимали их. На телеге — были проклятые дрова, хазареец успел отскочить с пути, а вот телегу убрать не успел. Пикап ударил телегу боком, дрова взлетели в воздух как при взрыве. Аскер едва успел пригнуться, чтобы не получить здоровенной нерасколотой чуркой аккурат по башке.
— Я Птица два, иду по Майванду на перехват!
— Птица один, стрелять не могу, задену гражданских!
— Птица три, направляйтесь… черт…
Картинка пропала внезапно. Раз — и все, обрыв. Сначала я подумал, что каким-то чудом вырубился Интернет, точнее не Интернет — а боевая система связи, работающая на отдельном протоколе. Запустил программу контроля… связь есть
А картинки нет.
Весело.
— Гнездо, всем Птицам, работаем вслепую.
Оставил на столе плату, чаевые, собрал свое барахло — надо двигаться. Не нравится мне все это…
— Гнездо, всем птицам, работаем вслепую.
Остались без картинки с беспилотника. Хотя сейчас не до беспилотника, в хвост вцепились, работаем с глаз — а все равно скверно.
— Птица один, наблюдаю цель визуально, выходит на Майванд!
— Птица два, давай отсчет!
Понятно, Араб уже на месте…
— Отсчет, десять…
Когда желтый Симург выскочил на Майванд — произошло просто невероятное.
Перед самым поворотом — он вылетел на тротуар. В воздух — взметнулась тележка с фруктами и со стариком, который их продавал, затем та же самая участь — постигла двух женщин — их отбросило на тротуар, под колеса. Тула — тормознул, чтобы не переехать их…
— Птица один, объект ушел! Ушел!
Было видно, как промахнулся Птица два — он должен был «легким касанием» отправить врага в столб, а вместо этого — едва не влетел в столб сам.
— Дорогу!
Так получилось, что их машина — первая выломилась из пробки и, задев кого-то крылом, пересекла Майванд. За спиной — Птица два пытался вырулить.
— Птица один, объект уходит строго на север!
Аскер понял, что они наткнулись на кого-то серьезного. За исключением мотоцикла — боевики обычно плохо управляли транспортом, боялись садиться за руль машины. А тут… за рулем если и не профессионал, то очень талантливый любитель. Дилетант — давно бы врезался в стену, столб или другую машину…
— Идет на север, вижу его!
— Гнездо всем птицам, я двигаюсь в машине на запад. Обзора нет, повторю — обзора нет.
Беспилотник по-прежнему недоступен, картинки нет. Плохо…
Симург снова свернул — резкий, опасный поворот на девяносто градусов. И снова — безупречно, не вмазался в стену, даже не царапнул. Кто он такой, мать его?!
— Птица один, объект уходит на запад, строго на запад, он опять свернул.
Они перелетели еще одну улицу, ведущую на шоссе Кабул — Баграм, водитель пикапа опять сбил кого-то. Тула не сбил никого до сих пор только потому, что шел вторым и люди — успевали отшатнуться. Хотя загадывать не приходилось…
Ублюдок снова повернул — было видно, что он отлично здесь ориентировался. Они буквально перелетели реку Кабул — по малоизвестному, неохраняемому мосту, поставленному здесь армейскими саперами. Мост был самый примитивный — бетонные плиты и ограждение из труб, по колено человеку — все.
Район пошел плохой, здесь селилась кабульская беднота. Таких районов было два — старый город, но теперь он был приведен в порядок и этот вот. Хибары — чередовались с виллами, все приличные дома — были огорожены заборами из бетонных плит высотой выше человеческого роста. Не исключено, что их ведут в ловушку. Трясло так, что Аскер окончательно раздумал стрелять — теперь он только пытался пружинить ногами и не вылететь из кузова на очередном ухабе.
Стены — изрисованы людьми с автоматами, с флагами, с арабской вязью. Наиболее популярные темы — «Аллах Акбар» и «Нет Бога кроме Аллаха». Плохой, чертовски плохой район.
Новый поворот. Теперь — они снова шли на север, было понятно — пытается уйти из города, не напоровшись на посты. Намаз кончился — но полиции здесь не найдешь, в такие места они не суются. Себе дороже…
Внезапно — убийца сделал ошибку, это позволило Туле отыграть несколько метров и теперь они шли бампер в бампер. Теперь развязка могла произойти в любой момент, любая ошибка — почти автоматом становилась последней…
Еще один поворот, вправо, снова на север. И вот тут — убийца ошибся второй раз. Он выбрал математически правильную траекторию, позволяющую пройти поворот на высоком, валком Симурге правильно, не задев стены — а вот Тула, стесав боком часть стены, но все же не потерявший запаса скорости — поставил все на этот момент. И выиграл — нос его пикапа изо всей силы ударил в самый хвост Симурга убийц. Его закрутило, водитель попытался выровнять траекторию, но не смог — и ударился на скорости в стену…
Стену с другой стороны — таранил и их пикап. К счастью для них — стена была не из камня, скрепленного местным цементом на коровьем навозе, и не глинобитной — а на легком газбетоне, из которого тут в последнее время строили почти все.
Сидевшего за рулем Тулу — спас ремень и айр-бэг, который на этом пикапе все таки был. Аскер, видя, что удар неизбежен — ничего не придумал лучшего, как в последний момент просто прыгнуть, выпрыгнуть из машины. Удар… он сгруппировался, что-то изо всех сил ударило по ногам. Потом — он ударился обо что-то головой, да так что в глазах потемнело…
Пришел в себя почти сразу. Башка раскалывалась как после бутылки дрянного шаропа[45]. Хорошо что каску успел нацепить… Облизнул покрытые цементной пылью губы, почувствовал — во рту кровь. Сплюнул, попытался понять, что с ним но кажется, это всего лишь разбитые губы и пара выбитых зубов.
Каскадер сраный. Хотя в учебке еще круче — там старшаки ночью просто переворачивают кровать.
Начал двигаться — и свалился… но если бы он не прыгнул — скорее всего грудную клетку об дугу расплющило бы. Ноги болели зверски, но он мог опираться на них, и это значило что они не сломаны.
Автомат был под рукой. Первое что он сделал — машинально накинул ремень на шею.
С каким-то треском открылась дверь стоящей рядом машины, вынесшей таранным бампером стену — это был Тула, с пистолетом в руке, обсыпанный тальком как мукой. Краше в гроб кладут…
— Цел?
Не отвечая — Аскер побрел к Симургу, который они преследовали, капот у которого уже откровенно дымился. Того и гляди вспыхнет…