Который день в этом говнище и никакого толка…
Он посетил толчок… господи, это каким же надо быть уродом, чтобы строить толчок рядом с кухней, да еще без двери… но тут так и строили. Потом — сделал двадцать пять отжиманий от пола и попил воды. Воду он прокипятил и немного подсолил, чтобы не пить много, и чтобы компенсировать вывод солей с потом из организма. Прошел в комнату, рухнул на кровать… все было мокрым, как он не старался хоть как-то просушить. Он повернул голову и увидел на стене большого таракана, по хозяйски шевелившего усами. Русский прицелился в него из пистолета — таракан оказался понятливым: исчез.
Какое же тут везде дерьмо…
Их было двое, и у каждого была отдельная квартира, которую они сняли для себя и график дежурств. По шесть часов, одна дневная смена и одна ночная — это рехнуться можно. Двенадцать часов в день — у прибора наблюдения, потом шесть часов сон — больше не надо было ни одному из них — и оставшиеся шесть часов это личное время солдата. Можно просто полежать, можно куда-то выйти, чтобы окончательно не свихнуться…
Сашка гулял по городу, переодевшись под местного и подкрасив немного бороду краской, которую использовали женщины. Его восторг по поводу город немного прошел… везде такое дерьмо, что и не выскажешь. Нет, конечно, были и хорошие кварталы — но даже там были признаки неблагополучия. Граффити на стенах — автоматы, высказывания на урду и хинди, Аллах Велик и все такое. Полицейские бронемашины на улицах.
Хреново…
Британское, местное и даже немного русское — слилось здесь в каком-то пикантном и в то же время омерзительном коктейле. Здесь были британские супермаркеты — но там почему-то были выбиты витринные стекла, товар лежит, как попало, есть и просроченный, ценники тоже кое-как написаны. Британские кэбы — это такие машины — такси, не обычные как в других странах, а специальные, точно маленькие фургончики — но при этом не чопорно-черные, как в столице Метрополии — а раскрашенные в разные цвета радуги, с изречениями из Корана и прочей мутью. Уличные жаровни можно встретить на любой улице восточного города — но только тут умудрились сделать горелки из сырой нефти и еще подтапливают резанными лысыми автомобильными покрышками, отчего по городу сплошной смрад, усугубляющийся еще и высокой влажностью. Неудивительно, что здесь мало кто доживает до пятидесяти — умереть от рака легких или горла при таком воздухе проще простого.
Сашка не знал, как замиряли Восток, сколько времени прошло до того, как появилось первое нормальное поколение — и потому удивлялся, видя, как ведут себя местные. Почему они так себя ведут? Почему бы им не вести себя иначе, навести порядок? В интернате — был полный гимназийный курс для воспитанников, включая мировую историю. Они знали про Британскую Индию — это была часть евроазиатского континента, отделенная высокими горами и непроходимыми лесами от остальной ее части и находящаяся под оккупацией Британской Империи. Британская Империя, воспользовавшись феодальной раздробленностью и продажностью местных элит — минимальными силами оккупировала страну, в несколько раз превосходящую ее саму по народонаселению и навязала ей свои правила игры, в ущерб коренному населению. В этом, кстати, было принципиальное отличие британской политики от русской — Его Величество воспринимал каждую часть Империи как равную и полноправную, Россия в отличие от Британии не имела колоний. Далее — Британия несколько раз с большой жестокостью подавила народные восстания, направленные против британского колониального гнета, она продает товары своей промышленности по монопольно высоким ценам и вывозит колониальные товары по монопольно низким. Местные жители раздроблены, и не могут оказать сопротивления, но…
Но ведь сейчас Карачи и его окрестности, известные как Белуджистан, территория народа белуждей находятся под управлением Российской Империи и местным жителям предоставлены права, несравнимые с тем, что были даны при англичанах, например — Карачи объявлен вольным городом — портом, как Одесса, как Аден, как Басра. Почему бы тогда местным жителям, черт бы их побрал, не перестать жечь свои нефтяные горелки, готовить мясо на резаных автомобильных покрышках, и почему бы им, черт побери, не сделать приличную канализацию вместо зловонных канав на улице. Черт возьми, это двадцатимиллионный город — неужели нельзя жить нормально. И почему местные жители вместо того, чтобы сделать свою жизнь хоть немного лучше — слушают своих бывших угнетателей, англичан, и сопротивляются русским. Не все, конечно, не каждый сотый и даже не каждый тысячный. Но остальные — просто молча смотрят на это, на деяния своих, вместо того, чтобы сказать «нет». И это хуже всего.
Лежать на сырой кровати было мерзко, это все равно, что лежать в луже. От тяжелого запаха пота мутило — а вымыться было нельзя, потому что от местных тоже пахнет потом. Борода зверски чесалась, казалось, что там кто-то есть.
Бр-р-р…
Сашка поднялся, быстро оделся — хватит с него. Надо выйти — иначе рехнешься…
— Девятый — второму…
— На приеме… — раздалось из динамика сотового, они по сотовым говорили как по рации, потому что говорить нормально — было для них непривычно — хочешь меня сменить? Еще час с лишним остался…
— Никак нет. Хочу выйти. Купить что-то поесть.
— Давай. Но чтобы через час был на месте…
— Есть.
Борецков зашнуровал британские армейские ботинки — показатель богатства здесь, многие ходили в растоптанных чувяках или вообще калошах — и вымелся на что-то вроде террасы, потому что подъездов нормальных тут не было, строили на британский манер.
На площадках одной из двух лестниц тусовались местные оборвыши. Ему они ничего не сделали — но взгляды были весьма красноречивыми. Примета нового времени — магнитола. Дешевая магнитола, которую носят у уха, и которая изрыгает музыку одного из стилей андеграунд, родиной которых является… конечно же Англия. Родиной всего плохого, антигосударственного — является, почему то Англия.
Сашке было непонятно, почему так. Здесь — жили можно сказать дружно, сообществами, как и в Империи — но это было совсем другое. В Империи ты был школьником, гимназистом или лицеистом[6], к тому же наверняка — скаутом, или в борцовский зал ходил или в боксерский, или в клуб какой-нибудь, юных мотористов там, или летчиков. А здесь — ничего этого не было, групповались по принципу «кто ты есть», из какого района, какого рода, на каком языке говоришь, хинди или урду. Ну не смешно ли…
Миновав стоянку велосипедов и мопедов у дома — они были привязаны как лошади — Борецков вышел на улицу, неспешно направляясь к местному супермаркету, чтобы купить что-то поесть, и еще что-то от желудка. Здесь это продавали тоже в магазинах, отдельные аптеки были — но их сдержали аптекари, люди приметливые, да еще с возможными связями с подпольем. Зачем? А вы знаете, например, что пентрит, мощнейшая взрывчатка — так же используется в медицине. И аптекарю — проще, чем кому-либо другому достать ее. Или наркотики, которые нужны в случае ранения. Или… ну, в общем, аптекарь — полезный член террористической группировки. А Сашка не был уверен, что он на сто процентов сойдет за местного…
В супермаркете — он набрал консервов, хороших сербских мясных консервов — он уже понял, что надо брать только консервы, так меньше шансов отравиться. Еще — он накидал в корзинку средств от поноса и несварения у витрины с лекарствами, предпочитая самые простые, такие как активированный уголь. Не время было экспериментировать.
На кассе — ему улыбнулась очаровательная девушка, работающая тут кассиром. Миндалевидные глаза и кожа, как у загоревшей русской. Настоящая красавица. Просто удивительно — как кто-то хочет засунуть это чудо в паранджу, чтобы никто его не видел. С ума, что ли все посходили…
С пакетом из плотной крафт — бумаги — здесь его давали вместо нормального, полиэтиленового с ручками, как в Империи — Сашка вышел на улицу, хотел перейти — и едва успел отпрыгнуть. Два внедорожника, промчавшись мимо, забрызгали его грязью.
— А, чтоб тебя…
Он уже хотел забыть об этом, как вдруг увидел, что внедорожники замедляют ход, готовые повернуть.
Это были два внедорожника «Рейндж-Ровер», старого образца, с квадратными фарами, которые еще делали здесь, в Британской Индии. Стекла — защищала стальная сетка, впереди — мощный кенгурятник, не лишний на местных дорогах.
Черт, а это что еще такое…
Сунув пакет подмышку — Сашка бросился бежать, на ходу доставая телефон…
— Эфенди полковник… — сказал он на арабском, который мало кто здесь понимал.
— Слушаю.
— Два внедорожника. Свернули в вашу сторону.
— Я их вижу. Ты здесь?
— Недалеко. На полпути.
— Слушаю.
— Два внедорожника. Свернули в вашу сторону.
— Я их вижу. Ты здесь?
— Недалеко. На полпути.
— Не спеши. Засветишься…
Сашка знал, что спешить и в самом деле нельзя — все-таки он учился у профессионалов. Вокруг любой нелегальной точки — полно глаз, это может быть жилец соседнего дома, просящий милостыню нищий, торговец мясом со своей едальней… содержатель дукана… да кто угодно. Но каждая нелегальная точка — центр паутины, стоит только ее потревожить….
— Останавливаются… Черт, плохо видно.
— Я делаю.
Сашка уже шел — обычным шагом, обычный молодой, бородатый, непонятно чем занятый житель этого города. Пакет в одной руке, сотовый телефон в другой — устойчивая сотовая связь здесь появилась совсем недавно, и местные теперь трещали по сотовым как сороки, не прерываясь…
Машины остановились. Как раз — у того самого здания…
Сашка совершенно естественным жестом повернулся, чтобы войти в здание — и линза фотоаппарата, встроенного в телефон — оказалась в нужном положении. А камера в телефоне хорошая, шестнадцать мегапикселей…
Несколько шагов…
— Эфенди полковник, что-то есть. Могу поснимать еще.
— Нет. Не рискуй. Поднимайся наверх…
— Есть.
Через десять минут — Борецков сбросил полученные снимки на один из анонимных ящиков в бездонной, безразмерной паутине Интернета. Вместе с остальными снимками, добытыми за весь день…
Территория под контролем Российской ИмперииНедалеко от Порт — Карачи
Залив Ястребов
Ночь на 22 августа 2016 года
Сашка Борецков остановил свой внедорожник в нескольких километрах от Карачи, на берегу, на обочине дороги, которая вела прямо параллельно берегу Арабского моря и шла в Персию. Местность была топкая, нехорошая, берега никто не укреплял. Вдалеке — были видны ходовые огни огромного судна, идущего прочь от берега — наверное, контейнеровоза. Были и другие огоньки — рыбачьи сейнеры, арабские дхоу, которые использовали для контрабандной перевозки товаров, наверное — и частные яхты. Многие богатые жители города покупали яхту и так и жили на ней, сходя на берег лишь по необходимости…
Восток — дело тонкое…
Вздохнув, Сашка сунулся в бардачок и достал что-то, напоминающее дамскую пудреницу, только верхняя часть сделана из стекла. Включил — ничего не было видно, как она заработала, открыл дверь, держась за дверь и стоя на подножках — прилепил это на крышу, как полицейскую мигалку. Несмотря на то, что устройство это было маленьким — вспышки — в инфракрасном спектре — оно давало очень даже яркие, такие как сирена. Теперь его машину будет видно и с воздуха и с моря…
Сашка был сухопутчиком — но их учили взаимодействию с амфибийными силами флота, и он отлично представлял, как будет все происходить дальше. В пятидесяти милях от берега — стальным островом дрейфует, смещаясь на юго-восток ударный авианосец «Екатерина Вторая», возглавляющий шестое ударное соединение Тихоокеанского флота. С авианосца — или, скорее всего с одного из судов обеспечения спустят на воду три лодки — на флоте, как и в ВВС принята тройная подстраховка, при возможности ты направляешь на задание втрое больше ресурсов, чем это нужно. В каждой из лодок — лоцман, канониры, по двое спецназовцев — итого пятеро. Они пойдут к берегу, пойдут тихо, и меньше чем в полусотне метров от берега — сбросят спецназ. Сориентируются они — по его маяку. И конечно — Екатерина уже выпустила беспилотник, он проверит зону высадки и будет работать над городом в их интересах, пока спецназовцы флота не доберутся до конспиративной квартиры.
Все это было как то буднично… обычно. Говорили, что раньше, как только возникало задание — вопрос, кому идти решался чуть ли не дуэлью. Просто заданий не хватало на всех. Сейчас — действия спецназа превратились в обычную рутину — высадились, ударили, ушли. Высадились — ударили — ушли. Сашка сам, несмотря на то, что зелень — зеленью — участвовал в пятидесяти двух боевых высадках, из них двадцать одна — под огнем противника. Его инструкторы — которые учили его — не набирали и половину этого от всего срока службы…
Мир катится в тартарары, аж дух захватывает — но, черт побери, это весело. Так говорил его командир, полковник Тимофеев. Такой вот юмор…
Чтобы немного отвлечься — Сашка достал телефон, вышел в Интернет. У него была подружка по переписке, они несколько раз встречались в Ташкенте. Наверное, через пару лет он обзаведется семьей… если Гуля будет так глупа, что свяжет свою жизнь с военным — бродягой…
В стекло постучали, Борецков приоткрыл окно, на него пахнуло омерзительным запахом давно немытого тела и бороды. Человек был похож на большую, бродячую собаку, он заговорил с ним на языке, который Сашка сразу даже и не понял.
Промелькнувшее в конце слово «сардар» дало подсказку — это был балуджи, язык местных племен — белуджей, которые жили и в Персии, и здесь, на бывшей территории Британской Индии. И с той и с другой стороны границы к ним относились плохо, с подозрением — потому что они хотели собственное государство, Белуджистан, и потому были мятежны власти. Сейчас они были за русских и против местных, и потому — Сашка достал горсть монет, опустил окно еще сильнее, и высыпал их в подставленные руки нищего.
Нищий закланялся, заблагодарил — но не ушел, что было удивительно. Борецков нахмурился — этого только не хватало, чтобы нищий привязался.
— Зэй! — сказал он, это слово «уходи» на пушту было коротким и использовалось торговцами на базарах в качестве лингва франка[7] по всему региону — зэй…
— Вы добрый человек, поручик… — сказал вдруг нищий на русском — но неосторожный и легковерный. Просто так на месте высадки никто не появляется, даже самый обыкновенный нищий. И язык вам тоже стоит подучить. Балуджи вам пригодится…
Спецназовцев флота было шестеро…
Они немного привели себя в порядок, сливая на руки из пятигалонной пластиковой канистры, которую Сашка предусмотрительно прихватил с собой и немного переоделись для того, чтобы не вызывать подозрение. Затем они расселись по машине — места хватало, машина была рассчитана как раз на семерых, два места было в багажнике. Привезенный с собой груз — они укрепили наверху, на багажнике…
Нищий устроился на переднем пассажирском, протянул Борецкову телефон и гарнитуру.
— Наводчик — сказал он — его позывной Антарес. Назовешь свой, он будет работать по заявке. Он поможет тебе не попасться. Все понял?
Слово «наводчик» — обычно использовалось снайперами, так назывался второй номер снайперской группы. Кстати, шесть человек — теперь это новый состав снайперской группы специального назначения как раз на флоте. У армейских снайперов команда — четыре человека.
— Так точно.
— Давай.
Сашка угнездил рацию.
— Антарес, Антарес, выйдите на связь.
— Антарес на связи — связь была прекрасно, видимо поддерживалась мощным передатчиком с авианосца — доложитесь.
— Я Медведь — три, Медведь — три. Фаза один завершена, Фаза один завершена…
— Антарес принял. Медведь — три, мы видим вас. Можете начинать движение, дорога перед вами свободна.
Путник или беспилотник. Однако.
— Вас понял, Антарес, движение начал. Обмен по необходимости.
Территория под контролем Российской ИмперииПорт — Карачи, конспиративная квартира
22 августа 2016 года
Дисплей — так теперь называли штабную доску с планом операции — организовали прямо там, поставив у стены большой лист картона. Удобно — к нему можно и прицепить что нужно иголкой или английской булавкой, и рисовать маркером можно.
Сейчас спецназовцы собрались у карты. Борецков был с ними, это было не его дежурное время. Конечно же, квартира была расположена не рядом с самой целью и снята была заранее. Появление в районе цели шестерых бородачей с громоздким грузом — самый верный способ все слить к чертовой матери…
Нищий, знающий и балуджи и русский — прикрепил к листу картона фотографию среднего размера. Сашка узнал одно из фото, которое было сделано им.
— Наша основная цель, господа… — сказал нищий — штаб-квартира организации «Проповедь и джихад». Организация создана в две тысячи третьем году при прямой поддержке британских спецслужб. Легальное прикрытие Деобанда и побочная ветвь организации Талибан. Цель — направление на русские территории и территории, находящиеся под контролем русских лиц, желающих вести священную войну — джихад.
Организация проводит вербовочные мероприятия в лагерях беженцев, среди небогатых местных жителей, которым просто некуда деть своих детей. Она содержит лагеря, где они проходят четырех или десятинедельное обучение, затем снабжает их документами и оплачивает проезд к месту ведения джихада. Если сравнить силы, ведущие священную войну против нас с обычным предприятием, то «Проповедь и джихад» — это отдел кадров этого предприятия.